| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Звено, в стороны, быстро!!! Включить глушилки, отстрелить пылевые гранаты! В темпе!
— Паль-стреко, пыль заденет куншип! — торопливо сказала Пейрал.
— Неважно! Они должны потерять нас! Давайте отстрел, живо!
Звено распалось — самолеты разлетелись в стороны. В носу всех трех перехватчиков раскрылись блистеры, открывая спрятанные в толще корпуса ряды коротких стволов. Несколько вспышек, слившиеся в длинную очередь — в звездную бездну полетели короткие цилиндры гранат, содержавших подрывной заряд и контейнер с микроскопической металлической пылью. Еще несколько секунд — и в космосе возникло расширяющееся сверкающее облако, непроницаемое ни для радиоволн, ни для лучей света, стремительно приближающееся к кораблям. Истребители юркнули в него, спрятавшись от сенсоров наведения эсминцев и приближавшихся торпед.
Изображение на радаре покрылось метелью помех. В белой сверкающей завесе, окружавшей перехватчик, ничего не было видно. Павел с тревогой наблюдал, как мелкие металлические частицы с шорохом катятся по корпусу самолета, скрежеща по обшивке и царапая бронестекло.
— Пейрал, Нейтири, сбавьте ход до минимума. Пейрал, Тири, вы слышите меня?
Тишина. Только треск помех в рации и шорох песчинок снаружи.
Что-то неразборчиво пробормотав, полковник потянул рычаг тяги и выровнял перехватчик несколькими движениями ручки управления. Система навигации тоже отключилась. Вести приходилось на глаз, доверившись собственным ощущениям. Самолет подрагивал, будто кроме его двигателей, рядом двигалось еще что-то. Ведомые?
Внезапно истребитель вылетел из облака. Стрелков огляделся и чуть не подскочил — лишь система ремней удержала от удара головой о кокпит. За исцарапанным стеклом кабины всего в нескольких метрах справа парил истребитель Нейтири — было видно даже силуэт девушки в кабине. Как они не столкнулись в облаке?..
Оглянувшись налево, Павел увидел Пейрал — ее машина летела примерно в пятистах метрах от него. А прямо по курсу висел вражеский флот. Было видно уже даже бандуры двигателей, шары топливных хранилищ и коробочки жилых гондол — до кораблей было меньше тридцати километров. И все они были целы.
"Все ракеты сбили. Нам конец", — шевельнулась мысль, близкая к панике.
Павел посмотрел на экран радара. Из шести квадратиков ракет остались только две. Сейчас, если верить радару, они вращались уже совсем рядом с громадой флота. Вот одна из них проскочила через кляксу и полетела дальше, не взорвавшись.
Корабли впереди осветились трассами очередей из пулеметов.
Последний квадратик долетел до кляксы и пропал. Взрыва не было.
"Сшибли..."
В душе стало пусто. Скрючившись от отчаяния, Стрелков сорвал пристяжные ремни с груди и спрятал лицо в ладонях, чтобы больше ничего не видеть.
В наушниках раздался удивленный возглас кого-то из девушек. Павел поднял взгляд.
В том месте, где находился флот, светила маленькая, но яркая звезда. От нее во все стороны расходились клочья желтого газа и мерцающая оранжевым искристая пыль. Кинув быстрый взгляд на приборы, Павел заметил, кто радар закрыт помехами, а защита ЭМИ показывает, что только что был сильный электромагнитный импульс. Системы перехватчика не пострадали. "Надо же, попали хоть в кого-то".
В этот миг перехватчик настиг мощный световой удар. Стрелков на какое-то время просто ослеп. Промигавшись, он увидел страшную и одновременно захватывающую картину — часть небосвода, где находилась чужая эскадра, закрыло огромное яркое облако, отсвечивавшее фиолетовым цветом. Небосвод словно поблек — далекие звезды растворились в сиянии нового светила. "Не меньше двухсот мегатонн", — машинально отметил ослепленный Стрелков. — "Наверно, ядерный заряд попал по бакам с антивеществом".
— Что это было?! — сквозь помехи прорвался голос Нейтири.
