Обреченный на скитания Книга 2 (Общий файл)

— Ой, родничок! Вот здорово! — захлопала в ладоши Милёна, потом резко остановилась, — Алекс! Тут не было ничего. Я же всё просмотрела, пока ты с Зубатиком гулял! Это твоя работа? — сощурила глаза ведунья.

— Ну, вообще-то, да! — не мог сдержать я улыбку, — Представляешь! Вода откликнулась и пришла!

— Какой же ты молодчина! — восхищённо проговорила девушка, — Видишь, ничего сложного!

— Да я и сам не ожидал!

— Сейчас я за посудой сбегаю! — и тут же убежала.

Напоив Зубатика, мы все вместе гуляли по лесу и собирали ягоды. Милёна учила меня, какая ягода съедобная, а какая — нет. Показывала, как не заблудиться в лесу, как чувствовать направления, не видя солнца и звёзд, и где спрятаться от дождя.

А вот это совсем даже не лишнее. Вдали начало громыхать, небо быстро затягивало тучами. Это что я позвал? Ну уж нет, просто совпадение, но червячок сомнения остался...

Быстро вернувшись к месту нашей стоянки, стали готовиться к дождю, прятать посуду, немного сухих дров на утро...

Лёжа в палатке, я пытался систематизировать то, что мне показывала друидка. Вывод очевиден — вся магия друидов построена на умении тонко чувствовать энергетику окружающей природы растительного происхождения. Нужно очень хорошо владеть эмоциями и иметь повышенную чувствительность к колебаниям энергий разного состава и качества. Тоже вариант, но мне он не очень нравится. Я все-таки привык к визуализации и чёткой последовательности действий.

— О чем задумался? — промурчала Милёна, прижимаясь ко мне.

— Да вот думаю, успею до дождя или нет...

— А ты дольше думай, так и до утра не успеешь...

А потом была ночь. НОЧЬ — именно так, большими буквами. Мне всё больше нравилась эта непосредственная и чувствительная девушка. Её эмоциональность придавала нашим отношениям особую окраску. Либо моя чувствительность вышла на новый уровень, и я желаемое начинаю принимать за действительное? Но, как бы там не было, заснуть мне удалось только поздней ночью, под шум хлынувшего дождя...

Проснулся, как всегда, рано. Ненавижу в себе эту, вновь приобретённую, способность. Вроде бы всё нормально: сыт, тепло, женщина под боком — ну чего не спать-то? Опасности никакой. Спи себе. "Время — 04-10". Ну, что за наказание! Ведь и не спал почти. Полежав и послушав сопение Милёны под боком, решил всё же вылезти из палатки. Осторожно, как уж, выполз на улицу. Начинало сереть. В лесу утро приходит поздно. Потянулся и направился к нашему зверю.

Зубатик стоял под тем же деревом и дремал.

— Нус-с-с, как ваши дела, милейший?..

Зверюга всё норовила лизнуть меня, когда я, как настоящий профессор медицины, осматривал его.

— Перестань! — отвернул я морду Зубатика, — я тоже рад тебя видеть!

Тут мне пришла в голову идея попробовать объездить Зубатика. Из-за Милёны мы идём прогулочным шагом, а от него я устаю гораздо больше, чем от бега.

— Дружище! — обратился я к Герувину, — давай поиграем? Ты будешь верховой лошадью!

С этими словами, я взялся левой рукой за гриву и одним движением запрыгнул на спину оборотня. Не тут-то было! Зубатик посмотрел на меня, потом шевельнул всем телом, как собака, отряхивающаяся от воды после купания, и я полетел на землю, как осенний лист. Хорошо, что включился антигравитатор, а то ударился бы оземь. При этом герувин взбрыкнул и побежал лёгкой рысью по поляне. Я подскочил и кинулся за ним. Зубатик воспринял это как игру. Он отбегал по большому кругу, а потом срезал угол, и вихрем нёсся мне навстречу, резко поворачивая в метре от меня. Стоять на пути коня, несущегося на тебя во весь опор, удовольствие из сомнительных.

