Конструирующий

— На севере?

— Да, у Владеющего Лорга, значит. Даже лазили в эти их норы. Воняет там жуть. Перебили кучу тварей. А им хоть бы что. Через год еще больше стало. Как крысы плодятся и дохнут пачками. А любят они, значит, все блестящее. Серебро, железо. Медь, золото и адабро не жалуют.

— А оружие у них какое?

Я подошел к одному из тел и поднял деревянное копье с каменным острым наконечником.

— Вы, лер, поосторожней. Твари любят смазать ядом оружие. Те что на севере. Нам повезло, что местные гноллы яд не пользуют. А то пары бойцов могли не досчитаться.

— А что у нас противоядия нет?

— Да здесь гноллы редкость. Кто же будет возить с собой противоядие? Гноллы, значит, тут только в этом году и появились. Кроме каменных копий и топоров у них еще кинжалы и короткие мечи в ходу. Сами-то сделать не могут, но захватить вполне.

Из зарослей мне прилетел образ от Арры. Пара валяющихся гноллов с прокушенными шеями и следами от когтей. Картинка гнолл — "грязные, невкусные, вонючие".

— Ишь какие мы привередливые, — послал я в ответ мысленно.

— А что там с ранеными? Может всех руной Aун залечить? Я буду заряжать, — предложил я уже вслух.

— Нет, лер. Руна только на крайний случай. Она ведь портится от использования. С десяток раз всего и уже не работает.

— А что руны дорогие?

— Дорогие, лер.

— Надо бы осмотреть ее потом. Глядишь, и сам смогу делать такие же.

— Было бы здорово, лер. Любая руна в бою — половина победы, — сказал Бевел. — Только вы тогда в гильдию Колдующих вступите, а то проблем не оберешься.

— Да я уже в курсе.

Я подобрал себе на память зазубренный гноллский нож из темного камня. Тело твари было распорото от паха до шеи. Охраняющий славно постарался. Кровь гнолла походила на человеческую. Да и внутренности тоже. Я думал, они будут по-другому выглядеть.

— Ладно, я буду в экипаже. Как закончите с ранеными, трогаемся. Не охота в дождь здесь встрять, — сказал я, кинув взгляд наверх. Небо заволокло грязными серыми тучами.

Я припомнил, как мы попали под сильный ливень по дороге в Геленквейл. Вода лилась будто из ведра. С гор сходили настоящие грязевые реки. Нам приходилось как-то объезжать тракт, через который прошел селевой поток. Охраняющие вместе с Прислуживающим тогда толкали экипаж. Я ехал на лошади снаружи под проливным дождем. Весь продрог.

В дальнейшем ничего интересного не происходило. До Старобрадфеля мы добрались меньше чем за кварту. Я уже истосковался по нормальной домашней пище и мягкой постели без клопов. Да и по дому скучал, чего уж там. По родителям, по брату Вестру, по тете Шамме и Стенксу. Даже по Беотель и Винстрому скучал. Перед глазами так и стояли свежие булки из деревни, молоко, жаркая банька за поместьем. Даже шайка Коста вспомнилась.

Где-то на третью декаду пути мы проезжали город Кероффель. До столицы уже недалеко было. Мы экономили на проживании, поэтому в само поселение заезжать не стали. До этого мы переночевали в дешевом трактире в поселке по пути. Тракт велся близко к Кероффелю. Все-таки город немаленький. В окно мы с Тахо рассмотрели болтающиеся на сколоченных виселицах тела. Лица их уже посинели.

— Это что, разбойники?

Я уступил место у окна Прислуживающей. Тахо подслеповато оглядела висящие трупы.

— Одеты больно хорошо. Похожи на Разрешающих.

— Это как это? Кто мог повесить Разрешающих?

— Вестимо кто. Владеющий.

— Почему он это сделал?

— Нам откуда знать, лер? Дык это ж Владеющий. Что с него взять? Не понравилось ему, как Разрешающие работают. Али на взятке поймали. Вот он и решил всех на тот свет.

— Но как же император, как же Управление Исполнением?

— В жизни всякое случается. Не всегда Владеющие ладят с Проверяющими. А уж вызывать Наказующих никто не будет.

— Почему?

