Я в моей голове

— Дальше ходьба. Представьте себя на подиуме при показе мод. Ходить надо, как модели — нога за ногу, — показал, пройдя вперед и назад, вызвав смех.

— И последнее. Поверьте мне, как ценителю женской красоты (смех), желательно ушить трико, чтобы они обтягивали ваши ножки, как рейтузы или колготки. Вот мои основные замечания. Конечно, движений маловато, но сейчас их придумывать и добавлять в танец нецелесообразно. Потом можно пофантазировать, добавить и отработать. А так и сейчас ваш танец — бомба. В Союзе, возможно, такого еще не было. Вы — первые и вы — лучшие. Представьте себя Терешковыми. — Воодушевляю.

— Вопросы ко мне есть? Вопросов нет. Перерыв на обсуждение. Потом снова танцуем. — Подошел к Толику.

— Сыграл хорошо! То, что надо и как надо. Молодец! — похвалил зардевшегося пацана и продолжил:

— Наверное, в клубе тебе нужен будет микрофон с выходом на колонки. Зал там большой, шум от зрителей — твой звук будет теряться. — Вслух рассуждаю.

Подошла Светка с какими-то мелочами. Отмахнулся, у нее и самой все хорошо получается. Посоветовал — разделить всю группу на две. Одни танцуют, другие смотрят и поправляют. Засмеялась. Они так и делают.

— И зачем я здесь? — изобразил огорчение.

Репетиция продолжалась еще пару часов. Меня поразило трудолюбие девчонок. Никто не стонал, не изображал усталость и прочие женские уловки. Наверное, не было зрителей-мужчин. Толика, наверное, воспринимали как подружку, только мужского рода. А меня...? Даже не могу определить. Только раз, какая-то девочка огрызнулась на сделанное ей замечание. Филина резко и сразу поставила ее на место:

— Не нравиться — можешь уходить, на твое место трое прибегут.

Да у них тут нешуточная конкуренция. Наверное, чтобы попасть в коллектив невероятные интриги затевались и страсти бушевали. Надо бы Светку похвалить при всех. Что ей пришлось вынести?

Пора заканчивать.

— Все девочки хватит. Репетиция, будем считать Генеральная, закончена. Лучше уже не сделать.

Вы все просто молодцы. Честно могу сказать — не ожидал. Поражен. А особое спасибо хочу сказать Свете. — Я подошел к покрасневшей девчонке и поцеловал ей руку, под протяжное восхищенное:

— О-о-о! — девчонок. И все захлопали.

— Кому идти одной в другую от всех сторону, могу проводить я или Толик, — объявил и кивнул на опять смутившегося паренька. Хотя Толик собрался и тоже кивнул, вызвав смех девчонок.

— Сережа, нас подожди, — попросила Филина. Я кивнул. (И чего ей надо?)

В коридоре, нас с Толиком догнали мамы.

— Спасибо тебе парень. Замечательно придумал. Наши девчонки просто в восторге. Я сама, такого еще не видела. Мы просто поражены.

— Ага! Слышал, как вы ржали от восторга, — мысленно иронизирую.

— Вообще-то, это не я придумал, я только идею подсказал, а остальное они сами, — отговариваюсь. — Может еще смущение изобразить и ножкой шаркнуть? — промелькнула мысль.

— Спасибо конечно, вы первые зрители, оценившие танец, — проявил я учтивость.

Из здания вышли общей толпой, потом часть девчонок из Восточного отделились и пошли к домам. Остальные растянулись по тропинке в поселок. Проходя школу, Танька не выдержала и спросила:

— Сережа, а где ты этот танец видел?

Я наслаждался тихим вечером, слабым морозцем и не хотел говорить на серьезные темы. Но что-то надо было отвечать.

— Честно, я не помню. Может, видел по телику кавказские танцы, тогда и пришло в голову. Помнишь, там танцоры в черных бекешах и девушки в белых платьях?

Недоверчиво смотрит на меня.

— А еще сможешь, что нибудь подобное придумать? — не оставляет она меня в покое.