Так дело не пойдёт. Так я Зубатика не объезжу. Что-то Милёна говорила о привязке герувинов. Интересно, как это делают и на чем основана эта привязка? Жаль узнать не у кого.

Пойдем с другой стороны. Почему лошади разрешают ездить на себе? Они тоже большие и сильные, сильней любого человека. Во-первых, они этого не знают, и говорить им об этом не нужно. А как можно что-то сказать лошади? Известно как — жестом, интонацией, поведением. Тогда я должен не просить и предлагать Зубатику, а приказывать. Я же главный!

У человека и у лошади одинаковая по структуре аура, даже лечение есть — иппотерапия. Следовательно, лошадь, как существо стадное, принимает человека за своего, и так общается с наездником. Для лошади это жизненная необходимость, чувствовать, что она не одна. А то, что она везёт человека, для неё это пустяк, учитывая разницу в размерах. А потом привыкает и уже не может без этого.

Значит и мне нужно как-то убедить Зубатика, что я такой же, как он. Он конечно не конь и аура у него совсем не такая как у меня, но попробовать можно.

При очередном наскоке на меня, я резко поднял руки вверх и смело пошёл на герувина. Зубатик встал на свечку, но приземлился рядом, не причиняя мне вреда.

— Молодец, хороший! — я оглаживал герувина по гриве и морде. Присмотрелся к ауре оборотня. Цвет у нее был неоднородный. Были и синие, и зелёные, и красные тона. Причём аура была в постоянном движении. Пятна перемещались по всей поверхности, смешивались и разделялись.

Не знаю как и почему в ауре разные цвета, но с точки зрения энергетической картины мира, это просто энергии разные по структуре и свойствам. Логично. Попробовал подстроить цвет своей ауры, под цвет и подвижность ауры герувина. Получалось плохо. Но получалось! Создав вокруг себя некий второй слой, я двигал по нему цветные пятна, придавая им хаотичное движение.

С удивлением заметил, что моя аура стала перестраиваться. И вот уже не нужна внешняя оболочка. Как такое возможно? Ауру нельзя менять — это знают все. А тут изменилась. Мимикрия моей ауры? Это ещё одно моё умение? Так-так-так. Нужно запомнить это состояние и то, как я его вызвал.

Все это время я оглаживал Зубатика, который внимательно ко мне принюхивался и прислушивался.

— Давай, Зубатик, еще раз! — хлопнул я его по морде, отворачиваясь от зловонного языка. Одним прыжком вскочил герувину на спину, ожидая, что тот сейчас начнёт прыгать и брыкаться. Ничего подобного! Зубатик повернулся ко мне и попытался цапнуть за ногу.

— Не шали! — строго сказал я, — Давай лучше кружок по поляне сделаем. И без фокусов.

Я ударил пятками по бокам Герувина, и он послушно пошёл вдоль лесной опушки. Потом прошёлся рысью и галопом. Ощущения от скачки на спине этого огромного тёплого животного просто захлёстывали меня. Я чувствовал целостность и единением с животным. Мне казалось у нас одни мысли, чувства, желания. Восторг — вот то слово, которое наиболее точно подходит под мои ощущения.

На втором круге из палатки вылезла заспанная Милёна и уставилась на меня округлившимися глазами. Я эффектно подъехал к ней. Сделал свечку и лихо спрыгнул на землю:

— Классно! Просто нет слов! — восторженно проговорил я, подхватил и закружил девушку. Она слабо сопротивлялась.

— Саша, поставь. Ну, Саш! — я поставил ее и поцеловал в щеку, — Как ты это сделал? Как он тебя пустил себе на спину? Я слышала, что это практически невозможно! Тем более со взрослым герувином.

— Глупости! Зубатик даже не сопротивлялся, — я оттолкнул морду Зубатика, тянувшеюся к моему рукаву, — Не смей кусаться! — и повернувшись к девушки — так что, давай, перекусим и в путь!

— Дай мне хотя бы умыться! — возмутилась Милёна, — сам не спишь и другим не даешь! Еще рано совсем...

