Ремонтник 3. Координатор. (Черновик)

Я уже закончил на сегодня с колкой двор, после завтрака ушёл, и вот к обеду вернулся, поев постных щей, и гречки с подливой. Хлеб ржаной, разбодяженный. А вот компот понравился, из сухофруктов, свежий урожай, уже высушить успели, несколько мешков хранится в кладовых. Отыскав пару девчат из соседней комнаты, я достал из сумки связку краснопёрок, сушёной рыбки, обещал им вчера, отдал и пошёл искать директора. Тот всегда на работе, так что сначала я проверил кабинет, пусто, но нашёл его как раз в столовой, инвентаризация шла, и тот работал.

— Ты что-то хотел, Руслан? — поинтересовался тот, отвлекаясь от книги учёта.

— Так точно, Андрей Геннадьевич. Я бы хотел поговорить об ассортименте блюд в столовой, — и заметив, как поджала губы наша повариха, сразу же поправился. — Нет, то что удаётся получить из полученных продуктов на выходе, получается просто замечательно, сытно и добротно, так что спасибо вам за вашу работу. Однако, мы дети, и к сытному и добротному ещё желаем, чтобы было вкусно. Мы понимаем, что идёт война, и всем не просто, по сравнению с другими у нас даже всё отлично. Я просто предлагаю своими силами разнообразить меню. Например, бобы. Эти овощи содержат столько же белка что и мясо, и если мяса мало, то заказать на складах побольше бобов, я знаю, что их доставляют из Средней Азии, вполне возможно. Это полная замена мясу, а мы растём и материалы для постройки наших организмов просто необходимы, чтобы не было последствий во взрослой жизни. Это вам любой врач скажет о полезности питания.

— Молодец, как ты всё аккуратно подвёл, — улыбнулся Андрей Геннадьевич. — Однако график поставок припасов у нас уже согласован, поэтому поменять ничего не получится. Вечером стакан кефира будет и по яблоку.

— Это всё хорошо. А рыба? У нас тут река под боком, а рыбы привозят раз в неделю. А тут сколько блюд можно сделать, какое разнообразие, Раиса Викторовна не даст солгать, — повариха согласно кивнула, с интересом меня слушая, директор тоже, и я продолжил. — Почему бы нашему детдому не сформировать из старших ребят свою рыболовную артель? Часть пустим на детдом, остальное на какой-нибудь госпиталь. Будет как шефство. Ну и часть на бобы поменяем.

— Я уже думал насчёт рыболовной артели, Руслан, но ничего не вышло, завернули нас. Нужно получить разрешение в трёх инстанциях, также иметь рыболовный инвентарь, снасти, лодку ту же.

— Андрей Геннадьевич, я бы к вам не подошёл, если бы не мог эту проблему решить. Познакомился я тут с дядями из порта, пообещали всё нам найти, не новое, штопанное, но будет. Так что с вас бюрократия, с меня снасти, с ребят создание артели и сама работа. Найдётся из старших ребят хороший командир на роль бригадира?

— Найдётся, — кивнул тот, но продолжить не успел, повариха взяла слова.

— Идея стоящая. Часть рыбы можно на зиму засолить, не каждый же день улов будет. Если что крупное будет, можно котлетки накрутить, с картошкой или гречкой хорошо выйдет. Если будут молочные продукты, то и соус под рыбу. Меня этому научил знакомый повар, что в ресторане для иностранцев работает. А бочки можно использовать те, что для огурцов остались из-за плохого урожая.

— Скорее уж разграбления, не уследили тогда, — хмыкнул директор. — Ладно, уговаривать меня не нужно. Будет разрешение на создание артели имени нашего детдома. Правы вы, давно нужно было это сделать, но всё времени не было, а поручить не кому. Кстати, Руслан, а эти рабочие порта, как, официально нам передадут снасти?

— Честно сказать, нет, лодку они со дна реки случайно подняли, неплохая, крепкая, вёсла сами выстругали, а снасти тоже с реки достали, два комплекта сетей. Предложили мне забрать за бутылку самогона, похмельные они были. Я сбегал и купил две бутылки, и они мне в придачу ещё донный невод выдали, а его зимой хорошо использовать, пробил лунку, спустил по течению, выждал, и вытаскивай. С уловом или нет, как повезёт.

