Не быть волшебником

— Это самое популярное блюдо у нас, — рассказывал официант, — смотрите, почти все его едят. Вон те, — он показал на двух мужчин в костюмах за соседним столиком, — очень известные волшебники, только ими и питаются здесь.

Костя обернулся, посмотреть на знаменитостей, о которых упомянул официант. Вроде обычные люди. Один довольно воинственный с усами, другой — крупный, в небольших круглых очках. Ели они устриц с таким аппетитом, запивая их вином, что Косте тоже захотелось попробовать доселе не виданный деликатес. И он, забыв, что уже много чего заказал и вряд ли все это съест, добавил в свой заказ и устриц.

— Чем будете запивать?— поинтересовался официант, — у нас есть отличные марки вин.

— Я, пожалуй, — Костя побоялся заказывать вино, к тому же не любил вкус алкоголя, — я хочу чая. Чай же можно заказать?

— Можно, — скривился официант, но спорить не стал и ушел отдавать заказ.

Костя чувствовал себя не очень уютно в этом заведении. Суля по всему, он здесь был самый молодой посетитель. К тому же, кажется, он был единственным кто не пил вино. Но скоро подросток забыл стеснения, когда принесли его заказ. Он с таким аппетитом накинулся на суп, а потом и на остальные блюда, что совсем не заметил, с каким странным выражением на него смотрят люди за соседними столиками. Но ему было плевать, он так проголодался, что слопал первое и второе за считанные минуты. И тут настало время устриц. Но то ли Костя уже наелся, то ли вкус первого и единственного съеденного им моллюска показался уж слишком специфичным, доедать полную тарелку этих морепродуктов он уже не мог.

— Кажется, юноша, вы погорячились, — заметил мужчина за соседним столиком. Это был как раз один из тех, на кого ему указывал официант, в странных очечках.

— Похоже, — согласился Костя. И тут он увидел, как плотоядно мужчина смотрит на почти нетронутую тарелку устриц. — Быть может, я могу поделиться с вами? — предложил Костя.

— Конечно, — обрадовался мужчина, — пересаживайтесь к нам.

Второй мужчина, который с усами, смотрел на юношу спокойно, оценивающе. Костя аккуратно взял блюдо и пересел за столик "знаменитостей". Мужчина в очках заказал еще вина, и предложил Косте. Но подросток отказался, с удовольствием прихлебывая чай.

— Здесь лучшие в мире устрицы, — похвалил усач, запивая вином угощение, — а вам как, юноша?

— Честно говоря, не очень, — признался Костя.

— Это потому, что вы запиваете их этим гадким восточным напитком. Только в вине их вкус становится правильным.

— Эрни, — перебил товарища другой мужчина, — не наседай на парня. Я, к слову, тоже не сразу привык к их вкусу. Да и мы не представились, это невежливо. Я Стив, мой друг — Эрни. А вас, молодой человек, зовут?

— Константин, — важно пожимая руки, представился подросток.

— Чем занимаетесь, юноша? — спросил Стив.

— Да..я.., — замялся Костя. Говорить о том, что он волшебник недоучка не хотелось. Однако, усач смотрел так пристально, что и соврать бы не получилось. — У меня есть маленький мир, и я сейчас пытаюсь его обустроить.

— О! — удивился Стив, — так вы, юноша, волшебник.

— Ну, я пока только учусь. По правде сказать, в моем мире есть трава, которая больше подошла бы к полю для гольфа, озеро и небольшой дом.

— Это уже прилично, — похвалил Стив.

— Да, юноша, — поддержал коллегу Эрни,— создать мир — это уже большое дело. Не важно, большой он или малый, красочный или тусклый. Все это индивидуально, и все со временем придет. Главное чтобы мир был честным. Потому что, какой бы мир ты не создал, тебе никогда не будет за него стыдно, если он сделан честно.

— Так вы говорите, что пока только у вас есть природа и помещение, живых существ вы не создавали? — спросил Стив.

— Нет, — отрицательно покачал головой Костя.