— Давай-давай! Соня! Я пока водички вскипячу! — шлёпнул я девушку по упругой попке. Та ойкнула и пошла к роднику походкой манекенщицы. Все женщины одинаковые! По крайней мере, эта походка у них заложена от рождения!

Я увидел, что из моего солнечного сплетения идет канал к голове Зубатика, заканчиваясь у него между ушей. Видимо это и есть привязка. По крайней мере, я именно по этой связи чувствовал герувина. Почти как с котами. Принцип один и тот же, нужно это учесть.

Позавтракав и собравшись в дорогу, мы уселись на спину Зубатика и тронулись в путь. Ехать — это не пешком идти. Герувин шел мягко, практически не качая нас на рыси. Посмотрев в истинном зрении, я увидел, что он тянет энергию из окружающей среды, почти так же, как это делал я во время бега. Получается, что суточные переходы у нас не потребуют длительных остановок для отдыха. Мне это очень понравилось и, пустив Зубатика в галоп, я махал руками и радовался как ребёнок. Все-таки герувин — не лошадь, он беспокоился не только о себе, но и о наездниках. Нам не пришлось ни разу сторониться низко свисающих ветвей. Дорогу он выбирал правильно.

Насладившись быстрой скачкой, перешли на шаг. Но и шаг у Зубатика был как мой лёгкий бег.

Полная версия по адресу https://zelluloza.ru/search/details/14361/

[Author ID1: at Fri Mar 27 19:23:00 2015 ]

Глава 4

Империя. Графство Тургинова.

Алекс.

Наша процессия неторопливо двигалась по разбитой дороге. Я оседлал Зубатика, а Пластуны устроились на телеге. Енай ехал шагах в ста впереди.

— Далеко до замка графа? — спросил я у Идара.

— Не очень, часа три пути, может чуть больше. Это смотря как ехать. Таким темпом как мы плетемся, к ночи дойдем.

— Я надеялся поужинать в замке, — ответил я и добавил, — если конечно покормят.

Варун услышав это, лишь неопределенно пожал плечами. Дорога шла вдоль леса, иногда заходя в него, огибая очередной овраг. У меня было полное впечатление, что я на съемках какого-то исторического фильма. Великолепные пейзажи брали за душу, своей спокойной величавостью и простором. Миновали еще одну деревню, которая угадывалась невдалеке, в пролеске. Солнце, багровым шаром, зависло над горизонтом.

Замок увидели издали. Нужно было так издали им и любоваться! Чем ближе мы подъезжали, тем отчетливее было видно запустение и разруха. Когда подошли совсем близко, я понял, что от замка осталось только название. Развалины — вот самая точная характеристика.

— Как же они довели строение до такой разрухи? — печально спросил я в никуда, когда мы подъезжали к тому месту, где должны были быть ворота. Вместо них была одна половинка, да и та на одной петле, вросшая на пол-метра[Author ID1: at Fri Mar 27 19:23:00 2015 ]полметра[Author ID1: at Fri Mar 27 19:23:00 2015 ] в землю. Рядом с воротами нас поджидал Енай.

— Здесь почти везде так, — отозвался, услышавший меня, Варун. Милёна с интересом рассматривала полуразрушенный Замок.

— Почти?! — ухватился я за слово.

— Вон там, верст через десять, имение барона Неркулова. У него получше будет, — просветил меня Идар.

Так как на воротах стражи не было, как и самих ворот, спрашивать разрешения было не у кого. Потому мы свободно въехали в полуразрушенный замок. Внутри было еще более уныло. У меня возникло стойкое желание смыться отсюда побыстрей! Я не знаю, как должен выглядеть замок изнутри, как-то не интересовался, а сравнить не с чем. Не видел я еще в этом мире других замков.

Грязь и беспорядок — вот основная характеристика того, что я увидел во внутреннем дворе. Даже сараи и строения внутри были, как брошенная кукла — еще не старая, но играть с ней уже никто не будет.

Крестьяне, ехавшие впереди нас, суетились, расседлывая лошадей. Я со своими спутниками, сбившимися в кучку, стоял, наблюдая за суетой вокруг. Ну, хватит стоять как бедные родственники! Неожиданно для себя, я почувствовал ответственность за тех людей, которые столько времени были со мной. Попав в незнакомое место, все ждут от меня волевого решения. Я это "кожей чувствовал".

