Маг Азидал. Лорд Альсаса

Возле нашего шатра большой костер, накидали бревен вокруг, чтобы присесть. На треногах висит котел, кипит похлебка. Охотно присоединяюсь. Гилан вручает деревянную плошку с ароматной мясной похлебкой. Горячее, то что надо! Ем, обжигая губы и язык, тепло расходится изнутри. Воины травят байки, вокруг лагеря ходят часовые.

Низушники подходят.

— Можно и нам присесть?

Места еще навалом, напротив нас вообще пусто. Но люди смотрят на меня. Улыбаюсь.

— Конечно. Для Кэхас всегда найдется местечко. И немного горячей еды.

Гилан понимает намек, через минуту низушники во всю наворачивают ложками. Сели рядом, поговорить хотят.

— Неплохой вкус! — нахваливает низушник, — А кто готовил?

— Я, — вяло махнул рукой воин с краю.

— Необычный привкус, согревает! Хочется есть и есть!

— Это семена черносливки, — оживился воин, — Если размолоть, то получится что-то вроде перца. Только они не такие дорогие. И не жгут язык, а греют. Главный фокус — правильно прогреть их перед готовкой.

— А ты хорош в этом, — одобрительно кивают низушники.

Не хитрая похвала разбивает лед меж людьми и низушниками. Воины охотно включились в разговор. Низушники травят смешные байки, от которых даже Гилан за живот хватается, смеется до слез. Народ как-то незаметно собрался у нашего костра. Места все заняли.

— Извини меня, почтенный кэхас, — склоняю голову, — Я так и не узнал ваших имен.

— А, точно, — низушник чешет нос пальцем, — Ваш барон уж больно резок был. Все ему расскажи, да немедленно. Как-то не хотелось представляться. Гном меня звать. Воин клана Турдум я. Это Малам, а это Даган, тоже воины.

Другие двое, молча кивают, не разговорчивые парни.

— Скажи мне, Гном, а что там с проклятьем? Ты говорил, подробности расскажешь, когда лагерем встанем.

— Проклятье, — Гном мрачнеет лицом, — Тяжкая это тема для нас, Первый. Но я расскажу, раз для дела надо.

— Зови меня Азидал. Мне уже порядком надоело отовсюду слышать "Первый". Словно мы и не люди вовсе.

Гном тихо отвечает:

— Для большинства кэхас, только вы — люди.

— Не будем об этом. Что не так с водой в горах?

— Не только с водой. Вино, растопленный снег, сок, все будет проклято, только переступишь границу. Минут десять отсюда в сторону гор и лучше вообще ничего не пить.

— Откуда взялось это проклятье? — Гилан подал низушнику кружку с подогретым вином.

— Хэнье. Костеухие твари. Дело было в конце войны Трех Народов. Пришли они в Турдум, заключить перемирие. Мы их сами пригласили, встретили как дорогих гостей. А когда Хэнье ушли... Мы стали умирать. Половина города опустела в одну ночь. Пока разобрались, умерло еще больше.

— А в чем суть проклятья? — получаю свою кружку с парящим вином, — Его же изучали, так?

— Изучали, пробовали снять, ничего не помогло. А суть вот в чем. Если выпьешь что угодно в Турдум, то умрешь. Тело высыхает за минуты, как от обезвоживания. Никакого спасения, нет лечения. Быстрая, мучительная смерть.

— Колдуну это, похоже, не особо мешает, — сзади громкий голос Фреса, — Налейте и мне, уснуть не могу.

— Сменим тему? — предлагаю я, — Мне вот интересно, вы как в борделе оказались?

— О, "Бодрый Хер" отличное местечко! — низушники оживились, — Есть там такие человеческие бабы...

Воины одобрительно гудят. Еще долго мы болтаем за извечные мужские темы, кэхас и люди в этих вопросах оказались удивительно похожи. Лежа в шатре, я долго дремал под веселые байки и приглушенный смех. Не скоро они угомонились.

Утро. Просыпаюсь бодрым, полным сил. Во сне укутался в шкуры, как куколка. За ночь шкуры покрылись инеем. В носу свербит, громко чихаю. Рядом шевелится гора шкур.

— Что уже утро? Ох, мать моя графиня, — приглушенный голос из-под шкур, — Зря я столько выпил ночью.