— И не пытайтесь. Вот мой вам совет, в уплату, так сказать, вашей доброты, — Стив показал на тарелку с уже заканчивающимися устрицами. — Создать человека может только Он. А нам туда лезть и не стоит. Нет, вы, конечно, попробуйте. Плох тот творец, который не экспериментирует. Но поверьте старому создателю, самый плохонький человек, еле волочащий ноги по этой земле, гораздо более цельный, чем самая распрекрасная выдумка. Я и сам пробовал, когда-то создавать людей, но все это заканчивалось весьма печально.

— А что у вас получалось? — спросил Костя.

— В лучшем случае, мешки с костями.

— Стив, дружище, — вторгся в разговор Эрни, — хочу напомнить, что нас ждут еще в одном месте.

— Да, конечно, — засобирался Стив.

Знаменитые волшебники встали из-за стола.

— Удачи вам, юноша, — на прощанье сказал Стив, — пробуйте, экспериментируйте и у вас все получится.

Волшебники вышли из кафе. Вскоре, расплатившись, за ними на выход отправился и Костя. Наверно у Микаэля и Росси уже получилось извлечь пленников из картины, пока он тут чаи гонял. Но он не жалел о времени проведенном с волшебниками. Теперь-то он точно был уверен, что все это волшебство и правда может быть. Не то, чтобы он не верил своим глазам или своему учителю. Но всегда приятно получить подтверждение из разных источников.

Следующее подтверждение тому, что волшебство существует, Костя увидел в мастерской скульпторши. Пленники картины были освобождены и даже выглядели вполне здоровыми. Кот придирчиво оглядывал свою, недавно запертую в картине часть тела, периодически приводя шерсть в порядок, Летунья сидела с мрачным видом на стуле, взгляд ее был прикован к Росси, которая успокаивала рыдающую у нее на груди Викторию.

— Ну, что ты, что, — успокаивала она, — все уже кончилось.

— Я больше никогда не возьму в руки кисти, — обливаясь слезами, поклялась художница.

— Брось, куда ты денешься, — улыбнулась Росси, — сейчас у тебя шок, но пройдет немного времени и руки сами потянутся. Не переживай, я научу тебя как этим управлять.

— Правда? — спросила Вика, с надеждой взглянув в глаза скульпторши.

— Конечно. Это как на велосипеде кататься — главное понять принцип, и чтобы кто-то был рядом. Смотри, Мика, твой ученик вернулся, — обратила она всеобщее внимание на Костю. — Что же, раз все в сборе, пойдемте к столу, обед скорей всего уже готов.

— Честно говоря, — замялся подросток, — я уже поел в кафе.

— Я тоже не голодна, — вдруг выпалила Ариэль. — Если никто не против, мы прогуляемся. Хочется размяться после долгого сидения в этой картине.

— Что же, — согласилась Росси, — действительно, после такого время препровождения наверно хочется прогуляться. Но если что, если проголодаетесь, вы всегда сможете найти, что поесть в столовой, когда вернетесь. Да и если заблудитесь, просто спросите мастерскую Пепер, вам в этом городе каждый укажет дорогу. Впрочем, я могу пригласить для вас экскурсовода.

— Спасибо, — резко поблагодарила летунья, — обойдемся. Я люблю сама разведывать новые места. Пошли, Кость.

Летунья взяла юношу за руку и вывела из мастерской. Росси проводила их долгим взглядом, но потом вспомнила про свои обязанности хозяйки и увела оставшихся в столовую.

Некоторые люди называют столовыми маленькие комнаты, или даже углы, оборудованные для приема пищи, отдельно от места приготовления оной. Но у Росси была настоящая столовая. Это было просторное помещение, с длинным столом, накрытым белоснежной скатертью, по бокам стояли резные стулья. Не уступали и сами угощения: здесь были и морепродукты и дичь, маленькие, но довольно редкие грибы, ну, и куда ж без устриц, они тоже тут были. Вокруг стола суетились двое в накрахмаленных фартуках, ловко меняя блюда, они были почти незаметны. Хозяйка, убедившись, что трапеза проходит соответствующе, стала расспрашивать гостей, и, конечно, в первую очередь Микаэля. Он ей все рассказал, начиная с дуэли и заканчивая появлением ученика и летуньи в его жизни.

