"Станция-2"

— Сергей, я чувствую, она скоро будет здесь. Что если мне попробовать прорваться в другую сторону?

Выхода из огромного отсека было только два. Один путь Джохар уже испробовал, но туда теперь соваться было равносильно самоубийству. Но что с другой дверью?

— Мне не нравится эта идея, но стоит попробовать все варианты. Может там ситуация немного лучше — хрипло выдавил из себя Ерохин. Эта тварь опутала уже все отсеки, куда только смогла добраться, но мы не знаем, как обстоят дела там. В данный момент я не могу отследить, куда именно она двигается. Похоже, что пришелец одновременно и везде вокруг тебя. Выйдешь во вторую дверь, и тебе предстоит ещё более долгий путь до безопасных отсеков.

— Думаешь, она проберётся в спортзал быстро?

Сергей и так понимал, что напугал товарища и самого себя такими выводами, поэтому не стал отвечать. Он снова лихорадочно стал изучать голограмму с картой станции, сверяя ей с показаниями видеокамер.

— Есть! Послушай, ты мог бы добраться до склада с продуктами в отсеке М6. Он герметично закрыт со вчерашнего дня, но коридор, ведущий туда, плохо освещён. Это чертовски рискованно, Джохар! Прежде чем сделаешь это, запасись полотенцами, сколько вообще сможешь их унести. Нет полной уверенности, что эта штука там не побывала. Это в восьми длинных отсеках от тебя. Возможно, если бы ты попытался, я смог бы постепенно отвлечь тварь... Может быть звуками сирены...

— Звуками? Думаешь, она среагирует на эту уловку?

— Не знаю — В голосе Сергея прозвучали неуверенные нотки, — но несколько минут назад, когда ты спешил обратно в центрифугу, я заметил, как в секции С3 почему-то включился аварийный зуммер. Тогда я заметил странность, в этот самый миг тварь будто замерла на месте и ненадолго прекратила тебя преследовать. Вскоре зуммер затих, будто его вырубило, а до того, как исчез звук, там как раз мелькнул свет.

— Думаешь, эта тварь специально направилась туда и сама вырубила источник шума?

— Не знаю, но этот сигнал как-то привлек её внимание. Может быть, резкий звук её как-то раздражает...

Сергей не успел дальше развить свою идею, потому что в тот самый миг он услышал сдавленный крик Мохандеса:

— Кажется... оно здесь!

Вид с камеры исправно показывал картинку из дальнего угла большого помещения, но и отсюда Сергей увидел, как индус покрепче схватил полотенце и уставился в один из дальних углов спортивного зала.

— С чего ты взял, успокойся, Джохар!

— Говорю тебе, она пролезла сюда!

Он вдруг вскрикнул снова, оттолкнулся и быстро поплыл к спасительным шкафчикам раздевалки.

— Вижу! Вижу его! — послышался испуганный крик.

Это уже выходило за всякие рамки, потому что в следующую секунду Ерохин и сам разглядел кляксу, которая своей липкой, текучей массой выплыла откуда-то сбоку. Материализовавшись словно из небытия, будто страшный, чёрный и бесформенный призрак, существо двигалось прямиком к своей очередной жертве.

— Беги, Джохар!!! Прочь оттуда! Давай ко второй двери!

Сергей почувствовал, как и без того сильное нервное напряжение наэлектризовало его волосы на голове и по всему телу. Они зашевелились, как живые, мысли наполнились жутким страхом. Космонавт впервые за всё время осознал факт, что сам он до сих пор жив только потому, что тварь пока просто не нашла способ быстро к нему пролезть. Но то, что это рано или поздно произойдёт, не вызывало у него теперь никаких сомнений.

С ужасом в глазах Сергей мог лишь наблюдать страшную игру в кошки-мышки между человеком и жуткой тварью. Теперь он уже ничем не мог помочь индийскому астронавту, понимая, что тот обречён.

