Фрай извлек карту окрестных земель, так мило подаренную ему Освальдом, разложил её и отметил на ней все места и точное время появления живых мертвецов. Через минуту, осмыслив то, что у него вышло, Фрай аж крякнул с досады. Получалось, что если все же чья-то рука и направляла действиями мертвяков, то его интересы находились где-то вблизи города, а может и в нем самом. Фрай стряхнул головой, отгоняя дурные мысли. Тьфу, тьфу и надо еще постучать по дереву, чем Фрай и не преминул воспользоваться.

Он взглянул, на клепсидру, было позднее утро. Все. Пора и делами занимался. Что там Освальд говорил? Что-то про местное кладбище, мол, могильщику там стало страшно и кто-то там что-то скребет. Надо бы проверить. Кстати, а как могильщика зовут? На М кажется... Чёрт не помню... Марк вроде... Ладно, разберусь. Не думаю, что там много могильщиков на букву М. Да и делами своими темными займусь. Тёмные дела лучше делать, когда солнце в зените, в это время мертвецы наиболее слабы. Вот такая аллегория получилось.

На сборы много времени не ушло, все было собрано ещё ранним утром перед отправкой сюда, так, что уже через пять минут он был на улице. Маршрут к погосту проложен и хорошо изучен еще в комнате по карте. Архитектура города, если говорить честно Фрая не впечатлила. Все тот же избитый имперский стиль, ничего нового. С другой стороны, а чего он хотел? Город то раньше был имперский, значит и строила его империя. Удивляло только одно, что вот за все годы после империи местные жители не сотворили здесь, что-то новое, хотя нет вон храм истинное произведение искусства, кардинально отличается от имперского стиля. Крест Единого на макушке, сразу понятна, чья религия тут превалируют. Фрай конечно слышал о том, что сейчас в бывших провинциях некогда великой империи набирает силу новая религия. Вера в Единого, очень популярная среди рабов и черни, которая все упрощает в силу своей необразованности. Они и пантеон запомнить не могут правильно, а тут, и помнить ничего не нужно. Единый он на то и Единый. Очередной наркотик для народа, это наглядно видно как раз по священникам этой новой религии. Вон идут двое. Холенные оба, в дорогой одежде, толстые, жир так и выпирает отовсюду... Люди несут в храм последнее, надеясь на милость бога, а священники все толще и тучнее. Нет, нельзя сказать, что Фрай был неверующим и говорить такое это было кощунство, но на самом деле все так и выходило. За все время наблюдений Фрай не видел толп людей, которых осчастливил этот бог. Ещё говорят, что молитва якобы вдохновляет, снимает некий груз с души, но, сколько Фрай не молился ничего такого не ощущал не до, не после. И все эти размышления касались лишь этой, странной на взгляд Фрая, религии. Что касается старого пантеона то там все нормально, существовали целые схемы как привлечь бога на свою сторону, попросить силы или просто привлечь внимание к себе, и что самое удивительное это работало. Проявление той или иной божественной сущности не раз фиксировались как очевидцами, так и документированы в различных хрониках, а этого Единого никто в глаза не видел. Он ещё не проявлял себя нигде. Единственное упоминание, о нем было в хрониках старого полусумасшедшего пилигрима, который якобы где то присутствовал при распятии одного блаженного и позже наблюдал его воскрешение и возвышение. Сомнительный повод для возникновения религии, однако ж, смотри, она есть. В самой Империи, религия в Единого была запрещена не потому, что появился новый бог, а потому, что поведение жрецов этой самой веры было крайне не благоприятно для окружающих. Уж слишком агрессивна была их политика, попирание законов, навязывание своего мнения. Говорят, были поджоги и осквернения храмов других божеств. Все это привело к тому, что единоверцы оказались вне закона.

За всеми этими размышлениями Фрай и не заметил, как подошёл к ограде местного кладбища. Сам погост находился у городской черты, за ближайшей рощей. Тут даже стены не было, вернее город перерос границы городской стены, образовав новые кварталы. Здесь город плавно перетекал в пригород. То, что на кладбище не все чисто Фрай понял ещё на подходе. Кристалл посоха горел неярким огнём, регистрируя повышенный уровень тёмной энергии, а это ещё он не вошёл на территорию самого погоста.

