Я задумался. С одной стороны, я получил важные сведения о сбежавшей чародейке и должен был донести их до своего командира, с другой — мне запретили эти самые сведения собирать. О том, что меня накажут, я не переживал. Нет ничего проще заявить, что никаких следов я не искал, а мальчик сам меня нашел и решил рассказать историю. Я боялся за ребенка. Огюст Бич Отступников спешит, ему некогда нянчится с детьми. Что помешает ему отдать парня своему мастеру допросов? Так, на всякий случай, чтобы не упустить никакой мелочи. Как говорится, цель оправдывает средства. Само собой, причинять вред мальцу никто не будет, а вот запугать его до икоты вполне могут.
Вот такая вот моральная дилемма. С одной стороны — долг, с другой — ответственность за ребенка.
От мук выбора меня отвлекло какое-то шевеление внизу. Кто-то дергал меня за рукав. Опустив взгляд, я увидел ту самую малышку, которая все это время находилась вместе с нами, но вела себя настолько тихо, что я и забыл про нее.
— Дядь, а кто тебе так лицо разрисовал? — без обиняков, глядя мне прямо в глаза, спросила она.
— Да так... — я даже слегка смутился. Не рассказывать же ей и в самом деле страсти из своей жизни. — Было дело.
Вопрос девочки оказался тем снежком, что породил лавину. Закончив со своим главным делом, то есть с наймом охотника, оба мальчика вздохнули свободнее. Вот теперь настало время для любопытства. Тем более загадочный охотник вроде как даже отвечает. Парни просто закидали меня вопросами.
— Что значит быть охотником на магов? — глаза маленького Рональда так и лучились неподдельным интересом. — Мама мне говорила, что ваши способности — это дар Высшего, но я также слышал от отца, что это проклятие. Кто из них прав?
Мои мысли были все еще заняты инквизитором и колдуньей, так что я, не особо задумавшись, ответил так, как в действительности и считал:
— Сам не знаю. Бывает, я согласен с твоей мамой, а иногда случается, что наоборот — солидарен с твоим отцом.
— Да что ты такое говоришь, Касий? — встрепенулся мой духовник, и даже руками всплеснул. — Как вообще можно такое говорить? Я тебя не узнаю. Конечно же это дар Его. Двух мнений быть не может.
— Само-собой, Алекс. Прости, я задумался.
— Только не говори, что ты и вправду так считаешь. — насел на меня духовник.
— Может быть иногда, в моменты слабости. Ты же знаешь, у всех из нас бывают такие мгновения.
Агорник что-то проворчал, но читать мне мораль не стал, за что я был ему благодарен. Хотя, быть может, он просто не хотел начинать при свидетелях, и решил подождать, пока мы с ним не останемся наедине.
— А как действует защита от магии? — наше молчание мальчики посчитали приглашением к новому валу вопросов. — А это больно, когда маг бьет тебя заклинанием? Что надо делать если колдун подчинил себе твою волю? Можно на мечи посмотреть?
— Это не мечи, а палаши. — машинально поправил я последнюю реплику. — И вообще, нам уже пора. Надо ведь еще отыскать колдунью. Да и вашей подруге помочь. — добавил я неуверенно.
Не медля, я развернулся и направился к выходу, чтобы показать всю серьезность своих намерений. Задерживаться здесь еще смысла больше не было. Если только не хочу быть заваленным еще десятком-другим вопросов. Но перед самой дверью я все же остановился, услышав последнюю реплику одного из ребят.
— Я бы тоже хотел стать охотником на магов. — с мечтательными интонациями заявил мальчуган.
— Поверь мне, ты бы не хотел. — должно быть резче, чем следовало сказал я. — На самом деле ты должен быть рад, что не можешь им стать.
Чеканя шаг, я вышел наружу, оставив, удивленных сменой моего настроения, детей глупо таращить глаза мне вслед. Сбоку тут же появился духовник.
