| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Твою спутницу? — с загадочным выражением приподняла бровь Марина.
— Мою спутницу, — подтвердил я.
— А во-вторых?
— Что во-вторых?
— Ты сказал "во-первых", и рассказал мне про жестокий мир.
— А... Ну да. Во-вторых, я действительно не хочу, чтобы кто-нибудь здесь облапал твою привлекательную задницу.
— Только здесь? — еще раз ее тонкая бровь вопросительно изогнулась.
— Нет, не только здесь. Вообще, — признался я.
— Это уже собственническое? — глядя мне в глаза, неожиданно спросила Марина.
— Это... — хотел я было сказать, что вообще лапать красивых девушек без спроса плохое занятие, но не стал. — И собственническое, в том числе, — ответил, не покривив душой.
— Спасибо, я ценю твою откровенность, — произнесла Марина вдруг словно оттаивая, теряя концентрацию собранности. И добавила уже совершенно другим, вдруг задрожавшим голосом. — Макс, прости меня пожалуйста, мне действительно было очень страшно там одной, я вышла сюда только потому, что еле сдержалась — я как помылась, мне на месте не усидеть было, казалось с ума сейчас сойду...
— Проехали, — кивнул я, поднимаясь и подавая девушке руку. — Пойдем уже.
Может быть я накаркал, а может просто хорошо видел возможные ситуации — ведь мы с Мариной своими летними нарядами непривычного местным кроя очень колоритно выделялись. Особенно она — с маняще обтянутыми откровенным тугим платьем формами привлекательной фигуры.
Поэтому я даже не удивился, когда перед самой лестницей нам наперерез вывалился рябой каменотес — судя трем кирпичам на сером гербовом щите явно цеховой куртки. Лицо рябого — прямо поверх изъеденной оспой кожи покрывала густая вязь татуировки. Схватив Марину за плечо, он по-хозяйски ее облапал, одновременно сказав что-то на незнакомом грубом языке. Судя по интонации, и по тому что рябой на меня не обратил даже капельки внимания, было это что-то вроде: "Крошка, пойдем со мной, и я покажу тебе как можно отдохнуть с настоящим мужчиной".
— Эй, — окликнул я рябого. Он резко обернулся — так и держа взвизгнувшую Марину вполуобнимку.
Передо мной сейчас находился совсем не Константин — пусть и спортивный, но чуть рыхловатый и мягкий, обитающий в благоприятной среде. Передо мной стоял самый настоящий каменотес — закатанные до локтя рукава куртки открывали жилистые предплечья, также с вязью татуировки, а ладони были широкими, лопатообразными — доски можно перешибать.
Из-за многих столов поднимались гомонящие посетители — я видел, как часть "грязных" стражников практически взвилась с места. Вполне возможно, они готовы были мне помочь — но уже Марина скривилась от боли, когда рябой невольно с силой сжал ее плечо цепкими пальцами. Девушка дернулась, пытаясь вывернуться из болезненного объятия, а я в этот момент ударил.
"Удар-связко: рожа, пузо, яйки" — имитируя колоритный деревенский акцент, любил повторять нам сержант Петренко, используя правда более веский синоним слово "рожа". Но сейчас, видя перед собой очень и очень серьезного противника — для кабацкой драки, и не имея в руках уравнивающего шансы оружия, я сперва ударил ногой, начав знаменитую связку Петренко с конца.
Безмятежно и с насмешкой взиравший на меня каменотес, получив ногой между ног, согнулся с булькающим криком. Я уже ударил снова, без задержки — апперкотом, вкладываясь всем телом. Несмотря на то, что каменотес был тяжелее меня раза в два, он, по-моему, даже на пару мгновений ступнями оторвался от тела. Выпрямившись словно маятник, брызнув веером кровавой юшки из разбитого носа, он упал спиной на ближайший стол. Марина, пронзительно взвизгнув от испуга, отскочила в сторону, и в ее руках вдруг материализовался посох, который она перехватила на манер палки.