— Вырвался из-под родительского крыла, называется.

— Ага.

— Вставай давай, слышу, лагерь сворачивают.

Народ быстро перекусил, напились воды заранее. Выдвинулись в путь. Низушники ведут нас нехожеными тропами. Проваливаясь в снег, бредем все выше. Тропа расширяется, вокруг лишь скалы. Солнце в зените, мы добрались. Большое горное плато, и пещера, что ведет во тьму. Собрались у входа.

— Дальше осторожно, — Гном проверяет, как сидит на руке щит, — Впереди, большой грот, там вход в подземный город. Он должен быть запечатан. Если колдун не смог проникнуть туда, то поселился рядом. Там два ответвления, оба тупиковые.

— И что в них было?

— Караульные посты, жилые. Стражи Врат там жили, это были почетные должности, пожизненные.

— Ясно, — дышу на замерзшие руки, — Мы с братом впереди. Барон, ваши люди слева, Гилан, будете справа. Нападать скопом не стоит, только когда колдун обессилит.

Это был план барона. Вы выматываем колдуна магической схваткой, а когда гад не сможет больше творить масштабные проклятья — атакуют остальные.

— Все готовы? — Гилан обводит воинов взглядом.

— Вперед, — я и брат выдвигаемся во тьму пещер.

Далеко идти не приходится. Десяток метров и пещера расширяет до огромного грота.

— А тут красиво.

Солнечные лучи попадают сюда сверху. Кристальные сталактиты дробят свет, сияют ярко. Все, как и говорил Гном. Впереди Врата, в четыре моих роста. Массивные, украшены серебром и гравировкой. Понятно, что значит запечатаны. Обе створки опутывают толстые корни. Они берут начало с потолка. Поднимаю руку.

— Не касайся, — останавливает Гном, — Мы иногда отсюда скелеты уносим. Если в тебе нет крови Кэхас — корни выпьют из тебя жизнь.

Значит, защита не тронута. Остается осмотреть оба ответвления. Они четко напротив друг друга, справа и слева от Врат.

— Что по колдуну? — оборачиваюсь к Гилану.

— На полу слой пыли, есть следы. Он тут здорово натоптал. Следы ведут в обе пещеры.

Хлопки крыльев. Громкие. Ото входа!

Едва успеваем обернуться, как в грот залетает огромный, черный ворон. Когтистые лапы касаются земли, секунда, пред нами стоит колдун. Рубедит. За его спиной взметается стена зеленого проклятья. Выход перекрыт полностью.

— Маловато вас, — цыкнул языком колдун.

О здорово прибавил в магической силе. И где успел так отожраться? Не смотря на затратную зеленую стену, он полон сил. Воздух дрожит вокруг колдуна. От одного взгляда волосы на загривке встают дыбом.

— Охотники превратились в жертв, — колдун неспешно идет на строй мечей, — Иронично, не так ли?

Я и Фрес выходим перед воинами.

— А я не верил, — бодро говорит Фрес, — Ты выражаешься фразочками из женских романов.

Колдун остановился. Заинтересованно оглядывает Фреса с головы до ног.

— Только паршиво выходит, — подкалывает его брат, — Пафосные речи, это целое искусство. Возьми пару уроков у Азидала. Эх, а еще писатель. Посмешище.

— Твой брат не уступает тебе в остроте языка, — с фальшивым удивлением говорит мне колдун.

Колдун резко вскидывает руки. Нутром чую, будет что-то мощное. Быстро создаю Щит Амона перед нами. Не только мощное, но еще и невидимое. В барьер врубилась колонна спрессованной маны. Ноги отрываются от пола, меня тащит назад! Спину подпирает локоть брата. Устояли.

— Фрес.

— Понял.

Брат резко опускает на колено, ладони бьют в пол. Из-под ног колдуна вырывается каменная пика. Он отпрыгивает. А потом еще, снова и опять, Фрес не дает ему ни секунды, колья камня проходят в сантиметрах от тела. Я мешаю ему, посылаю плотные тараны воздуха. Пока мы тут сражаемся, воины окружают колдуна согласно плану. Они готовы поддеть его на клинок, только приблизится.

Рубедит ошалело скачет зайцем по гроту. Подлавливаю миг, когда он в прыжке.