— Значит лодка у тебя?

— Да, мужики просили не говорить откуда я всё взял. Но снасти и лодка честные, поднятые со дна реки, и искать не будут. На содержание артели можно пустить часть добычи на продажу, чтобы сети чинить и остальное.

— Ладно, разберёмся, поищем как оформить всё это богатство. Где лодка спрятана?

— Тут рядом. В плавнях.

— Идём, покажешь. Заодно охрану выставим, иначе исчезнет всё как не было.

— Хорошо.

Директор передал книгу учёта поварихе, пообещав чуть позже продолжить, после этого мы направились за лодкой. По пути тот позвал парнишку из старшеклассников, семнадцать ему было. Вообще из детдома выпускают в два срока, в шестнадцать, это если работу нашёл, школу закончил до восьми классов, место для жилья на работе выделили, тогда отпускают. Кто хочет большего, учатся до десятого класса, и поступают в ВУЗы, вроде этого парня. Вроде Степаном его зовут, я ещё не всех в детдоме знаю. Тот, кстати, планировал повторить мой план, только учиться собирался на инженера. Но по какой специальности, не знаю. Вместе со Степаном был ещё один парень, он младше его на год. Так мы до плавней и дошли, тут минут десять всего идти. Лодка была на месте. Ещё бы, я её час назад тут оставил, когда в детдом с отработки возвращался. Так что парни лодку приняли, снасти осмотрели, всё аккуратно упаковано, они остались, а мы с директором обратно пошли. Эта лодка из Польши, да и сети тоже. Трофеи.

Дальше уже не моё дело, главное передал, пусть побольше рыбы на столе будет. Главное, чтобы Андрей Геннадьевич продавил разрешение. Насчёт него конечно я был удивлён, но оказалось действительно без разрешения нельзя. Оно появилась всего год назад, когда реки сетями перекрывали и рыба пропадала. На честную удочку не ловилась. Отказать нам не должны, особенно если правильно подать, про шефство над госпиталем я не зря ввернул, поэтому надеюсь всё получится. В воскресенье у нас выходной день, после обеда в школу ненужно, в принципе и дрова колоть тоже, отдых и на это распространяется, но я решил, что такая зарядка, это самое то, оттого и сходил на отработку. Когда мы возвращались, директор поинтересовался, почему я один работаю. Помощников мне предлагали, не без этого, но с этими помощниками я во вторник поработал и отказался, пусть их в другое место направляют. Мою просьбу удовлетворили. А то работать не давали, каждые полчаса перекуры. Я не скажу, что они лентяи, просто я крепче и выносливее. В семь у нас завтрак, в восемь я уже на отработке, и так до двенадцати без перекуров, пол первого обед, успеваю пообедать, собраться, и в школу, уроки полвторого начинаются. А вообще нашей подшефной привезли поленья огромные, клиньями работать приходилось, только так. Зато за эти шесть дней так навострился, что за четыре часа работы четыре-пять поленьев в дрова превращаю, и ещё успеваю в дровяной сарай отнести и сложить в поленнице. А втроём мы едва три полена одолевали. Тех двоих, усилив их парочкой старшеклассников, теперь на колку дров для кухни поставили, да для котельной. У нашего детдома своя котельная, она ещё пару жилых многоквартирных домов вблизи обогревает. Другие старшеклассники нет-нет да на лесозаготовки ездят.

Директор к себе ушёл, ему явно нужно решить вопрос с разрешением, подготовить бумаги на завтра, а я прошёл в жилой корпус, раздевшись внизу, сняв ботинки и куртку, они пока греют, но скоро на более тёплую одежду нужно переходить, и направился наверх, наша комната на втором этаже трёхэтажного кирпичного здания. В комнате побывал, с парнями парой слов перекинулся, после чего направился на первый этаж. Дело в том, что воскресенье в детдоме традиционно, за три года существования, банный день. Душевые тут есть, но мало, поэтому отрядами ребятню водят в общественную баню, это наш день. Поэтому нашу группу поведут в три часа дня, старшеклассники позже моются. Надо получить чистое бельё и полотенце в каптёрке. Сделав это, я вернулся в комнату.