Клякса не спешила прыгать сразу. Она заструилась по стене, будто слизняк, только гораздо быстрее, подползая ближе к своей очередной жертве. Двигалась она примерно со скоростью пешехода на тротуаре, но иногда делала небольшие рывки, увеличивая ускорение в два-три раза.

С широкого ракурса камеры было отлично видно, как Мохандес разгадал манёвр своего преследователя и быстро поплыл прочь, явно не торопясь становиться лёгкой добычей коварного существа. Быстро схватив несколько полотенец из шкафчика, индус оттолкнулся и пулей ринулся в противоположную сторону отсека.

— Ко второй двери! Спасайся, Ждохар! — кричал Сергей, не узнавая тембра собственного голоса.

— Похоже, я всё равно обречён — ответ индуса был на удивление спокойным — попробую поиграть с ней по моим правилам.

— Джохар — голос Сергея Ерохина сорвался на сип. Он не говорил, а почти плакал и умолял — Не делай этого! Ты успеешь открыть дверь, чтобы выбраться оттуда. Потом захлопнешь её, и у тебя будет какое-то время, чтобы добраться до того склада...

— Успокойся, друг — я именно так и собираюсь поступить. Рано списывать меня со счетов.

С этими словами индус снова оттолкнулся и поплыл уже в другую сторону, потому что тварь сделала неожиданный бросок и ринулась следом за человеком. Ситуацию спасало ещё и то, что помещение спортзала огромное и у Мохандеса имелось достаточно простора для быстрого маневра внутри него.

Однако продолжаться так долго не могло. Похоже, прыжки были привычным делом для инопланетянина, в то время как человеку всякий раз приходилось больно ударяться о стены, и он не сразу мог ухватиться за что-нибудь сразу, сориентироваться и приготовиться к следующему перелёту.

Серей заметил, что индус медленно движется в сторону беговой дорожки, но не мог понять, зачем он это делает. Что тот задумал?

Тварь неустанно следовала за Мохандесом, похоже, ей вообще была неизвестна мышечная усталость. Что именно приводило в действие внутреннюю пружину этого существа? Какой метаболизм ему свойственен, что никак не сказывалось на скорости его передвижения и манёвренности. Если бы не те липкие волокна, которыми эта штука оплела всё коридоры станции, можно предположить, что 'Клякса' и вправду всего лишь некий бездушный механизм? Но разве роботы плетут паутину? Нет, эта гадость живая и чрезвычайно злобная. Она не успокоится, пока не прикончит свою последнюю жертву.

Тем временем человек, запертый внутри помещения вместе со своим преследователем, неизбежно уставал.

— Что бы ты не намеревался, Джохар, не делай этого! Убирайся оттуда, пока есть шанс! Тебе не перехитрить эту тварь!

— У меня есть интересная идея, Сергей — Запыхавшийся голос Мохандеса был на удивление бодр.

— К чёрту твои идеи! Зачем тебе центрифуга? — Сергей уже не кричал, а умолял — Там, в режиме гравитации эта тварь настигнет тебя в два счёта!

Тем временем индийский астронавт уже перелетел к тому краю, где находился спуск к поверхности центрифуги. Отсюда можно было аккуратно перебраться на пандус и встать на платформу, конструкция которой была устроена так, что любой человек или вообще какой-нибудь предмет моментально притягивались искусственной силой гравитации к колесу-полу. Для безопасности перехода из невесомости на беговую дорожку и обратно у трапа имелись специальные поручни. Вращение было достаточным для создания силы тяготения величиной ровно в одну земную единицы.

Ерохин никак не мог взять в толк, зачем Мохендес пробирается к центрифуге, в то время как его спасение находилось вовсе не там, а в противоположном конце отсека, куда вела вторая дверь. Как бы Сергей не кричал и не просил поскорее покинуть центрифугу, Джохар был непреклонен, затеяв какую-то смертельную игру, в правила которой не спешил никого посвящать.

Отсюда Ерохин не мог разглядеть выражения лица астронавта, но по выверенным и точным движениям было видно, что тот далеко не растерян и контролирует свои поступки. Сергей бы давно посчитал Мохандеса сумасшедшим, если бы не наблюдал, как уверенно и аккуратно тот действует.

