Лестница из терновника - 1

— Я лгала, — сказала Мать с нервным смешком. — И ещё — я не дралась с пажами, поставив на карту тело, статус и доброе имя Семьи.

Ра придержал за узду лошадь Второго:

— О, ты слышал? — сказал он вполголоса. — Когда взрослые забываются, мы можем узнать, что их юность не была безоблачной.

Второй тоже спешился. Он глядел хмуро — и не ответил на улыбку Ра.

— Прогуляемся. Слушай, Ли, — сказал он конюшему, — Ты не забыл распорядиться, чтобы в имение Эу-Рэ прислали повозку? Сейчас же!

— Да что случилось, во имя Небес?! — взмолился Ра. — Вы напугали меня! Я хочу видеть Старшего! Он ведь жив?!

— О чем ты думаешь, Дитя? — Второй взъерошил Ра волосы. — Все живы. Старший женится.

— На отродье Всегда-Господина?! — прошептал Ра с отвращением и досадой. — Земля, разверзнись!

Второй невесело усмехнулся.

— Отродье мертво. А кто невеста, я не понял. Только — аристократка. Вроде бы...

Кто бы смог спать после этого!

Пока Госпожа Лью переживала Время Боли, Ра простил Старшего Брата.

Ра понял его лучше всех, лучше Второго и лучше родителей. Ра тоже казалось, что в этой загорелой плотной юной женщине с короткими волосами цвета ореха и открытым благородным лицом есть явственное сходство с погибшим Ди. С тех пор, как он увидел истинный трофей Старшего, в крови, грязи, поту — и с глазами, светящимися, как роса под луной, Ра был слегка одержим трагической любовью.

Он служил бы Госпоже Лью, как паж, если бы Старший не охранял её от всего мира. Нехорошо, стыдно, грешно смотреть на метаморфозу чужой возлюбленной — но Ра улучал момент, приносил воды, приносил молока, приносил зажжённую свечу, перехватив по дороге Юношу К-Ви — и жадно смотрел на её осунувшееся и восхитительное лицо, на припухшие губы и грудь, приподнимающую плед.

Ра был влюблён той самой чистой любовью, какой влюбляются подростки, ещё не думающие ни о чём, кроме безумного счастья как следует посмотреть и, в виде апофеоза, услышать два благодарных слова. Так влюбляются не в человека, а в самоё любовь, воплощённую в метаморфозе, — в сотворение совершенной красоты из драмы, риска и страсти. Его раздражал его собственный слишком юный возраст — Время Любви уже пришло, а что-то интересное ещё не думает начинаться.

Госпожа Лью была — воплощение тайны. Даже её паж, страшный мужик родом откуда-то с диких гор, с необыкновенно добрыми и спокойными глазками на безобразном лице, — и тот был изрядно таинственной личностью. За своей Госпожой он ухаживал, как нянька; Ра хотелось думать, что дикарь её и воспитывал — это казалось страшно романтичным, и Ра был жестоко разочарован, узнав, что тот жил в имении А-Нор лишь с весны.

Впрочем, не это главное. Сама Госпожа Лью, её сильная и внезапная драматическая любовь к Старшему, её поединок в день знакомства, её безрассудная отвага и благородное доверие, её красота, отеческая нежность, которую питал к ней слуга-горец, обожание Старшего Брата — все это звучало, как строфы баллады.

Сама свадьба, сыгранная спустя месяц, когда листопад уже обнажил ветви деревьев, показалась Ра значительно менее захватывающим действом, чем чистая истина поединка. Госпожа Лью в длинном шёлковом белом платье без корсажа, в красном платке, подчёркивающем дивные очертания бедер, смущённо улыбающаяся и болезненно прекрасная, очевидно, была тем зрелищем, на которое всем приятно посмотреть — гостей прибыло в избытке. Конечно, когда Госпожа Лью первый раз наполнила Чашу Любви, ближайший родственник толкнул её под локоть — чтобы вода выплеснулась ей на грудь и абсолютное совершенство женщины стало очевидно всем, сквозь мокрый шёлк, как сквозь матовое стекло. Разумеется, Старший вспыхнул до корней волос, торопливо помогая своей Даме укрыться церемониальной белой накидкой с алыми цветами — но его глаза горели. Храмовая церемония не могла не впечатлить, но, слушая, как толпа родственников, друзей Семьи и вассалов шепотком обсуждает метаморфозу невесты, благородство союза и всё то, что обсуждается на любой свадьбе, Ра ощутил что-то вроде ревности.

