Детские страхи пожилого юноши

В то время Никита не представлял, насколько опасен этот вид спорта. Тем не менее, когда его прицепили к веревке и сказали лезть вверх, что-то в груди у него екнуло. Но поскольку он, в принципе, трусом не был, то полез. Полез быстро, ловко, особо не разбираясь, куда надо лезть — руки сами хватались за подходящие выступы, а ноги становились в подходящие трещины. Одним словом, он довольно быстро выбрался на самый верх.

И посмотрел вниз.

Лучше бы он этого не делал.

Только когда он глянул вниз — только тогда он понял, на какую высоту взобрался. Восемь метров, когда ты внизу — это пустяк. Восемь метров, когда ты наверху — это охренительно много. Точно такое же чувство появляется у человека, когда он впервые взбирается на вышку в бассейне. Снизу кажется, что три метра — фигня. Но попробуйте выйти на трехметровую вышку и прыгнуть.

Никита имел возможность вспомнить свое плавательно-прыжковое прошлое. Он прыгал и с трех, и с пяти метров. И несколько раз больно бился о воду животом. Здесь же было восемь метров, а внизу была не вода, а камни. Хотя он был пристегнут к веревке, когда ему снизу приказали ее отпустить, раскинуть руки и отклониться спиной назад, чтобы его на этой веревке спустили, он только намертво эту веревку стиснул и не мог, физически не мог не только отклониться назад — он не мог даже отлипнуть от вдруг ставшей такой родной скалы.

Конечно, стоящим внизу опытным альпинистам было смешно наблюдать за испуганным новичком. Риска не было никакого — страховка скалолазов шла через блок. То есть, веревка, к которой был пристегнут Никита, была переброшена через гладкие железные прутья моста, точнее, технического мостика, расположенного под основным пешеходным мостом. И, если бы он сорвался, то просто повис бы на этой веревке толщиной в 10 миллиметров. Потом, когда он учил теорию альпинизма, он узнал, что такая веревка держит на разрыв две тонны.

Но в тот вечер таких знаний в голове у Никиты не было. И он не мог преодолеть свой естественный, инстинктивный страх — взять и повиснуть на веревке. Да еще и раскинуть руки в стороны. На самом деле руки в стороны надо было расставлять, чтобы не закрутиться и не удариться случайно о скалу спиной или, что еще хуже, головой. Хотя, на самом деле, в тот раз спортсмены нарушили технику безопасности, пытаясь заставить новичка спускаться "парашютом". Увы, способом спуска "дюльфер" Никита тоже не владел, а днепропетровские секции альпинизма не особо шиковали, чтобы рядом с трассой для лазания бросать еще веревки для "дюльфера". В общем, он висел, его более опытные напарники внизу уговаривали его перебороть страх и спуститься, а время шло. Как говорится, в детективных романах, смеркалось. И, волей не волей, провисев наверху, точнее, простояв на выступе минут пятнадцать, Никита нашел выход — он начал спускаться вниз точно так же, как и поднялся — лазанием.

В принципе, это был неплохой вариант — часто альпинисты в горах не "дюльферяют", спускаясь по веревкам вниз на специальных приспособлениях, а именно лезут вниз тем же способом, что и лезли вверх. Конечно, страхуясь по дороге, идя в связках-двойках. Это — более надежный, хотя и более медленный способ.

Никита лез долго. Время он не засекал, оно для него остановилось. Но он слез. Не упал, не сорвался, не застрял наверху, как некоторые. Потому что еще одного паренька, который наотрез отказался спускаться вниз, полез снимать инструктор. Устроил настоящие спасательные работы, как в горах. Так что на фоне этого мальчика Никита выглядел не так плохо.

Внизу ему ничего не сказали. Не похвалили, не наругали. Просто сказали сматывать веревку и приходить на следующую тренировку. И только тренер отметил для себя необыкновенное упорство и неординарное мышление новичка. Именно тренер, Виктор Шардин позже взял Никиту в оборот и сделал его чемпионом. Но это было только через три года...

