Меня вот посадили подальше, дали воды и рядом сидит какая-то смуглокожая улыбчивая девушка. Она меня выслушала, задала несколько вопросов и все записала, а затем просто сидела рядом, явно пытаясь меня успокоить, ну или просто компанию составить. По крайней мере, она тактичнее, чем Приставала, что чуть было, не ржала над происходящим и моим положением.
Сейчас же все мои мысли были о другом, а именно о... арбалетном болте, что убил то чудовище. Болт я узнал, это был тот самый который, чуть мне в глаз не влетел. Уж на те я насмотрелся и подозреваемый тут был только один.
— "Почему он спас меня? — спрашивал я себя. — Сначала пытался убить, а теперь вот помог.... Какого черта происходит?!"
Действительно очень странно.
Кто это был?
Почему он вообще напал?
Это явно был не какой-то бандит или маньяк, а учитывая произошедшее, то он явно в курсе о всей мистической фигне, что творится вокруг.
Не понимаю. Просто не понимаю логику этого человека. Убить пытался, а теперь спасает, но найти его я так и не сумел.
Нужно больше узнать про него.
Я не мог точно разглядеть его в том полумраке, но четко помню светлые волосы и круглые очки, но это все что я могу конкретное вспомнить. Слишком расплывчатые детали, чтобы такого человека найти.
Офицер Брукс прибыл, и некоторое время о чем-то говорил с другим полицейским, при этом пару раз они взглянули на меня. Ему передали орудие убийства, которое он тут же убрал в карман своего пальто.
= "А ему не жарко в такой одежде?" — хмыкнула Болтушка и заставила и меня подумать о том, какого это ходить в такую жару в этом пальто. Он сейчас напоминал мне какого-то детектива из нуарных фильмов.
Как говориться — "стиль — это все".
— Привет, Ник, — улыбнулся мне полицейский, затем посмотрел на девушку рядом со мной. — Спасибо за работу, Фатима.
Девица кивнула и, улыбнувшись, ушла к остальным, а мы остались вдвоем, ну почти, не считая фей. Мужчина стоял и курил, несколько секунд молча о чем-то думая, а я ждал его слов.
— Как тебе первая встреча с темным? — спросил он.
— Второй я бы не хотел, — ответил я, опустив голову.
— Ничего обещать не могу, но для того мы, Неспящие, и есть, — пожал Брукс плечами. — Темных всегда тянет в реальный мир и к живым.
— И что теперь?
— Ничего. Сейчас уже ничего делать не будем. Ладно, вставать, — махнул он рукой. — Нужно в участке твои показания взять и дождаться проверок. Дальше дело бюрократии и правил, так что не обессудь.
— Ничего, я знаю, — киваю ему. Слишком хорошо знаю...
Поднявшись, я двинулся следом за полицейским к его машине. Шли мы молча. Мою голову занимали разные мысли, которые никак не хотели утихать. Слишком много для одного дня и ведь не факт, что подобное не повторится.
— А и еще, — подал голос офицер, — не упоминай во время дачи показаний арбалетный болт.
— М?
От его слов я даже застыл.
— Не важно, пойдем.
Вопросов у меня стало еще больше...
Глава 14. Утомительное ожидание.
— М-м-м-м-м...М-м-м-м-м... — мурлыкал я мелодию лежа на диванчике и пялясь в потолок. Поток тут красивый, чистый, без паутины или трещин. Видно не экономили на строительстве, и вообще качество всего управления Неспящих может дать фору многим местам, где я бывал. Нет, роскоши тут не было в принципе, но приятные тона стен, грамотно расставленные вазы с цветами и редкие картины с пейзажами на стенах создавали пусть не уютную атмосферу, но место, в котором не трудно находится.
Поскольку тут в основном занимаются делами духов и сноходцев, то преступников тут никто из камеры в камеру не таскает. Почему? Пока не сказали, да и некогда мне было спрашивать, ну и некого. Я тут как бы в камере один.
