| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Можно нож?..
— Что?
— И яблоко. Я покажу, как умею чистить яблоки.
— Яблоко… Есть у нас яблоки? Хорошо, скоро вам всё принесут. Талант двадцать третьего участника — это чистка яблок! Давайте все вместе понаблюдаем.
Персонал конкурса принёс большое спелое яблоко и нож для фруктов.
Ли Хэн хорошенько протёр яблоко, после чего, взяв его в одну руку, а нож — в другую, за несколько мгновений… за одно движение… снял всю кожуру. Казалось, лезвие двигалось без какого-либо сопротивления. В итоге без единого разрыва и каких-либо остатков кожура была идеально отделена от мякоти.
— Уже всё счистили?
— Да.
— Действительно быстро. В любом случае вы показали настоящее мастерство!
Ведущий забалагурил, стараясь взбодрить притихшую толпу. В общем-то, выступление Хэна отличалось от всего показанного ранее, так что в итоге он даже словил небольшие аплодисменты.
“Уф… Похоже, каким-то чудом пронесло”.
За Ли Хэном еще семь участников показало свои таланты, после чего настало время аукциона и продажи рабов.
Ведущий выставил участников в ряд.
— Прошу всех красавцев встать во второй ряд, сзади! Тех же, кто считает себя обычным, выйти вперёд!
После слов ведущего Ли Хэн решил выйти вперёд.
“Лучше быстренько отстреляться, чем терять время”.
Но ещё до того, как он успел выйти, другие участники заняли все передние места.
На самом деле среди зрителей только небольшая часть людей хотела купить раба! А в большинстве своём ситуация обстояла так, что участники уже заранее договорились с друзьями или любимыми, что будут куплены именно ими. Поэтому столько людей без страха вышло вперёд.
Одиночек же, таких как Ли Хэн, было всего несколько человек.
— Продано! За 30 долларов…
— Продано! За 15 долларов…
— Ох, какой дорогой раб. Продано, за 48 долларов! По словам покупательницы, она заставит раба трудиться весь вечер, пока он не окупит затраты!
Пришла очередь и Ли Хэна.
Ведущий окинул его взглядом, оценивая, после чего, тяжело выдохнув, произнёс:
— Наш следующий лот… очень силён. Честно говоря, сложно определить цену, так что начнём с малого — с одного цента.
Раб за один цент!
Цена других начиналась как минимум с нескольких десятков центов, а то и сразу с доллара… И хотя Ли Хэн понимал, что сделано это было ради шоу, как бы в шутку, случившееся его сильно задело.
Но, даже услышав цену в один цент, никто не спешил поднимать руку.
— Здесь два цента!
Одна из зрительниц, с маленьким ребёнком за спиной, подняла руку, видимо, пожалев погрустневшего раба.
— Принимаю, ставлю сверху еще один!
Посмотрев в сторону выкрикнувшей, Ли Хэн увидел свою сестрёнку — Ли Хаян. Трогательная любовь сестры, оценившей брата в три цента!
Ведущий прокричал:
— Итак, ставка — три цента. Кто повысит до четырёх?
— Четыре!
— Восемь!
Люди вовсю отрывались, так как деньги были никакими.
— Семнадцать!
— Девятнадцать!
— Тридцать девять
— Тридцать девять центов! Если никто не поставит больше, на этом и закончим. Отсчёт начался. Десять… Девять… Семь…
Горестная цена в тридцать девять центов!
Было видно, что уже никто не хочет называть цену больше, и ведущий вот-вот завершит продажу. Но в тот момент, когда счёт дошел до двух, какая-то девушка в джинсах, бейсбольной куртке и низко натянутой кепке подняла руку.
— Две тысячи долларов!
— Две тысячи долларов! Я не ослышался? Кто-то действительно назвал две тысячи долларов?!
Взволнованно кричавший ведущий уставился на поднявшую руку девушку.