— А вы думаете все Владеющие без грехов?

— Нуу, нет, наверное. Но разве император не примет меры?

— Чегой-то, да примет. На балы Владеющий не походит кварту, — Тахо закудахтала. Так Прислуживающая смеялась.

Мы проехали немного севернее нашего рудника, где управлял брат Вестр. Лошади легко тащили карету по широкому тракту. Чем ближе к столице, тем лучше дороги. Я плохо знал эти места. Я ведь не важный человек. Интересно, насколько я важнее стал после учебы? Потом мы свернули налево на узкую разбитую дорогу. Я стал узнавать некоторые места. Мы проехали Перекликовку и к вечеру добрались до Старобрадфеля.

Прислуживающие загодя подготовились и вышли встречать меня. Уверен, что у Конюшнего уже готов был отборный овес и пойло для усталых лошадей. Отец тут очень строг с Прислуживающими. Готовящие тоже наверняка вовсю трудятся, чтобы сотворить на стол мои любимые блюда. А мне что? Кусок мяса побольше, да хлеба свежего. Можно и вина чуть-чуть.

Я выскочил на ходу из экипажа возле парадных дверей поместья. Тут нас уже встречала тетя Шамма, вечный Стенкс и еще пара Прислуживающих. Я со всеми поздоровался и даже приобнял чернокожую женщину. Тетя Шамма заохала и заулыбалась. Потом спустилась мама Беринна и всего меня облобызала. Она вертела меня из стороны в сторону, разворачивала и причитала.

— Ох, исхудал-то как! Бедный мальчик, совсем заморили тебя. Шамма, тащите на стол все, да поживее!

Я бросил взгляд вниз. Живот на месте, может чуть уменьшился только. И где это я исхудал?

Сверху по широкой лестнице в холл быстро спустилась сестра Беотель. Небольшие мячики грудей задорно подпрыгивали в такт ступенькам. У меня прямо челюсть отвисла. Прошел год, а передо мной уже не худая костлявая девчонка, а почти уже девушка.

— Чего пялишься?

Мда, а сама сестра ни капли не изменилась

— Бео, где твои манеры?! Брат только с дороги, уставший.

Сестра немного смутилась. Девушка неловко обняла меня и чмокнула в щеку.

— Бео, ты выросла.

— Спасибо. Ты тоже... изменился.

— Ну все, пойдем наверх. Селин, марш в мойню. Чтобы через телл был в обеденном зале.

— Да, мам!

Все как в старые времена. Я ухмыльнулся и пошел умываться. Прислуживающие уже разогрели чан с водой, наполнили ванну. Эх-х, вот где настоящее блаженство, подумалось мне. Молодая Прислуживающая потерла мне спинку. Обычно я мылся сам, но тут мама прислала помощницу. Брат рассказывал, что обычно таких Прислуживающих потом... пользуют. Только мне как-то неинтересно было. Я очень плохо понимал отношения мужчин и женщин. Хотя на эту тему у нас с Винстромом было много занятий разного плана.

Как-то, лет пять назад брат приехал из университета на каникулы. Он тогда немного вина от отца втихаря выпил и начал меня спрашивать:

— Как тебе Лиина?

— Кто?

— Да ладно тебе. Эта Прислуживающая, вон во дворе подметает.

— А-а, новенькая.

— Какая новенькая, дурень. Я ее еще на прошлых каникулах приметил.

— Ну, может быть, — я немного обиделся на обзывательство.

— Ну и как тебе она?

Я посмотрел в окно на девушку в коротком летнем сарафане с косынкой на голове. Мама строго всех Прислуживающих-женщин обязала покрывать голову. Хотя соблюдали далеко не все.

— Коса красивая.

— Вот-вот! Волосы ведь красивые?

— Не знаю. Волосы как волосы. А вот коса красиво сделана. Я так не умею.

— Да что ты с этой косой дурацкой привязался? Как тебе ее грудь, ноги, попка?

— А что с ними? — спросил я тогда, подумав, что какая-то болезнь охватила Прислуживающую.

— Ох, ну и балбес!

— Ничего я не балбес, — пробурчал я.

— Ну возьми хотя бы Шамму и Лиину. Кто из них красивее?