А тогда Никита понял, как можно преодолеть новый, только что появившийся у него страх — страх высоты. И уже через неделю он лихо летал на веревке по всем выступам небольшого скального участка под мостом, выучив способ под названием "парашют", который позволял не только спускаться вниз, но и перелетать на веревке, как какому-то киногерою, с одного участка на другой. Примерно такой трюк исполнял в фильме "Новые приключения неуловимых" Яшка-цыган. И Никита, освоив работу с веревкой, совершенно потерял свой страх высоты, который только недавно приобрел.

И еще он понял, что избавиться таким образом можно от любого страха.

Это ему предстояло делать еще много лет.

Потому что страхи у него еще были.

Глава двадцать первая, в которой становится понятно, как в советское время можно было стать суперменом и человеком-пауком

Альпинизм в СССР спортом как бы не считался. Нет, проводились чемпионаты Советского Союза, других союзных республик. Там оценивали сложность восхождений разных команд на разные горы, которые были или на Кавказе, или в Средней Азии. И потом раздавали места — кому первое, кому второе, кому третье. Ну, и медали давали, и грамоты. Но все равно — как-то это не было похоже на спорт, где соревнуются по принципу "выше, быстрее, сильнее". А тут какие-то небритые мужики неделями сидят в своих палатках, то и дело вылезают из них, лезут куда-то в гору, долбают там каменные стены молотками, вбивая в них крючья и навешивая веревки, потом спускаются вниз, потом снова навешивают... В общем, за несколько дней пролезают-проползают до самой вершины, после чего спускаются вниз. И это — спорт? Это — отдых? Не зря говорят: если альпинизм — это отдых, то что такое каторга?

Но в гору лезут неделями — это если по гималайской системе. Если восхождение идет в несколько этапов. Часто восхождение проходило за один день — это если скальная стенка, к примеру. Такие восхождения оценивались в скальном классе. А были еще высотный, снежно-ледовый классы, были траверсы — это когда сразу несколько вершин покоряли за одно восхождение. Но, в любом случае, больше здесь оценивались не возможности спортсменов, не их мастерство, а сложность самих восхождений. И многие знаменитые альпинисты совершенно не напоминали чемпионов — обычные такие дядьки, бородатые, некоторые даже с рыхлыми телами, не накачанные-мускулистые, в общем, не супермены. Хотя Никита позже сам видел, как худющий чемпион СССР Сергей Казбеков взбирался по совершенно гладкой отвесной скальной стене, как какой-то человек-паук. И, что удивительно, даже вблизи на этой стене не было заметно каких-то более-менее серьезных выступов или трещин. Сам Никита никогда в жизни так бы не смог.

Даже спустя много лет после занятий альпинизмом и скалолазанием.

Но, вообще-то, "чистым" альпинизмом Никита занимался несерьезно — просто летом, как многие его товарищи по секции, выезжал на Кавказ, в альпинистские лагеря, где за 20 дней совершал восхождения на разные вершины. И набирал количество этих самых вершин для повышения своего альпинистского разряда. Так, в первый раз за восхождение на перевал и вершину класса 1-Б давали значок "Альпинист СССР". А уже на 3-й разряд надо было покорить одну "единичку" и две "двоечки". То есть, три горы. И так далее, по нарастающей.

Всего в советской альпинистской классификации было пять категорий сложности, но каждая подразделялась на две подкатегории. Так, например, единички были одного класса — 1.Б, потому что 1-А — это была просто тропа. Шел-шел и пришел на вершину. Для примера, 1-А — это гора Эльбрус. Там не надо было никуда лезть, а просто идти по тропе. Разве что высота — больше 5 тысяч метров над уровнем моря. А так — 2-А и 2-Б, 3-А и 3-Б, 4-А и 4-Б, 5-А и 5-Б. Пятерки ходили уже мастера спорта, на чемпионатах Союза, там были суровые маршруты. А "двоечки" — просто идешь пешком и в двух-трех местах надо пролезть десяток метров по скале или по льду... Все это и называлось альпинизмом.

