Ленка отвернулась. Меньше всего на свете ей хотелось помогать этим двоим вновь сойтись. Но в последнюю встречу Уинсли так не понравился ей. Он здорово сдал. Выглядел как человек, который утратил внутренний стержень. Она даже испугалась за него. Депрессия не думала кончаться. Он то уходил в подполье, то с головой кидался в омут сомнительной интрижки с каким-нибудь манекенщиком или фотомоделью. Это с его-то сердцем!

Но Анджело. Если бы он был хоть чуть постарше!

— Я не знаю.

— Ты не представляешь, чего мне стоило вырваться сюда.

По рассказу Пола Ленка представила себе, что за семейка у Анджело. И как раз понимала, из какой клетки парень сумел сбежать. И это тоже была большая проблема.

— Пойми, Анджело, сейчас ещё не время. Подожди. Хотя бы годик. Всё уляжется и... ты, наконец, станешь взрослым.

— Я не хочу ждать! — В голосе Анджело было столько отчаянья, что Ленка лишь покачала головой.

— Но я, действительно не знаю, где сейчас Пол. Похоже, ему надо побыть одному.

— Мне некуда ехать, — Анджело откинулся на спинку стула. В его глазах — тоска.

— Тебя никто не гонит, — Айя нежно провела рукой по его волосам. — Оставайся. Пол говорил, что ты рисуешь. Можешь пользоваться моей студией. А как только он объявится, вы обязательно встретитесь.

25.09.1993г. Париж.

Праздновали Айин вернисаж. Утром состоялось открытие выставки. Айя, не спавшая накануне ночь, до самой последней минуты перевешивала полотна и переставляла скульптуры. Ей всё казалось, что что-то не так. Анджело совсем измучился с ней, но безропотно помогал в организационных хлопотах. Ленка переживала не меньше подруги. Однако, Анджело это понял лишь по тому, что она без передышки курила свою трубку.

Народу пришло очень много. Критики, пресса. Просто знакомые и друзья. Вся официальная часть прошла без сучка и задоринки. А вечером самые близкие отправились в ресторан, который располагался на первом этаже гостиницы неподалёку.

Пили за здоровье Айи, за её успех, за Ленку тоже поднимали тост. Анджело здесь оказался самым младшим, но Ленка бдительно следила за тем, чтоб на мальчика никто не покушался. Айя то и дело с благодарностью пожимала его руку украдкой от всех. Теперь, когда первые волнения и эмоции были позади, она высказала ему, как это здорово, что он ей во всём помог.

Гости шумели. Разговоры вошли в ту стадию, когда каждый нашёл себе собеседника и уже мало обращает внимания на остальных. Анджело почувствовал, что вечеринка близится к концу. В ресторане, помимо них, было не так много народу. И когда в дверях появился Пол, Анджело мгновенно заметил его. Как он постарел! Пол отрастил длинную седую бороду. В волосах тоже прибавилось седины. Вид у него был то ли усталый, то ли очень больной.

Уинсли направился к Айе.

— Извини, я не смог вырваться раньше. — Он наклонился и, поцеловав рыжеволосую голландку, положил ей на колени тяжёлый букет алых роз. Айя ахнула от восхищения и зарылась лицом в нежные лепестки, вдыхая их сладкий запах. А Пол поздоровался с Ленкой, поцеловал её в обе щеки, обменялся приветствиями со знакомыми. Едва кивнул Анджело, который наблюдал за ним, затаив дыхание. Пол!

Гости потребовали от него тоста. Пол был вынужден поднять полный бокал шампанского. Он произнёс краткую речь, которую все приветствовали радостными криками. Анджело не слышал ни слова из того, что говорил Пол. Он сидел в оцепенении с гулко бьющимся сердцем. Айя, к которой было приковано всё внимание, вновь украдкой сжала его ладонь. Она видела, что с ним творится, но ничем не могла ему помочь.

Пол выпил, стоя, садиться не стал.

— К сожалению, я не могу остаться. Айя, дорогая моя, простишь? У меня самолёт через сорок минут. Я сегодня же улетаю в Штаты.

— Но как же так, Пол? — женщина в растерянности смотрела на Уинсли.

