Тебе не скрыться от меня

Мышь, как будто только этого слова и ждал, тут же повернулся, и уперся лапками в его колени, пытаясь сдвинуть "визитера" с места и вытолкать за дверь.

— Нет? — изумленно переспросил Морган и немного обижено спросил: — Но, почему?

Гризельда снова стукнула коготком по маске и та сменила выражение на раздраженное:

— Долина не место для увеселительных прогулок заскучавших демонов.

Не обращая внимания на миша, толкающего его колени, пытаясь направить к выходу, Морган постарался как можно спокойнее объяснить:

— Я не от скуки собрался в долину. Во время махвана я увидел свою суженую, — он увидел, как ведьма снова стукнула коготком по маске и та приняла заинтересованное выражение, и, решив, что на правильном пути, удвоил старания. — Это молодая ведьма по имени Хлоя-Грейс Уайли. Мне нужно найти её и убедить выйти за меня замуж. Поэтому прошу вас, дайте мне пропуск.

Несколько секунд Гризельда раздумывала, затем снова стукнула ногтем по маске и та приняла решительное выражение:

— Нет, — также решительно ответила она Моргану. — Найди себе другую суженную.

— Я не могу найти себе другую, — в отчаянье воскликнул демон. — Я люблю Хлою! Я не смогу жить без неё!

— Все влюбленные так говорят, — отмахнулась от его доводов ведьма, предварительно стукнув ноготком по маске, чтобы та приняла скучающее выражение лица.

Морган не знал, какими словами донести до Гризельды отчаянность своего положения:

— Я не просто влюблен! — он принялся с жаром объяснять. — Хлоя — моя суженая! СУЖЕНАЯ! Я не смогу полюбить другую, не смогу забыть её, не смогу жить без неё. Понимаете? Я сойду с ума от неразделенной любви и ревности, если не смогу быть рядом, любить её, защищать и обеспечивать всем самым лучшим.

Гризельда снова подняла коготок и стукнула по маске, придав её заинтересованное выражение. Морган воспрянул духом, ещё не понимая, что интерес этой конкретной ведьмы — это самая большая беда, в которую он влипал за всю свою жизнь. Одна из старейшин долины трех дубов не дала ему долго оставаться в блаженном неведенье. Слегка наклонившись вперед, она вкрадчиво спросила:

— И на что ты готов, ради своей возлюбленной ведьмы?

— На все! — пылко воскликнул демон.

Ведьма откинулась назад в своем кресле, стукнула коготком по своей маске и та приняла удовлетворенный вид:

— Чудненько, — довольно сказала Гризельда, а Морган невольно сравнил её с мурлыкающей кошкой и запоздало начал переживать о том, на что такое только что подписался.

Гризельда снова стукнула коготком по маске, и у той появилось серьезное выражение. Таким же серьезным тоном ведьма рассказала, чего хочет в обмен на пропуск:

— Вот уже несколько столетий я бьюсь над приготовлением одного зелья. Тебе не нужно знать ни какое это зелье, ни для чего оно тебе. Важно лишь то, что для его приготовления необходим корень мандрагоры.

— Так, — сказал Морган по привычке — он всегда так делал, когда внимательно слушал и старался запомнить каждое слово.

Ведьма продолжила:

— Я пыталась заменить чем-то этот проклятый корень. Но эти эксперименты не привели к желаемому результату, — она снова наклонилась вперед, чтобы её лучше было слышно, — Добудь мне корень мандрагоры и я дам тебе пропуск.

— Понял, — кивнул демон и спросил: — Где мне его найти?

Ведьма продолжила говорить:

— Это не такое легкое задание, как тебе могло показаться. Корень, который мне нужен, растет на земле Форсификеи, там, где когда-то казнили четыреста преступников.