— Но ты же не пойдешь на эту дурацкую дуэль? — встревожено спросила Росси, когда Микаэль закончил рассказывать.

— Я не могу не пойти. Если я не приду, он сам заявится в мой мир, и тогда будет еще хуже.

— Но у тебя практически нет шансов победить. Вся это идея с дуэлями и так нелепа, но при другом выборе оружие у тебя хотя бы был шанс. Но время. Ты же перерождаешься каждые сто лет.

— Что я могу сделать? — развел руками волшебник. — У меня не было выбора. Наверно Уан знал про эту мою особенность, когда выбирал оружие. Не зря же он завоевал уже шесть миров.

— Но может тебе тогда изменить свою систему. Будь как все — просто бессмертным и все. Я вообще не понимаю, зачем ты все время проходишь через это. Стареешь, потом умираешь, возрождаешься. Зачем? Это к тому же и больно, наверно.

— Не самое приятное, что может быть, — согласился Микаэль. — Но я уже тебе объяснял, так я чувствую себя живым. Понимаешь? Я живу как обычный человек, почти. Старею, умираю. При этом я могу почувствовать, что жизнь моя имеет свой конец, и тогда я ее чувствую острее. Ты посмотри на этих магов, которые не меняются тысячелетиями. Они же сами себе придумывают образы старцев. Ходят в каких-то балахонах, отращивают бороды, старят свое тело. Потому что чувствуют себя так — безмерно старыми. А я, когда рождаюсь, ощущаю, что я снова начал жить, я снова молод.

— Почему бы, на время дуэли, тебе не поменять свою систему?

— Это невозможно. Чтобы начать новую систему я должен сперва закончить цикл. А по моим прикидкам, мне еще лет шестьдесят пять ждать.

— Зачем ждать, — взмахнула руками скульпторша. — Ты как маленький, честно слово. Совсем заигрался. Ты думаешь, только твой Уан может играть в дуэли. Я тебя состарю за несколько минут.

— А ведь верно, — хлопнул ладонью по столу волшебник, — и ты сделаешь это для меня?

— Ты же знаешь, — Росси накрыла ладонью кисть Микаэля, — я для тебя все что захочешь сделаю. Кстати, ты можешь вообще не ходить на эту глупую дуэль, если переедешь ко мне. До меня он вряд ли доберется, ты же знаешь мои связи, да и к тому же, мой мир вообще малоинтересен для завоеваний.

— Нет, сбежать я не могу, — сказал Микаэль, — но вот идея, чтобы меня состарить и поменять систему, очень хорошая. Тогда у меня появится шанс. Но только знаешь что. Давай мы это сделаем не сейчас. Все — таки это время, и я стану совсем другим. Вряд ли я захочу возиться с учеником, да и вообще за мир переживать меньше буду. А я хочу парнишку хоть немного натаскать.

— Хорошо, — согласилась скульпторша, — теперь ты знаешь, где мой город, сможешь попасть сюда всегда без лишних сложностей. — Как тебе рыбка, Трюфель? — вспомнила она про других гостей.

— Превосходно, — оторвав морду от миски, отозвался кот. По его виду было понятно, что он очень доволен приемом. Он облизал свои усы длинным языком, смахивая с них прилипшие чешуйки, и тут же нырнул обратно в еду. Миску ему наполняли так же скрупулезно, как меняли блюда у других гостей. Но если Микаэль и Росси и отъели понемногу, то Виктория чуть поклевав, больше не ела, лишь ковырялась в тарелке.

— Вика, вам что-то не нравится? — спросила хозяйка.

— Нет-нет, — ответила художница, — все просто замечательно. Я просто переживаю за Игоря.

— Кого?

— Моего парня. Я его тоже врисовала в картину. Она сейчас дома у меня лежит.

— И зачем ты переживаешь, надо было сразу про него мне рассказать, заодно бы и его вытащили.

— Да, как-то неудобно было, — пожала плечами Вика. — Вы и так уже много для нас сделали. Я думала, может тоже смогу это сделать, сама.