— Извини, я только и смог, что забежать на минутку, чтоб подарить тебе эти цветы и сказать, как я тебя люблю, — Пол снова чмокнул её в щёку. Ленка же, когда он наклонился к ней, побагровела и молча отстранилась. Гости решили не обращать внимания на то, что их не касается. Веселье продолжалось. А Анджело, оглушённый, чувствовал, что весь мир рушится и распадается на куски.

— Девочки, до встречи. Как-нибудь приеду, посидим, поболтаем. Всё, я должен бежать.

И он стремительно пошел прочь.

Ленка повернулась к оцепеневшему парню:

— Ну что ты сидишь, как истукан? Живо за ним! — и схватилась за свою любимую трубку.

Анджело догнал его в вестибюле. Схватил его за плечи и развернул к себе.

— Стой!

Пол выглядел измождённым и немного испуганным. Какое-то время они молча смотрели в глаза друг другу.

— Пусти, Эйнджел, меня ждёт такси. — Уинсли попытался уйти, но Анджело не разжимал рук.

— Ты никуда не поедешь, пока не объяснишь, почему бежишь от меня.

— Не надо объяснений, я прошу. — Пол избегал его взгляда и, морщась, не даже старался больше вырваться.

— Нет, надо! — на глаза Анджело навернулись слёзы ярости и отчаянья.

— Я не дам тебе сегодня сбежать, даже не пытайся.

— Это ребячество, Эйндж... Боюсь, что подобные сцены не для меня. — Пол говорил очень тихо, стараясь не поднимать шума. Благо, что в холле было не так много народу.

— Раньше ты так не считал.

— Я опоздаю на самолёт.

— К чёрту самолёт! Я сбежал из дома только чтобы вернуться к тебе! Плевать мне на твой сраный самолёт!

Таксист, заметив клиента, посигналил. Пол устало сделал ещё одну неудачную попытку освободиться.

— Ну хорошо, Эйндж, чего ты хочешь? — сдался он.

— Я хочу чтоб ты объяснил, почему не хочешь видеть меня. Неужели моя мать и её охранник так напугали тебя?

— А ты считаешь, что не могли? Та история чуть не стоила мне жизни.

— Мне жаль, Пол, — горько произнес юноша.

Уинсли кивнул, а Анджело вдруг разжал пальцы, отпуская его, но всё ещё загораживая дорогу.

— Хорошо, всё. Я никуда не бегу. Разреши, я отпущу машину.

Анджело недоверчиво отступил. Проследил за ним взглядом. Какое-то время ему казалось, что Пол уходит навсегда. Но он вернулся.

— Пойдём куда-нибудь, где можно побыть наедине, — Пол устало провёл рукой по лицу.

Они уселись за столик в отдельной кабинке бара, что напротив ресторана. Пол заказал коньяк. Анджело был, словно во сне. Не притронулся к рюмке. Не сводил с Пола глаз.

— Зря ты это сделал, малыш...

— Что?— не понял Анджело.

— Тебе не следовало догонять меня.

— Неправда.

— Я же сказал тебе по телефону — всё кончено. Точки расставлены.

— Врёшь, Пол. Ничего не расставлено, — голос Анджело сорвался. — Ты даже не объяснил мне, в чём дело. Нас разлучили. Но разве это может перечеркнуть то, что было?

Пол залпом опрокинул рюмку. Потом покрасневшими глазами посмотрел на мальчика. Лицо его на единый миг исказилось от боли. Но он тут же овладел собой.

— Нет, Анджело. Ничто не сможет стереть то, что было.

— Тогда в чём же дело?

— Но всё прошло. Продолжения не будет. Надо смириться...

— Пол! — слёзы отчаянья, наконец, брызнули из глаз парня.

Уинсли стиснул зубы. "Он так красив! И так страдает. Господи, зачем он так хорош! И эта мука невыносима..."

— Эйнджел, ну подумай сам, малыш: зачем я тебе? Старый больной педик, у которого всё уже позади. Ты совсем ещё мальчик, красив, талантлив. У тебя впереди целая жизнь. Однажды ты встретишь девушку...

