Там тебя никто не ждёт

Утром Камилла заваривала какие-то травы. Может, сама догадалась насчёт противопростудных? Не знаю, но согревали они хорошо, хоть нормальный чай и не напоминали.

А ещё мне не понравилось, каким взглядами обменивались они с Эдвардом. Словно был у них общий секрет.

А я впервые почувствовала себя лишней.

Зато путешествовали мы теперь с комфортом! На конях. Когда-нибудь, я может, тоже научусь кататься верхом. Сама. А пока просто наблюдала, как с нашей норовистой белой зверюгой управляется Эдвард. Получалось у него отменно.

Как, впрочем, и у Камиллы — с её чёрной лошадью.

Ещё один повод вспомнить, что именно я здесь обуза.

Гр!

Лес кончился быстро, сменившись довольно-таки холмистой местностью, изрешеченной мелкими ручейками и красиво освещаемой солнцем. Вдалеке белыми остроконечными облаками высились горы — иногда настолько яркие и чёткие, что, казалось, я могу различить каждый склон, сверкающий в золотых солнечных лучах.

Эдвард уверял, это к дождю.

Эдвард... Мы молчали — практически весь день. У меня много вопросов крутилось на языке: почему на этот раз мы путешествуем днём, что у него с Камиллой, как мы смогли так "сравнительно легко" сбежать, зачем, наконец, королю понадобилась бы я, в конце концов, я же не "меченая".

Но Эдвард молчал. Ехавшая чуть позади Камилла — тоже.

А я стеснялась нарушить тишину.

Только один раз — уже под вечер, когда мы проезжали симпатичную равнину, всю в цветах (кажется, сиреневых колокольчиках), Эд вдруг спросил:

— Катрин, ты не передумала? — и, не дождавшись ответа (я дремала, если честно), продолжил. — Теперь ты видишь, что со мной опасно. Ты могла бы взять коня и отправиться в Стрерг — замок неподалёку отсюда. Всего день пути. Там можно устроиться служанкой, и наверняка быть в безопасности.

— Мне и так хорошо, — буркнула я, зевая.

— Катрин, — Эдвард даже обернулся на мгновение, поймав мой взгляд. — Будь благоразумна. Нам сейчас просто повезло. Прятаться и бродяжничать — жизнь не для юной... леди. Поэтому, прошу тебя, подума...

— Хочешь от меня избавиться? — перебила я. — Тогда так и скажи.

— Не хочу, — после выматывающей нервы паузы откликнулся юноша.

— Ну и отлично, — буркнула я, в который раз жалея, что не умею ездить верхом. Или что здесь не придумали машины... Хотя водить машину я тоже не умею.

Какая-то я никчёмная.

К ночи, когда закат почти погас, набежали тучи. Как-то резко поднялся ветер, мгновенно похолодало, сине-чёрное небо гротескно прошил алый солнечный луч — последний.

И наступила томительная тишина.

Мы свернули в маленькую рощицу, в которой — с ума сойти! — довольно быстро обнаружили покосившуюся избушку. Дверь болталась на одной петле, так что стучать мы не стали — вошли так.

И сразу же, словно того и дожидался, ливанул дождь.

Эд засуетился, кинулся устраивать коней, а мы с Камиллой остались разбираться с капающим потолком, давным-давно забывшим про костёр очагом и едой.

Самое забавное — дрова нашлись почти сразу. Хорошие поленца, горели чудесно.

Да и при свете избушка выглядела хоть и запущенно, но не так, будто её покидали в спешке. Словно собирались вернуться — и не смогли. Или не стали.

Это настораживало.

А ещё гром, молния снаружи... У-ух!

— Глупости, Катрин, — фыркнула Камилла, когда я поделилась своими опасениями. — Там с другой стороны от входа наверняка есть могилка. Здесь раньше ведьма жила, неужели неясно?

— Ага. Сама умерла — сама закопалась, — я поёжилась. — А ночью закусывает неосторожными путниками.

— Выдумщица ты, Катрин! — рассмеялась Камилла, открывая люк в подвал и смело шаря там рукой. — Закопал ветер или, что наверняка, знакомый из соседней деревеньки. А трупы сами по себе никогда не встают. Без некроманта.