— Конечно, сможешь. Только давай первый раз я проконтролирую, ну чтобы все прошло хорошо. Все — таки живого человека достаем.

— Да, спасибо, — с облегчением выдохнула художница. Ей на самом деле было страшно одной пробовать. И она очень обрадовалась, что Росси ей поможет.

— Тогда, давай, сгоняем за картиной, — предложил Микаэль, — и сразу вернемся.

Художница с радостью согласилась, и вот уже Микаэль ей объяснял, как вместе путешествовать между мирами, до этого Вика путешествовала только в качестве изображения на картине. Наука оказалась несложной и уже скоро они отправились в родной мир.

Костя тоже бы с радостью отправился вместе с ними, но волею судьбы он оказался рядом с очень рассерженной летуньей, в совершенно незнакомом месте. Было понятно, что Ариэль вытащила парня на прогулку, чтобы выпытать у него информацию про эту новую знакомую волшебника. Костя рассказал ей все, что знал. Но пока он рассказывал, уделяя внимание обрывкам фраз, про то, что Мика и Росси совсем не чужие друг другу люди, летунья хмурилась все сильнее. Наконец, когда парень закончил рассказывать, Ариэль молча повернулась, и пошла прямо по улице. Она просто шла и смотрела вперед, не видя дороги, погруженная в свои мысли. Костя, как друг, решил не бросать девушку в таком состоянии, и, догнав ее, пошел рядом. Он не решался заговорить первым, но чем дальше они уходили от дома, тем отчетливее он понимал, что самостоятельно они не найдут дорогу обратно. В итоге, когда маршрут их запетлял окончательно, Костя напомнил о себе:

— Ариэль. Ариэль, — робко окликнул юноша.

— Чего тебе, — зло ответила летунья.

— Мне кажется, мы так долго идем, нам бы уже надо возвращаться.

— Ну, так иди, я тебя не держу.

— Что значит "иди", — Костя остановился, — куда идти? Мы с тобой петляем уже больше часа. Я даже не представляю, как нам вернуться. И послушай, я понимаю, что тебе неприятно, что учитель знаком с Росси и так мило с ней общается, но это же не повод срываться на мне.

— Да, что ты понимаешь, — отмахнулась Ариэль.

— Больше чем ты думаешь, — резко ответил Костя. Он чуть не проговорился, что чувствует примерно тоже самое, когда видит, как смотрит летунья на его учителя. Кажется, тон юноши привел летунью в чувство. Она посмотрела на него и опустила голову.

— Ты прав, — сказала она, — извини. Ты действительно здесь не причем. — Она посмотрела по сторонам. — Нам надо у кого — нибудь спросить дорогу.

Как назло на улице не было ни души.

— Смотри, — показал Костя рукой в сторону, — там парк какой-то. Наверняка там есть люди, у них и спросим.

— Пошли, — согласилась летунья.

Парк издалека казавшийся таким дружелюбным встретил постелей холодно и, как-то даже сухо, по канцелярски. Металлические ворота на входе в парк были закрыты.

— "Центр фольклорного творчества", — прочитал Костя выцветшую табличку на воротах. — Кажется, тут не ждут гостей.

— Мало ли, кого они не ждут, — дерзко ответила Ариэль, — а мне может интересно.

Она обвила тело подростка руками и рывком перелетела вместе с ним через ворота.

— Может не стоит так сюда пробираться, — спросил Костя, — раз закрыто — значит, они не ждут посторонних.

— Чушь, — отмахнулась летунья, — Просто сторож ушел куда-нибудь, а ворота на всякий случай запер. Смотри, вон и касса. Сейчас купим билеты и будем совсем как сознательные граждане.

То, что издалека Ариэль показалось будкой где продают билеты, оказалось вполне себе жилым домиком, с покатой крышей и резными ставнями.

— Мне кажется, это не касса, — сказал Костя.

— Соглашусь. Но избушка вроде жилая, может хотя бы людей каких — нибудь найдем. Нам же надо у кого-то дорогу спросить.