— Может тебе не всё оттуда заметно, — сообщил Джохар запыхавшимся голосом, — но мне не успеть прыгнуть до люка и открыть его, если не попытаться задержать эту тварь. Она настигнет меня в один миг ещё до того, как разблокируется выход. Но я всё же попробую поставить её в не выгодное для неё положение, после чего открыть переборку и захлопнуть дверь перед самым её носом.

Ерохину ничего не оставалось делать, как молча наблюдать за разыгравшейся драмой. Он невольно сжал кулаки и сгорбился. Дыхание его сильно участилось, потому что сердце колотилось втрое сильнее обычного.

В следующий миг, когда существо видимо, поняло тщетность своей очередной попытки добраться до человека ползком и по стенам, оно снова прыгнуло. Казалось, Мохандес только этого и ждал. У него было достаточно времени, что оценить траекторию и скорость летящей в его сторону 'кляксы'.

Не трогаясь с места, астронавт сделал точный резкий выпад, размахнулся полотенцем и нанёс удар.

За мгновение до столкновения существа с человеком, произошло следующее: чёрная липкая тварь со всего размаху врезалась в импровизированную пращу, ткань полотенца тут же обернулась и запутала существо, будто сетью.

Секунду спустя, вопящий от перевозбуждения Мохандес размахнулся и отшвырнул полотенце прочь от себя, направив его в сторону беговой дорожки. Барахтающаяся 'клякса' завертелась в воздухе, увлекаемая прочь вместе со своей ловушкой, в которую внезапно угодила.

Тварь временно потеряла ориентировку, видимо, не сразу сообразив, что произошло, а именно это человеку и было нужно. Как только Мохандес избавился от своего преследователя, он изо всех сил оттолкнулся и пулей полетел в сторону второго люка.

Попадание получилось точным: брошенное полотенце 'приклеилось' к полу огромного бегового колеса, притянутое силой центробежного тяготения. Издалека Сергей мог лишь заметить, как что-то чёрное барахтается в складках белой ткани, уносясь по кругу всё дальше и дальше от раздевалки спортзала. Не отрывая глаз, он смотрел на всё происходящее, будто во сне, и в тот миг, когда Джохар ринулся к своей цели, Ерохин протяжно взвыл, крича изо всех сил, словно его крик хоть как-то мог придать индийскому астронавту ускорения:

— Быстрее! Крути колесо! Она выбирается!

Отсюда было видно, как Мохандес уже долетел до двери люка. Он вцепился в поручень, больно ударившись о торчащий выступ, но сразу сориентировался, притянул себя к рукоятке и стал лихорадочно её крутить.

Ерохин заметался глазами по экрану, пытаясь одновременно уследить за двумя местами действий.

Тварь уже выкарабкалась из объятий полотенца. Она пробовала прыгать, но в условиях тяготения делать это ей было не просто, как в невесомости. На какой-то миг она пропала из поля зрения, видимо поползла по другой поверхности.

— Дверь заклинило... я не могу открыть. Что-то мешает!

'Это конец' — мелькнула в голове Сергея Ерохина отчаянная мысль, потому что он снова увидел 'кляксу': та уже перелезла с вращающегося колеса на боковую стенку спортзала, ей оставалось лишь занять позицию и сделать последний прыжок...

— Прочь оттуда! — переходя на хриплый стон, закричал Сергей, — Она сзади и сейчас прыгнет!

Одновременно с криком Ерохин ухватил себя за волосы, собрав их в охапку, больно стиснув. Ужас окончательно заполнил его мысли, лицо сделалось бледным, как мел — сейчас для него не было никакого разделения между ним и отсеком спортзала, словно Сергей сам находился там, рядом с Мохандесом, скованный страхом и открыв рот в бессилии.