— Касий... — начал было он, но я не дал ему договорить.
— Надоедливые детишки! — фыркнул я, перебив друга. — С тысячей вопросов обо всем. Не понимают еще, что многого таким образом не узнать. Самые важные ответы приходится узнавать на собственной шкуре.
— Брось, Касий. Они, как и все дети, просто очень любопытные. О вашем сообществе в народе-то мало что известно. Потому-то столько толков о вас и ходит. Никто из них досконально не знает, кто такие охотники на магов.
Кто такие охотники на магов? Все просто. Некоторые люди действительно получают некий дар от Высшего. Из себя он представляет следующие. В большей или меньшей степени такие "счастливчики" получают возможность игнорировать атаки магическими силами. Мы приобретаем что-то вроде сопротивляемости магии. Правда работает это не очень стабильно и не всегда на сто процентов. Например, прилетевший в грудь первый огненный шар охотник может даже не почувствовать, пламя просто разойдется в стороны, не причинив коже никакого вреда. Тогда как второй уже может причинить немало боли и оставить на груди уродливый ожог. Порядок попавших заклинаний тут не важен, но что в первом, что во втором случае магическая атака будет частично отражена, просто в разной степени. Попади такой пламенный привет в обычного человека — тот тут же свалился бы замертво с прожаренной до корочки грудиной.
Но не факт, что в схватке один на один, охотник против мага, всегда победит первый. Тут все зависит от сил чародея и от устойчивости охотника. Кто кого переломит. Сильный и умелый маг вполне может преодолеть сопротивляемость охотника и продавить его устойчивость к магии, как панцербрехер пробивает доспех. Но если у нас есть хоть какой-то шанс выжить при встрече с разъяренным магом, то у обычных людей нет ни единого.
Другое дело, что этих самых обычных людей как правило не посылают расправляться со всякими колдунами и чернокнижниками.
Я мало общался с собратьями по цеху, да нас не так уж и много, но одно я знаю точно — никто из нас, будь у него выбор, не захотел бы получать наш, так называемый, дар.
В своих размышлениях я и не заметил, как вошел в трактир, хотя вроде бы сюда не собирался. Наверное, мне стоило отправиться к старшему инквизитору и поведать ему все, что я узнал, но я медлил. Решил для начала перекусить (день уже в скором времени обещал перейти в вечер, а я так до сих пор нормально ничего и не ел) и все еще раз хорошенько обдумать.
Что-то меня беспокоило во всей этой истории. Будто легкая щекотка под черепом не давала покоя. Еще и эта странная девочка, реальная или нет, которую видел только один мальчик в деревне.
Стоп. А почему он один? Парень ведь рассказывал мне о какой-то старухе, у которой живут беспризорные дети. Если еще кто-то мог видел ее и что-то знать о ней, то это либо сама пожилая женщина, либо малышня, которой она дала пристанище.
Я вскочил, резко отодвинув от себя наполовину опустошенную тарелку и коря себя последними словами. Нужно было наведаться в этот импровизированный местный приют сразу же после разговора с детьми. Вот только я, выбитый из колеи, был слишком занят тем, что закрылся в себе, и не думал о деле.
Алекс все еще был рядом и сидел за тем же столом напротив меня. До этого он молчал, давая мне время прийти в себя и собраться с мыслями. Активный прием пищи конечно же тоже не располагал к беседе. Но привлеченный моим резким движением, он вопросительно поднял на меня взгляд.
— Что случилось? Нашел в миске таракана?
— Старуха. — я показал пальцем куда-то себе за спину. — Старуха, что подбирает беспризорников. Надо бы навестить ее. Как там ее зовут?..
Вспомнить мне не дали. Дверь со скрипом отворилась, и в трактир ввалился один из оруженосцев отряда.
— Слава Высшему, вы тут. — запыхавшись промолвил он. — Старший инквизитор объявил общий сбор. Мы уезжаем.