— Кого? — я придержала люк, подвигаясь так, чтобы не загораживать свет.

— Некроманта, — повторила Камилла, извлекая на свет свёрток с душистыми травами — завоняло на всю комнату. — Волшебник, имеющий дело со смертью. Наш король — некромант. Не знала?

Я чихнула и закрыла нос рукой.

— Эдвард говорил, что он сжигает жертв, чтобы забрать у них силу. Как-то так.

— Еретиков он сжигает, — хмыкнула Камилла, победно доставая из-под пола завёрнутую бренную (что удивительно — не сгнившую) тушку какой-то птахи. — Так, поможешь мне теперь её ощипать... Кому понравится, когда веру хулят?.. Катрин, ты что, птицу никогда не щипала?

— Да как-то не приходилось, — буркнула я.

Камилла смерила меня странным взглядом и фыркнула.

— Учись. Смотри, вот так... Ты сама-то в кого веруешь?

Я с тоской вспомнила окорочка, продающиеся в наших супермаркетах. Готовые — раз и на сковородку...

— Ни в кого.

— Так не бывает, — хохотнула ведьма. — Ладно, не хочешь — не говори. У нас здесь раньше в Бога верили. Триединого. Как в Святой империи. У меня с ним тоже, если честно, не складывалось, ведьм он не любил. Но это давно, я ещё девочкой была. А потом, как король на престол взошёл — резко всё переменилось. В церквах появились изображения нашего Дерика-некроманта, ведьм зауважали, стали даже в инквизицию брать. А про прошлого бога забыли. Забавно, а? Я подозреваю, это какое-то королевское заклинание, но волшебникам оно на руку. Так что, когда я смогла, наконец, от папиной опеки избавиться — сразу в инквизицию отправилась. Единственный способ оказаться на высоте и поближе к трону. И доход немалый, — Камилла весело подмигнула.

— А как ты с Эдвардом познакомилась? — быстро спросила я.

— О, это забавная история, — Камилла вытащила откуда-то котёл, спокойно набрала туда дождевой воды из накапавшей в тазик и сунула туда ощипанную птаху. — Эдварда отец пригласил — чтобы я перед свадьбой совсем уж дурой жениху не показалась.

— Жениху? — изумилась я.

— Ну да, — Камилла осторожно подвесила котёл и подложила ещё поленце в костёр. — Граф де Тридете. Старый, седой, как лунь. Всё время думала — зачем ему жена, лучше б духовника пригласил. Но богатый. Отец очень на его земли рассчитывал, когда граф окочурится. Как ты понимаешь, я под венец не рвалась. Пару раз даже сбежать порывалась — вот мне и пригласили Эдварда в качестве... ха-ха... дуэньи. Я боялась — всё, пропала, Эдвард же знаешь какой исполнительный. Даже слезами его уговаривать пыталась. А он, представляешь, как узнал имя жениха, так сам предложил побег устроить. Он в этом деле мастак, таких только поискать! Правда, слово взял, что я ему в ответ когда-нибудь помогу. Эх, знала бы я тогда, чем оно обернётся... А у тебя, Катрин, — спросила она вдруг доверительным голосом, — был жених? Может, как и я... того?

Я вздохнула.

— Нет.

— Жаль. От интересной истории я бы не отказалась, — улыбнулась Камилла.

Вскоре вернулся Эд — мокрый до нитки. Тут и наш суп с травками вскипел.

А после я дремала, а Эдвард с Камиллой снова о чём-то говорили. И смеялись.

А я почему-то даже во сне чувствовала себя ненужной.

Обидно.

* * *

Проснулась я от вездесущего запаха сушёных трав. Не знаю, для чего там готовила их бывшая владелица, но сейчас злополучный "веник" на столе вонял так, что я пропахла вся — от одежды до волос.

Носу запах не нравился — внутри от него всё чесалось и шмыгало.

Я попыталась перевернуться на другой бок, запахнувшись в накидку, но толку-то? Ткань впитала запах так, будто травки именно в неё и были завёрнуты.

Жажда свежего воздуха превратилась в насущную потребность.