В основном смысл этого спорта был не в преодолении времени или пространства, или демонстрация силы — нет. Альпинизм — это, скорее, борьба с самим собой, со своими слабостями в суровых погодных условиях.

Конечно, нелегко поднять стокилограммовую штангу. Но это все-таки в теплом зале, десять секунд продержал — и ты чемпион. А попробуй поносить пару дней 30-килограммовый рюкзак! В дождь, в снег, когда мокрый, усталый и голодный! Да с этим рюкзаком еще подняться по скальной стене! Или по ледовой, что еще хуже. Или по колено в снегу переть пять часов верх! Да еще и на высоте, где воздуха не хватает!

А потом, когда приходишь в базовый лагерь, надо еще приготовить на примусе поесть — себе и команде. И примус-то еще разжечь надо, это вам не газовая печка дома на кухне! А перед этим еще и палатку поставить. Причем, быстро, потому что лупит дождь, а ветер плюет в лицо с такой силой, что, кажется, сейчас сдует к чертовой матери со склона и тебя, и всю твою команду мокрых, голодных и уставших пацанов и девчонок.

Вот что такое альпинизм!

Нет, альпинизм Никите в целом нравился. И альплагеря были неким продолжением пионерлагерей. Которые, кстати, Никита как раз не любил. Ведь мы помним — в детстве он был самым низкорослым, за что его часто били. Или обижали. Зато в альплагерях все были друзьями, все друг другу помогали, пели песни у костра. Или, если жили в корпусе или в домиках, то собирались в комнатах, пили чай, гитара, песни Высоцкого, Окуджавы, Визбора и многих других бардов. Именно в альплагерях Никита снова стал петь — голос его окончательно окреп и звучал очень неплохо. А потом, через некоторое время Никита и сам научился играть на гитаре, а потом и сам стал сочинять свои собственные песни. Но это было потом...

...После школы, как раз тогда, когда Никита стал ходить в секцию альпинизма, он существенно вырос. И стал довольно высоким парнем — почти метр девяносто. Без трех сантиметров. Для альпиниста высокий рост — это неплохо, высоко можно закинуть руку или ногу, если лезть по скале. Правда, самые классные скалолазы как раз были ниже среднего роста. Потому что высокие часто потом становились слишком тяжелыми. Но пока Никите было только 16 лет, он все еще был довольно легким и цепким, так что высокий рост был его преимуществом.

И все же нравился альпинизм Никите гораздо меньше, нежели спортивное скалолазание. Вот там действительно был спорт — эдакая легкая атлетика по вертикали. Было и лазание на сложность — там были совсем другие скорости, и совсем другая техника. Но в те времена в моде были "беговухи" и чаще всего нужны были больше сила и скорость, нежели цепкость и выносливость.

Большинство соревнований проводились на скалах в Крыму, а соревнования на первенство города или области — на запорожских скалах острова Хортица. Там маршруты были высотой примерно 20-25 метров, и было где разбежаться. Были и маршруты высокой сложности. К тому же, хортицкие скалы были из гранита, трение на них было не такое хорошее, как на скалах крымских, поэтому проходить маршрут на Хортице было труднее. Никита вначале, конечно, набил руку, точнее, руки на "домашних" скалах в Днепропетровске, на набережной под мостом в парке имени Шевченко. Там тоже был гранит, и вскоре все маршруты он там облазил вдоль и поперек. А еще на бетонной опоре моста кто-то из альпинистов выдолбил углубления и вскоре вертикальные маршруты на этом "быке" стали самыми популярными для местных мастеров скалолазания. Никита мастером пока не был. Но он был, что называется, "восходящей звездой", подающей большие надежды. Поэтому тоже стал примеряться к этим маршрутам. И даже одолел первые два метра. Увы, на дальнейшее ему не хватало ни сил, ни техники...