Младшие Братья на свадьбе Старшего — неприкаяннейшие существа.

Каждый пожилой родственник, увидев Ра в праздничном костюме, явно считал своим долгом назвать его "Улыбкой Небес", сравнить с собой в молодости и посулить знакомство с блестящим столичным аристократом, намекнув на прекрасное будущее. Каждая дама чувствовала необходимость воскликнуть: "А, так ты уже Юноша!", — и сообщить, что видит в этих глазах отвагу победителя. За праздничное утро всё это так надоело Ра, что даже целование клинка и свадебные клятвы уже не показались ему по-настоящему романтичными.

Оставить всю эту компанию — тетушек, дядюшек, неожиданных дедушек по какой-то хитрой родственной линии, вдовствующих бабушек, важных господ из уездного города, ещё более важных господ, свалившихся, как снег с безоблачного неба, из Столицы, льстивых вассалов, отвратительных двоюродных и троюродных братцев, которые, все, как один, предлагали "помахать палками" и пялились, словно на двухголового теленка, — так вот, бросить, наконец, весь этот светский сброд и удрать было исключительным удовольствием.

Свита, как назло, угощалась пионовыми пирожными с медом. Ра не стал звать своих сопровождающих, в досаде направившись к беседке для уединенных мыслей, в сад, уже по-зимнему обнажённо-прозрачный — и здорово удивился, обнаружив там другого Юношу, элегантно одетого аристократа, сидящего в одиночестве с карманным томиком "Увядшей ветви в прозрачном сосуде".

— О! — Ра остановился, ухватившись за ветку плюща, свисавшую с крыши беседки. — Тебе не нравится свадьба или тебе не нравится толпа?

Юноша поднял взгляд от книги на его лицо — и Ра узнал читателя: Ар-Нель из Семьи Ча. Субтильное, востренькое и лукавое существо, о котором Старшие были отнюдь не лучшего мнения — Второй как-то сказал, что у Ар-Неля глаза прирождённого предателя.

— Привет, Младший Л-Та, — сказал Ар-Нель с задумчивой улыбкой. — Отчего же вы не с братьями, благорождённый Господин? Вам не нравится свадьба или вам не нравится толпа?

— Я не люблю толпу, — сказал Ра. Ему вдруг стало неуютно.

— Напрасно, юный Господин, — сказал Ар-Нель. — В толпе может оказаться кто-нибудь, кто держит в платке за поясом семена вашего прекрасного будущего. Новости, видите ли. Сплетни. А может быть, даже планы — как знать.

— Отчего же вы не слушаете всё это? — насмешливо спросил Ра, невольно подражая его исключительно светскому тону.

Ар-Нель вдруг улыбнулся широко и неожиданно искренне, без претензий на церемонность:

— О, Младший Л-Та, там, среди гостей, оказался один юный зануда, который, увидев меня, хватается за эфес или за мои рукава! Небо — свидетель, если я встречусь с ним сегодня ещё раз, то не смогу быть достаточно любезным. Мне хочется не драться, а выплеснуть ему в физиономию чашку вина, чтобы охладить его пыл.

А он не такой уж и гадкий, подумал Ра, улыбнувшись в ответ. Просто — чуточку не нашего круга. Из баронов Всегда-Господина — и теперь без места, с тех пор, как Старший убил этого Ляна...

— Вас огорчила смерть сюзерена? — спросил Ра. — Вы считаете Старшего врагом?

— Ах, нет! — воскликнул Ар-Нель поспешно. — Мои дела оказались плохи при дворе Эу-Рэ. Мои родители желали бы присутствовать при поединке между мною и старшим сыном Господина Смотрителя, но ни мне, ни ему, ни даже его отцу это не казалось лестным. Я обрадовался, узнав о договоре Эу-Рэ с вашей почтенной семьёй. Вас это не оскорбляет?

— Нет... — Ра несколько растерялся от смеси салонного тона и весёлой искренности. Ар-Нель вдруг стал ему интересен — и Ра присел на скамейку рядом с ним. — Я удивлен. Вы говорите о вещах, которые обычно таят...

