Тремейна они вскоре нашли: обер-инквизитор прятался неподалеку от места, где произошла бойня с участием дройдек. Внимание Леннокса привлек зеленый полувысохший след на полу. Маловероятно, чтобы один из зародышей-клонов смог самостоятельно заползти сюда, рассудил капитан и оказался прав. Темный лорд разрезал каменную стену мечом, и из тесной камеры вывалился невообразимо грязный, дрожащий Антиннис Тремейн.

Счастливая Фиоре бросилась к нему с объятиями, но была встречена низким, звериным рычанием. Если бы не бдительность Леннокса, инквизитор покусал бы свою подругу. Водя по сторонам вытаращенными, никого не узнающими глазами, Тремейн сидел по-турецки на полу, поджав ноги и вцепившись обеими руками в какой-то сверток. Сидел и тихонько выл от ужаса.

— Вряд ли покажет, что у него там такое, — проворчал капитан, втайне надеясь, что ситх сумеет решить проблему.

Перспектива выбираться на поверхность из запутанного, кишащего смертельными ловушками лабиринта, с сумасшедшим в качестве груза, не слишком привлекала офицера. Огорченная и обескураженная панторанка не прекращала попыток привести Тремейна в чувство.

— Пожалуйста, — ласково уговаривала она, не решаясь прикоснуться к мужчине. — Успокойся, приди в себя. Это мы... Фиа и Дарт Вейдер.

При слове "Вейдер" Тремейн жалобно, по-собачьи заскулил и попытался залезть назад, в свое недавнее укрытие. Девушка беспомощно всплеснула руками, оглянувшись на ситха.

— Мисс Ча-Хиджу, вы с обер-инквизитором останетесь здесь под защитой капитана, — проговорил Темный лорд. Все это время он стоял неподвижно, молча наблюдая за стараниями Фиоре. — Я скоро вернусь.

Развернувшись и гулко ступая по каменным плитам, Темный лорд удалился. Панторанка снова занялась Тремейном, а Леннокс, слишком хорошо вышколенный, не посмел остановить ситха.

"Кажется, туго придется, — подумал капитан, на всякий случай проверяя оружие и смахивая испарину со лба. Действие клаудитской сыворотки закончилось на подходе к Коррибану, но время от времени офицера еще прошибал пот. — Может, стоило бы привести дроидов для подкрепления? С кем бы у Вейдера ни была драка, нам лучше быть наготове. От парочки голубков сейчас никакого проку, разве что княжна вспомнит о своем бластере".

— Фиоре, — позвал Леннокс, — вы не передадите комлинк Тремейна?

— Сейчас, — откликнулась девушка. — Только помогите удержать Антинниса, он мне не доверяет.

Кряхтя, капитан держал голову обер-инквизитора в захвате, пока панторанка отцепляла переговорное устройство с пояса клацавшего зубами сумасшедшего. К счастью, руки Тремейна были заняты: он по-прежнему ревниво прятал от других добычу — непонятный сверток.

Отпустив свою жертву, офицер включил голографический интерфейс комлинка и быстро просмотрел файлы. Так и есть: совсем недавно Тремейн добавил список команд для управления дройдеками. С облегчением вздохнув, Леннокс задумчиво взглянул на буйного инквизитора, сейчас рычащего и плюющегося на бедную Фиоре. Что же с ним случилось?

ХХХХХХ

Вейдер спускался все ниже, на самые глубокие уровни гробницы: по его опыту, именно там обычно располагался главный саркофаг — объект поклонения и жертвоприношений. Всю дорогу до Коррибана и даже на самой планете Темного лорда злило осознание того, насколько безрассудным и безответственным оказался поступок его сына. Отправиться в одиночку туда, куда даже обученному рыцарю-джедаю дорога заказана — это ли не безумие?

Опасное легкомыслие и нелепая убежденность в собственном бессмертии всему причиной. Если бы, как и раньше, с Вихрем была мать, она сумела бы отговорить его, дала бы хороший совет. А отцу он даже не посчитал нужным рассказать о своих планах. Ситх яростно ударил кулаком по стене, мимо которой проходил: посыпались осколки камня, в плите появилась глубокая вмятина, но Вейдеру не стало легче.