Зато сами скалы Никита очень хорошо освоил. И даже выполнил 3-й разряд на домашних соревнованиях по скалолазанию, так сказать, на внутрисекционных. А следующий выезд на сборы, в конце которых также проводился чемпионат Днепропетровской области по скалолазанию, был уже в Запорожье на Хортице.

Запорожские скалы Никите понравились. Самое главное — они были высокими. Было совсем не страшно, наоборот — было интересно. А то, что это за скала — раз-два и ты уже наверху. На Хортице надо было постараться, попотеть, чтобы пройти маршрут. Тем более что это был не просто кусок скалы, на которую надо взобраться, нет. Вначале судьи — опытные скалолазы, мастера и кандидаты в мастера спорта — сами пролезали по этой скале доверху и оценивали сложность будущей трассы. Потом они вешали ограничения — красные ленточки, за которые заходить было нельзя. Да что там заходить — касание за пределами ограничения рукой, ногой и вообще любой частью тела каралось штрафными баллами. Могли даже и снять с соревнований. В общем, ограничения с двух сторон оставляли участникам узкий коридор, по которому они обязаны были пройти маршрут доверху и там, наверху либо коснуться карабина, либо красной тряпки, привязанной на финише, или красного пятна наверху. Обычно его рисовали краской.

Иногда судьи могли специально сбить какой-нибудь очень уж удобный уступ на маршруте, который делал его слишком уж легким. И без этого, как говорят скалолазы, "ключика" пройти трассу становилось крайне проблематично. В этом и крылся подвох — обычно расклад маршрута опытным скалолазам становился ясен сразу после старта и первых 2-3 метров. После чего они начинали двигаться уже в определенном тактическом рисунке, и вдруг — бац — натыкались на непроходимое место. Именно на таких "ключиках" чаще всего и срывались многие, даже очень опытные спортсмены.

Никита был не опытным — он был просто талантливым. И цепким. И высоким. Поэтому на этих своих первых областных соревнованиях не высчитывал сложность маршрута, не составлял себе расклад его прохождения — он просто полез. Его подвели к веревке, вщелкнули в карабин и прозвучала команда "Пошел". И он пошел. Вернее, не пошел, а побежал. Принцип — ноги к рукам. В скалолазание ведь важны не руки — руки быстро устают, если ты не будешь стоять на ногах. Поэтому важнее было находить опору именно для ног и только потом искать, где бы зацепиться рукам.

Тогда еще не было у скалолазов скальных туфель, как сейчас — советские скалолазы преодолевали скалы в обыкновенных галошах. Только не тех, что на валенки одевают, а других — среднеазиатских, остроносых. Которые по форме как раз и напоминали скальные туфли. Крепились такие галоши к ногам просто — веревочками. Сзади, на уровне пятки вырезались две дырочки, продевалась толстая тесьма — тонкие веревки резали "ахилл". То есть, врезались в ахиллово сухожилие. Зато тесьма плотно опутывала стопу, привязывая галошу к ноге буквально намертво. Способов завязывать было несколько и этому в первую очередь учились новички. А потом уже лезли на скалу и осваивали технику лазания.

Никита пролез маршрут быстрее всех. Кажется, свои 27 метров он преодолел за 56 секунд. В ключевом месте он не затормозил, как многие до него, а просто рискнул и пролез на одном трении. То есть, не стал искать хорошую опору под ногу, а сделал ложный шаг — оттолкнувшись ногой в галоше от самой шероховатой скальной стенки, он почти в прыжке достал рукой следующую зацепку, подтянулся на руках и выкатился дальше ногами на уже заметные выступы. Одним словом, в тех соревнованиях он получил и второй разряд, и звание чемпиона области. Ну, и медаль с грамотой, соответственно.