Видимо, у демона на лице большими буквами был написан вопрос "За что?", потому, что Гризельда рассказала ему всю историю:

— Когда-то давно, во времена, которые не помнят даже родители твоих родителей, в человеческом королевстве появился отряд разбойников из сорока человек. Они нападали на купеческие караваны и на поселки, грабили, убивали и насиловали. В общем, делали все, что обычно делают разбойники. Разница лишь в том, что со своими жертвами они обходились с неимоверной жестокостью. Однажды на дороге им повстречался путник. Его хотели убить, просто смеха ради. Но он оказался каким-то там злым магом средней руки. Ему хватило сил убить и проклясть нескольких из нападающих, а остальных напугать. Всех, кроме их предводителя. Тот понял, что маг выдохся и его можно будет легко убить. Но не стал торопиться с этим делом. Главарь пообещал отпустить его, если тот расскажет ему секрет бессмертия. Маг, чтобы спасти свою шкуру, не долго думая, рассказал главарю историю о невероятном корне мандрагоры, который может вырасти там, где насильственной смертью умрет не меньше тысячи человек.

Моргану по большому счету плевать было на гипотетических жертв насилия среди людей, но здоровое любопытство заставило его спросить:

— И как?

— Мага после этого убили, — равнодушно ответила Гризельда, и только после этого поняла, что демон спрашивал не об этом. — У них и правда, получилось вырастить мандрагору. Презабавнейшая вышла история, — ведьма заметно оживилась. — Они успели замучить насмерть шестьсот душ. За это время численность их банды выросла до четырехсот человек. И тут их накрыла посланная по их следам армия. Их окружили и перебили, всех до одного. А там, где это произошло, выросла мандрагора.

Морган улыбнулся — ему эта история тоже показалась забавной. Но тут же снова стал серьезным:

— И как мне найти это место? — вернулся к интересующей его теме он.

— Я зачарую для тебя зеркало, — снов стала равнодушной Гризельда. — К завтрашнему дню будет готово. С его помощью ты пройдешь туда и обратно.

— А мои товарищи? — спросил Морган.

— Погостят пока у меня, — голос Гризельды снова начал вызывать у Моргана ассоциации с мурлыкающей кошкой. — Не переживай, с ними ничего не случиться до ближайшего полнолуния.

— А это..? — намекающе спросил демон, пытаясь более точно узнать, сколько у него времени.

— Завтра вечером, — жизнерадостно сообщила Гризельда, стукнув коготком по маске и придав ей не менее радостное выражение.

— Как-то так я и думал, — безрадостно усмехнулся ей в ответ Морган, но не стал пытаться уговорить ведьму отпустить пленных демонов. Почему-то ему казалось, что Гризельду бесполезно просить поверить слову чести или взывать к её здравому смыслу. Ей нужен корень? Ну, так Морган добудет его, получит пропуск, освободит товарищей и поедет дальше, забыв про эту ведьму, про созданный ею мрачный мир и этот замок, как про страшный сон.

— Тебя разместят на ночь в гостевых покоях, — голос Гризельды вернул его в реальность. — Отдохни и приготовься к завтрашнему путешествию.

Морган посмотрел вниз на мыша во фраке. Тот поклонился своей хозяйкой и царственно прошествовал к выходу. Демон несколько мгновений наблюдал за ним, затем спохватился, и пошел следом. Он чувствовал себя крайне неловко, потому, что прошла добрая минута, прежде чем мышь доцоктел своими коротенькими лапками до выхода. Морган преодолел это расстояние в два шага. И на прощание ещё разочек поклонился хозяйке замка. Все прошло намного лучше, чем он ожидал, когда шел к ней. Его ни во что не превратили, Освальт и Пэттон живы-здоровы, а у него есть шанс освободить их и получить желаемое.

Мышь проводил Моргана выше по ступенькам вглубь башни. По дороге демон едва сдержался, чтобы не предложить своему провожатому взять его на руки и понести — так медленно тот двигался. Такими темпами можно было дойти до покоев, развернуться и идти назад к Гризельде. Хвала всему сущему, дорога не была бесконечной, иначе демон за себя не ручался. Мышь привел его к узким и высоким деревянным дверям, и церемонно поклонившись, сообщил:

— Можете расположиться на ночлег в этих покоях.