— Какие секреты между Младшими Детьми высокородных домов! — воскликнул Ар-Нель, смеясь. — Мой Старший Брат наследует Имя Семьи. Мой Второй Брат привел в дом двух женщин — и его называют за глаза Озабоченным Господином Ча. Моя Третья Сестра замужем за Господином Градоначальником. Чего же ждать мне? Лишь удачного поединка!

— Как у моего Старшего? — спросил Ра.

— Вы ещё Дитя, — сказал Ар-Нель, каким-то чудесным образом ухитрившись избежать малейшей нотки снисходительности, просто констатируя прискорбный факт. — Вы полагаете, что победа в поединке с милой и нищей, которая на три года с лишним младше — это победа. Меня же обстоятельства научили думать, что такая победа легко оказывается поражением.

Ра присвистнул.

— Хок! Это ново!

Ар-Нель потянулся и поплотнее укутался в плащ, подбитый пушистым беличьим мехом. "Ему бы подошёл чёрный кот на руках, — невольно подумал Ра. — В нем есть что-то от сказочного ведьмака. Какая-то весёлая угроза... скрытая улыбками". Ра стало чуть жутковато, но уйти не захотелось. Он потихоньку начал понимать Юношу Т-Кена.

— Знаете ли, блистательный Младший Господин Л-Та, — продолжал Ар-Нель, мечтательно улыбаясь, — иногда мне приходилось думать, что, возможно, самая лучезарная победа в моем случае — это поражение в поединке с отважным и сильным вельможей. С таким отважным и таким сильным, чтобы я мог драться на последнем пределе. Чтобы он сломал меня — чтобы после боя меня не мучили ни совесть, ни оскорбленная гордость...

Ра изрядно ошарашило услышанное. Слова Ар-Неля звучали чудовищно цинично и странно романтично одновременно; Ра даже представить себе не мог, чтобы кто-то из Юношей был способен мыслить настолько здраво и настолько... словечко "грязный" Ра удержал, но другое — "прагматичный" — с мысли всё же сорвалось.

— Отчего же вы не сразились с Ляном? — спросил Ра. — Он ведь был сильным... и вполне вельможей...

Ар-Нель пренебрежительно мотнул головой — качнулись длинные пряди волос у висков, украшенные бусинами из сердолика и бирюзы.

— Не вельможа, — сказал он, и его губы невольно дрогнули в почти презрительной усмешке. — Так... дешевое железо в дорогих ножнах. Мог выглядеть очень сильным только в глазах младших — а со мной он сходится по году. Он тоже родился в год вишни — только я весной, а он — зимой, я ночью, а он — днем. Ровесника не обманешь показной отвагой — оттого Учитель Ю и писал, что честному человеку сражаться надлежит лишь с ровесником.

Показная отвага Ляна несколько уменьшила в глазах Ра подвиг Старшего.

— Дурно о мертвецах не говорят, — сказал Ра почти в сердцах. — Лян оскорбится в своей Обители Цветов и Молний...

— Если попадет туда, — возразил Ар-Нель. — Следуя безупречной братской искренности, которую у меня вызывает ваше место в Семье и ваш возраст — я продолжу. Лян понравился мне, когда нас представили. Я попытался быть милым с ним, чтобы вызвать симпатию и интерес — но напоролся на острие открытой ладонью. Лян сразу высмеял меня. Он сказал, что у меня руки младенца, что я выгляжу, как заморыш — и что мне будет тяжело родить ребенка рода Эу-Рэ, в котором отродясь не было мышей среди лесных котов. Он дразнил меня до тех пор, пока я не понял, что сейчас расплачусь или ударю его — и мне пришлось вызвать его на спарринг. На палках.

— Он тебя отлупил? — усмехнулся Ра, сбившись со светского тона от насмешек Ар-Неля над самим собой. — И ты решил...

Ар-Нель протянул палец к его губам — "молчи".

— Вы ошиблись, восхитительный Младший Л-Та, — сказал он, смеясь. — Лян остановил бой именно в тот момент, когда понял, что я его отлуплю. Он умело сохранил лицо — отступил на шаг, сказав, что ему скучно валять со мной дурака — и я увидел тревогу в его глазах. Страх перед поражением и желание отступить. Страх перед унижением.