Весь зал ожил в едином порыве и зашевелился многоголовым чудовищем — повыскакивали со своих мест ремесленники и стражники, закричали десятки человек. Несколько цеховиков в кожаных куртках с эмблемами каменотесов угрожающе двинулись вперед, но почти сразу остановились — увидев десяток "грязных" стражников, оказавшихся рядом со мной, и угрожающе сжимающих кулаки. По габаритам каменотесы превосходили стражников — но тех было больше. А кроме этого, несколько человек из цеховиков — старше и явно авторитетнее остальных, возгласом осадили возбудившихся предчувствием драки коллег.
Один из старейшин ремесленников — судя по властным повадкам и выбеленной сединой голове, что-то громко рявкнул, и цеховики потянулись назад, за стол. Седой подошел ко мне, миролюбиво протягивая руки. Что-то сказав, он чуть кивнул, показывая на эмблему цеха и принялся мне объяснять, что просит прощение за поведение своего подручного. Язык знакомым не был, но по интонациям все было предельно понятно.
Искать справедливость смысла не было — пострадавший корчился, глухо постанывая и обеими руками держась за место, где встречаются ноги — поэтому я просто покивал, и видом продемонстрировал цеховому старейшине, что претензий не имею.
Внимание!
На вас подали жалобу в "Городской Магистрат"
Жалобщик: Отар Гарт, каменотес 2 ранга гильдии "Свободных каменщиков"
Место: "Приют караульного", питейный зал
Причина: нанесение увечий; кровь
Вира: ◌15 винт.кр.
Оплатить/Встретиться в суде
На мгновенье я потерял дар речи, а потом посмотрел на ушибленного ремесленника и выразился длинно и грязно. Внутри просто закипела ярость — к такой швали, которая щеголяя полубандитской романтикой, пользуясь правом безнаказанности сильного нарушает закон, но стоит только получить даже легонький отпор — лишь тапки сверкают, как подобные обиженки бегут плакаться дяде полицейскому.
И эта мразина сейчас подала на меня жалобу?!
Старейшина русского тоже не знал, но однозначно угадал смысл моей возмущенной тирады. И сам повернулся к скорчившемуся цеховику, который по-прежнему держался за хозяйство, но уже смотрел на меня со откровенной злостью, не обращая внимания на текущую по подбородку кровь.
"Ты на него жалобу подал?" — спросил старейшина.
"Он мне кровь пустил! Это кровь, кровь!" — явно апеллируя к вполне вероятному запрету на пуск крови в кабацких драках, глухо отвечал Гарт, показывая ему ладонь, которой коснулся носа.
"Ты сам приставал к его бабе, надо было головой думать, а не разбитыми яйцами!" — взъярился старейшина.
Возможно ответ был: "Да его женщина выглядит как...". Но это не точно — я не очень понял, но либо поверженный Гарт имел ввиду "сама виновата так одеваться", либо намекал на то, что мы выглядим как новички за которых некому вступиться, и значит каждый уважающий себя мужик может позволить себе потискать такую симпатичную телочку.
После этих слов вокруг поднялся гомон, и на цеховиков угрожающе шагнули все "грязные" стражники, сгрудившиеся рядом. Не знаю причины — может быть у меня столь весомая группа поддержки оттого, что ранее упоминалось имя лейтенанта-командора гвардии Рустема, а может потому, что на два золотых — которые я отдал стражникам, вся караульная служба Южных ворот будет гулять неделю, если не больше.
"Да мне плевать на всех, это кровь, а закон есть закон!" — судя по жестам, возопил Гарт, еще раз демонстрируя окровавленную ладонь. Он — не удержав протяжный стон, соскочил со стола и стоя криво — ногой я ему от души ввалил, обращался сейчас к старейшине и ко мне с явной ругательной мимикой.
"Ах тебе плевать на всех?" — кулак седого оказался ничуть не меньше, чем у возмущенного каменотеса — и получив по уху, тот рухнул на пол пыльным мешком. Старейшина наклонился, и резким жестом сорвал гильдейский щит с куртки отправленного в глубокий нокаут Гарта.