Только в этот момент Морган впервые задумался, как же все-таки эта огромная летучая мышь умудряется разговаривать? Может, он тоже зачарованный человек или демон? Вдруг все, кого он видел — зачарованные разумные существа? Но, по здравом размышлении он отмел эту мысль, ведь в таком случае Гризельда была бы злой ведьмой, а злую ведьму не сделали бы старейшиной долины "Трех дубов".

Морган внезапно понял, что все ещё стоит на месте, а мышь терпеливо ждет, когда же гость зайдет внутрь. Почувствовав себя очень глупо, он потянул за металлическое кольцо, служащее дверной ручкой и открыл дверь. Его взору открылись невероятно просторные покои, как для небольших размеров самой башни, посредине которых стояла большая, почти исполинская кровать, в ногах которой было несколько сундуков для одежды и разной домашней утвари, вроде полотенец или сменного постельного белья. У окна расположился дубовый письменный стол, а у противоположной стены большой камин. Это место выглядело даже по-своему уютно.

— Господину гостю что-то нужно? — вежливо поинтересовался мышь откуда-то слева и снизу.

Морган опустил голову и внимательно посмотрел на него, прежде чем ответить. Как это создание умудряется выглядеть совершенно невозмутимо, и в то же время буквально излучать неприязнь к нему?

— Нет, спасибо, — покачал головой демон в ответ и, пройдя в комнату, упал на кровать. Его телу нужно было отдохнуть, а разуму обдумать происходящее и то, что он будет делать завтра.

"Интересно, как там Хлоя?" — с тоской и тревогой подумалось ему. Морган хорошо помнил и осознавал то, что произошло дальше: он увидел небольшую бабочку яркого оранжевого цвета, с полупрозрачными крыльями, будто сотканными из зеленоватой дымки, его тело налилось свинцовой усталостью, веки отяжелели и сами собой закрылись. Впервые за всю свою жизнь Морган погрузился в крепкий, здоровый сон.

Глава 5

Хлоя никогда не обладала сильным ведьмовским даром. Поэтому бабушка, пока была жива, обучила свою младшую внучку зельеварению и ритуальной магии. Это не то, что поможет в открытом бою и не то, что можно использовать для достижения сильного или мгновенного эффекта, но это то, что расширяло круг возможностей слабой ведьмы.

Благодаря урокам любимой бабули, Хлоя знала, как доставить зелье к демону. По зрелому размышлению она даже придумала, как его найти. Раз этот умалишенный приперся к ней в сон, значит, между ними есть связь. Если настроиться на неё, то бабочка найдет его, где бы он ни был.

Проблема, с которой она столкнулась, была совершенно другого рода. Хлоя долго думала над тем, как именно можно усыпить демона. Она знала, что нужно для того, чтобы сварить зелье, которое усыпит ведьму — болотная травка под названием ведьмина зевота или отвар беладонны. Для усыпления людей больше всего подходит сон-трава, золототысячник, чертополох и много другого. Но бабуля никогда не говорила, чем можно усыпить демона.

Перебрав в голове все варианты, Хлоя остановила свой выбор на тимьяне, душице и страстоцвете. Бабушка учила ее, что зелье на основе одного растения может оказать очень сильный эффект. Если добавить в него ещё несколько растений, имеющих схожее действие, то результат усилится в несколько раз. Главное, чтобы растения между собой не конфликтовали, а то все закончится, в лучшем случае, взрывом. Поэтому Хлоя и взяла именно эти три растения — они все, при правильном приготовлении, оказывают сильное снотворное действие и если одно не подействует, то подействует другое. Страстоцвет вообще считался универсальным снотворным для всех, кто жил в "Трех дубах".

В зелье Хлоя также добавила дурман и сколопию, ведь они помогают подавлять волю и изменять сознание. Если повезет и они подействуют, то можно будет внушить демону любую мысль. Сначала юная ведьма собиралась вдоволь поиздеваться над беспомощной жертвой, а напоследок внушить ему, что он больше не влюблен и никогда не захочет искать её.