После бани, две трамвайной остановки до неё топали, со смехом, весельем, и также обратно, но строем, вернувшись, я увидел, как в сарай лодку заносят, значит, остальное уже там. Десять старшеклассников её с трудом несли, но всё же убрали в безопасное место. Будут бумаги, можно будет ловить, надо успеть до первого льда, там пока лёд не намёрзнет и ступать на него нельзя, о зимней рыбалке и думать не стоит, вот и нужно иметь запас.

Следующие пару недель прошли в том же темпе. Пока я не закончу работы у подшефной, мне не признают отработку и не вручат торжественно красный галстук, так что я старался, и к концу месяца закончил, все поленья были расколоты и дрова сложены где нужно. Всё в дровяной сарай не ушло, часть под навесом сложил. От дружины приходили проверять работу, хозяйка меня нахвалила, так что вчера как раз и произошло торжественное награждение, и я вошёл в списки пионеров нашего детдома. Именно поэтому я сидел в классе в чёрных штанах и белой рубашке при галстуке. Да, мне не нашли формы, поэтому кроме меня ещё несколько человек сидели в такой вот эрзац школьной формы. Война, можно и потерпеть, так нам сказали. Куртку, и кепку я сдал, и мне выдали свитер, короткополое пальто и шапку из меха кролика, кажется. Тот самый треух. Варежки тоже были. Нормально, вполне тепло.

Второе октября было, как раз урок шёл, когда в дверь класса резко и требовательно постучали. После чего не спрашивая разращения, пожилая учительница математики даже повернуться не успела, та распахнулась и в класс зашёл лейтенант НКВД, в фуражке, шинели застёгнутой на все пуговицы, в ярко начищенных сапогах, да ещё с новеньким ремнём и портупеей, что скрипела на ходу. Осмотрев класс орлиным взором, и узрев меня, тот широко улыбнулся, и подмигнув, обратился к учительнице:

— Прошу прощения, можно я у вас на время одного ученика похищу? С директором вопрос уже решён, она сейчас подойдёт.

Почти сразу в класс действительно вошла директриса, которая подтвердила слова лейтенанта.

— Может мне тебе вторую руку сломать? — задумчивым тоном сказал я, даже не делая попытки отойти от парты, мы все встали, когда директриса вошла.

— Не надо, мне с первой только на днях гипс сняли.

— Вообще-то, когда я тебе морду лица бил, руку случайно сломал. Сам виноват, нечего крутится было.

Директриса и класс с учительницей медленно охреневали от нашей речи. Лейтенант это увидев, засмеялся, пояснив:

— Да вы не волнуйтесь. Мы с Русланом вместе под Львовом немцев били у них в тылу, он меня дважды спасал, а один раз оглушённого из-под обстрела вытащил. Мы боевые побратимы. Ну а то что подрались мы, то бывает и такое. Ладно, Руслан, начальство моё тебя очень видеть желает. Как узнало где ты устроился, так и направило меня за тобой.

— Из отпуска по ранению вызвали?

— Война, какой отпуск? Да и не было ранения, а была травма.

Когда я подошёл, мы обнялись, хлопая друг друга по спине, после чего лейтенант, а точнее Юрий Анатольевич Брызь, именно так, сказал директрисе:

— Сегодня не ждите, а завтра на уроках будет как штык. За мной, Сусанин.

— Как там Анька-пулемётчица? — поинтересовался я, следом за Юркой покидая класс.