И нет, это не одиночная камера заключения, а допросная, где меня поместили, пока разбираются с делами.
С меня сняли все показания, затем накормили и даже чайку вкусного принесли, но пока отпустить не могли, вот и приходится мне лежать тут и скучать. Хотелось бы вообще-то получить ту самую вводную лекцию, которая вроде как должна быть для каждого сноходца, но все сейчас так заняты, что многим просто не до меня.
К тому же...
— "А хочу ли я что-то слышать от него?" — задал я себе вопрос.
Слова Брукса о том, чтобы я молчал про арбалетный болт, выглядят слишком подозрительно.
— "Он знает что-то? Он знает того кто напал на меня? Почему он покрывает его?"
Вопросы в моей голове все росли и росли, никак не желая уходить, и теперь я не был уверен, что хочу и дальше разговаривать со столь подозрительными личностями.
Вообще, если задуматься, то вчера я был так шокирован и взволнован, что не сумел адекватно воспринять ситуацию и как следует подумать. Но сейчас, здесь, просто лежа и размышляя в тишине, я стал подмечать странные детали, на которые раньше внимание не обращал.
Например, а как офицер Брукс вообще обо мне узнал?
То есть, тот коп, который давил на меня, посчитал, что я из какой-то банды хулиганов-вандалов, которые громят округу, и на его месте я бы точно так же подумал, найдя какой-то парня без сознания посреди разрухи. Потому не ясно чем я мог так привлечь Неспящих и проявиться, чтобы меня нашли.
Как-то слишком быстро и просто все выходит.
Потом он рассказал мне какие-то вещи, но что из этого, правда, а что нет, мне не понятно. Приставала сама ничего не знает, а кроме слов Брукса у меня других данных нет. Мне как бы, не у кого спрашивать, да и не факт что информация будет достоверной.
Короче, все очень подозрительно и я не уверен, хочу ли оставаться здесь еще дольше.
— Эй, Ники... — вновь подала страдающий голос Болтушка. — Мы еще долго тут...?
— От того что ты каждые пять минут спрашиваешь об этом, раньше мы не уйдем, — со вздохом отвечаю ей. — Мы застряли, а отпустят, когда отпустят, не раньше.
Часы с телефоном и кошельком у меня забрали, потому сказать точно, сколько сейчас времени я не могу, но по ощущениям уже вечер и скоро будет ночь. Надеюсь, до отбоя в общежитии успею, а то ведь могут не пустить. Хотя, пустить-то пустят, но будет выговор точно.
— Ну чего они так долго? — стонала она. Показалась и развалилась на полу, перекатываясь с одного бока на другой. Похоже, для такой как она, скука реально мучительна.
— Они взяли у меня показания, затем все это нужно проверить, заполнить кучу документов, все это может занять довольно много времени. Хотя иногда, полицейские специально подольше держат человека, по своим причинам... — ответил я.
— О, а ты, похоже, кое-что знаешь о них, — хмыкнула она.
— Да... был опыт...
Больше я ничего не говорил, продолжая пялиться в потолок.
К счастью, Болтушка не стала ничего спрашивать, исчезла, а я остался в тишине, продолжая свою созерцательную деятельность.
Думал я еще над одной вещью, которая никак не давала мне покоя.
— Что это было тогда?
В момент удара, когда я уже думал, что мне все кости переломает, случилось нечто странное. То столкновение будто пропало, через меня прошла странная волна и внутри, будто огонь загорелся, который пульсировал и растекался по всему телу. Это было так быстро, что я даже не понял, но сейчас вспоминая, я осознаю, что тогда было. И затем я так сильно сумел оттолкнуть эту тварь...
И спросить некого...
Нет, есть, но... не уверен, что хочу.
Болтушка ничего не знает, опять...
Неожиданно, дверь в мою камеру начала открываться.
Я поднялся и посмотрел на человека, вошедшего ко мне.
— Kombanwa(1), — послышался девичий голосок.