Я задумался.

— Ну, Шамма наверное.

— Почему?!!!

— Тетя Шамма всегда чистая, и одежда у нее хорошая. Еще она слушает меня. А у этой Прислуживающей вон пятно на платье. И косынка съехала вбок... Еще она метет некрасиво.

— Единый, спаси и обереги! Нет, я, конечно, всегда знал это. Но какая же чушь у тебя в голове творится?

Я обиженно замолчал. Поэтому я и не люблю говорить. Надо думать как все, и быстро, а у меня не получается.

— Да блин Шамме уже за сорок, ты видел ее ляшки? А грудь у нее больше твоей головы! Да и вообще, она же черная! Как ты можешь ее считать красивой?! — Вестр помолчал. — Может ты под красивой понимаешь добрую?

— Не знаю, — я помотал головой. Лучше помолчать. Это я уяснил давно. Убедить кого-то в чем-либо мне никогда не удавалось.

— Ладно... Слушай, а мужиков ты красивыми не считаешь? Вот я например, красивый?

Я оглядел небритого братца, от которого сильно несло вином.

— Нет, ты очень некрасивый.

— Ну слава Единому!

Я не совсем понял тогда, почему он обрадовался.

— Вот, выпей, — Вестр вытащил откуда-то из-за пазухи закупоренную бутыль.

— Но... мама заругает.

— Да что ты все мама, да мама. Значит так, сейчас допиваешь вино и идешь к Лиине. Сначала спросишь про погоду, — у Вестра язык немного заплетался, — а потом предложи на сеновал. Ну не сразу, там, поболтай немного.

— Зачем?

— Вот олух. Пей давай.

Брат впихнул мне в рот горлышко бутылки и теплое крепкое вино полилось внутрь. Я быстро глотал. Вестр таким бывал редко. Когда не в настроении или пьяный. Брат любил меня поучить чему-нибудь.

Потом мы спустились через задний вход и брат толкнул меня в сторону подметавшей девушки. Меня мутило. Я сделал несколько шагов.

Так, что там брат говорил? Погода, сеновал, потом поболтать. Я проделал почти полпути к Прислуживющей, когда меня затошнило. Я бухнулся на колени и стал извергать из себя остатки пищи вперемешку с красным вином. Прислуживающая вскрикнула и позвала на помощь. Интересно, как это выглядело со стороны? Лиина потом сказала, что ей подумалось, будто я все внутренности свои выплюнул наружу. Брат клял меня последними словами, но на следующее утро искренне извинялся. Мол, хотел же для меня как лучше. Я тогда еще дал себе обещание не притрагиваться к вину, но со временем обещание забылось.

И вот теперь меня обмывала молодая Прислуживающая. Я настороженно следил за ней. Интересно, это мама ее прислала? Мыло пахло каким-то знакомым цветочным запахом. Я спохватился и вспомнил, что времени мне отвели немного, и принялся вытираться.

Спустя десяток асенд я уже сидел в чистой одежде за обеденным столом. Мама пожурила меня за то, что я забыл расчесаться.

— Тебе постричься надо. Совсем зарос. Ты в Геленквейле-то хоть постригался?

— Да. Два раза.

— Что с твоим последним письмом? Ведь второе ты написал хорошо?

— Красивое письмо, — буркнул я.

— Ладно. Тахо, принеси документы Селина. Хочется взглянуть.

— Ну что, получил диплом? — ехидно спросила Беотель.

— Нет, грамоту дали.

— Хоть что-то. Поучишь меня, о великий Колдующий?

Мама укоризненно взглянула на сестру.

— Поучу, если хочешь, — ответил я серьезно, запихивая в себя очередную ложку вкусного супа. Бео поперхнулась и уставилась на меня во все глаза.

— Мам, с ним что-то не то!

— Что ты имеешь в виду?

— Он даже не заикается!

— Вот видишь. Правильно мы Селина отправили подальше от дома. Скоро тебе двадцать два стукнет. Совершеннолетие. Будешь главой дома формально в отсутствии Калара.

— Вот именно что формально, — фыркнула вредная сестренка. — Я не буду стоять и ждать его на ужине.