Конечно, здесь не только вина глупого, самонадеянного мальчишки, совсем недавно жившего в совершенно других условиях. Ответственность за невежество сына целиком падает на отца, не так ли? Ведь Рё даже не владеет искусством боя на световых мечах, не может в полной мере противостоять разнообразным атакам Темной стороны. Все, что он знает и умеет, привито ему инопланетными существами, не ведающими о возможностях Силы.

Вейдер поклялся себе, что обучит сыновей всему, что знает сам — даже если ему придется заковать их, держать на хлебе и воде и оправдываться перед разгневанной женой до конца дней.

Если Рё и Люк выживут... если Сила вспомнит о своем Избранном.

На нижнем ярусе открывался доступ в палаты правителя: Темный лорд не прельстился гостеприимно широким входом, зная, что плиты из полированного полудрагоценного камня скрывают зазубренные металлические колья. Воспользовавшись разбитой статуей Накгру как трамплином, ситх одним махом перелетел через препятствие. Аккуратно приземлившись на обе ноги, он тут же обнажил меч: концентрация Темной энергии в Силе резко возросла. Повинуясь инстинктам, Вейдер двинулся вперед, прислушиваясь к каждому шороху.

ХХХХХХ

Накгру, багрянокожий ситх-священнослужитель и воин, еще не обрел плоть в полном смысле слова. Его физическое тело находилось в постоянном движении, угольно-черные и кроваво-красные потоки Силы переплетались, образуя упругую массу, напоминавшую фигуру высокого гуманоида. На голом черепе ситха, в затылочной части, виднелись два длинных нароста, и такие же "хвосты" тянулись от крыльев его носа. В самой середине груди, сквозь наслоения энергии, пробивался странный блеск — возможно, один из амулетов, хранившихся в усыпальнице.

Саркофаг был расколот, обломки украшенной драгоценными металлами крышки валялись в стороне. Просторный зал заливали рассеянным алым светом три крупных кристалла на металлических шестах, четвертый был разбит — по всей видимости, довольно давно.

Накгру преклонил колена перед останками собственного тела. Когтистыми дымчатыми руками он совершал пассы над голокроном, стоявшим на лбу пожелтевшего, а сейчас казавшегося рубиновым, черепа. Вейдер услышал обрывки древнеракатанского наречия и с некоторым усилием припомнил, что чистокровные стихи уничтожили ракатанцев, ассимилировав их культуру и технологии. Вспомнил он также, что священнослужителей называли "киссаи".

— Явился учитель, вслед за учеником побежденным — узнать поражения вкус? — полным ненависти голосом спросил давно умерший последователь Темной стороны. Пустые провалы его глазниц с багровыми искрами на дне оторвались от голокрона и сосредоточились на вошедшем. — И ты возжелал секреты мои украсть, отродье нечистое, чужак?

Вейдер поморщился под маской: манера ситха говорить слишком напоминала Йоду. Протянув световой меч острием к Накгру, Темный лорд сурово отмел от себя обвинения:

— Воровал из усыпальницы не я, а Сидиус. Тот, кто предстал перед тобой до меня, учеником моим никогда не был. За многие тысячи лет ты ослабел разумом, киссаи!

— Лжешь! — взревел ситх, плавным, текучим движением поднимаясь с колен и вытягивая перед собой руки-щупальца. От каждого его когтя, изогнутого, как ятаган, тянулся тонкий дымчатый след — словно яд, разлитый в воздухе. — Лжешь! Ты пришел сюда красть, за моим могуществом пришел, и за это поплатишься!

Темный лорд высоко поднял меч над головой, крепко сжимая рукоятку, приготовившись к нападению:

— Твои соплеменники поклонялись подобным мне, как богам. Не вынуждай убивать тебя, Накгру! Отдай то, что моё, и покойся в Силе!

— Здесь нет ничего твоего, — завыл рассвирепевший дух. — Здесь все принадлежит МНЕ!