— Эй, мужик, ты что тут делаешь? — послышался грозный голос сзади.

Фрай обернулся, на него пер какой-то лохматый мужик, совсем не презентабельного вида, с лопатой наперевес.

— Вы наверно, Марк? — спросил Фрай, умиротворенно подняв руки.

— Ну и? — мужик остановился, нахмурился и явно ждал продолжения, но лопату не отпустил.

— Меня прислал Освальд, сказал, что у вас есть проблема, которую я могу решить.

— Освальд? А, ну да. Есть проблема, — проговорил мужик, кивнул головой и расслабился. — Так бы и сказал, а то ходят тут всякие. Я даже поспать нормально не могу. Ты маг что ли?

— Ну что— то типа того, — улыбнулся Фрай.

— Меня кстати Марком зовут. Марк Большая лопата.

— Зови меня мэтром Фраем.

— Мэтр, мэтр... — повторил Марк так, будто пробовал слово на язык — Это что титул такой? Так ты из этих, что ли будешь, из высоких?

— Нет, просто звание, по-вашему, значит, мастером буду.

— А ну понятно тогда.

— Ты лучше, уважаемый Марк, о своей проблеме расскажи, а то я о ней только краем уха слышал, а хотелось бы это из первых уст. Да и времени терять не хочется, если это то, что я думаю то проблему твою надо днём решать, пока солнце высоко стоит.

Марк потер подбородок, задумался ненадолго.

— Ну, значит, я тут ведь не только могильщиком работаю, но и за погостом присматриваю. — Начал он. — Могилы тут есть знатные, богатые, вот мне лишнюю денежку и приплачивают, за то, чтоб не нарушали покой усопших, значит. А делов-то тут совсем немного, гляди, чтобы по ночам никто не шастал и все. Я тут уже пятый год работаю. Мне даже сторожку тут недалече построили. Вон там она кстати.— Марк махнул в сторону рощи.— До недавнего времени все было нормально. А вот дней пять назад все изменилось. Я даже не знаю что именно, но как солнце за горизонт заходит меня из сторожки за уши не вытянуть. Жуть нападает такая, что ни разу не было, а ведь раньше не боялся ничего. Да и само кладбище поменялось. Днём то вроде все как обычно, а вот ночью тишина мертвая стоит. Раньше-то как было! Идёшь по погосту, то тут птица вспорхнет то там, да и живности мелкой хватало. Лис было намеренно, они тут полёвок гоняли, а вот дней пять уже ни одной лисы не вижу ни днем, ни ночью. А ещё как солнце заходит погост дымкой покрывается, именно дымкой, а не туманом. Свечение появилось кои, как на болотах бывает. А вот дня три назад обходя погост, у одного склепа чую, скребется кто-то, и меня такой страх охватил, что не помню, как дома оказался. Никогда так быстро не бегал, потом два часа отдышатся, не мог. А поутру страх сошёл, дай думаю, проверю, что там творится, может грабители завелись. Подошёл значит к тому склепу, где меня ночью ужасом накрыло. Гляжу! Вроде все нормально, склеп не вскрыт, следов взлома нет, да и подкопа вроде не видно. Успокоился, ну думаю, чего только ночью не бывает, померещилось, значит. А потом слышу ширк, ширк, как ногтем по камню. Подошел к двери прислушался, и снова там из-за двери ширк, ширк, и на меня опять страх напал, я там чуть не поседел, значит. Ну, я деру оттуда так и бежал сразу к господину Освальду. Ну и сказал, значит, что я на погост ни ногой, пока господин Освальд не разберется, что там за дверью ширкает. Вот с тех пор и жду, а ты значит, мастер Фрай мою проблему решать пришёл?

— Ну да, я ж тебе сразу сказал, что от Освальда я, — ответил Фрай. — А вот скажи Марк, ты мне этот склеп покажешь?

— Да без проблем, днём идти да с компанией это не страшно.

— И вот ещё что, а скажи мне Марк, когда тут в последний раз хоронили?

Марк задумался, считая, что-то в уме.