В камеру вошла миловидная невысокая худенькая девушка, одетая в деловой костюм, с черными волосами, подстриженными под каре, милым личиком, которое она будто пыталась скрыть за челкой и большими очками. Японка посмотрела на меня и слегка неуверенно улыбнулась.
— А э, приветствую, меня зовут Ямада Надэсико, — представилась она, вежливо поклонившись.
— Hajimemashite, Yamada-san. Boku wa Temnih Nikolai, desu. Yoroshiku onegai shimasu(2), — отвечаю ей.
Девушка сначала удивленно посмотрела на меня, а затем очень мило улыбнулась.
— Yoroshiku! Kochirakoso(3), — сказала она, слегка краснея. — Не часто иностранцы изучают японский.
— Моя мама учительница английского в школе, да и кружки испанского и французского ведет, от нее и нахватался, а японский я недавно начал изучать. Потому на факультет иностранных языков и поступил, — пожимая плечами.
— Ясно, — кивнула Ямада-сан. — Тем... Темни...
— Можно просто Ник, — решил я не мучать девушку произношением моей фамилии. Даже у нас не все правильно ударения расставляют или произносят, потому истязать иностранку я не хочу, а то это можно будет приравнять к особо жестокой пытке.
— Спасибо, Ник-сан(4), — снова улыбнулась она, а затем снова стеснительно отвела взгляд. — Кхм, прошу прощения. Я тут секретарь и меня послали за тобой.
— Что-то случилось? — заволновался я.
— Нет, все в порядке, — махнула она рукой. — Я просто пришла сообщить, что ты свободен, да и извиниться за то, что задержали. У нас тут небольшие заморочки произошли, вот и некому было тебя домой отпустить.
— Хм, а где офицер Брукс?
— Шеф сейчас занят делом доппельгангера, — ответила она. — У нас улика одна пропала, вот он и занимается ее поиском, потому и не сумел прийти и помочь. Видать у нас гремлины завелись...
— Это те, которые все ломают и вредят окружающим? — спросил я, вспоминая одноименный фильм.
— Да, гремлины просто мелкие вредители, которые могут доставить немало проблем, — покачала Ямада-сан головой. — Их особо много водится в центральном общежитии вашего университета. Сколько не вытравляли их оттуда, они постоянно возвращаются, белье воруют, водопровод портят и по-всякому досаждают.
— Тяжко вам приходится, — хмыкнул я.
— Ну, я всего лишь секретарь, а не оперативник. Вот сестра моя порой работает, если необходимо, но шеф так ценит нас в качестве секретарей, что очень редко соглашается отпускать ее куда-то. Ведь кроме нас тут некому разбираться с кучей бухгалтерии начальника отдела. Так что наличие гремлинов нас волнует весьма сильно.
— Понятно. Надеюсь, все будет хорошо.
— Хорошо будет, в любом случает. У нас главное чтобы это были именно гремлины, а не кремлины, — тяжко вздохнула она.
— А кто такие кремлины(5)?
— Это русские гремлины, — с кислым лицом ответила она. — Это почти тоже самое, только разумнее, ведут себя как стереотипичные русские, да и еще права качают, и своим паршивым акцентом могут убить любого парламентера. Черт бы побрал Дисней и его мультфильмы...
Я даже как-то не ожидал, что тут все так страшно.
Перспектива попасть в окружение клюквенных русских в представлении американцев выглядит жутко. Но мысль об этом меня даже слегка рассмешила.
Если в этом мире и правда мысль может материализоваться, то воплотиться, по сути, может совершенно любой бред.
— Ладно, прошу за мной, — сказала она.
Я двинулся за ней, так как дольше оставаться здесь мне просто не хотелось. Мы прошли по длинному коридору, по которому туда-сюда носились люди, с кучей документов в руках или какими-то коробками.
— Ваше имя... на редкость подходит к фамилии, не так ли, Ямада-сан(6), — хмыкнул я.
— Можно просто Надэсико, — вздохнула она. — Меня в школе постоянно дразнили этим.