Последовавшая затем атака киссаи была молниеносной и мощной. Вейдер знал технику "сутта чвитускак" или "Копье ненависти": гнев воина-ситха трансформировался в энергетический поток, способный пронзить не только плоть, но и более прочный материал. Туловище Накгру распалось на сотни таких потоков-смерчей, хлещущих, как черные плети, по стенам и сводам зала, а самое главное — по своей цели.

Некоторые из них Темный лорд сумел перерубить, другие — отбить волной Силы, но от большинства пришлось уворачиваться. Он не был достаточно быстр, и воскресший ситх злорадно захохотал, услышав треск доспехов.

Вейдер же уловил в хищном свисте протуберанцев крики тысяч и тысяч жертв, умерщвленных на алтарях Коррибана. Принадлежал ли один из этих голосов его сыну?

ХХХХХХ

Ленноксу казалось, что он угодил в чей-то страшный сон. Чей-то, потому что ему самому подобный кошмар не привиделся бы даже после пьянки в карцере Райтальской академии в День Империи. Дройдеки выстроились вокруг капитана, панторанки и обер-инквизитора, поливая нежить лазерным огнем, но её становилось все больше.

Скелетообразные монстры, напоминавшие то животных, то людей, лезли отовсюду: из прорех между камнями, из узких отверстий для вентиляции, разбивая ударами монолитные плиты и на куски ломая древние изваяния. И все они жаждали отведать свежего мясца — а может быть, и теплой кровушки.

Обер-инквизитор верещал, как резаный, но к счастью, княжна сохранила хладнокровие: приковав Тремейна к одному из дроидов — чтобы не сбежал, она палила по врагу с мужеством и стойкостью хорошего солдата. Мимоходом восхитившись прекрасной панторанкой и продолжая стрелять, Леннокс мысленно вернулся к Темному лорду.

Если Вейдер не выручит, им всем крышка.

ХХХХХХ

Лазерный меч гудел, как живое разгневанное существо, рассекая потоки энергии, из которых состояло тело Накгру. Чистокровный ситх сейчас был похож на гигантского паука, повисшего в центре своей погребальной залы и раскинувшего вокруг ядовитую подвижную сеть.

У бывшего Скайуокера было два выхода: перекатиться под неё и разбить голокрон — или проткнуть клинком грудь киссаи, в которой поблескивал странный амулет, очевидно, дававший своему владельцу жизненную силу. Темный лорд остановился на втором варианте, однако его попытки приблизиться к противнику оказались безуспешными.

Более того, Вейдер понес немалый урон: костюм жизнеобеспечения был рассечен в нескольких местах, в дюрастиловой маске от столкновения с особо шустрыми щупальцами появилась пробоина.

Оторвав с помощью Силы одну из каменных плит, Темный лорд метнул её, будто снаряд. Тело ситха, как вода, сомкнулось вокруг чужеродного предмета и без труда раскрошило его в щебень — киссаи снова разразился воющим, визгливым хохотом:

— Ты слишком слаб, о могучий Повелитель Тьмы! Вряд ли я поклонюсь такому жалкому божеству!

— А ты чрезмерно весел для чистокровного ситха, — прорычал Вейдер, сжимая меч — и вдруг замер, наклонил шлем, всматриваясь в своего врага с новым интересом.

— Твоя смерть покроет меня новой славой, — бахвалился Накгру. Его когти-орудия Силы собирались в один огромный чёрный жгут, постепенно приобретавший вид шиккара — кинжала убийцы. — Я пожру твою плоть, а доспехи сохраню среди других своих сокровищ, как завидный трофей!

— Позволь мне сказать последнее слово, о великий киссаи, — неожиданно смиренно молвил воин в черном, опуская меч. — Тогда ты сможешь с гордостью вспоминать об этой победе еще сотни лет.

Занося шиккар над его головой, Накгру приказал:

— Говори!

— Рё, — сказал Вейдер, Повелитель Тьмы, лорд ситхов, "Избранный" джедаев, Рыцарь, не ведающий страха. — Я знаю, ты меня слышишь. Время дорого. Мне нужно несколько секунд... найди их.