— Я думал, он был силен, — сказал Ра с оттенком разочарования.

— Да, если был уверен в себе, — пренебрежительно бросил Ар-Нель. — Он сражался в стиле "Полет Ястреба", это прямолинейная техника, столь любимая юными аристократами, которых Земля и Небеса наделили физической силой. Меня тоже учили ей. Но, видите ли, мой милый Младший Л-Та, я ни на что не мог бы рассчитывать, если бы рассчитывал лишь на силу собственных мускулов...

— Как понимать эти парадоксы? — спросил Ра, чувствуя на губах растерянную ухмылку.

Ар-Нель улыбнулся загадочно и жестоко.

— Моя Маменька, жалея Младшего, который болел с рождения и выжил лишь благодаря особой воле Небес, обучила его тайком от Батюшки нескольким элегантным приёмам, которые достались ей самой от деда, — сказал он. — А её дед — мой Прадед — был весьма знаменит в своё время. Гвардеец Государя, из личной свиты Государя — при дворе его даже в глаза звали Нежным Убийцей... Видите ли, Младший Л-Та, телохранители Государя легко пользуются древними техниками стиля "Поцелуй Во Тьме".

— А! — воскликнул Ра, пораженный до глубины души. — Это же не стиль поединков! Это стиль убийств! Он подлее, чем "Укус Паука"! Рассчитан лишь на смертельные удары! Считается, что ему нельзя обучать Юношей!

Ар-Нель перевернул чеканный браслет на своем запястье бирюзовой бляшкой вверх.

— Прислушайтесь ко мне, милый Младший Л-Та, — сказал он вкрадчиво. — У меня развито чутьё — и мое чутьё говорит, что такому очаровательному Юноше, как вы, вскоре могут очень понадобиться сильные друзья, знающие жизнь. Моя Маменька заклинала меня использовать приемы "Поцелуя" лишь против врагов и из самозащиты, но я точно знал, что это — отравленный стилет у меня в рукаве, и я воткну его в кого захочу. Возможно — в самонадеянного мерзавца, который сочтет меня слабаком и легкой добычей... И Ляну я кое-что показал. Как говорится, отодвинул ширму на три пальца.

Ра глядел на него во все глаза, качая головой.

— Благие Небеса, Господин Ча, вы так легко об этом говорите! Мне! Я заслуживаю вашего доверия? Но — за что?!

Улыбка Ар-Неля стала чуть печальной.

— Скажу, что восхищён вашим безумным братцем — назовёте меня лжецом, правда? В действительности, дорогой Младший Л-Та, мы с вами сходимся по одному знаку. И это не происхождение, это тот знак, который гадальщики называют "Потайной Шестёркой". Это — место в Семье. Вы — Четвёртый и Последний Сын, и я тоже. Мое расположение к вам — следствие духовного родства сочетающихся силами Земли и Неба.

— Вы смеётесь надо мной?!

Ар-Нель покачал головой.

— Отнюдь. Я собираюсь предложить вам спарринг после праздников. Не на остром, конечно, оружии — но на палках. Я намерен кое-что показать вам... ради духовного родства...

— Я не понимаю...

— И не надо... — Ар-Нель на миг задумался — и вдруг резко перевел разговор на другую тему. — Послушайте, милый Младший Л-Та, говорят, будто вы родились в тот же час, день и год, что и Сын Государя... Правда ли это?

Ра усмехнулся.

— Моя Мать никогда не скрывала этого.

Ар-Нель кивнул.

— О да... ваша Мать говорила об этом с неким столичным вельможей, для знакомства с которым моё происхождение слишком низко... Но знаете ли вы, Дитя, что ваша "Потайная Шестёрка" тоже сходится с Принцем?

— Нет! — Ра даже привстал. — Послушайте, Господин Ча, это смешно, все знают, что Принц — Единственный Сын и Наследник!

— О да, — повторил Ар-Нель, снижая голос. — Единственный. Но — это оттого, что трое его старших братьев умерли в младенчестве. Сын Государя — Четвёртый и Последний Сын, как мы с вами, мой драгоценный новый друг Младший Л-Та. Никто и никогда не станет обсуждать это с вами — а что до меня, то меня толкает на эти слова духовное родство.