Индийский астронавт перестал дёргать ручку двери. Краем глаза Ерохин заметил, что та приоткрылась, но совсем немного, и это могло означать лишь одно: тварь заранее заблокировала проход оттуда, густо опутав края люка с обратной стороны своей паутиной.

То, что случилось дальше, произошло, будто в замедленном кино. Индус стянул с себя второй остававшийся на его правой ноге ботинок, но ему едва хватило времени, чтобы занести его над головой. Тварь прыгнула молниеносно.

И всё же он смог остановить кляксу, правда, ненадолго. Та не отлетела в сторону, когда поучила встречный удар. Вместо этого она вцепилась в руку человека, будто клей и тут же намоталась на неё, как жгут.

Несколько секунд спустя, она перекинулась на лицо несчастного астронавта, и в считанные мгновения всё было кончено: ещё одно трепыхающееся в воздухе тело с липкой маской на лице поплыло в невесомости станции, добавив к страшному списку новую жертву.

Несколько минут 'Клякса' не двигалась. Она будто отдыхала или восстанавливала свои силы. Всей своей клейкой массой существо обволокло голову Мохандеса, как чёрная липкая смола, будто издевательски при этом, демонстрируя каждому, кто мог её видеть: 'вот на что я способна, и так будет со всеми, кто ещё остался в живых'...

От 'кляксы не было спасения. Если сам Сергей ничего не предпримет для бегства, ему предстоит стать ещё одной жертвой этой жуткой твари...

13 декабря 2046 года. Борт 'Станции-2'

Мозг космонавта соображал плохо. Разум Сергея находился сейчас на той тонкой грани, когда никакие внутренние установки, ни самовнушение больше не помогали.

Всё произошедшее за последние два часа вспыхивало в голове в виде разноцветного хаоса и вызывало лишь острую боль. Ерохин попытался взять себя в руки, чтобы здраво рассуждать, но это удалось ему не сразу. Чувство вины за гибель товарищей одолевало его, подступая изнутри в виде сдавливающего горло комка. Он был бледен и подавлен. Ещё немного, и волна безумия окончательно заполнит сознание в своих тошнотворных потоках и тогда Сергею ужё всё станет абсолютно безразлично.

'Так, успокойся, ты ничего больше и не смог бы для них сделать! Ничего бы не смог!' — бормотал ему на ухо чей-то монотонный голос. Не сразу он сообразил, что это он сам разговаривает с собой вслух

'Но я ведь пытался! Пытался! Пытался!' — громко кричал он в ответ.

Космонавт всё время повторял про себя какую-то белиберду, одновременно хватаясь за разбросанные тут и там вещи. Потом бросал их и плыл к отсеку со скафандрами, намереваясь надеть один, затем выбраться через ближайший выходной шлюз, после чего выйти в открытый космос, оттолкнуться изо всех сил и уплыть как можно дальше от этой огромной и страшной космической ловушки.

'Бежать! Бежать отсюда, пока не поздно. Пока эта тварь не добралась сюда. А она обязательно, обязательно доберётся, и сделает это очень скоро...'

Но потом Сергей спохватывался, брал себя в руки и другая сторона его 'я' спокойным и холодным тоном начинала возражать:

'Куда ты собрался? Не дури, бестолочь! Можно ли улететь отсюда, просто напялив на себя скафандр? Ты останешься без еды и питья и однажды просто сгоришь в атмосфере или станешь ещё одним искусственным спутником Земли. И что будет с Ильёй? Вдруг командир всё ещё жив и ждёт твоей помощи?'

Успокоиться долго не удавалось. Когда же, наконец, хаотичные мысли в голове немного улеглись, Ерохин посмотрел на часы. До момента открытия канала связи с Землёй оставались считанные минуты. Это чудо, что пока оборудование в этой изолированной части станции исправно работало. В некоторых отсеках огни совсем погасли, в других свет был, но там происходили постоянные сбои и мелькания. И почти везде, где он только мог разглядеть на включенных мониторах — протянулись те белёсые нити гадкой вездесущей паутины, оставленные кляксоподобным пришельцем.