— Но я люблю тебя, — Анджело, погружённый в свою боль, не догадывался, что снова запросто вывернул всю его душу наизнанку. Как всегда. Как прежде.... Слёзы оставляли дорожки на щеках, которые Полу больше всего на свете сейчас хотелось расцеловать.

— Ты не понимаешь, о чём говоришь, — он горько улыбнулся и нежно дотронулся до его щеки, отирая слёзы.

— Мне всё равно, — Анджело всхлипнул. — Скажи, что не любишь меня.

Пол прикрыл на несколько секунд глаза. Он никогда не видел, чтобы плакал Арман. Но слёзы Анджело разъедали сердце. Он пересел к нему поближе и обхватил, крепко прижав к себе. Парень замер. Пол ощущал, как колотится его сердце. Близко-близко.

— Я люблю тебя. Очень. Всегда любил и никогда не перестану, — глотая ком, прошептал ему в самое ухо.

— Тогда почему всё это, Пол? — Анджело, ещё не понимая, поднял на него глаза с мокрыми ресницами.

— Мы не будем вместе. Потому что я... этого не хочу.

— Пол, давай уедем! Спрячемся где-нибудь, где нас никто не найдёт. А когда мне исполнятся эти проклятые восемнадцать, мы сможем уже никого не бояться.

Пол стиснул зубы и зажмурился. Он не имел права быть слабым теперь.

— Нет, Анджело. Этого не будет.

— Но почему?! — отчаянье и новый приступ слёз заставили Пола с беспощадностью прервать эту муку.

— Потому что я болен. У меня СПИД. Сегодня утром я получил очередной результат анализов.

У Анджело слёзы застыли в широко распахнутых глазах.

— Ч-что?

— Я умираю, малыш. Но я не хочу, чтобы ты это видел. Теперь ты знаешь... всё.

Он отвернулся.

Какое-то время Анджело не мог говорить. Он сидел в оцепенении. Чтобы разбить молчание, Пол заговорил:

— Я узнал пару месяцев назад. Это случилось уже после тебя, ты можешь быть спокоен...

— Как это могло произойти, Пол?

— Никто никогда точно не знает, как. Я был не слишком осторожен. Если честно, никогда не думал, что это может произойти со мной, — он горько улыбнулся.

— И что теперь, Пол? Неужели ничего нельзя поделать? Должно же быть... лекарство...

— Говорят, что чудеса случаются. Но я мало в них верю. — Он мягко отвёл прядку волос со лба Анджело и слегка коснулся его губами. — Думаю, мой лимит чудес в этой жизни исчерпан.

Анджело сжал виски ладонями. Он даже представить не мог такого страшного объяснения всему.

Пол аккуратно высвободился:

— Мне надо торопиться, малыш. Я ещё успею на самолёт.

— Я полечу с тобой. — Анджело решительно поднялся.

— Нет, ангел мой. Я не могу тебе этого позволить.

— Я не брошу тебя, слышишь, что бы ни было! Никогда!

Ну как он мог отказаться от таких изумрудных глаз? Последняя твердыня решимости Пола была сломлена.

Ноябрь 1993г. NY

Они поселились в Нью-Йорке. В старой квартире Пола.

Болезнь его, к ужасу Анджело, быстро прогрессировала. Он сильно похудел. Кожа его висела теперь складками. "Как у старого слона",— шутил невесело Пол. У него случались страшные приступы.

На врачей и лекарства уходила уйма денег.

— Почему болезнь так быстро дала о себе знать? Ведь другие живут годами даже не зная, что они больны? — Анджело перечитал о ВИЧ и СПИДе всё, что только смог достать.

— У каждого это индивидуально, — молодой, но очень серьёзный врач, наблюдавший Пола, терпеливо объяснял Анджело всё, что тот хотел знать.

— Кто-то может прожить лет пять, или даже все десять. У кого-то процесс идёт, подобно горящей спичке. Мы, к сожалению, ещё слишком мало знаем.

— И нет никакого средства?

— Пока что нет. Тот, кто его найдёт, получит нобелевскую премию.

— Но должно же быть хоть что-то? Хоть какая-то надежда..., — Анджело был в отчаянии.

— Надежда остаётся всегда. Я бы только посоветовал вам быть предельно осторожными. Скажу честно, не все врачи уверены, что ВИЧ не передаётся бытовым путём. В любом случае, избегайте незащищённых контактов. Поцелуи, секс без презервативов — исключаются. Ни в коем случае никаких контактов с кровью. Знаете, бывают случайные раны, порезы.

Док не был ханжой. Он прекрасно знал, что эти двое — не отец и сын. Странная штука жизнь! Что может держать рядом молодого здорового парня и смертельно больного старика?

Но, как бы то ни было, он настоятельно требовал, чтобы Анджело проходил обследование вместе с Полом.

Анджело устроился на работу. Он помогал фотографу одного модного журнала. Работа ему нравилась. Платили неплохо. А при их расходах даже эти деньги им очень были нужны.

К зиме Пол внезапно почувствовал себя намного лучше. У него наладился аппетит. Он посвежел и стал набирать потерянный вес. Анджело подровнял ему волосы, подстриг бороду и усы. Они сходили за обновками в супермаркет.

Вечером устроили романтический ужин при свечах.

— Знаешь, я был не прав, — Пол нежно смотрел на Анджело. — Относительно того, что мой лимит чудес исчерпан.

Юноша улыбнулся. Впервые за много недель появилась надежда, что всё обойдётся.

— Главное чудо знаешь какое?

— Какое?

— Что я однажды летним днём, — ещё в прошлой жизни, — попал на маленькую автозаправку. Там была целая куча чумазых чертей. А среди них — живой ангел.

— Неправда. Это было в этой жизни. И никаких ангелов вообще-то не существует.

— Много ты знаешь об ангелах, мальчишка.

Пол настолько пришёл в норму, что даже решил начать новый фильм. Сценарий писал сам. Быстро, всего за пару недель он был готов.

Анджело тут же принялся всё устраивать. Вооружился телефоном, завёл пару блокнотов, встречался с нужными Полу людьми, назначал переговоры. Пол собрал кого смог, из своей команды, возобновил связи на студии. Выбил кредит в банке. Состоялся кастинг.

Анджело, у которого работа в журнале отнимала значительную часть времени, разрывался, не успевая повсюду. К тому же, фотограф однажды случайно сделал пару снимков своего помощника и обнаружил, что у него в подручных работает готовая фотомодель. Он уговорил Анджело поучаствовать в съёмочной сессии. Не слишком охотно, но Анджело согласился. Это была реклама известной марки джинсов.

— У тебя врождённое умение двигаться, детка, — фотограф плотоядно облизывался на обтянутую индиго задницу Анджело. — Отлично! Ты просто чудо! Конфетка.

Не хватало ещё отбиваться от приставаний шефа. Анджело решительно пресёк всяческие поползновения. И как только сессия закончилась, написал заявление об уходе.

— Ты в своём уме?— фотограф уставился на него изумлёнными глазами. — Тебе предлагают контракт на три года. Да ты выиграл миллион в лотерею, детка!

— Мне столько не надо, — Анджело решительно протянул заявление.

— Я ничего не видел. — Фотограф разорвал листок, не понимая, как можно вытворять такое.

— Как хотите. Завтра я не выхожу.

Анджело направился к выходу.

— Дурак! — заорал тот ему в спину. Но Анджело хлопнул дверью.

— Ого! На три года и ты отказался? — Пол вполне допускал, что из Анджело получится фотомодель. Он, и впрямь, хорош. И камера его любит. Снимки в глянцевом журнале выглядели шикарно.

— У меня нет на это ни сил, ни времени. К тому же, всё готово для съёмок твоего фильма и...

— Нашего. Нашего фильма, Эйндж. Я хочу, чтобы это был твой фильм, малыш. Я буду снимать тебя.

У Анджело не нашлось слов.

Сценарий показался Анджело непонятым бредом. Какая-то философская притча. Странные, абстрактные герои. Практически никаких реплик. Речь шла о мистическом странствии души. Об отказе от бытовых житейских мелочей, от привязанностей и условностей, в которых зажат человек. Сказка для взрослых.