Показав мне оторванную эмблему, старейшина что-то заговорил — под одобрительный гомон стоящих рядом со мной стражников. А прозрачное, едва заметное оповещение перед глазами у меня мигнуло, меняя статус:
Внимание!
На вас подали жалобу в "Городской Магистрат"
Жалобщик: Отор Гарт, каменотес 2 ранга
Место: "Приют караульного", питейный зал
Причина: нанесение увечий; кровь
Вира: ◌15 винт.кр.
Оплатить/Встретиться в суде
Уот так уот. Не послушался старшего, и из каменотеса второго ранга гильдии свободных каменщиков превратился просто в каменотеса второго ранга. И произошедшее лишь подтверждало жесткую систему сословного деления общества здесь, в незнакомом пока городе незнакомого пока мира.
И кстати я совсем не уверен, что не будь со мной при появлении в таверне стражников, сообщивших о том, что за меня попросил лейтенант-командор королевской гвардии, а может проговорившихся о том, что я принадлежу к гильдии авантюристов, старейшина был бы таким блюстителем справедливости, а не законов. Не говоря уже, что он сам вполне мог бы позвать Марину к себе на коленки.
Кивнув старейшине, я все же перевел фокус внимания на оповещение, и из врожденного чувства справедливости выбрал вариант "встретиться в суде".
Вы получили обязательное задание "Ответчик в магистрате"
Подробнее: ►
Ранг: без ранга
Статус: судебное
Получено от: на основании жалобы Отора Гарта
►После того как "Городской Магистрат" рассмотрит жалобу Отто Гарта, каменотеса 2 ранга, вы будете вызваны в городской суд
"Внимание!"
Смерть жалобщика не является основанием уклонения от роли ответчика. В случае признания вины вира будет назначена в пользу городского управления
Очень интересное примечание — и явно неслучайно здесь появившееся. С учетом понимания того, как медленно и громоздко работает любая бюрократическая машина, даже боюсь представить сколько человек перед тем, как было принято решение ввести подобную обязательную ремарку, было убито теми ответчиками, кто старался таким способом избежать разбирательства.
Жестом отправив Марину наверх, я еще раз показал старейшине жестами, что претензий к его гильдии не имею и направился к стойке. Трактирщик был достаточно сообразителен, а порядки, судя по всему, весьма схожи во всех иных мирах. По крайней мере, долго объяснять не пришлось, запрос перед взором у меня появился быстро:
Внимание!
Трактирщик Толстый Гасер запрашивает у вас оплату
Место: "Приют караульного"
Услуга: оплата пива всем посетителям из "Грязная стража"
Цена: ◌24 мед.
Оплатить/Отмена
Всего двадцать четыре медяка, и в зале раздался громкий приветственный гомон — похоже, я становлюсь кумиром караульных Грязного города. Кивком поблагодарив ринувшихся мне на помощь стражников, направился в номер.
Марина, кстати, ожидала меня наверху у лестнице с явно виноватым видом.
Я же, поднимаясь по рассохшимся скрипящим ступенькам, думал об убитом колдуне, распятых эльфах, смертельной опасности и жесткости и жестокости нового мира. И когда поднялся на этаж, понял — предстоит серьезный разговор — все равно не до сна. Думаю, надо прямо сейчас и без утайки рассказать Марине о своих догадках насчет ритуала и грозящей нам опасности. Завтра будет наполненный событиями день, и пусть принимает решения зная о том, что нам всем грозит смертельная опасность. По крайней мере лично я в этом уверен.
Вернее, грозит нам не обезличенная смертельная опасность, которая поджидает едва ли не в каждом уголке нового мира — даже если вспомнить возбужденные жесты служанки, призывающей ни в коем случае не открывать ставни, ведущие на улицу где среди метели могут находиться опасные твари. Речь идет о смертельной угрозе, которая будет направлена непосредственно на нас, как только устроителям ритуала или их подельникам станут известны наши имена и обстоятельства попадания в этот мир... как там его, Валлирант?
