Стражи Чёрной Скалы

Коридор плавно поворачивает влево. Дверей немало, но вокруг хватает песка, а в нём есть только несколько дорожек следов, что ведут вперёд, никуда не отклоняясь. Кто-то пробежал здесь совсем недавно. Боевики? Больше некому. И две полосы в пыли — такие остаются, если волочь кого-нибудь без сознания...

Ещё дверь. Следы ведут туда. Нам тоже туда?

Юрай прыгнул вперёд, выбивая дверь и кувырком ныряя внутрь помещения. Мы с Кирком рванули следом, готовые в любой момент перечеркнуть всё вокруг автоматными очередями...

Комната была пуста. Но ещё совсем недавно это было не так.

Солнечный свет пробивался сквозь дыры в грубо заколоченных фанерными щитами выбитых окнах. Дешёвая обшарпанная пластиковая мебель, толстый слой мусора на полу, стреляные гильзы... И работающая аппаратура в углу. Сетчатый диск спутниковой антенны, мониторы, гудящие компьютеры и шипящая рация. Здоровенная бандура источника бесперебойного питания — кустарно усовершенствованная. Стоящие рядом в ворохе проводов массивные аккумуляторы от грузовика — тому подтверждение.

На стене — карта города с отметками. Но что удивительно — кроме стандартных арабских закорючек виднелись и вполне привычные английские буквы и слова. К тому же среди цветных кнопок виднелись и флажки в виде стандартных значков НАТО, кучкующиеся в северо-восточной части города.

Валяющийся на полу металлический стул, разрезанные одноразовые пластиковые наручники и капли крови в песке — последний штрих. К чему? К чему-то, во что мы вляпались...

Вокруг тишина. Поблизости не слышно ни чужих голосов, ни грохота выстрелов... Однако это вовсе не означает того, что рядом с нами нет врагов.

— Садж, не нравится мне всё это... — произнёс Дойл, настороженно водя пулемётом из стороны в сторону.

Мне тоже.

— Кирк?..

— Туда пошли, — показывает наёмник. — В сторону города.

И мы, пожалуй, тоже пойдём... По хорошему надо бы немного здесь осмотреться — может найдётся что-то интересное... Но с другой стороны нечего разрушать муравейник, а потом сидеть и ждать на месте.

— Уходим, — решаю я.

Превосходно, Саня, просто превосходно. Истрачены боеприпасы, потрачено время, а результаты? Нулевые. Вот что бывает, когда боевикам вроде нас поручают задачу, где нужно думать, а не только бить и стрелять.

— Кхм-кхм! — неожиданно рыкнула рация, едва не изрешечённая из пяти стволов разом. Лично я удержался от пальбы лишь в самый крайний момент... — Пипиру-пиру-пиру-пи-пиру-пи! В эфире снова новости, народ Кувейта! И с вами я — ваш дорогой ди-джей Хьюз! И сейчас я вам расскажу о новостях последнего островка цивилизации разрушенного бурями мира... Так, что у нас с новостями-то? А, конечно!.. Срочно в номер — подлое нападение на патруль республиканских сил!

Неизвестный громко расхохотался, а затем продолжил неожиданно серьёзным тоном:

— Ну, всё, ребята — вы доигрались. Перемирию конец — мы начинаем поиск и уничтожение, — тон говорившегося снова сбился на подчёркнуто-ёрнический. — Повстанцы, осознавшие глубину своего нравственного падения и морального разложения! Идите без оружия к любому чек-пойнту для... ха-ха... процедуры высшей социальной защиты. Остальные разбойники скоро смогут им только позавидовать. На этом всё. С вами был несравненный я — ди-джей Хьюз. И в завершение — наша традиционная передача по заявкам... Некто Лионетти просит поставить ему композицию "Get It Hot" рэпера "50 Cent", на что я ему отвечаю... Иди ты в задницу со своим рэпом, сраный макаронник! Пока я здесь ди-джей, мы не будем слушать всякий отстой! И поэтому в нашем эфире снова "Deep Purple", но на этот раз с песней "Hush", потому что вы говорите, что я уже задолбал со "Smoke on the water". Тут-туру! До встречи на радиоволнах Кувейта!