Взгляды зрителей тоже скрестились на ней. Все думали, что это какая-то новая шутка, и ждали развязки. Но тут девушка сняла кепку и широкие солнцезащитные очки, и вокруг раздались восхищённые вздохи:
— Это Чон Хёрин!
— Чон Хёрин пришла на фестиваль!
Знаменитая певица, фея мировой сцены, оценила раба в две тысячи долларов.
Таким образом до наступления ночи Ли Хэн перешёл в полную собственность Чон Хёрин.
* * *
— Раб, руку!
— Сейчас.
Ли Хэн поспешно взял Чон Хёрин под руку.
Сейчас он был так близок к ней, что чувствовал её соблазнительный запах.
Взявшись под руки и расталкивая толпу, они направились в другое место. Однако куда бы они ни шли, большинство людей вокруг если и не пыталось встретиться взглядом с неожиданно обнаруженной звездой, то просто без угрызений совести на неё пялилось.
Но Чон Хёрин не обращала на это никакого внимания, она широко улыбалась.
— Ты же покажешь мне фестиваль?
— Но я совсем его не знаю…
— Ничего. Веселье как раз в том и состоит, чтобы гулять вместе и развлекаться. Я ведь тоже студентка, правда, сейчас редко бываю в университете. Да и если исключить мои выступления на сцене, можно считать, что и на фестивале вообще в первый раз.
— Может, тебе тогда лучше погулять с кем-нибудь другим? Я на самом деле немного занят…
— Раб желает возврата?
— …
Прямая и откровенная угроза!
У рабов не было никакой свободы воли. По условиям конкурса хозяин мог возвратить его на аукцион для новой продажи или же потребовать выкупа свободы посредством возвращения уплаченных денег…
— Я покажу тебе фестиваль.
— Сразу бы так.
Чон Хёрин уже хорошо понимала Ли Хэна и знала, за какие ниточки нужно тянуть.
“Запугивание на него действует лучше всего!”
Она крепко прижалась к локтю Ли Хэна. Теперь при каждом шаге он мог чувствовать тепло её упругого, без лишнего грамма жира тела и нежную, постоянно ударявшуюся об его руку грудь.
— Прости, хозяйка. Но будет ли хорошо знаменитости себя так вести?
— В смысле?
— Если мы будем так и дальше ходить, то могут возникнуть недоразумения.
— Какие недоразумения?
— В общем, когда мужчина и женщина держатся так близко…
Ли Хэн, конечно же, слышал разговоры окружающих людей.
— Чон Хёрин такая добрая.
— Ага, отдала две тысячи долларов на благотворительном конкурсе.
По условиям конкурса все деньги, заработанные на продаже “рабов”, и вправду направлялись в различные фонды для помощи нуждавшимся людям.
— Смотри, как под руку взялись.
— Тихо! Это просто уважение к фанату. И ничего более…
— Ах! Чон Хёрин такая добрая, относится к незнакомому парню словно к любимому.
— Новичкам везде везёт, хотя он и казался непродаваемым рабом.
Хотя на фестивале присутствовали журналисты, но даже они не уделили большого внимания произошедшему.
— Чон Хёрин, завоевавшая с первого альбома невероятную популярность, ранее не была замечена ни на каких университетских фестивалях. И вот теперь она здесь… Удивительно.
— Известная во всём мире музыкальная фея оказалась и вправду доброй…
С первого взгляда Чон Хёрин сильно очаровывала.
В то же время хмуро шагавший рядом с нею Хэн, лишь недавно выбравшийся из жаркой кухонной атмосферы, казался её полной противоположностью.
Чон Хёрин была известна тем, что пренебрегла признаниями и ухаживаниями нескольких знаменитых актёров Голливуда. Поэтому окружающие люди и не воспринимали произошедшее как что-то серьёзное.
Для всех них она была чистейшей феей, никак не связанной с мужчинами и влюблённой лишь в одну музыку.