Волна огненной маны потоком исходит из рук. Воспламеняется обжигающей мощью. Колдуна накрывает валом ревущего, красного пламени. В пещере резко теплеет. Скидываю меховую накидку. Глаза немного ослепило.

Колдун встает с земли. Запах паленных волос. Одежда тлеет, кожа на лице красная, слезает лоскутами. Рубедит кривится от боли. Готовлю Плеть Нигала, Фрес отламывает кол камня, торчащий из пола.

Медленно, осторожно идем к нему. В нашу схватку вмешивается Шадовид. Он вырвался из рядов серых, невероятно шустро достиг колдуна, врезается в него. Оба валятся на пол. Шадовид пересиливает, усаживается сверху. Душит его, пальцы сдавливают горло, Рубедит хрипит.

— Убью тебя, ублюдок! — яростно выдыхает барон в лицо колдуна, — Наслажусь твоей смертью!

Мы не мешаем. Стоим наготове. Тишина. Колдун вцепился в руки Шадовида, хрипит:

— Будто я хотел. Демоны... беспощадны.

— Заткнись! Просто сдохни!

Колдун мерзко улыбается. Раскинул руки в стороны. Удушение ему не причиняет неудобств, лежит, как на отдыхе.

— Скотина! Ты! — не унимается Шадовид.

— Барон! Назад! — я разворачиваю огненную плеть.

Колдун одним взмахом ломает руки Шадовида, швыряет его, как котенка, в строй серых. Воины валятся на пол. Я бью плетью, она рассекает воздух с шипением и треском пламени. Рубедит выставил руку, плеть бессильно обвилась вокруг нее. Исчезла. Колдун шутливо дует на пальцы.

— Вот дерьмо!

Фрес метает каменный кол. Я видел, как он прошибает им стволы деревьев. Кол бессильно разбился об грудь колдуна. Мы с братом содрогнулись. Не только мы, это чуют все.

В глубинах незримого двинулось нечто огромное. Как гигантская, хищная рыба, это нечто плавно лезет сюда. В наш мир. Лезет через колдуна. Демон.

Треск одежды, Рубедита корячит, как в припадке. Его тело меняется. Пара секунд, перед нами встал совсем иной колдун. В настоящем облике. От одежды только штаны. Черная пленка заменила кожу. Волосы превратились в спутанные космы, жесткие на вид. На лице вылезают мелкие шипы. Зубы обратились частоколом клыков, разорвав губы на лоскуты. Он разом подрос, превосходя физической любого воина. Когти на руках, мыщцы бугрятся. Но это все мелочи. Магическая мощь. Плотная, демоническая сила, что превосходит нас втрое.

Колдун открыл рот. Голос изменился, отдает эхом демонического языка, заставляет трепетать душу в страхе. Мое сердце быстро стучит, как у испуганной птицы.

— Ты говорил, что я слабак, раз поддался демонам. Помни, когда будешь страдать в лапах демонов, сильные колдуны заключают союз. А очень сильные, правят демонами.

Колдун разминается, как перед тренировкой. Хрустит шеей. Пока он красуется, нагоняя жути, я тихо шепнул Фресу идею. Если прокатит, то есть шанс на победу.

План ломает низушник. Даган, вроде. Или Малам? Неважно.

— Да че вы с ним языки треплете?! Бей гада! Кардас! — взревел кэхас, ломанулся на колдуна.

— Кардас! — вторят ему остальные двое.

Тройка низушников бесстрашно кидаются на колдуна. Даргал вас за ногу! Колдун шарахнул по низушникам знакомым проклятьем. Черный ветер.

— Гилан, дайте нам время!

Гилан мрачно глянул назад, качнулся клинок. Воины отвечают спокойными взглядами. Ветеранов не испугаешь демонической аурой. Гилан вперил острый взгляд в колдуна.

— В бой, — Гилан спокойно шагнул, за ним двигается строй воинов Альсаса.

С другой стороны орет Ландик:

— А мы че стоим?! Надерем ему жопу, парни! За барона!

— Ща ты выхватишь стали в пузо, паскуда!