Рация заиграла музыку, но почти сразу же обиженно пискнула, получив пулю от Кирка.

— Это вот что сейчас было, а? — первым озвучил общее впечатление Дойл.

— Нууу... Мы теперь знаем, что в городе есть чувак с чувством юмора, — хмыкнул Си Джей. — Должно же оно быть хоть у кого-то ещё, кроме меня?

— Ди-джей в разрушенном городе? — возмутился Юрай. — Да что тут вообще происходит-то?!

Нда... Я тоже очень хотел бы это знать. Очень-очень.

16.

Следы привели нас к следующему зданию, находившегося от телецентра метрах в двухстах. В нём было этажей десять, но с одной стороны оно было занесено песком почти по самую крышу — зрелище впечатляющее, но в то же время и откровенно пугающее.

Выбитые бурей окна, из которых сухим гноем сыпался грязно-жёлтый песок. Мусор и разруха вокруг... Правильно сказал Си Джей — постапокалипсис. Как будто здесь выпали радиоактивные осадки или пролегла тень Чернобыля... Но это "всего лишь" нанесла свой ответный удар природа, показавшая частичку своей истинной мощи.

Да, спровоцировали всё это глупые люди, которые без всякой оглядки на последствия решили побаловаться опасной игрушкой под названием климатическое оружие, но ударила именно природа. Пыльные бури не погребли в песках армию Ирака — доллары справились гораздо быстрее и лучше. Как говорится, нет такой двери, которую не открыл бы осёл, гружённый золотом.

А вот последствия остались. Люди вообще редко когда думают о последствиях. Тот же обеднённый уран из снарядов, взять. Ещё во времена "Бури в пустыне" ими щедро одаривали бронетехнику Хусейна, а спустя двадцать лет выяснилось, что... Нет, на взрыв онкологических заболеваний среди иракцев мировому сообществу, по большому счёту, было наплевать. Но участившиеся случаи, когда уже и среди бойцов оккупационных войск резко возросло число болячек, вызванных радиацией, заставили задуматься. Не всех — только некоторых. Да и задуматься мало — нужно ведь ещё и что-то делать, а делать ничего, как всегда, не хотелось.

Да, спору нет — помереть от рака в Ираке гораздо труднее, чем от шальной пули или осколка. Но сам факт, сам факт...

На самом деле немногие хотят умирать в своих постелях. Кто в них умирает? Дряхлые старики да овощи в человеческом обличье, подкошенные всякими Альцгеймерами и прочими нехорошими словами. И это ведь не пуля, которую выпустит малограмотный боевик. Можно быть сильнее этого самого боевика, точнее, умнее, быстрее, обладать превосходящей огневой мощью...

Поэтому появляется иллюзия, что на войне смерть можно и обмануть. А подлую болезнь наколоть не получается, хоть ты тресни. Ложь? А люди вообще любят ложь. Почему? Потому что она удобнее. Потому что иногда совершенно не хочется знать правду, потому что правда часто бывает уродливой. Самообман — удел слабых, но кто сейчас силён в этом слабом мире? И в чём вообще сила, как говорится?

Не в деньгах — я точно знаю, что не в них. В правде? Но люди уже настолько погрязли во лжи, что не верят никому и ничему. Сила как таковая? Мускулы и мозоли на костяшках? Хрен там — нет непобедимых, есть до поры не побеждённые. Всегда есть кто-то, кто сильнее или умнее...

Но даже и ум сейчас — это не сила. Смотрим на любую власть в любой стране — хоть в Соединённых Штатах Америки, хоть в России, хоть в Гондурасе. Кого видим? Нескольких нормальных мужиков и кучу придурков вокруг. И что паршиво, даже если их всех перестрелять к чёртовой матери, то на их место, скорее всего, придут такие же дураки. Другие лица, другие слова, а извилина одна. На всех. Многие кричат о том, что ими правят воры и ленивые скоты, но что бы они делали сами на их месте? Они — те, кто мечтают ничего не делать, получать за это деньги, а в перерывах между грёзами тырят с работы домой туалетную бумагу или топливный насос высокого давления.