Пока она занималась зельем, в голове промелькнула мысль, что если сработает, то нужно будет использовать зелье на Хейнтлине и Дайчене, чтобы свалили. Тут она впервые пожалела о чаепитии с грибным пирогом. После этого "женишки" будут на чеку, и их трудно будет заставить что-то выпить из её рук. Но это всего лишь временные затруднения, она придумает, как их решить. А пока она оставила зелье готовится на мелком огне, и принялась выкладывать на полу пентаграмму. Если бы бабушка сейчас видела, с каким старанием внучка воплощает в жизнь все, чему научилась от неё, то могла бы ею гордиться. Хлоя собиралась создавать посланника, который перенесется по воздуху, поэтому для формирования пентаграммы взяла воздушный элемент. В данном случае это были тополиный и куриный пух. Она с предельной осторожностью выложила в центре получившейся фигуры знак воздуха и поместила в центр сухую бабочку, предварительно украденную из коллекции Калисты.

Как только зелье было готово, Хлоя полила им бабочку и прочитала над нею заклятье, после чего повелела:

— Лети к тому демону, который коснулся моей души и связал нас незримой нитью.

Затем выпила этого же зелья сама, предварительно положив рядом противоядие, чтобы не застрять в собственном сне. Путешествие в темном лесу научило её, что не стоит зависеть от чужой воли. Её веки отяжелели, тело медленно налилось свинцовой усталостью, сердце замедлилось, и разум погрузился в глубокий, здоровый, крепкий сон. Когда в следующий момент она открыла глаза, комната вокруг неё была другая, и она в ней была не одна. Хлоя лежала на огромной кровати, в ногах которой стояло несколько сундуков. Стоило перевести взгляд в сторону, и взору открывался большой камин. А напротив было большое окно, занавешенное легкими занавесками из материала, который Хлое, с её скудными познаниями в этой области опознать не удалось.

Взгляд юной ведьмы пересек комнату и остановился на второй половине кровати. Точнее, на том, с кем она её делила — на лежащем на боку демоне, подпиравшем голову рукой и нахально улыбающимся.

— Морган, — вспомнила его имя юная ведьма.

Демон улыбнулся шире:

— Соскучилась по мне, Хлоя?

— С чего ты взял? — фыркнула она в ответ и тоже перевернулась на бок, копируя его позу.

— Как бы иначе я оказался в твоем сне? — сделал попытку пожать плечами Морган, не сводя глаз с Хлои. Он почувствовал момент, когда его тело непривычно отяжелело, как после ну, слишком сильных тренировок,и веки стали слишком тяжелыми, чтобы ими можно было двигать. Так как такое состояние для демонов не свойственно, Морган решил, что это Гризельда его заколдовала. Зачем? Да мало ли! Может это хорошо расставленная ловушка или ведьма защищает свои секреты и не хочет, чтобы гость ночью начал бродить по замку? Паниковать он не стал. Что бы его не усыпило — бороться с этим было невозможно. Того, что таким образом ведьма пытается убить своего гостя, можно было не бояться. Хотела бы избавиться от него — уже избавилась бы.

Но стоило открыть глаза, и перед ним оказалась совсем другая ведьма: рыжеволосая, зеленоглазая и... спящая. Он наслаждался мгновением. Как же приятно было сознавать, что Хлоя так хотела увидеть его, что нашла способ погрузить Моргана в сон и самой в него войти. Или все наоборот и это её сон?

Прежде, чем демон сломал свои мозги, пытаясь понять и рационализировать происходящее, Хлоя проснулась. Первая эмоция на её милом личике заставила его расплыться в улыбке — любопытство. Моргана это привело к неожиданным соображениям. Гризельде, судя по всему, уже не одна сотня лет, а она продолжает готовить новые зелья, добывать новые артефакты. Хлоя молода, но ей все интересно. Кажется, эта жажда познаний — национальная черта всех ведьм.