— Будешь, Бео. Как и я. Традиции надо блюсти. А иначе будет сущий бардак. Кушай, кушай сынок. Как доехали?

— Нормально. На гноллов только напоролись.

— Никто не погиб? Мы уже слышали от Бевела эту ужасную историю про разбойников. Двух Охраняющих погубили. Еще и Мария. Где же нам теперь найти таких Охраняющих и Прислуживающих?

— Да, Мария хорошая. Жаль, что ее больше нет.

— У тебя с ней что-то было? — спросила мать пронзительно.

Я сначала не понял, но потом дошло.

— Нет.

— Почему? — еще более резко спросила Беринна.

— Да кто же с ним станет, — фыркнула Беотель.

— Помолчи, — перебила мама.

Я лихорадочно пытался что-то придумать.

— Ну... Мария говорила про жалость. А я так не хочу, — я помотал головой.

— Ладно, оставим эту тему.

Мама поманила Прислуживающую, и Тахо передала ей мою грамоту об окончании.

— И я хочу посмотреть! — сорвалась с места Беотель. Мама поморщилась, но не стала ругать ее на этот раз за нарушение этикета. Все-таки ужин семейный.

— Так, что тут у нас? Низко, низко, средне, средне, средне.

— Надо же. Молодец, братик, — искренне похвалила Бео. — Не думала, что ты хоть одно средне получишь.

— Смотри Бео, у него средне по практическим предметам. Так что и правда может чему-нибудь научит. Винстром же немаг. Селин, а можешь сейчас сотворить магию? — с любопытством спросила мама.

— Гхм, — я аккуратно вытер лицо салфеткой. — Могу попробовать, только с первого раза может не получится.

— Ты главное дом не разнеси, — заметила Бео.

С первого раза и правда не вышло. Но со второго я успел слепить красивое Баоно. Про правильную форму из учебника почему-то и мысли не возникло. Небольшой светящийся шарик появился справа над моим стулом.

— Ух-ты, классно! — Беотель снова метнулась, на сей раз ко мне. — Его можно потрогать?

— Не советую. Жжется.

— А ты ведь сразу попробовал?

— Ну да.

Беотель хихикнула.

— А еще что умеешь?

— Только Зар и Зарво. Это...

— Нет, не говори. Мы с Винстромом проходили в прошлой кварте. Зар — направляет силу в землю и немного в растения, ускоряет рост. Зарво... м-м-м, вроде бы изменяет растения. Плохо помню.

— Верно. Зарво сложное. Его надо постоянно подстраивать.

— Да, а как?

— Ты же видела формы на картинках?

— Ага.

— Вот там каждая часть отвечает за что-то одно. Чтобы изменить цвет — поменять один отросток, размер — другой...

Беотель присела рядом и слушала с открытым ртом. Видно было, что ей все безумно интересно.

— Надо же, — сказала мама, глядя на нас. — В кои-то годы вы нашли общую тему для разговора.

Сестра отстранилась и надулась.

— Да о чем с Селином разговаривать то? — сказала Бео будто по привычке.

— Только с Аверинной и Вестром постарайтесь... не хвастаться, — серьезно сказала мама.

— А, ну да! — воскликнула сестра. — Даже я немного, самую капельку, позавидовала Селину. А ведь я сама скоро стану Колдующей. Так что, братец, поменьше болтай о своем даре, — наставительно произнесла маленькая язва.

Глава 7

Спустя всего декаду в поместье прибыли отец с братом. У Аверинны только недавно закончились каникулы, поэтому она не стала приезжать. Папа Калар как всегда был бодр, весел и энергичен. Брат шутил и называл меня Колдующим. Я отчитался перед ними за свои успехи в учебе. Отец остался доволен.

Потом я кратко поведал о случае с Владеющими Дамаскано и Истершнаусом. Отец не выказал ни капли удивления.

— Да, я уже наслышан об их столкновении. Хорошо, что я отказался от провинции Тершнаус. С этим Владеющим постоянно проблемы. Да и тащиться до Тершнауса далековато.

— Такое что, часто бывает? — тихо спросил я.

— Нечасто, но бывает. Меня больше интересует, что ты там делал?

— ...

— У Дамаскано хватило ума погнать Владеющих в сражение? — снова спросил глава дома.