Бараны правят баранами, и бараны вполне заслуживают ту власть, что получают. Так нам всем и надо.

...В здание мы проникли через выбитое окно где-то на уровне третьего этажа — спустились по склону дюны и просто вошли в него. Какие мелочи! Буквально каждый день захожу домой через окно третьего этажа...

Внутри оказалось грязно и уныло. Песок под ногами, обломки мебели вокруг, следы пожаров и выщерблины от пуль на стенах.

Всё, как всегда.

— Всем быть начеку, — тихо произнёс я. — Мы не одни.

Конечно, я сейчас представлял из себя настоящего сержанта Очевидность, но тем не менее. Лучше лишний раз сказать и потом попрекать этим, чем выслушивать бесконечные "а ты не сказал, мы и не сделали — нашей вины тут нет..."

Ненавижу чувствовать себя виноватым.

Прошли по коридору вперёд, миновали несколько поворотов... Набрели на завал. Перекрытия не выдержали напора песка и рухнули, перегородив путь. Пришлось возвращаться и искать обход. Нашли, обошли, наткнулись на пролом в полу.

Рыба ищет там, где глубже, а человек — где рыба.

Спрыгнули вниз, и почти сразу же в нос ударила вонь. Такой ядреный смрад, который любят оставлять после себя люди.

— Фу, — моментально скривился Си Джей. — Ну и вонь. Сразу чувствуется — здесь кто-то жил или живёт.

— Разве ж это жизнь... — сморщился Кирк.

— Это выживание, — вставил Дойл.

— И когда жизнь превратилась в выживание?

Когда этот город накрыло Бурей, конечно же. Что за странный вопрос?..

...Мы осторожно шли по скупо освещённому коридору. Бьющие, подобно лазерам, из многочисленных дыр и трещин в стенах и потолке лучи солнца окутывали всё вокруг паутиной света. Вокруг было тихо — ни души и ни звука.

Но спустя несколько минут мы набрели на следы. Много отпечатков — туфли, кроссовки, кеды... И несколько следов от стандартных армейских ботинок армии США.

Поворот, ещё поворот... Новый пролом в полу. И на этот раз оборудованный пологим пандусом из обшарпанной столешницы. Значит, тут ходят и ходят часто. Надо быть вдвойне осторожнее — не слишком хочется вломиться в осиное гнездо... Но на полноценное логово всё вокруг походит мало. Резервная база? Опорный пункт, просто перевалочная точка? Хрен его знает...

Мы оказались на подземной парковке. Вот только вместо машин всё огромное помещение занимало нечто вроде жилых трущоб. Правда, сейчас они были покинуты, но...

Пластиковые загородки, разделяющие парковку на множество небольших комнатушек, тканевые занавеси, сделанные из штор — изрядно потёртые и выцветшие. Диваны, кровати, грубые лежаки, собранные из подручного хлама. Брошенное тряпьё, посуда, пустые пакеты и банки из-под еды и питья. Чёрные пятна костров, около развороченных вентиляционных труб.

— Етить... — протянул Кирк, оглядываясь по сторонам. — Шёлковые занавески, дорогой хрусталь... Чёрт! Серебряные ложки! Нехило...

— Не отставать — держать темп, — буркнул я, заработав неприязненный взгляд наёмника. Конечно, будь его воля — Кирк с радостью пошарился бы вокруг на предмет поиска чего-нибудь ценного...

— Впереди свет, — произнёс Юрай, вглядываясь в царящий вокруг полумрак.

Метрах в пятидесяти впереди светлел выход наружу...

И тут в его проёме возникли две тёмные фигуры, мгновенно разразившиеся истошными воплями и беспорядочными выстрелами в нашу сторону.

Да машу ж вать!..

Одного свалил Си Джей, навскидку выстрелил из снайперки, второго снял Юрай из автомата, но где-то поблизости уже раздавались голоса возникающих словно бы из ниоткуда "танго".

Боевики появились со стороны выхода и подошли ещё откуда-то из глубины помещения.

Подземный зал моментально наполнился многократно отражающимся от стен грохотом перестрелки.