— Большой бум, — сказал Павел.
— Паль, я серьезно! — возмутилась девушка.
— Ну... — задумался полковник. — Тогда это был серьезный большой бум.
— Ну, Паль!.. — засмеялись наушники.
В ответ Стрелков нервно расхохотался, сбрасывая напряжение. После нескольких реплик, брошенных впустую, к хохочущему полковнику ФСБ и будущей цахик клана присоединилась Пейрал. В течение следующей минуты молчаливые звезды слушали смех троих пилотов, удачно отстрелявшихся по врагу.
— Это было то, чем мы стреляли? — в перерыве между приступами хохота поинтересовались в наушниках.
— Да. — Павел вытер слезы. — Нам крупно повезло, что тотьют почти полностью израсходовали все топливо при полете сюда. Был бы взрыв хоть немного сильнее — и нас бы отправило прямо к Великой Матери.
— Паль, — укоризненно произнесла Тири. — Ну не говори так. Неприятно.
— Прости, — сказал Павел. — Кстати, там кто-нибудь остался?
— Не знаю, — сказала летчица. — Радар не видит. Рассмотреть мешает облако. Паль?
— Подойдем поближе, — решил полковник. — Внимание всем, летим к цели. Орудия держите наготове. Держимся ближе друг к другу.
Тройка истребителей собралась в треугольник и медленно двинулась к тускнеющему облаку газов впереди. После пребывания в пылевом облаке машины выглядели уже не такими опрятными, как до начала боя — все плоскости и корпус были иссечены мелкими и крупными царапинами, кокпит был словно накрыт белой сеткой, кое-где в корпусе зияли мелкие дырки. Впрочем, на работу машин это не повлияло — истребитель имел достаточный запас прочности для таких краш-тестов.
Постепенно связь полностью восстановилась. Вновь заработал радар. Павел с жадностью вгляделся в изображение и присвистнул. В пространстве вокруг звена фиксировалось множество мелких обломков, а из шести кораблей фиксировалось только три, причем полностью индефицирован как судно был только один. К этому времени облако почти рассеялось, и стали видны остатки флота вторжения.
Результаты стрельбы впечатляли. Два транспортных звездолета и один эсминец просто испарились. Еще один транспортник медленно падал вниз, на планету, пуская дым и пар из многочисленных пробоин. Второй из эсминцев, лишившись блока двигателей, двигался по своей орбите, неуверенно рыская. Из всего флота сравнительно целым был лишь один транспортник — но если судить по тому, что он даже не собирался тормозить, то было видно, что вся его электроника пострадала от импульса взрыва, что ни к чему хорошему его привести не могло.
— Красиво, — хмыкнул Павел. — Знаете, мне этого зрелища будет иногда не хватать...
Взревел зуммер тревоги. На панели управления загорелась подсвеченная диодом надпись: "РА" — ракетная атака.
— Что это? — встревожено спросила Тири.
Павел всмотрелся в панель и посерел.
— Там кто-то уцелел. Они нас метят! Уходим отсюда, скорее!
-Кто там мог уцелеть?..
Эсминец с отрубленными двигателями наконец стабилизировал курс и огрызнулся ракетой. Сделав пару резких кривых, она по прямой направилась к группе истребителей.
— Может, сделаем снова дым? — проговорила Пейрал.
— Нету у нас дыма, все уже расстреляли, — прошипел Павел. — Черт, она нас уже захватила, разлетаемся в стороны!
Перехватчик охотницы послушно развернулся и канул куда-то вниз. Стрелков потянул рычаг управления на себя, набирая высоту. Машина Нейтири последовала за ним.
— Тири, какого?.. Уходи в сторону!
— Я лететь рядом! — от волнения она перешла на родной язык.
— Массаракш, сейчас не время для воздушных танцев! Тири, уходи на девять часов, это приказ!
— Я не...
— Тири! — рявкнул Стрелков.
— Паль, Тири! — в наушниках раздался крик Пейрал. — Берегитесь, за вами, совсем рядом!