— Были тут захоронения как не быть,— кивнул Марк, — сегодня как раз пятый день пошёл. Дочку мельника схоронили, молодая была, пятнадцать всего.

— Смерть, какая была? Насильственная?

— Да не, — махнул рукой Марк, — Несчастный случай. Пошла на речку искупаться, нырнула видать неудачно и об камушек шмяк головой. Потом её три дня искали, куча народа ныряла, ничего не нашли, а дней через десять сама всплыла, только ниже по течению. Рыбаки нашли, да на лодке привезли. Думаешь, из-за неё весь сыр бор, она тут все мутит?

Фрай задумался.

— Нет, вряд ли. Но проверить стоит, так что её могилку, тоже покажешь.

— Отчего не показать, покажу. Можно прямо сейчас. Её могила недалеко отсюда находится. Земля ей хорошая досталась, мягкая, как перина... Пошли, давай. — Могильщик поманил рукой.

До захоронения и, правда, идти было недалеко. Располагалась она прямо на краю погоста, даже оградку успели соорудить. На могильном холме два венка из полевых цветов, успели уже увянуть и ряд светильников, расставленных определённым образом. Все правильно, так и надо, душа ещё сорок дней после смерти около тела находится, светильники не дают душе по миру призраком носится. Умершая уже не в мире живых, но ещё не в мире мертвых, между мирами, на границе той незримой черты, за которую перейдёт каждый из ныне живущих. Кто-то раньше, кто позже, но неотвратимо. Хорошее здесь было место, спокойное, как в принципе и сама могила. Нет, тут не было зла, никто не тянул к нему руки из-под толщи земли, пытаясь схватить, урвать кусок живой плоти, чтобы хоть чуть-чуть утолить жажду убийства.

— Ну что, она эта? — спросил Марк, топчась с ноги на ногу.

Фрай лишь покачал головой, он и не заметил, что простоял у могилы этой несчастной около получаса.

— Пошли, покажешь мне склеп, о котором ты говорил, — Фрай поудобней перехватил посох.

— Сюда нам, — Марк махнул рукой и потрусил впереди.

Они шли вдоль ровных рядов могил, подминая под себя кладбищенские травы, среди могильных крестов Единого и погребальных камней разной степени давности. С каждым шагом настроение Фрая портилось. Нет, он до сих пор не ощущал присутствие неупокоенных, но чувство тревоги нарастало. Кристалл на посохе начал уже мерцать своим привычно ядовито-зелёным светом, пока ещё немного, почти незаметно, но мерцать. Здесь явно что-то было, пробудилось, вернулось с того света.

— Долго ещё? — спросил Фрай.

— Нет. Почти пришли, — отозвался Марк.

И вот тут нахлынуло, словно мороз по коже или как будто кто-то прошелся по твоей могиле. Сияние кристалла усилилось, а сам посох стал тёплым, да и Фрай почувствовал, ощутил ту первобытную, животную ярость, рвущею из-под земли.

— Мы пришли, — Марк ткнул пальцем вблизи стоящий склеп. — Вот это место.

— Все спасибо, — проговорил Фрай, — Дальше я сам. Тебе лучше уйти. Я загляну к тебе, когда тут закончу.

— Как скажите, мэтр, — Марк вздохнул с облегчением, ему явно было не по себе. Что-то видать чуял, хотя и не был некромантом. Он поклонился и пошёл в сторону своей сторожки, и отойдя метров на тридцать задал стрекоча так что пятки засверкали.

Выждав время, когда могильщик скроется из виду Фрай начал.

Для начала он сменил кристалл на своем посохе, активировал его. Тот вспыхнул зеленым огнем, лишь на мгновенье, но Фрай почувствовал, как поток энергии кристалла начал заполнять посох. Медленным шагом от могилы к могиле Фрай начал приближаться к указанному Марком склепу, и чем ближе он подходил, тем ярче горел огнем кристалл посоха, тем теплее он становился в его руках. Теперь и Некромант ощутил ту невидимую силу, что чувствовал кристалл. Посох как проводник передавал информацию от кристалла к Фраю. Да не зря он решил в первую очередь проверить местный погост. Кладбище уже не было спокойным, оно пробуждалось, медленно, пока еще незаметно стороннему взгляду, но оно уже жило своей неведомой жизнью. Фрай ощущал, как костяки под землей начали заполняться темной силой еще чуть-чуть, и они оживут, начнут двигаться пробивать костлявыми пальцами путь наверх, к своей свободе, к новой жизни вне жизни.