Это не панибратство, а боевой позывной лейтенанта. Мы на Западной Украине познакомились, неделю я там с ними куролесил, будучи внештатным снайпером, а когда лейтенант группу положил, за что в морду от меня и получил, отправился дальше в Польшу, тем более наши войска как раз к старой границе подошли. Из группы тогда уцелело пятеро, а было восемнадцать человек. Разведывательно-диверсионная группа. Основная задача разведка, наведение нашей авиации, ну и если есть возможность, то диверсии. А лейтенант, он командиром был, отчаянно искал такие возможности, вот и доискался. Я же говорил, что там немцы, аж целая рота, сканер не врал, так нет, попёрся. Молодой, доверия я ещё особо не имел. А вот как выводить выживших, то тут сразу доверия на десятерых. А Сусаниным я сам в шутку назвался, при первой встрече, вот и прилипла. Это был один из эпизодов войны. А ты гляди, нашли. Я тогда просто развеялся с профессиональными диверсантами, заодно показав своё мастерство в стрельбе. Юрка сам не раз выступал у меня наводчиком, пока я цели выбивал, так что за неделю совместных действий я там больше полутора сотен немцев набил. Вон, у той роты, под пулемёты которой мы попали, я полсотни точно настрелял, немцы и от других бойцов понесли изрядные потери, потому особо и не преследовали, а отправили следом группу бойцов 'ОУН', что как раз им под руку попалось. Ну этих мы полностью уничтожили, заманив в свою засаду. Лейтенант тогда уже был мной бит, но и со сломанной рукой отстреливался хорошо.

Я их тогда вывел к нашим, танкисты генерала Рыбалко были, а там ушёл в Польшу. Всё же бить морду офицеру, да ещё госбезопасности, чревато. Хорошо, что Юрка мужик в принципе неплохой, так что зла видимо не затаил. Да и не подчинённый я ему и даже не военнообязанный. Но почему тот меня искал, и почему начальство желало видеть, вот это было интересно, однако, пришлось отвечать на другой вопрос.

— С чего это она пулемётчица? Радистка она у нас.

— Безотказная как пулемёт, и даёт с такой же скоростью.

— О как? А ты откуда знаешь?

— Это наши с ней дела. И вообще, раз связалась со старшиной, пусть и дальше с ним крутит.

— А-а-а, тебя продинамила и ты обиделся? Первая любовь, да?

— Вот ещё, — хмыкнул я.

Тут мы до гардероба дошли, и пока я одевался, отложив сумку с учебниками и школьными принадлежностями, тот облокотившись о стенку, стал расспрашивать меня как я тут оказался. Кстати, по поводу Анки, у той стресс, секс снимает, она в этом убедилась со мной, так что не динамила она меня, было, а вот то, что к старшине потом ушла, это было обидно. Причём сделала это демонстративно, оскорбляя, потом ещё и поглядывала, чтобы убедится, дошёл её посыл или нет. Я понимаю, что она таким образом хотела нашу связь разорвать раз и навсегда. Но можно же было просто подойти, и поговорить. Пулемётчица и есть. Это тоже было одной из причин, почему я ушёл от них. А так пока одевался и шёл до машины, кратко описал как эшелонами добрался до Москвы, и вот тут устроился. Правда, Юрий на это не купился, три недели проведённые мной в Польше в этом случае выпадали. За это время пешком до Москвы можно дойти, а не эшелонами доехать.

— Ну я не сразу отправился в Москву, в Польше там погулял, посмотрел, как люди живут за Бугом.

— Три недели гулял, — утвердительно кивнул тот, пока мы мягко покачиваясь катили в сторону Наркомата. — Кстати, твоя фамилия действительно Николаенко?

— Да.

Машину нам не пожалели, генеральский 'Хорьх' был. Причём, очень знакомый. А это не его ли мы увели у немцев, когда я группу к танкистам привёл? Лейтенант подтвердил, тот самый. Они его начальству своему подарили.

— Чего плечами пожимаешь? — посмотрел тот на меня, мы сзади сидели, спереди водитель, тоже в форме НКВД. — Это про тебя немцы говорят, 'Ужас в Ночи'? Ты их отстреливал по ночам так, что они выйти на улицу боялись. А я знаю, что ты ночью как днём видишь, и вести ночной огонь можешь легко.

— Ночами стрелять стрелял, а боялись ли они, мне до того дела не было. Главное успеть больше набить, прежде чем на зимовку в Москву отправляться.