Прошипев ругательство, полковник потянул ручку на себя. Но опоздал. Выпущенный с эсминца управляемый снаряд среагировал на близость двух крупных объектов. Боевой компьютер распознал цель и дал команду на подрыв головной части со шрапнельным боезарядом. Сотни и тысячи мелких чугунных кубиков с острыми гранями пронзили вакуум космоса, разрывая и ломая все на своем пути. Часть осколков хлестнула по истребителям.
Дробь ударов была слышна даже в кабине. Казалось, что по корпусу лупит кувалдами целая бригада строительных рабочих. На панели загорелись лампочки, сигнализирующие о множестве повреждений, полученных истребителем. В довершение всего откуда-то густо повалил дым, заполняя кабину.
— Массаракш! Я подбит!
Бортовой компьютер монотонно бубнил в ухо: "Разгерметизация топливного бака N2..." "Разгерметизация бака с окислителем N1..." "Разгерметизация..." "Отказ правого основного двигателя..." С такими повреждениями далеко уже не улететь.
У Нейтири все было намного хуже. В момент удара она была ближе к ракете, чем Павел, поэтому основной удар пришелся на нее. На спине перехватчика лениво чадил костер, в который вливались все новые порции горючего и окислителя из пробитых баков. Крылья были в прямом смысле решетом; оба двигателя дымили. Неожиданно она отвернула в сторону. Подбитая машина перевернулась и направилась к эсминцу, оставляя дымный след.
— Тири, ты в порядке? Что ты делаешь? — насторожился Стрелков.
— То, что еще могу, — слабо донеслось на частоте звена.
Перехватчик неуверенно покачал дырявыми плоскостями. Двигатели фыркнули пламенем, и машина резко ускорилась. Приближаясь к разбитому кораблю, она открыла издали беспорядочный огонь, поливая его из уцелевшего лучемета — второй был поврежден.
— Нейтири, не дури, стой! — Павел осекся и закашлялся. — Не вздумай, чтоб тебя!.. Пейрал, прикрой, я атакую!
Машина полковника последовала за ведомой, переваливаясь из стороны в сторону, но Нейтири было уже не догнать.
Пейрал заговорила на нави, торопливо выплевывая слова. Нейтири, к которой она обращалась, что-то прошипела на том же языке, потом просто стала молчать. Раздраженно сплюнув, Павел огляделся вокруг.
Увиденное ему не понравилось. Оба оставшихся транспортника сбросили технику — шаттлы и бомбардировщики. Торопливо развернувшись носом к ним, полковник захватил все четыре спускающихся аппарата и вызвал летевшую сзади него охотницу:
— Пейрал, даю целеуказание. Там есть два бомбера, их нужно уничтожить. Ни одна бомба не должна упасть на Эйва-эвенгья! Ясно?
— Нет, понгу-эйуктан. — сказала Пейрал на нави, назвав Стрелкова его званием. — А вы?
— Я тут сам разберусь, — ответил Павел на английском. — Давай, действуй, не оглядывайся!
Два истребителя — целый и подбитый — разошлись. Подвинув прицел, полковник приблизил изображение и навел его на мелькавший впереди в вспышках огня перехватчик.
— Какого, мать... — пробормотал Павел на русском. — Ты точно с ума сошла.
Перехватчик шел на таран.
Вблизи эсминец выглядел жутко. Броня во многих местах светилась от жара, большая часть внешних орудий была сметена взрывом. Этим, видимо, и объяснялось то, что они смогли подойти так близко. И все же, где-то в этом корабле еще была жизнь — кто мог запустить торпеду, если не живой человек?
Перехватчик, летевший впереди, включил тормозные двигатели. Скорость его стремительно падала. Выбрав относительно целый участок корабля впереди, он начал полосовать его из орудия. Вскоре в броне появилась узкая щель, которая изрыгала пар вперемешку с воздухом.
Павлу показалось, что он догадался, какой маневр собралась делать его ведомая. Ему стало не по себе — семьдесят шансов к одному, что пилот из такого трюка живым не выйдет. Ведь у них даже скафандров не было. А перегрузка, которая неизбежно возникнет, может запросто размазать по стеклу кокпита незадачливого летчика. Но похоже, другого выхода не было.