— Когда? — в один голос воскликнули мы с Агорником.
— Немедленно.
— Искатели правды узнали, куда отправилась колдунья?
— Ага. В сторону леса Сестер.
Мы с Алексом переглянулись.
— Неужели нашелся свидетель?
— Меня не посвящают, но вроде бы они выяснили это путем исключения. — медленно проговорил, явно сложную для себя фразу, солдат. — По дороге, что ведет на тракт, постоянно ходят крестьяне, спешащие в другие поселения, или путники, но там ведьму никто не видел. Тоже самое у северной тропы. Колдунья и там замечена не была. У той дороги начинаются пастбища, и местный пастух клянется, что никто там не ходил уже дней пять.
— А если волшебница покинула деревню не по дороге? — не знаю, зачем я задал этот вопрос. Я ведь сам обладал информацией, что чародейка ушла по юго-восточной дороге. Должно быть, мне просто хотелось лучше понять логику инквизиторов.
— Зачем ей это? По дороге ведь путешествовать быстрее. К тому же, лес Сестер — колдовское место. Может быть, ее туда тянет, либо она просто хочет там спрятаться. — стал рассуждать воин, но затем решил не заниматься домыслами. — Да и какая разница. Был приказ. Не я ведь решаю, куда нам идти. Хватит мне зубы заговаривать. Собирайтесь.
Хлопнув дверью, он вышел из таверны.
— Интересно все-таки, что заставило Огюста принять решение на основе всего нескольких косвенных фактов. — задумчиво пробурчал я себе под нос.
Впрочем, я его даже где-то понимал. Останься он и дальше в деревне, вызывая на допрос каждого селянина — не факт, что получит больше информации, чем есть на данный момент, но зато точно позволит уйти чародейке еще дальше. Господин инквизитор решил рискнуть.
Собраться для охотника на магов — дело нехитрое. Нацепить на себя оружие и закинуть на плечо походную сумку, вот и все сборы. Мои клинки и так уже болтались за спиной, а за тощим дорожным мешком пришлось сходить на второй этаж.
Агорник слова "собраться в дорогу" всегда понимал по-своему. Вот и сейчас, вместо того чтобы заняться сборами, он уселся обратно за стол и принялся увлеченно добивать остатки нашей трапезы. Приоритеты, что в такой ситуации важнее, он расставил уже давно. Правда, что там собирать странствующему монаху? Пожитков у него, как и у меня, было не много. Чай не торговец какой-нибудь с парой сундуков вещей.
Когда я наконец уговорил своего духовника покинуть таверну, солнце только-только спряталось за купол деревенского храма. Солдат, принесший нам приказ Огюста, так спешил, что забыл указать место сбора, но я справедливо рассудил, что вряд ли оно может находиться далеко от конюшни. Так и оказалось. Обойдя трактир, мы вышли к стойлам и увидели всю нашу компанию, возившуюся с верховыми животными. Я торопливо побежал забирать свое.
Старший инквизитор заметил меня, но остался безучастным. Не сказал ни слова, и даже своей грозной бровью не повел. Только отметил взглядом мое появление, и все.
Другие были не столь безразличны.
— Эй, Касий, надеюсь, на этот раз ты не забыл зонтик. — окликнул меня один из оруженосцев, а остальные поддержали его веселым смехом.
Шутка и впрямь была смешная и немного обидная. Зонты, очередная придумка карпутов, прижились в нашем, человеческом обществе только наполовину. Тогда как женщины с благодарностью приняли изящный инструмент, позволяющий не намокнуть в непогоду, мужчины отреагировали совершенно иначе. Странная трость со спицами, укутанная в ткань показалось им чем-то слишком утонченным. Сильная часть человечества решила, что такой предмет будет ставить под сомнение мужественность своего хозяина. Следовательно, лучше попасть под ливень, чем таскать с собой какую-то палку в тряпочке. Так зонт стал сугубо дамским атрибутом.