— Не знаю. Танька, чего ты ко мне пристала? Посмотри вечер какой! — наконец не выдержал я.

Чтобы смягчить свою вспышку, задумчиво тяну:

— Подумать надо. А на какую тему? — передаю вопрос ей.

— Я не знаю, — в растерянности отвечает.

— Вот и я не знаю. Хотя, имея веревку и палку, можно придумать что угодно. — Злорадно заключаю. Мы расходимся к своим домам. К нашим домам идем с девчонкой из Желтого дома.

Киваю на клуб:

— Завтра премьера. Девчонки сильно волнуются? — меня беспокоила их психологическая устойчивость. Из-за чрезмерного волнения одной, усилия всех могут пойти прахом.

— Конечно, волнуются. Но все будет в порядке, я уверена, — успокаивает меня.

— А зачем палка с веревкой? — интересуется.

— Какая палка? — пытаюсь сообразить о чем она.

— Ты сказал, — напоминает.

— А, это не я сказал, а Ходжа Насреддин в фильме. Помнишь? Он там пытку придумал, используя веревку и палку, т.к. больше ничего не было. — Объяснил.

У Желтого дома попрощались.

— Интересно ты думаешь, — непонятно сказала девчонка на прощание, чем озадачила меня.

Сижу после ужина за уроками. В правое ухо телевизор бубнит, за спиной мать зудит опять на отца. Отец бубнит, оправдываясь. Мысли разные в голову лезут. Никакого настроения нет для уроков. Надо сменить вид деятельности, как советуют... (кстати, кто? психологи?) Достал заветную тетрадь. Натыкаюсь на тему — ПЕСНИ. Одну песню уже исполнил, правда, уже созданную или скоро создадут. А я планировал записывать будущие песни с целью прославления себя любимого и для повышения своего благосостояния и своих близких. Хореографом и менеджером я себя уже выставил. Песню на концерте к 8-му марта обещал спеть. А если я исполню обещание и спою 'свою' песню из будущего, да под гитару? (Если сумею). А не успею подготовиться, то выполню обещание, спев 'Ребят' под пианино Евгении Сергеевны или аккордеон Толика. Надо вспоминать какую нибудь песню. Концерт к женскому дню. Песни для женщин. Ничего в голову не лезет. Наверное, переутомился. Надо добивать уроки и спать. Завтра подумаю.

Вторая неделя. Предпраздничный день.

На следующий день девчонки, уже перед уроками нам, ребятам подарили подарки к 23-му февраля: открытки с наивными пожеланиями и оригинальную многоцветную ручку с линейкой. Даже придержали нас перед классом. Одноклассники снисходительно улыбались, переглядываясь. Когда все расселись, к доске вышла Маринка Любимова (боевая и самая горластая в классе). Девчонки загадочно зашикали на возбужденных ребят. Дождавшись тишины, Маринка своим громким голосом, торжественно зачитала поздравление будущим защитникам Родины, иногда заглядывая в шпаргалку.

Вспоминаю — уже через полтора года страну ждет Афганистан. Из ребят класса, только я там побываю, но в город тоже придут цинковые гробы. Будет свой Герой Советского Союза, тоже погибший. В честь него будет названа 1-я школа (учился) и улица, на которой она стоит (или жил герой). Но сколько участников, оказывающих 'интернациональную помощь', сопьются, сколятся. Эта война для страны, станет одной критических ошибок, после чего неумолимо покатится под исторический откос. А что я могу сделать? С трудом выплываю из горестных размышлений.

Это поздравление, было уже более развернуто и продумано, с претензией на креативность. У двери застыла учительница математики и рукой показала классу не реагировать на ее появление, а с улыбкой тоже прослушала поздравление от девочек. Похлопали довольной Маринке.

У меня на столе лежали еще два свертка. Наверное, индивидуальные подарки. Так девочки проявляют свою симпатию к одноклассникам-мальчикам. К 8-му марта, наоборот. Обычно, подобное проявление чувств, вызывает насмешки у пацанов. Разворачивать подарки не стал — начался урок.