Включив "тормоза", Павел начал обстреливать свой участок корпуса, поглядывая на другой перехватчик. Нейтири явно следовало спешить — пожар в корпусе становился все сильнее. Скоро баки начнут плавиться, огонь проникнет внутрь, и машина станет бесшумной вспышкой. Видимо, это знала и сама летчица, потому что ее истребитель внезапно прекратил огонь, выключил двигатели и нацелился носом на прожженную орудиями дыру в корпусе. Повторив ее маневр, Стрелков вырезал в эсминце дыру два на два метра, откуда со свистом начал вырываться воздух, и вывел тягу тормоза на максимум. Потом резко их выключил и прицелился в брешь.
Удар!
Незакрепленное тело ударилось о бронестекло, пошедшее трещинами. Сквозь скрежет рвущегося металла и треск горящей изоляции он еще успел расслышать крик, доносящийся из рации. Потом последовал еще один удар, перегрузка вдавила полуживого пилота в панель управления, и все замерло. Сам Павел этого уже не почувствовал — удар вышиб из него сознание. Последней мыслью было: "Джейк, если не получится, прости, если сможешь". Дальше была темнота обморока.
Глава 4
Перехватчик сделал бочку и ускорился. Сидящую в пилотском кресле охотницу прижало к спинке. Сжатый в побелевших пальцах рычаг двигался как заведенный, заставляя машину выполнять виражи и перевороты. Впереди от истребителя уходил бомбардировщик, огрызающийся огнем из скорострельной турели на хвосте.
В то время как руки и ноги на педалях привычно делали движения, наводя перехватчик на врага, перед глазами Пейрал стояла картина тарана эсминца Павлом и Тири. На веки против воли наворачивались слезы — девушка была уверена в гибели своих друзей. В душе смешались вместе ярость и отчаяние, которые сейчас находили выход в бою. Один из бомбардировщиков, несмотря на отчаянное сопротивление и постоянное маневрирование, уже был сбит и сгорал в атмосфере далеко внизу. Оставался лишь последний. Отстыковавшиеся шаттлы уже ушли куда-то вниз, и похоже, заходили на посадку.
Очередной залп не достиг цели. Бомбер спустился уже довольно глубоко. Следовало сбить его, пока он не успел сделать пуск.
Блистеры на его крыльях раскрылись, открывая счетверенные пакеты ракет. Неожиданно они фыркнули огнем и полетели вниз, оставляя за собой широкие дымные следы.
— "Звезда", это Икран-два! Звезда, отзовитесь!
— ...шу вас, Икран-два... — прорвался сквозь помехи голос Краснова.
— Один из бомберов только что выстрелил ракетой!
— Понял тебя, Икран-два. Мы сейчас просчитаем траекторию пуска.
— Да... Сан-кра, нужно сказать тем кто внизу!
— Не волнуйтесь, Икран-два, мы сообщим в Железные скалы о пуске.
Пейрал огляделась. Пока она разговаривала с капитаном корабля, бомбер успел сбросить ее с хвоста и сейчас планировал вниз, готовясь войти в атмосферу. Сейчас он летел по прямой — его экипаж явно считал себя в безопасности. Губы девушки разошлись в хищной улыбке, демонстрируя острые клыки.
Перехватчик сбросил тягу и нырнул в пике. Поймав неуклюжую машину в сетку прицела, охотница выжала пальцем гашетку. Раздался низкий гул лучеметов. Обшаривающий пространство словно щуп луч света уперся в бомбер. Внезапно гудение повысило тональность и стихло — от долгой стрельбы накопители батарей исчерпали ресурс. Но это было неважно — цель была надежно накрыта. Пуская пар из пробитых дюз, бомбер пошел в последнее отвесное пике.
Бой как оказалось, шел всего пятнадцать минут. Четверть часа прошло с того момента, как был сделан ракетный залп, и до того момента, когда была сбита последняя боевая машина эскадры. Пятнадцать минут длиной в жизнь...
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