Подойдя к склепу, Фрай остановился. Перевел дух и сосредоточился. Он упер посох в землю, закрыл глаза, губы зашептали заклинание, сначала одно, потом другое. Теперь можно начинать работу. Фрай открыл глаза. Мир засиял новыми красками. Теперь он видел больше. Всполохи темной энергии тонкой нитью вились паутиной вокруг склепа, образуя по центру крупный узел. Сомнений быть не могло. Там внутри за каменными стенами была жизнь, вернее не жизнь. То, что должно спокойно лежать проснулось, набрало силу, металось внутри каменного короба, ища выход. А еще оно чувствовало голод. Нечеловеческий голод. Сейчас, когда солнце было в зените самое время упокоить то, что по всем законам жизни не должно было жить.

Сначала посохом он очертил круг. Долгие и нудные занятия черчением в академии дали о себе знать, круг практически идеально ровный, вписать пиктограмму не составило большого труда, руна защиты была в самом центре. С последним росчерком все встало на свои места. Руна вспыхнула зелёным огнём, набирая силу, всполохи энергии оживили пентаграмму, перекинулись на круг, заполнили его словно чашу, и все это озарилось ярким светом. Через мгновенье огонь угас. Сейчас весь чертеж полыхал ярким ядовито-зеленным ровным огнём, видимым только Фраю. Все. Первый этап завершен. Защита установлена, и пусть она продержится недолго, но это все, же лучше, чем ничего. Затем еще несколько рун были начертаны за пределами круга. Это были так называемые руны ловушки. Руны огненного взрыва были лучшим решением против нежити. Последний штрих руна взрыва была установлена прямо на дверь каменного склепа.

Вернувшись в круг, Фрай сделал небольшую передышку, пытаясь, сосредоточится перед боем. Наконец решившись губы некроманта зашептали заклинания. Потоки магической энергии изменили направление своих течений, притянулись в центр круга, впитываясь в магический кристалл. Посох некроманта значительно потеплел, а кристалл начал разгораться ядовито зеленым огнем. Воздух вокруг, остановился, задрожал зыбкой, а трава на несколько метров вокруг в одно мгновенье пожухла, окрасившись в желтый цвет осени, и стала ломкой как солома. Наконец почувствовав, что энергия уже наполнила сосуд кристалла и вот-вот хлынет обратно, сметая все на своем пути, Фрай ударил. Ударил грубой силой. В самый центр руны, расположенной на двери склепа. Эффект превзошел все ожидания. Лишь доли мгновений понадобилось руне, она раскалилась добела, а затем произошел взрыв. Руна не выдержала столько энергии, и сила направленного взрыва ушла в камень, треская и превращая в каменное крошево некогда хорошую дверь. Прошло еще несколько мгновений, когда облако пыли осело на землю и Фрай увидел перед собой темный дверной провал. Он выглядел как дверь, дверь в мир по ту сторону света, которая манила к себе, обещая раскрыть все свои темные тайны. В сумраке склепа никого видно не было. Но Фрай не торопился, не сделал шаг по направлению к склепу. Просто стоял и ждал развитие событий. Заклинание, наложенное на себя еще в самом начале, продолжало действовать, хотя и было на исходе. Впрочем, его поддержка была не такая уж сложная задача. И теперь это заклинание говорило о том, что не все еще кончено. То, что скрывалось в глубине склепа, в его темноте, было еще живо, если конечно можно назвать не жизнь жизнью. Взрыв двери не убил то, что скрывалось там. Фрай подозревал даже, что и не покалечило даже, а вот оглушить могло. Вопрос был другой, что именно породила тьма, обычный костяк? Зомби? Или что-нибудь похуже? Никогда заранее предугадать это было нельзя. Это как игра в кости, где бросок кубика, его верхняя грань проверяла твою судьбу в данный конкретный момент времени, показывала тебе, какой стороной повернута удача. Как говорится ничего личного, проиграл, или выиграл.