Вспомнил, как в 6-ом классе, я к 8-му марта сделал индивидуальный подарок Таньке Филиной. Дома взял маленького фарфорового слоника и начал заворачивать в газеты, стараясь завернуть поплотнее. Извел уйму старых газет. Получился солидный сверток. Затолкал этот сверток в коробку из-под обуви. Коробку тоже завернул в кучу газет. Поверх обернул калькой и перевязал ленточкой. Получилось симпатично на мой взгляд. В школу пошел с одноклассником — Юркой Беляевым из соседнего барака. Одному идти в школу с явным подарком 7 марта было стремно. 'Подарок' под ехидные взгляды пацанов водрузил на Танькину парту. Это было непередаваемое зрелище. Мои мучения с упаковкой стоили этого. Танька, под любопытными взглядами всего класса, сначала в торжественной тишине начала развязывать ленточку, потом разворачивать бумагу и газеты, одну за другой. Послышались смешки и шутки. А газеты не кончались. Уже начали смеяться открыто. Наконец она дошла до коробки. Достав сверток, борьба с газетами продолжилась. Уже ржали все. Несколько раз Танька пыталась бросить это занятие, но подруги и любопытство заставили ее разворачивать газеты вновь и вновь. Когда сверток стал совсем маленьким, она не выдержала и обиженно бросила его на стол. Соседка взяла его и стала щупать:

— Там что-то все-таки есть. — И сама стала разворачивать оставшиеся газеты. Наконец достала слоника и поставила перед расстроенной Танькой.

— Красивый, — успокаивающе констатировала.

Когда учительница сделала замечание про беспорядок возле Филиной парты, Танька обиженно заявила:

— Пусть, кто упаковывал, тот и убирает.

Конечно, я убирать не стал. Не знаю, узнала ли Танька, про меня (скорее всего, узнала), но упреков от нее я не слышал. А в старших классах на переменах я часто стал ловить ее взгляд. Бывало, что это меня раздражало.

На перемене, в дверь заглянул пацаненок и позвал меня к Евгении Сергеевне в музыкальный класс (как он назвал). Там она меня обрадовала — гитара меня ждет и протянула бумажку с адресом.

— Просят за гитару 15 рублей, — выжидающе смотрит на меня.

Задумываюсь — когда выбрать время. Моя пауза видимо обеспокоила.

— Можно в рассрочку, — добавляет тут же.

— Не надо в рассрочку, заплачу сразу. Когда можно зайти? Я могу в пятницу, после школы или в субботу. — Интересуюсь и информирую.

— Наверное, лучше днем в субботу. — Уточняет и добавляет:

— Продавец гитары согласился поучить тебя. Об остальном, вы с ним сами договоритесь. Он мой старый знакомый и хороший музыкант, — зачем-то добавляет. (Наверное, намекает, что имеет на него влияние.)

— Это не его гитара? — уточняю зачем-то, ведь это не важно.

— Не его, но инструмент хороший, — улыбается.

Интересуюсь, кто организует выступления на концерте.

— В клубе есть подготовленные люди, организаторы, осветители, звуковики. Ведущим концерта будет Лена Малкова — наша школьная старшая пионервожатая. (Это не удивительно, она часто ведет концерты и не только школьные.) Я тоже участвую в организации. А что ты хотел? — уже серьезно.

— Перед танцем девочек и после танца, надо закрыть занавес. Аккордеонисту, наверное, потребуется микрофон с колонкой. Возможно, звука на зал не хватит. — Объявляю наши (свои) желания.

— Он, что, петь будет? — притворно пугается.

— Для инструмента, — уточняю.

— Это все решаемо. Зря вас не было вчера на генеральной репетиции. Там бы все решили. — И продолжает:

— Организаторы концерта не хотели пропускать ваш танец, как неизвестный номер. Я убедила, что все будет пристойно и интересно. И инспектор ГОРОНО подтвердила, что это что-то необычное и замечательное. (Вот так 'мамы' на вчерашней репетиции.) Так, что у вас поддержка есть и сверху. Я сама заинтригована, что вы там могли выдумать необычное?