Я медленно поднялась, досадуя на аллергию. В воздухе (запаха мне мало?) красиво летала пыль, вихрясь в столбиках солнечного света.

Что ж, похоже, дождь кончился?

Очаг погас — в принципе, рядом лежали поленья и эти... камешки для разжигания, но я всё равно ими пользоваться не умею, так что...

Эдвард с Камиллой обнаружились неподалёку. Вместе. Под одной накидкой. Её голова у него на плече — ну просто сладкая парочка!

Медленно, насколько возможно тихо, я поднялась и выскользнула на улицу. Дверь, правда, всё-таки скрипнула.

Я уселась на крыльцо и обхватила голову руками.

Да что же это, а?

Словно в насмешку надо мной пели птицы и шелестели в солнечном мареве листья. Мягко постукивая маленькими, аккуратными копытцами на полянку выбрался олень — и удивлённо уставился на меня, даже не думая убегать.

Какое-то время мы переглядывались, потом рогатый потерял ко мне интерес и, как я ни гримасничала, прося его подойти, лишь хвостиком подёргивал, невозмутимо щипля травку. А только попробовала приблизиться посмотреть получше — уж очень рога у него красивые — фыркнул и сбежал.

Ну и ладно!

Наши лошади оказались в полуразвалившемся сарае позади дома. Там же обнаружился и холмик, подозрительно напоминающий могилу.

Кажется, права была Камилла...

А вот интересно, если... если бы я и правда уехала... Если бы я могла уехать...

Я осторожно подошла к нашему с Эдом белому. Конь шумно втянул воздух и ткнулся мордой мне в руку.

А почему нет? Я могу. Шагом, чуть-чуть рысью. С трудом, да, но я вчера за целый день ни разу ведь не упала. Поводья тут есть... где-то. Разобраться с ними самой? Можно попросить Эда — всё-таки сбегать, никому не сказав...

В конце концов, он мне ничего не должен. И я ему.

Ну, помог он мне... и что? Ведь именно благодаря ему я оказалась в темнице. Меня могли казнить, покалечить, меня чуть не изнасиловали, в конце концов! И, если я останусь, бог знает, сколько раз подобное возможно! Когда-нибудь он обязательно попадётся — и что буду делать я?

К тому же он сам советовал мне уехать. И вообще...

— Катрин.

Я вздрогнула, оборачиваясь.

Эдвард подошёл ближе и протянул мне запутанный-перепутанный кокон из ремешков.

Улыбнулся:

— Уздечки. Смотри, как нужно, — и преувеличенно медленно натянул-застегнул весь этот кокон на белом. Бросил мне поводья. — Ты всё-таки решила уехать. Это хорошо.

Как я ненавидела Эда в этот момент! Вспоминала даже его спокойное, расслабленное во сне лицо, руку на плече у темноволосой ведьмы — и больше всего на свете хотела, чтобы прямо сейчас нагрянули это чёртовы Посланцы, разверзлось небо или земля, и он бы провалился к дьяволу в пекло. Если оно здесь, конечно, есть.

— Смотри, если сейчас поедешь обратно до равнины, помнишь? Там будет развилка, — продолжал ничего не подозревающий Эдвард. — Повернёшь направо, доедешь до леса. Это будет...

— Эд, хватит, — перебила я. — С чего ты взял, что я собралась уезжать?

Не-е-ет, я останусь.

И буду портить тебе жизнь — до первого города, в который мы непременно поедем. Когда-нибудь. Там я тоже смогу устроиться служанкой. И вообще, в языке поднаторела, может, изобразить из себя принцессу? Найти местного мага и пожаловаться на "колдовство", перенёсшее меня из другого мира...

Столько возможностей!

И путешествие одной невесть куда на коне, которым я не умею управлять, вовсе необязательно.

Во-о-от!

Эдвард смерил меня долгим пристальным взглядом. И молча принялся надевать уздечку на лошадь Камиллы.

* * *

Солнце поднялось в зенит, когда мы подъехали к развилке. На покосившемся указателе значилось: "Эркс".

Эдвард остановил коня и повернулся к ехавшей рядом Камилле.

Та безмятежно улыбнулась.

Уговорила, значит.