— Ну, что ж, прибыли! Зубатик, ты тут остаешься. Давай, топай вон туда. Если что, я тебя позову, — пообещал я, отправляя герувина в сторону конюшни. Зубатик неохотно поплелся к коновязи.

— Енай, давай с лошадью к коновязи, будь готов. Лошадь не расседлывать. Варун, присмотри за Милёной и детьми. Идар, пошли, познакомимся с графом, и свалим отсюда, если не понравиться что-нибудь! Унылое место.

Мы с Идаром двинулись к парадному входу. Местные жители размеренно и неторопливо занимались своими делами. На нас никто не обратил ни малейшего внимания.

Внутри замок мало чем отличался от наружного вида. Запустение и старость. Интерьер не отличался изысканностью. Каменные стены, кое-где картины с сюжетами охоты на каких-то монстров. Короче, музей средневековья в запущенном состоянии.

Прошли большой холл. Куда дальше? Только благодаря своему слуху, я выбирал верное направление. Я слышал еле различимую человеческую речь, прерываемую громким, пьяным хохотом. Думаю — граф трапезничает, значит, мы успели как раз к ужину. Вот по этому звуку я и ориентировался. Самое удивительное, что внутри замка нам не попался ни один человек! В лесу народа больше, чем этом замке.

Пройдя не очень длинный коридор, мы вышли к большим двустворчатым дверям.

Сбоку от дверей была небольшая лестница, которая поворотом уводила взгляд на второй этаж.

Вот по этой лестнице и спускалась расфуфыренная девушка лет двадцати — двадцати трех. На ней было кремовое платье до пят, с глубоким декольте. Если бы не корсет, пожалуй, в это декольте и выталкивать бы было нечего. Дамочка была из разряда, мягко говоря, нетолстых. Ну, очень не толстых! Так вот ты, какая графская дочка! Лицо строгое, немного вытянутое, нос с горбинкой, губы аккуратные, брови тонкие, на щеках ямочки. Можно было бы назвать ее красивой, но почему-то не хотелось. Впервые в этом мире я увидел на женском лице следы косметики. Макияж накладывали явно не в спа-салоне, да и качество туши для ресниц и цвет пудры говорили о том, что они куплены в переходе метро! Ну, если бы оно, конечно, тут было.

Я остановился, Идар дышал мне в затылок.

Графиня, остановившись на последней ступеньке лестницы, внимательно осмотрела нас. Взгляд ее, мне очень не понравился. Так смотрят на коровью лепешку, в которую вступил по недосмотру. От девушки веяло возмущением и гневом.

— Что это за голодранцы? — брезгливо спросила она, обводя нас высокомерным взглядом, — Что вам тут нужно? Кто впустил?

А вот это уже слишком! Я последнее время очень нервный стал. В другом месте она схлопотала бы крепкий подзатыльник за такой тон. Но с женщиной воевать — себя не уважать!

— Одна невоспитанная замарашка, это еще не голодранцы, — ответил я, смотря графине в глаза тяжелым взглядом, — если её умыть, то она за даму сойдет!

Графиня побледнела, потом покраснела, и слой пудры не смог скрыть ее пылающих щек. Она глянула на меня уничтожающим взглядом. Это она так думала, на самом деле она выглядела потешно! Девушка подошла ко мне поближе, не отрывая взгляда, в котором сверкали молнии.

— Как ты смеешь, холоп! — а вот дальше стало совсем интересно. Графиня попыталась ударить меня по лицу. Я даже чуть было не дернулся, но тут вмешалась Идар. Резким, очень быстрым движением он перехватил руку графини у запястья, и чересчур ласковым голосом проговорил:

— Не стоит, графиня! Владыка Алекс пришел к вашему отцу, — молодая графиня застыла. Меня обдало жаром ее испуга. Нужно отдать должное ее выдержке, внешне это никак не проявилось. Уважаю! Мне вот не всегда удается так владеть собой.