— Всё-таки это так волнительно, взяться под руку с парнем. Интересно, все ли люди чувствуют нечто такое, идя вместе?..
— Ты что?
— Просто мысли вслух.
Но Ли Хэн слышал, что сказала эта девушка.
“А ведь я впервые в жизни иду под руку с девушкой…”
За свои двадцать два года единственной девушкой, к которой он прикасался, была сестрёнка. В детстве он постоянно носил её на спине, менял подгузники, купал и выгуливал, водя за руку по городу!
— Может, поиграем в ловлю кротов?
Вопрос приметившей игровой автомат Чон Хёрин вывел Ли Хэна из размышлений.
— Не хочется…
— Всего-то пара долларов.
— …
С тяжёлым сердцем Ли Хэн вытащил две мятые купюры.
“Всё-таки на свидании с девушкой нужно тратить деньги”.
Трата двух долларов на игру уже отпечаталась в памяти Ли Хэна на всю жизнь. Возможно, в далёком будущем, лежа при смерти от старости, он будет вспоминать этот момент снова и снова.
Чон Хёрин, не отпуская его, взяла левой рукой игрушечный молоток.
— Вот! Вот!
И если первоначально Ли Хэн не собирался никак участвовать в этой игре, то, наблюдая, как молоток раз за разом промахивается, он не смог ничего с собой поделать.
— Чуть левее!
— Поняла.
— Следующий справа!
— Вижу!
— Второй сверху! Он ещё не убрался. Бей!
— Не сбивай меня. Я сама!
Желание победить сейчас бушевало в них обоих.
— Чёрт, ну вот, пропустила двенадцать кротов.
— Надо было быстрее двигаться.
— Ты же всё время отвлекал. Если бы молчал, то поверь, я бы справилась.
— Давай ещё раз.
— Хорошо, сейчас я прикончу их всех.
Чон Хёрин стала активнее двигаться и размахивать молотком, но локоть Хэна так и не отпустила. Видя, что ей неудобно, он попытался освободить свою руку, но в процессе этого случайно коснулся её ладони, и девушка тут же крепко его схватила.
С её стороны это произошло естественно, словно дружеский жест.
— Чёрт! Ну вот, все же пропустила троих.
— Ты хорошо сыграла.
— Что будем делать дальше?
Пара, которую сблизила ловля кротов!
Ли Хэн почувствовал себя так раскованно, что даже решился предложить:
— Может, пойдём за мягкими игрушками? Хочешь пострелять в тире?
— Звучит заманчиво.
Но когда они подошли к палатке, оказалось, что один выстрел стоил тридцать центов!
Пока Ли Хэн переваривал цены и выбирал самую дешёвую игру, Чон Хёрин первой обратилась к человеку за стойкой:
— Здравствуйте. Дайте нам, пожалуйста, по пистолету с десятью пулями.
На этот раз Чон Хёрин сама вытащила кошелёк и расплатилась.
Данный поступок сильно впечатлил Ли Хэна.
“Оказывается, она очень милая девушка…”
Чон Хёрин взяла пистолет одной рукой.
— Я тогда первая стреляю.
— Хорошо.
Раз за разом резиновые пули Чон Хёрин изящно пролетали мимо игрушек. А та, что случайно попала в цель, даже не смогла заставить игрушку покачнуться на месте.
Подобный бизнес всегда строился на обмане. Ведь во всём мире шла непрекращающаяся война между хозяином и игроками, желавшими легко заполучить игрушку!
После провала Чон Хёрин настала очередь Ли Хэна.
“Игрушки среднего размера весят примерно 780 грамм. Можно довериться глазам, так как я многократно держал такие, когда пришивал глаза на фабрике. Будет тяжело сбить резиновыми пулями”.