Я же с преувеличенным вниманием рассматривала луг, весь в фиолетовых цветах. По запаху — ваниль с лавандой. Слушала птичек.

В конце концов, я тоже не против отдохнуть в каком-то там замке. Пусть эти чудики менестрелей изображают. Мне это не нужно.

А там и правда до границы недалеко, м-м-м?

Может, свалить из этого чокнутого королевства с взбесившейся верой — и дело с концом, а?

Эдвард натянул поводья. И мы поскакали к Эрксу.

Чем бы это ни было.

* * *

Ночевать на этот раз пришлось под открытым небом — но, слава богу, дождя не намечалось.

Камилла лучилась от удовольствия — даже не стала припрягать меня к готовке. Только хворост пришлось для костра собирать, пока она заячьи тушки разделывала.

Интересно, а если бы не Эд с его луком, чем бы мы питались?

— Камилла, а ты, правда, ведьма? — спросила я, подкармливая огонь очередной веточкой.

— Неверие в колдовство есть ересь, — со смешком откликнулась девушка, подвешивая тушки на вертел. — Правда. А что?

— Почему тогда не колдуешь?

Тут они оба уставились на меня: Эд — весело, Камилла — недоумённо.

— То есть ты хочешь знать, почему я не порчу погоду, не насылаю мор, не пью кровь младенцев и не вызываю демонов? — фыркнула ведьма.

Я отвела взгляд.

Эдвард с Камиллой переглянулись.

— Слушай, Катрин, — преувеличенно бодро заявила вдруг ведьма. — Я вот думаю, а может, ты одержимая? Нет, в припадках ты, конечно, не бьёшься, но все эти странные вопросы... Даже ребёнок знает, что почти каждому заклинанию приличествует чуть не недельная подготовка, и вот так сразу... Знаешь, сколько придётся готовить травы, рисовать схемы, ждать указания звёзд... А "абракадабра" только в сказках бывает, милая. Если ты об этом.

Я промолчала.

Только вспомнила, что у старухи той, на болоте, клюка без всяких звёзд очень радостно скакала. Как и избушка.

— Завтра вечером будем в Эрксе, — сменила тему Камилла. — Эдвард, может, подготовимся?

Юноша пожал плечами и достал флейту.

Весь вечер я слушала, как они "тренируются". У Камиллы прекрасный голос. А Эдвард с его музыкой всё-таки прекрасно сошёл бы за принца, если бы не был проституткой.

И засыпать пришлось под их репетиции.

И мне всё равно, до чего они там дотренируются.

Всё. Равно!

* * *

Следующим вечером мы и правда подъехали к замку. Всё как надо — ров, мост, ворота, башни, алое небо, закат.

Камилла выехала вперёд.

Эдвард тихо вздохнул и, расслабившись, покачал головой, словно в ответ на какие-то свои мысли.

И направил коня следом.

Я смотрела на тонущий в алых лучах замок и думала... Почему же ты так не хотел сюда ехать, интересно, а?

Глава 9

Ну не знаю, где там нас не ждут, а тут — ну очень даже ждали. Серьёзно, обрадовались, точно мы пророки какие и благую весть принесли.

Ворота открыли очень быстро. Я ещё удивлялась — ну что так несерьёзно для такого с виду мощного замка: решётка какая-то, да две дверцы за ней. Ха, да мы, когда из церкви сбегали, такую хилую преграду на раз бы сшибли. И сшибали.

А на самом деле у них тут всё продумано. Потому как ров начался исключительно после ворот, а за рвом ещё одни ворота... В общем, "капуста" тут не только в одежде.

Честно говоря, как-то не по себе стало, когда все эти ворота-решётки вслед за нами закрывались.

И Эдвард волновался. Нет, с виду спокойный, конечно, но я чувствовала: вздрагивал при каждом подозрительном шорохе, взгляде, движении местных. Зато Камилла — как к себе домой приехала. А может, и впрямь практически к себе. Поди, в таком же с детства жила, раз графская дочка.

Во дворе — небольшом, свободном от всяких сарайчиков месте — нас встречали если не все домочадцы, то большинство точно. Вместе с хозяйкой и её детьми.