Я понял — идеологическая цензура. Партия плотно опекает культуру и чиновники от культуры могут, просто на всякий случай, запретить номер, выбивающийся из утвержденных и установленных рамок, способный вызвать неприятные вопросы сверху.

— Спасибо, — благодарю ее за поддержку 'кота в мешке'.

— Во сколько собираются исполнители? — Вспоминаю важный момент.

— Концерт — в шесть вечера, участники собираются за 2 часа, т.е. в 4 дня. — Уточняет.

— А наш танец когда? — пытаюсь спланировать.

— Надо у организаторов уточнять, где-то в середине, — отговаривается.

На следующей перемене нарисовались Воронкова с 'хвостиком' и протянула сверток, перевязанный ленточкой с открыткой под ней и мило краснея, протянула мне:

— Это от нас, с Праздником!

Я опешил.

— Спасибо, конечно, искренне тронут! Что вы со мной девчата делаете? А как мне вам отдариваться? К 8-му марта? — выплеснул я свою проблему. Никогда, ни в прошлом, ни в будущем не любил получать подарки. Они обязывают дарить что-то в ответ. А если таких дарителей много?

— Да не надо ничего дарить. Ты уже сделал нам всем подарок. А может и еще сделаешь? — Успокаивает меня, хитро поглядывая исподлобья.

Я передал им информацию Евгении Сергеевны о времени сбора участников и предложил собраться всем в половине пятого. Подозревал, что при организации концерта будет много бестолковости и неразберихи и много времени будет затрачено впустую. А ожидание в безделье выматывает больше, чем исполнение. Светка сообщила, что трико придется сшивать. Прищепки или не держат или рвут материал. Уже оповестили всех и предупредили, чтобы приготовили нитки и иголки. Дополнительно привлекли двух девочек на помощь. (Обрастаем техническим персоналом.)

Распрощавшись, только вошел в класс насел Фил с упреками, протянув 4 рубля:

— Тебя не отловить. Надо бы спокойно обговорить по антиквариату, по расширению числа сборщиков и еще много других вопросов.

Я смутился. Вспомнил, как он на уроке об этом шептал. Взмолился:

— Давай сразу после уроков, сейчас голова кругом с этим праздником и концертом.

На уроке сидел, вспоминал песни будущего о женщинах. В голову вдруг пришла понравившаяся легкая и трогательная песня про бабушек Славы Мясникова из Уральских пельменей. Вспомнил незатейливый мотив и некоторые строчки и слова. Достал черновик и стал записывать, оставляя пропуски (потом вспомню или придумаю).

'Когда с бабушкой ты оставался вдвоем

У нее не было другого дела

Чтобы заботиться о внуке своем

И нет той заботе предела...'

Уроков еще впереди много и не только сегодня. А репетитора в субботу попробую озадачить, чтобы написал аккорды для гитары и показал их. К концерту попробую выучить и сыграть.

На следующей перемене подкатили три десятиклассника по вопросу боксерской секции. Огорчил (огорчил ли?), что пока приобретаем только боксерский инвентарь на свои деньги по желанию. Собираем по 4 рубля до обеда четверга. Один достал и протянул пятерку (видимо знал). Отдал рубль сдачи из Филовых.

Удивили два семиклассника, подошедшие с тем же вопросом и протягивающие деньги. Чувствую некоторое беспокойство и учиняю экспресс допрос. Из недомолвок и мычания понимаю, что они первые ласточки — самые смелые, а желающих значительно больше. Вляпался! Меня, случись чего, родители разорвут. Решаю — надо посоветоваться с Михалычем. Он рискует больше меня. Да и денег от старшеклассников хватит для покупки. Объявляю:

— Вы, ребята, молодцы, что хотите заниматься таким мужским видом спорта (воспрянули).

Но я пока вам ничего не могу сказать. Должны принять решение по вашему возрасту взрослые. Поэтому денег от вас пока не надо. (Огорчились).

— Не унывайте! — Подмигиваю улыбаясь. — Я же не отказываю, завтра подойдите, думаю, все к тому времени будет ясно.