Соблазн откровения
— Ты в спецназе служил?
— Что? — моментально переспросил я, но почти сразу же ответил, — Да ну, брось ты, где я и где спецназ, скажешь тоже...
Марина — глядя на то, как я со смешком качаю головой, неоднозначно пожала плечами — словно показывая, как ее расстраивает моя небрежная к ней снисходительность.
— Ты же воевал... — осторожно произнесла она.
— Нет, — отрицательно покачал я головой.
— А удостоверение у тебя? Участник боевых действий... купленное?
— Даже если такие вещи продаются, то надо быть кретином, чтобы их покупать, — вновь покачал я головой, — удостоверение настоящее.
— И как так получилось? Участник боевых действий, который не воевал?
— Вот как-то так, — пожал я плечами.
Если рассказать об армии и контракте, то будут вопросы и о том, почему ушел из института, а если упоминать еще об этом... в общем, нет желания откровенничать, выворачивая наизнанку прошлое. И врать не хочется.
— Пойду помоюсь, — осмотревшись в комнате, я обратил внимание на занавешенную немного по-другому ванную и некоторые изменения. Марина, оставшись здесь в одиночестве, видимо стараясь убежать от переживаний наводила порядок — но отвлечься не получилось, и после она спустилась ко мне.
Белое платье девушки — постиранное, сушившееся на веревке, мешалось — пришлось пододвинуть в сторону. На краю ванной очень кстати стояла бутылочка с жидким мылом для рук — надо же, доехало сюда с нами из машины. Пока я разбирался с картой — на поляне жертвоприношения, Марина и Вячеслав собирали все легкое и необходимое, что могло без ущерба доехать на волокуше вместе с Анной — вот жидкое мыло и доехало.
— Тебе вещи постирать? — негромко спросила Марина, когда я уже открыв воду — едва-едва теплую, намыливался.
Услышав вопрос, замер ненадолго — обдумывая.
— Да нет, спасибо. Грязь к утру засохнет, и сама отвалится — а завтра нам все равно одежду надо другую купить, наша слишком приметная.
Больше Марина вопросами не отвлекала и сполоснувшись, я — легко подрагивая от холода, обтерся футболкой и повесил ее сушиться рядом с платьем Марины. Рядом повисли джинсы — их просто грубо отчистил от грязи, а чуть позже — постиранные носки. Вышел из-за занавески в трусах и кроссовках — пол был грязный и ходить босиком по нему желания не было совершенно.
Марина сидела прислонившись к высокому изголовью кровати, подтянув колени к груди и закутавшись до горла в одеяло. Вызывающе короткое зеленое платье Ани — ставшее причиной недавних проблем, висело на спинке стула.
Прошаркав по полу в не полностью обутых кроссовках, представляя, как глупо выгляжу, я вдруг подумал о том, как выглядела Марина после того, как помылась — в нижнем белье и элегантных сапогах драконоборца. Или без нижнего белья и в сапогах драконоборца — не думаю, что девушка ходила босиком по грязному деревянному полу "президентского люкса".
Усаживаясь на кровать, я увидел под висящим на стуле платьем уплотнение и — присмотревшись, заметил бретельку бюстгальтера; получается, что Марина сейчас под одеялом практически голая. При мысли об этом воображаемые образы оказались настолько четкими, что я поспешил забраться на кровать, присев так, чтобы Марина не увидела отклик тела на мои мысли.
Судя по позе девушки спать она пока не собиралась, да и у меня после пережитого ни в одном глазу — несмотря на утомления. Сидеть и молчать было бы глупо, но возможные варианты разговора у меня крутились лишь вокруг ее прямого уточнения о собственнических мыслях. После того, как поплескался в ванной, смыв с себя усталость, портить настроение и говорить о колдуне и о его сбежавшем с места ритуала напарнике не хотелось.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