ХХХХХХ

— Так кто же из нас слаб рассудком? — торжествующе завопило чудовище, всем своим весом обрушиваясь на побежденного противника.

Шиккар уже коснулся шлема Темного лорда, когда тело Накгру пронзила странная судорога. Блеск в центре его груди усилился на мгновение — всего на три-четыре секунды, но и этого хватило Дарту Вейдеру, чтобы черной птицей взлететь вверх и перерубить шею монстра. Кусок полужидкой массы отвалился, однако на ее месте тут же начала расти новая голова.

Не тратя времени даром, Темный лорд погрузил правую руку по локоть в грудную клетку монстра. Киссаи визжал и бил нападавшего слабеющими щупальцами, но Вейдер упорно, яростно тянул и вырвал сердце Накгру — комок багровой слизи, сквозь которую пробивалось сияние.

Алые кристаллы на шестах задрожали и погасли. Потускнел голокрон, растаяло тело могучего чистокровного ситха — сына Коррибана, исчез из галактики его дух.

Вейдер стоял в полной темноте, наблюдая, как испаряется слизь — наслоения темной энергии, и мягкий золотой блеск вдруг озаряет опустевшую гробницу.

— Ну и чего торчим посреди могилы с видом "Я тебя породил — я тебя и убью"? — нагло осведомился ярко-оранжевый шарик в его руке. — Эхой, Звездная база вызывает Терминатора! Знал, что ты его сделаешь, приятель.

— Выпорол бы, да на тебе даже штанов нет, — пророкотал Темный лорд, поднося поближе ладонь с угнездившимся в ней клубком живого света.

Края разлома в дюрастиловой маске ситха заблестели, в отверстии мелькнула мертвенно-бледная кожа, покрытая глубокими незаживающими шрамами.

— Пойдем-ка домой, вояка, — тихо сказал Вихрь. — Мать беспокоится.

Конец первой части

Примечание к части

Глава большая, зато в ней есть ответы на некоторые вопросы. Вейдер-Терминатор, умный Леннокс, храбрая мисс Ча-Хиджу... и бесштанный Вихрь :-D

Upd. Сердитый Вейдер в папке с иллюстрациями ;-)

II часть -17.

Центр Империи, дворец Палпатина

Закат на Корусканте всегда был необыкновенно красив: уходящее солнце одевало в багрянец каждый небоскреб, отражалось в стеклянных куполах и феррокарбонитовых гранях каждой башни. Конечно, затем природное чудо поглощалось искусственным освещением, но только не во дворце правителя галактики.

Император любил сумерки, и гранд-инквизитор Лэддинэр Торбин, этим вечером ступивший в обитель Палпатина, невольно почувствовал себя ослепшим. И оглохшим: здесь было тихо, звуки тонули в толстых коврах и плотных драпировках. Даже стражники-гвардейцы на каждом углу и вдоль просторных коридоров казались тенями.

Главу Инквизитория вызвали поздно вечером, почти ночью, что не предвещало ничего хорошего. С другой стороны, размышлял Торбин, кутаясь в широкую фиолетовую робу, его пригласили в ту часть здания, где размещались покои самого Императора. Это давало небольшой шанс на частный или деловой характер встречи.

Пока нет оснований для паники. Возможно, Палпатина всего лишь что-то не устраивает в работе подчиненной гранд-инквизитору организации... и даже если Его Величество будет не в духе, монарший гнев можно перенаправить на Главнокомандующего. К счастью, агенты Торбина во флоте успели снабдить своего начальника информацией.

...Лишь одна лампа освещала роскошный кабинет. Палпатин был одет в длинный халат наподобие шлафрока, но с капюшоном. Бледные ноги старика согревали мягкие тапочки, а любимая трость лежала рядом с креслом с высокой спинкой, в котором устроился Император. Настолько домашний, неофициальный вид правителя, еще в бытность канцлером славившегося приверженностью протоколу, удивил Торбина.

Тем не менее, гранд-инквизитор церемонно поклонился, низко опустив голову и прижав ладони к животу.