Серые рванули на колдуна, сыплют руганью. Низушники прут на колдуна сквозь черный ветер. Идут тяжко, как против урагана, пригнувшись. Щиты объедает ржавчина. По причудливым доспехам из дерева и металла змеятся трещины. Мастерство ремесленников Кэхас не желает уступать темной силе. Низушники добираются до колдуна первыми. Колдун хохочет!

Взрыв проклятья зеленой вспышкой прошибает доспехи. Низушники отлетают прочь, с грохотом и лязгом катятся по земле. Колдуну сам прыгает в толпу серых, льется кровь. Воины Шадовида разлетаются поломанными куклами, мощь ударов колдуна не остановить. Мечи бессильно отскакивают от черной плоти. Лезвия осыпаются ржавчиной.

В мешанину боя ровным клином врываются воины Альсаса. Здесь колдуну не так просто. Против строя помогает новая магия. Шары из черной хмари разрывают людей вместе с доспехами. Крики боли, боевые кличи, ор и звон мечей.

Мы готовы. Стоим ближе к выходу.

— Все назад! — ору во всю мощь легких, срывая голос.

Фрес начинает первым. От его ладоней, прикипевших к земле, исходит дрожь. Народ не удерживается на ногах. Кто успел, тот отскочил от колдуна. В Рубедита из земли несется колонна плотного камня. Грохот камней, с потолка сыпется пыль. Колдун выставляет щит зеленого проклятья. Не помогло, его сносит тараном, подкидывает в воздух.

Сразу же, следом за магией Фреса, вступаю я. Плотный столп сгущенного воздуха разносит столб Фреса, врезается в колдуна. Он ядром летит во Врата. Впечатался в них с гулом и хлопком, Врата дрогнули. Корни на них двигаются, быстро хватают добычу. Оглушенный колдун вырывается, рвет оплетающие его корни.

Мы бежим вперед. Надо успеть.

— А-а-а! — рев колдуна теряет человеческие нотки, оглушает до звона в ушах.

Он вырывается. Окровавленный, лишенный сил. Падает лицом в пол. Но встает. Злоба в его глазах безмерна, от гнева хочется бежать без оглядки.

Фрес на ходу творит магию. Мелкие камни слетаются к нему ото всюду. Облепляют тело, подобно доспеху. Фрес полностью окутан камнями, похож на земляного голема из детских сказок. Брат рывком устремляется вперед. Пригибается. Колдун хочет пинком отшвырнуть его, надеется на демоническую мощь. Фокус не проходит, Фрес врезается в ногу, та ломается с противным, влажным хрустом. Оба летят на пол. У меня на готове Плеть Нигала.

— Фрес!

Брат вскакивает, камешки осыпались с тела. Он не успевает отпрыгнуть. Колдун с яростным рыком привстает. Вонзает длинные когти в живот Фреса! По самое запястье. Стон боли.

— Ох, — Фрес выдирает лапу из живота, заносит кулак, — Сука!

Бух! Кулак впечатывается в шипованную рожу, голову откинуло. Фрес отступает на пару шагов. Держится за живот. Я рядом. Бью плетью!

Моя ярость передалась огню. Плеть яркая, красно-белая. Колдун защищает голову рукой. рукой в крови брата. Плеть срезает руку. Врубается прямо в лицо колдуна, с шипением рассекает черную плоть. Достает до настоящей, плеснула кровь, тут же шипит на огне. Плеть исчезает.

Фрес лежит на спине, бледный, лицо искажено гримасой боли. Я сам едва на ногах держусь. Колдун воет от боли. Но жив, скотина! Шатаясь, достаю меч. Меня опережает низушник. Гном с разбегу прыгает на колдуна, с могучим размахом врубает лезвие меча в рану от плети. Голова колдуна мотается из стороны в сторону, когда низушник пытается вытащить меч обратно.

— Что там, — шепчет Фрес.

— Сдох.

Гном отпускает рукоять меча. Пинает колдуна в грудь. Мертвое тело отлетает на спину. Валяется, раскинув руки, с клинком в башке. Течет кровь.

В колдуне больше нет жизни. Но магия не уходит. Темной дымкой демоническая сила поднимается над трупом. Складывается в громадный облик демона.

— Нет, ну серьезно? — шиплю сквозь зубы, вытягивая капли сил на новую плеть, — Проблемные вы ребята.

Один взмах огненной плетью развеивает тень. Удивился. Этого оказалось достаточно.