Я укрылся за одной из бетонных колонн, несколькими короткими очередями свалив одного показавшегося врага и заставив залечь остальных. Другие наёмники от меня не отставали, стреляя не слишком часто, но точно. Дойл, будто метлой, прошёлся по темнеющим на фоне неба силуэтам, очищая нам дорогу к выходу. Но кто-то невидимый с нашей позиции забросил внутрь несколько гранат. Их взрывы болючим звоном прогрохотали в ушах и голове, взвизгнули разлетающиеся осколки. Благо ещё, что мы успели вовремя залечь.

Отошли к шахтам лифтов с напрочь выломанными дверьми. Попробовать подняться или спуститься по шахтам?..

Где-то сверху послышались выкрики на арабском, эхом отражаясь от стенок шахт, а затем что-то, но уже не просто звук, прогрохотало вниз.

Взрыв! Второй!

Боевики сверху попытались забросать нас гранатами, но они разорвались где-то на этаж ниже. Однако оставаться здесь было явно неразумно...

Автоматные очереди полосовали воздух, но "танго" стреляли по большей части наугад — среди импровизированных трущоб они, похоже, не могли однозначно определить наше местоположение.

— Туда! — рявкнул я, указывая в сторону виднеющегося метрах в десяти слева ещё одного выхода.

Короткими перебежками добрались до него.

Массивная двустворчатая дверь. Заперты — ни ногой, ни плечом не высадить.

Кирк выдвинулся вперёд, направив подствольный дробовик на район замка. Выстрел! Наёмник передёрнул затвор — на песок упала дымящаяся алая гильза с золотистым поясом. Ещё выстрел — строго по инструкции, согласно которой для высаживания двери из дробовика следует делать два выстрела...

Двери, заходившие ходуном ещё от первой порции картечи, взломавшей пластик, после второго выстрела выбило в нашу сторону мощным потоком песка. Помещение за ними было изрядно им засыпано, но не полностью.

Окно!..

Сорвали остатки жалюзи и выпнули остатки рамы.

Я выглянул вниз... Высоковато, но пойдёт.

Прыгнул первым. Песок ударил в подошвы ботинок, я перекатом погасил энергию и залёг за кучей хлама, держа на прицеле пространство вокруг.

Следом за мной попрыгали и остальные наёмники, после чего мы короткими перебежками начали... Нет, не уходить прочь от здания, потому что вокруг была довольно открытая местность и нас могли бы довольно легко засечь.

Позади нас громыхнул мощный взрыв. Из проломов на нижнем этаже здания вырвались клубы дыма и тучи поднятого песка. Постройка содрогнулась, с диким скрежетом пошатнулась, но не рухнула.

Зараза... Ладно нас этим "танго" не жалко, но себя могли бы и пожалеть...

Мы поднялись по склону дюны и обошли здание с тыла, а затем залегли среди нескольких лежащих на боку автофургонов.

Быстро сменили магазины, разобрали сектора обстрела и кое-как укрылись. Затаились.

Вряд ли "танго" начнут облаву, когда поймут, что нас уже нет в здании. Не в их это правилах. Ударить и бежать — в их, а прочёсывать местность — нет. Опасное решение, спору нет, но попробовать стоит, потому что бежать сейчас ещё опаснее...

Где-то невдалеке послышался непонятный шорох. Шорох?..

Я напряг слух до предела.

Шаги. Приглушённые голоса. Кто-то идёт!

— ...Какие, нахер, ифриты? — произнёс кто-то неподалёку на чистейшем английском языке с акцентом янки. — Вы, мать вашу, чертей сейчас гоняли, что ли?

— Нет, сер, — с характерным арабским акцентом произнёс другой человек. — Это были люди — американцы. А Мусу убили ифриты, а ещё они забрали одного "джи-ай" и двоих наших.

— Стоп. Какие ещё американцы? Федералы?

— Не...

— Не федералы или не знаешь?

— Не знаю, сер. Но Абу-Бакар видел их около самолёта.

— А потом эти крысы припёрлись сюда, и вы решили их завалить домом? Взрывчатка, мать её... Вы чем вообще думаете? Вас же самих могло завалить к едреней фене!