Привычно проигнорировав насмешку, я принял поводья своей лошади от конюха.
Если чародейка действительно скрылась этой дорогой, то у нас есть все шансы нагнать ее в кратчайшие сроки. Мы все верхом, а у нее, если верить свидетелям, нет ни коня, ни даже осла или вола. К тому же, возможно еще и ребенок с собой. Это существенно замедлит ее продвижение.
Когда мы рысью промчались сквозь всю деревню, мне показалось, что само поселение замерло, боясь спугнуть свою удачу. Будто затаило дыхание, следя десятками глаз из-под каждой шторы и ставня за тем, как наш отряд наконец-то убирается восвояси. Оно уже предвкушало возврат к своей обыденной и мирной повседневности, но пока что радовалась тихо, про себя. Только два висельника не присоединились к общему ожиданию. Им было все равно.
Границы леса Сестер мы достигли до темноты. Еще оставалось немного светлого времени, но глава отряда распорядился разбить лагерь. Как бы не спешил Огюст, осторожности он не терял. Насколько мы сможем продвинуться за это время? Пять, десять километров? Вот только ночевать в таком случае придется на местности, что уже не так сильно способствует спокойному сну. В месте, которому приписывают разнообразные мистические явления. В месте незнакомом и загадочном.
Слухи, конечно есть слухи, но стоит ли их достоверность проверять на собственной шкуре?
Лес даже со стороны внушал какое-то тревожное чувство. Он нависал над нашим маленьким лагерем сплошной темной массой так, что все непроизвольно жались к кострам. Будто древнее и могучее существо наблюдало за низшими созданиями, ожидая, когда они все сами шагнут к нему в пасть.
В общем, думаю, что этой ночью для всех членов отряда бессонница станет настоящим поветрием. Правда меня, с моим особым отношением ко сну, это почти не беспокоило.
Первым из тела был выдавлен воздух. Невидимые пальцы схватили мои легкие и сдавили их, будто какой-то мешочек с творогом. Вместо нового вдоха я получил только долгий агонизирующий спазм — пальцы, закончив выжимать из меня воздух, никуда не исчезли, оставшись висеть на мне жесткой хваткой.
От нехватки воздуха легкие загорелись, а кровь принялась разносить это пламя по всему телу. Паника нахлынула на меня холодной волной, но огонь страданий внутри меня не погасила.
Вторым делом невидимая сила принялась за мои мышцы. Они вдруг сами собой стали скручиваться и растягиваться, скрипя, словно удерживающие огромные тяжести канаты. В некоторых местах через кожу начала сочиться кровь.
Последними были кости. Не знаю, что за тяжесть давила на них, но они трещали, как ветви старого дерева в ураган. Того и гляди, переломятся.
Я взвыл. Точнее попытался, но из этого ничего не вышло, воздуха в легких ведь не осталось.
Казалось бы, от столь долгого пребывания без возможности сделать вдох сознание мое должно было уже угаснуть, но я по-прежнему оставался в нем и до мелочей мог прочувствовать всю гамму этих неприятных ощущений.
Я проснулся, когда они достигли своего апогея. Рывком принял сидячее положение, и с громким звуком втянул в себя воздух. От резкого его притока в голове, словно взорвалась дымовая бомба, глаза застил туман, и я почти ничего не мог разглядеть перед собой. Но это был миг радости.
Как все-таки мало нужно человеку для счастья. Поесть, если не питался уже две недели, попить, если последний раз смачивал горло, уже как пару дней. Сделать вдох, если не делал этого несколько долгих мгновений.
Когда зрение наконец вернулось ко мне, а стук собственного сердца перестал заглушать окружающие звуки, я понял, что еще очень рано. По сути над нами все еще висела ночь, но и она уже близилась к своему завершению. Предрассветные сумерки, самое темное время суток. Когда луна уже скрылась, звезды потускнели, а край горизонта на востоке еще даже не окрасился золотым.