— Соболезную, Надэсико-сан.
Надэсико на мой скромный взгляд вполне приятная девушка, пусть на конкурс красоты я бы ее не отправил, но давать ей такое имя как "идеальная женщина" — это как минимум спровоцировать детей на дразнилки. У моего знакомого была фамилия Кузьмин, так даже его многие "Кузей" звали, в честь того домовенка.
Мы дошли до ее рабочего стола, где мне пришлось подписать пару документов, мне вернули телефон и кошелек, а затем отпустили домой. Девушка извинилась, что сегодня моя обязательная лекция отменилась, и сказал прийти завтра опять же к трем, где меня уже будут ждать.
Попрощавшись с ней, я двинулся домой.
Часы показывали начало девятого, а небо над городом уже потемнело, и фонарные столбы осветили улицы и дороги. Слабоватый прохладный морской воздух наполнил легкие приятной свежестью и остудил слегка горящие в голове мысли.
Тот страх и эмоции что я испытал днем покинули меня, сменившись тоской и равнодушием, и даже мои обиды и подозрения отошли на второй план. Сейчас я просто хотел добраться до дома и лечь спать, чтобы забыть все произошедшее как страшный сон. Как бы я хотел отмотать время назад и отказаться от этой поездки, но такое просто невозможно.
Хотя черт его знает, мы сейчас рядом с магией сидим.
Я неспешно брел к остановке и, включив городское приложение в телефоне, пытался узнать на какой транспорт мне садиться, чтобы доехать до общежития и пока оно загружалось, я впадал во все большее уныние.
— Куда идем? — спросила Болтушка, повиснув на моих плечах.
— Домой, — вздохнул я. — Мне нужно поспать.
— М-м-м-м-м... — хмыкнула она. — Слушай, а куда вот эту штуку девать?
— А?
Я повернул к ней голову и посмотрел на подставленную руку, в которой... был окровавленный полиэтиленовый пакет с арбалетным болтом.
— Какого х...?! — застыл я, смотря на это. — Откуда это у тебя?!
— Да я еще в машине у этого Курящего типа стырила, — гордо заявила она, задрав носик. — Мне было интересно, что он там прятал и пока его фея отвлеклась за дым и кайфовала, я стянула эту вещицу.
— Ты идиотка! — зарычал я. — Ты украла вещь док! Да нас за это надвое суток могут в камеру упечь! Это из-за тебя нас продержали в участке так долго!
— Че-е-е-е-е?! — офигела она. — Я не знала о таком!
— Воровать не надо было! Черт! — бесился я. Отнял пакет и развернулся, намереваясь вернуться. Если быстро отдать, то может и прокатит, никакого наказания не получим.
Вот блин, повезло с соседом.
Это явно только начало всех моих неприятностей, которые она мне принесет. Как бы реально в тюрьму не загреметь с таким "помощником".
— А и еще, — подал голос офицер, — не упоминай во время дачи показаний арбалетный болт.
Слова Брукса всплыли в голове и это меня остановило...
Он хотел скрыть болт и велел мне молчать...
Посмотрев на улику, я стал размышлять над всем произошедшим.
Это просто арбалетный болт, небольшой, где-то сантиметров двадцать с пластиковым оперением и заострённым металлическим наконечником. Видно, раньше это был какой-то спортивный с затупленным острием, но его переделали напильником или скорее на станке. Слишком аккуратно сделано.
Повертев этот предмет в руках, в мою голову закрылась одна необычная мыслишка, которая с каждой секундой вытесняла панику и страх, и все сильнее казалась привлекательной. Раз не хотят говорить мне прямо, то я сам узнаю.
— У нас, кажется, есть пес-должник, — вспомнил я. — А хозяина этой вещицы он найти сможет?
Пару секунд Болтушка смотрела на меня, а затем поняла, что я имею в виду.
Она широко улыбнулась, обнажив белоснежные заостренные зубки и зловеще захихикала:
