| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Передовые отряды бастиона схлестнулись в бою с еретиками-перевертышами. Вольные роты и панцирники легиона, ведомые кланами Стоунгарда втянулись в битву, пытаясь остановить надвигающихся воинов Мертвой Земли.
А в это время на центральной площади города, где всегда в такие дни собирались люди чтобы послушать вестника Ордена о ходе боев, эмиссары Мертвой Земли начали призывать воинов перейти на сторону некогда отвергнутых шаманов и поддержать еретиков. Тут и там вспыхивали споры. Начиналась смута.
"...Вы утратили свободу, — говорили эмиссары, — Вы слишком заняты собой. Орден не способен выиграть войну, которую сам и начал десять лет назад. Это клирики Тригмагистрата ввергли материк Арден в пучину хаоса и страданий. Они уничтожили язычников и шаманов, ограничив выбор людей до единственного выгодного Единой Церкви, чьим продолжением и является Орден. Они отняли у вас то, что принадлежит вам по праву — свободу мыслей, свободу души. Совет шаманов вернулся. Их сознание влилось в три древних артефакта, которые еретики наконец-то нашли на полях сражений. Следуйте своему Пути, а не Пути Ордена — идите в Мертвые Земли, идите за свободой...".
Бой с еретиками подходил к завершению. Но, между тем, в Стоунгарде назревала паника. Многие бойцы выразили желание пойти Темной дорогой, что фактически означало выступить против устоев Стоунгардского Серпа. Тут и там вспыхивали потасовки, засверкали ножи и мечи. Впервые за десять лет после Раскола на улицах Стоунгарда пролилась кровь гражданской войны.
...В Стоунгарде объявился эмиссар Грей, в открытую вербующий бойцов в Темную армию. Инквизиция тщетно пыталась отловить его, упуская возможность пресечь неизбежное.
...Клан наемников заключил с ренегатами соглашение, тем самым подчеркивая, что они могут встать в войне на сторону Тьмы.
...Эмиссаром создана агентурная сеть соглядатаев среди бойцов кланов.
...Волна охоты на еретиков захлестнула Стоунгард. Вновь, как много лет назад, вспыхнули костры ненависти. Новоявленные Темные воины вынуждены были бежать из Стоунгарда, гонимые разъяренной толпой. Орден тщетно призывал людей к спокойствию. Единение воинов Света оказалось утерянным. Утерянным безвозвратно...
Темное дело было сделано — раскол прошел в рядах единого мировоззрения защитников последнего бастиона. И Мертвая земля сделала свой следующий ход...
...Некогда, возле болот Агнессы, стоял город Эвилгард. Город был торговой перевалочной базой между Южным побережьем и Столицей во времена Империи. Город славился своими воинами-горцами, которые малым числом удерживали перевалы гор Дарии от нападений западных варваров. Эвилгард процветал, пользуясь обширными золотыми копями, зачастую даже вызываю зависть у вельмож императорского двора своей вольной архитектурой.
Свободолюбивый город был эдаким антиподом Стоунгарду, находящемуся южнее и служившим форпостом Империи. Если Стоунгард был подобен грозному стражу морских границ, в нем царили жесткая дисциплина и военный порядок, то Эвилгард выступал с точки зрения свободы полета мысли. Аллеи мыслителей, философов, художников разных мастей. Архитектура вольностей, свобода нравов. Город Все Что Хочешь, как называли его в Империи...
...И именно этот город поддержал шаманов в войне за Арден. Удобное расположение и свирепость защитников-горцев могли бы затянуть штурм Эвилгарда надолго. Военачальники Императора советовали оставить этот город на потом, осадив его и лишив запасов продовольствия. Но правитель Ардена не захотел иметь инакомыслящих в своем тылу, приказал клирикам и магам Единой Церкви любыми способами уничтожить восставший Эвилгард.
И это было сделано. Сделано за одну ночь, когда, повинуясь мощным заклинаниям, целый город опустился в глубины болот, которые сомкнули свои темные воды над его башнями. Ушел под воду и Эвилгард, и воины в нем, и простые жители. Так были наказаны еретики, преданные анафеме Единой Церковью...
...Сейчас это лишь древние легенды. Но вот в день, когда воины Света вступили на Путь Тьмы, неизвестные артефакты Мертвой Земли подняли Эвилгард. Шпили города-бунтаря вновь увидели солнечный свет. Так появился Темный бастион...
...Так появились живые защитники мировоззрения Мертвой земли. Ренегаты, обратившие свои гневные взоры не на север, как воины Света, а на юг, на последний оплот человечества, сгубившего их мечту...
14.
Группа Стражей, в числе которых вышагивали Флайфайер и Таронский, тяжелым шагом направлялась к Орденской площади. Воины, пришедшие на помощь своему командиру, обладали только Стражам одним присущим возможностью — возможностью посылать и принимать магический Зов через встроенный в пояс камень. На Зов Флайфайера пришло четверо находившихся поблизости блюстителя порядка.
Как стало понятно из рассказов, начало бунта застало врасплох и их. Одна Страж, девушка, возвращалась домой со смены, когда на нее напали несколько плохо вооруженных человек. Другого ранили арбалетным болтом возле магазина свитков. Третий столкнулся с группой наемников. Как бы то ни было, Стражи казались обескураженными — за нападение на блюстителя порядка в Стоунгарде карали беспощадно, потому мало находилось желающих скрестить с ними мечи. Воины настороженно переговаривались, то и дело бросая взгляды на молчавшего в задумчивости Флайфайера.
Молчал и инквизитор, погруженный в нелегкие думы. Мозаика в его голове практически сложилась, не хватало буквально пары нюансов. Но и без них Максимилиан уже практически убедил себя в единственно возможном решении этой шарады с множеством неизвестных. Через силу, переступив себя, но убедил. Потому что не мог позволить не верить фактам. И себе.
Насыпная дорога сменилась брусчаткой Орденской площади. Над крышами домов выплыл шпиль башни Тригмагистрата, подобно указывающему персту каменного великана. Символ правды, символ веры, символ непогрешимости решений. Максимилиан заметил, что в одном из окон под самой крышей горит свет. Глаза его хищно сощурились.
Стражи вышли на площадь. Остановились. Угрюмо осмотрелись.
Между фонтаном и выходом на Торговую улицу горели костры. Черными изломами на фоне пляшущего огня высились наспех установленные виселицы. Больше половины из них уже не пустовали, превратившись в страшные качели мертвецов. Вонь горелой плоти, мешаясь с угаром тяжелой копоти, стелилась над площадью. Шум сотен кричащих и орущих голосов создавал несмолкаемую какофонию, нестерпимый гул, давящий на уши.
Таронский непроизвольно поморщился. На этой площади казнили. Казнили массово, не разбираясь, не милосердствуя. Слишком хорошо ему была известна эта картина времен охоты на ведьм, времен Месяца Костров. Вот только кто кого казнит на сей раз?
К ним уже бежали. Не размахивая оружием — радостно махая руками. Флайфайер коротко выдохнул команду, Стража разошлась полумесяцем, обнажая клинки.
-Что происходит? — Глава Стражи шагнул вперед, гордо подняв голову. Именно таким его знали горожане — несокрушимым, властным.
-Милсдарь Глава Стражи! — один из подбежавших, коим оказался средних лет мужчина в шахтерской робе, радостно улыбался, — Мы отбили центр города! Мы гоним их назад, к ворота! Велите снарядить погоню!
-Ты кто? — смерил его взглядом Флайфайер.
-Сормик это, — звонко ответил за шахтера второй встречающий, в сизой ливрее студиоза, — Он организовал баррикады на подступах к Башне Ордена!
-Бой на улицах еще идет, — продолжил Сормик, — Эти темные подожгли северные кварталы. Много бойцов, оказывается, к ним переметнулось, потому сразу по всему городу и вспыхнуло.
Флайфайер при словах о темных бросил взгляд на Таронского, потом обратился к своим:
-Грин, доберись до казарм, узнай о положении в целом. Мэд, ты собери стражников и организуй патрулирование. Айона и Корт — вы двигайтесь к северным воротам, оцените что там и как. По возможности помогите. Все, выполнять!
Четверка Стражей бросилась кто куда, максимально споро выполняя приказы командира.
-Это что за цирк? — подойдя поближе к Сормику, спросил Таронский, подбородком указывая на виселицы с кострами.
-Так это, милсдарь инквизитор, пленных казним. Народ требует.
-Так скоро? — Максимилиан нахмурился, — Самосуд? Без следствия и допросов? Скольких из казненных проверили на причастность к бунтовщикам?
Шахтер непонимающе перевел взгляд с Таронского на Главу Стражи, и обратно.
-Я же говорю, они вместе с этим, с Греем, с шаманом. Тут и так все ясно! Кого где поймали — кто ж тут разберет то теперь.
-Немедленно прекратить, — с нажимом проговорил Максимилиан, надвигаясь на Сормика и повышая тон, — Есть высший закон, без соблюдения которого вы ставите себя на одну грань с этими бунтовщиками!
-Да ты что! — вдруг взвился шахтер, потрясая пудовыми кулаками, — Да ты никак с ними! Что же это делается?! Ты защищаешь их?
Таронский нехорошо усмехнулся, потащил из ножен меч.
-А ну успокоились! — прорычал Флайфайер, — Сормик, идите к народу!
Перечить Главе Стражи разъяренный шахтер не стал, лишь зло зыркнул глазами на Таронского, подтолкнул товарища в ливрее. Они быстрой походкой стали удаляться в сторону костров. Лишь донеслось:
-Людишек пожалел, святоша. Как деревни сжигать десятками, так запросто...
Таронский дернулся, как от удара, рванулся было за работягой.
-Да что с тобой такое?! — Страж дернул назад тяжело дышащего Максимилиана, — Меч в ножны! Это приказ!
Рассерженной кошкой инквизитор отпрыгнул в сторону, отвел в сторону клинок. Лицо его перекосила гримаса ярости, рот ощерился в зловещей усмешке. В глазах плясал безумный огонек. Казалось, еще миг — и Максимилиан бросится на высокого воина, недвижимо застывшего перед ним.
Но вдруг что-то подломилось внутри Таронского. Худая фигура его как будто оплыла, плечи поникли. Кончик меча звякнул о камень брусчатки, голова безвольно опустилась.
-Как же я опустошен..., — долетела до Флайфайера фраза-выдох. Но мгновение спустя перед Главой Стражи вновь стоял холодный и расчетливый инквизитор, привыкший недрогнувшей рукой судить и казнить. По крайней мере, так выглядело внешне, ибо один лишь Свет знал, что творится на самом деле под черным панцирем служителя Ордо Стратиус.
Максимилиан, не поднимая, впрочем, глаз, убрал меч в ножны, выпрямился. Тяжелый плащ, словно крылья нетопыря, спрятал руки. Бритая голова белела на фоне ночных костров.
-Я прошу простить меня за этот срыв, — произнес Таронский все еще немного хрипловатым голосом, — Тяжелая неделя. Почти не спал. Мне пора идти.
-Куда вы направляетесь? — спросил Флайфайер.
Уже поворачиваясь в сторону Орденской башни, инквизитор ответил:
— Я же Рэкис, поступь рока, — Таронский усмехнулся, — Вот и пойду ставить точку в судьбе.
-В чьей же?
-Возможно и в своей, — туманно ответил инквизитор и посмотрел на Флайфайера глазами, полными пустоты, — И вы идите, вас уже зовут.
Он кивнул в сторону костров, откуда, придерживая ладонью меч, в их сторону бежал один из Стражей, размахивая свободной рукой. До мужчин донеслось:
-Темные атакуют! С ними еретики и демон!
Страж призывно махнул в ответ, а когда повернул голову к Таронскому, то тот уже шагал в сторону здания Ордена. Высокая, черная фигура, размеренно идущая к своей цели. Почему-то Флайфайер подумал, что именно так должна выглядеть смерть.
* * *
Свитки Ардена.
Летописи Тригмагистрата. Рассказ разведчика Янтарной роты.
"Меч со свистом рассек воздух, пролетев мимо цели. Хозяин клинка, эльф в запыленном хауберге, по иннерции крутанулся на месте и лишь в последний момент уклонился от летящего сверху вниз боевого молота. Навершие молота с грохотом врезалось в пол пещеры, в разные стороны полетела каменная крошка.
Эльф не удержался на ногах и врезался плечом в грубо вырубленную в массиве скалы стену. Глаза застилала кровавая пелена, едкий пот, смешиваясь с пылью, покрыл лицо страшной маской. Из груди эльфа вырывалось хриплое дыхание, он понимал, что вновь поднять меч уже не в силах.
Со скрежетом обдираемого об камень железа эльф сполз по стене вниз, мысленно отдав себя во власть милостивого Света. И не было сил радоваться, когда сквозь занавес мокрых и слипшихся волос он увидел своего противника, который тоже не мог продолжать бой.
Силуэт сгорбленной фигуры, сидящей на полу, чернел на фоне сияющих кристалов, россыпью облепивших полукруглый свод пещеры. Зеленый, мертвецкий свет освещал угловатые неровности Зала Глубин, одной из множества каверн огромного лабиринта в самом сердце Мертвых Земель. Длинные, словно нарисованные маслянной краской, тени тянулись от владельца боевого молота и касались мысков сапог устало вытянувшего ноги эльфа.
-Темный, — прохрипел эльф, — Ты живой?
В ответ силуэт что-то промычал.
-Живой, — удовлетворенно выдохнул эльф, обессиленно склоняя голову, — Не хочу, что бы ты сдох до того момента, как я снесу тебе голову.
Вновь воцарила тишина, какая может быть только под землей — гнетущая, давящая, почти абсолютная. И, подобно взрыву гномьей хлопушки, оглушительно ударил по ушам звук, когда темный подтянул к себе тяжелый молот. Эльф было встрепенулся, но успокоился, видя, что противник не делает попыток подняться.
-Нервничаешь? — злорадно поинтересовался светлый, — Правильно делаешь, тварь.
-Да иди ты, — впервые подал голос темный, — Кроме как языком молоть больше ничего не можешь.
-Отдышусь, тогда и посмотрим!
-Посмотрим.
Враги замолчали. Первым заворочался темный, громыхая панцирем. Подобрал ноги, сел на колени. В свет кристаллов попали человеческие черты бледного лица. Мужчина с коротко стриженными волосами, торчащими в разные стороны. Скуластое лицо, запавшие от усталости глаза. Тускло сверкнул отблеск, отразившись от массивного наплечника.
-Эй, светлый, — его голос разнесся под сводами пещеры, — Вода есть?
Эльф чуть не поперхнулся от такой наглости. Вскинул голову, расхохотался:
-Ну ты даешь, темный! От скромности не помрешь!
-Не собираюсь я пока помирать, — усмехнулся в ответ человек, — По крайней мере от скромности.
Светлый покачал головой, клацнула застежка пояса. В зеленом свете мелькнула брошенная фляга. Темный без труда поймал продолговатый сосуд, скинул перчатку и отвинтил крышку.
-Отравиться не боишься? — ухмыльнулся эльф. Человек уже припал к горлышку фляги, жадно глотая теплую воду. Но пил недолго, через три-четыре глотка с сожалением оторвался, удовлетворенно крякнул.
-Что ж Тьма не снабжает своих разведчиков-то? — эльф откинул с лица прядь, размял шею. Темный завинтил обратно крышку, перебросил флягу хозяину.
-Снабжает, да получше вашего. Я под обвал попал, баул с припасами камнями завалило.
-Это на западном входе?
-Да.
-Слышал я грохот, — светлый кивнул, — Я то через провал спускался.
-Понятно, — темный откинулся на стену, — Спасибо за воду.
Эльф тоже отхлебнул, повесил флягу на место. По телу разлилось приятное тепло, усталые мышцы чуть заметно подрагивали. Спросил, скидывая перчатки:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