Даже при попадании в середину сила удара из такого пистолета невелика. Конечно, если стрелять в одно место, теоретически игрушку всё же получится сбить, но Ли Хэн решил не рисковать. Так как один выстрел стоил 30 центов, он сосредоточился на маленькой игрушке, чем-то напоминавшей воробья. И в итоге в самом конце серии выстрелов её и сбил.
“Победа”.
Ли Хэн планировал подарить плюшевого воробья своей сестрёнке.
“Пусть это будет подарком на её день рождения”.
Но в этот момент игрушку схватила Чон Хёрин
— Ох, это и вправду для меня?
— …
Увидев её сверкавшие глаза, Ли Хэн никак не смог отказать.
— Да, можешь забрать.
— Спасибо.
Чон Хёрин обняла игрушку, словно сокровище.
После этого они катались на карусели и смотрели один из студенческих спектаклей. Во время совместных гуляний даже забрались на крышу университета, откуда насладились ночными видами фестиваля и города.
Когда взрывы фейерверков заполнили небо, Чон Хёрин не отпускала руку Ли Хэна. Это был её способ дать почувствовать свою любовь без каких-либо признаний.
Ли Хэн же думал только об одном:
“Она очень любит держаться за руки”.
Чон Хёрин поднялась на сцену у озера.
Совсем небольшая, та была покинута как ведущими, так и зрителями. Сейчас её от полного запустения спасал только один инструмент — рояль.
— Хочешь, я спою тебе песню? — спросила Чон Хёрин, сев на скамью у рояля.
Так как они все ещё держались за руки, Ли Хэн был вынужден присесть рядом.
— Какую песню?
— Любую… Скажи, какую тебе хочется. Только главное, чтобы она была хорошей. Сейчас я так счастлива!
Давая концерты, Чон Хёрин путешествовала по всему миру.
Своим очаровательным голосом она вводила в восторг полные шестидесятитысячные стадионы, а в некоторых странах заряжала настроением сотни тысяч людей, собравшихся на главной городской площади.
Вот только если во время выступления она светилась очарованием и счастьем, то после всегда засыпала в своём номере в полном одиночестве. Уже долгое время музыка оставалась её единственным другом, у которого она и искала утешения.
Чон Хёрин пела о счастье и любви, но на самом деле чувствовала себя одинокой. Однако сейчас она была так счастлива рядом с Ли Хэном, что хотела спеть песню от всей души.
— Споёшь “Диалог взглядов”?
Он назвал дебютную песню Чон Хёрин и в то же время самую любимую у его сестры.
Чон Хёрин впервые спела её, будучи шестнадцатилетней школьницей, и эта песня в мгновение стала всемирным хитом, который сделал её знаменитостью. За прошедшее время она исполнила ещё много хороших песен, получивших любовь слушателей, но именно “Диалог взглядов”, спетый маленькой девочкой, многие слушали даже сейчас.
— Я спою. Только… буду играть одной рукой.
Ей очень сильно не хотелось отпускать его руку.
Представь, что нет больше в мире слов -
Просто звуки мы повторяем.
Повторяем их вновь и вновь,
Но друг друга не понимаем.
Голос Чон Хёрин распространялся, словно волшебство. Мягкий и красивый, он перекрывал все недостатки музыки, вызванные игрой одной рукой.
Если жестов нет — нет прощания.
Разговоров нет — лишь молчание.
И осталось нам только одно -
Посмотреть друг на друга с желанием.
Постепенно к сцене приближались привлечённые музыкой люди. Они находили место и садились вокруг, стараясь не издать даже малейшего шороха. Затем вытаскивали свои телефоны и отправляли сообщения своим друзьям:
“На сцене у озера поёт Чон Хёрин. Быстрее сюда!”
Я хочу все знать о тебе.
Расскажи, чем ты занят, что делал,
Что случилось в твоей судьбе,
И кого ты недавно встретил.
Наши взгляды — наш внутренний мир,
Без прикрас, без искажений.
Этот мир — наших чувств порыв,
Наших душ. Свет. Отражение.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
