Воины пустоты

Сегодня космическим странникам не повезло — сквозь миллиарды километров вакуума на них был направлен хищный взгляд механического создания, которое легко могло отличить кусок льда или камня от творения рук инженеров. Его точнейшие датчики различили в свете звёздочек спектральные линии термоядерных двигателей и раскалённых радиаторов. Измерение интенсивности излучения и доплеровского смещения, определение расстояния, скорости, расчёт траектории, сформировали модели транспортника и лёгкий монитора. Точка перехвата была определена. Раскалив укрытые от наблюдения гигантским полотнищем радиаторы добела, "Ночная роза" зарядила свои накопители, свернула маскировку и нырнула в подпространство.

Дабы незаметно подкрасться к жертве, корабль начал дрейфовать вдоль потоков иномировой энергии, ведомый проводником, единственным кто был способен найти путь в течениях обратной стороны космоса.

Томительные минуты текли одна за другой. Вошедший в боевую синхронизацию экипаж наблюдал за действиями тауоника и постоянными расчётами определял место выхода из подпространства. Ноль эмоций, лишь бесстрастный анализ. Космические пехотинцы же были напряжены. Готовые в любую секунду броситься к челноками или к местам абордажа бойцы понимали, что сейчас от них ничего не зависит. Чувство собственной беспомощности перед используемыми кораблями энергиями сильно давило на психику. Почему нас не переключили в боевой режим, было непонятно. Лишь контрразведчики, понимая, что от них ничего не зависит, ввели себя в неглубокий сон.

Но вот, расплескав быстро гаснущую гравитационную волну, "Ночная роза" вынырнула в обычный космос. Космический колосс, воплощённый в металле и керамике бог войны, многорукий и многоглазый, принялся разглядывать пространство вокруг себя. Расчёт не подвёл, в тринадцати тысячах километров от крейсера находилась пара внутрисистемных кораблей. Двигаясь под тупым углом к траектории сближения, они отдалялись со скоростью в десяток километров в секунду, подставив борта. Ведущая до этого крейсер через подпространство тауоник сосредоточила свои способности на генерацию нестабильных квантовых флуктуаций в зоне, где находились враги, нарушая работу хрупкой системы квантового передатчика. Жертва не должна была позвать на помощь.

Космический хищник несколько миллисекунд рассматривал добычу. Транспорт со стандартными контейнерами, в которых могла скрываться, как руда, так и оружие. Он ограничивался с носа противометеоритным щитом, за которым следовала парная центрифуга, и плёночным отражателем на корме, защищающим радиаторы от жара термоядерного выхлопа. Им можно заняться чуть позже. Вторая цель. Лёгкий монитор, напоминающий раскрытый зонт, к ручке которого приделали оружейные модули и панели радиаторов. По всему корпусу виднелись телескопы и радарные решётки, прочёсывающие пустоту в поисках опасности. По нему был нанесён первый удар.

Залп корпускулярных орудий пришёлся на границу лобового щита, в место, где под бронёй были укрыты лазерные излучатели. Разогнанная до околосветовой скорости атомарная ртуть проникла глубоко в толщу материала, высвобождая энергию в виде тепла и рентгеновских лучей, выжигающих тонкую электронику. Места попаданий пошли уродливыми волдырями с расплавом внутри. Не успевшие даже показаться орудия лишились всякой возможности покинуть свои бронированные убежища.

Собственные же лазеры крейсера вовсю полосовали противника, выбрасывая в космос фонтаны испарившегося вещества. Потоки когерентного ультрафиолета разрушали чувствительную оптику, нарезали фазированные решётки и выводили из строя ракетные аппараты. Сотни абляционных взрывов вскрывали раскалённые радиаторы, сияющее рабочее тело которых фонтанировало подобно крови из рваной вены. Одновременно с атакой монитора сенсоры "Ночной розы" внимательно ощупывали облепленный контейнерами транспорт. Тот вполне мог оказаться охотником за рейдерами, гружённым взрыволазерами.

За корпусом монитора что-то мигнуло и уже через секунду десяток лазурных искр унеслись прочь, а затем, казалось, остановились и начали расти. Веер самонаводящихся снарядов вышел на траекторию перехвата. Одновременно с ракетным залпом внутрисистемник активировал свой двигатель Зубрина. Враг попытался подставить бронированный нос, видимо надеясь, подключить к битве сохранившиеся излучатели второго борта.

Свечение от непрерывного ядерного взрыва факельных двигателей окутало корму монитора. Новый залп ускорителей частиц. Невидимые копья пронзили двигательную установку и выбросили смертоносный рентген в полость реакционной камеры. Поток фотонов, попав в выхлоп вражеского двигателя, заставил и без того раскалённую плазму ещё сильнее расшириться, при этом вызвав преждевременное испарение рабочего тела. Перепад давления заставил сопло разойтись по линиям напряжения, возникших в материале при торможении нейтральных частиц. Сработавшие предохранители перекрыли поступление топлива. Факел был сбит.

Получивший дополнительный импульс монитор повело. Короткая перезарядка и очередной залп корпускулярных орудий, ударив по касательной, прошёл сквозь поверхность лобового щита и повредил ещё две турели. Огонь лазеров крейсера сместился на амбразуру вражеского осевого ускорителя частиц. Потрескавшийся лобой щит осветился огненными искрами испарившегося углерода.

Но вот ведомый инерцией и маневровыми двигателями монитор смог поймать "Ночную розу" в сектор обстрела. Две рабочие пушки разразились пучками смертоносного ультрафиолета. Однако расхождение луча сделало своё дело. Лишившаяся большей части орудий батарея не могла обеспечить нужную плотность энергии для бурения брони. Метнувшиеся в ответ лучи окончательно снесли энергетическое оружие дагро. Лишь после этого с электромагнитной катапульты метнулась снаряжённая атомными копьями ракета.

Продолжая разворот по инерции, монитор подставил второй борт, не успев затормозить маневровыми двигателями. По ним и пришёлся новый удар лазерных пушек. В последней попытке защититься монитор начал закручиваться вокруг продольной оси.

За время огневого контакта транспорт успел развернуться носом под острым углом к вектору атаки и тоже начал противолазерное вращение. Неплохое решение против режущих лучемётов, но бесполезное против кинетики. Монструозные орудия тяжёлых кинетических турелей выбросили быстро рассеивающиеся облака плазмы, а вместе с ними и сборки десятикилограммовых стрел из графенурана.

Тридцать секунд полёта стержней-пенетраторов. За это время запущенные монитором ракеты были перехвачены, вспыхнув миниатюрными звёздами. За десяток секунд до столкновения транспорт перевёл свой термоядерный двигателей в форсированный режим, доведя радиаторы до белого каления. Если это было попытка увернуться, то явно провальная. Несмотря на высокий удельный импульс, тяга двигателей синтеза была невелика. Они разгонялись медленно, но долго. Учитывая стоимость добываемого на газовых гигантах топлива, они были идеальны для межпланетных перелётов, уступая лишь фотонным парусникам вблизи гелиоконцентраторов. В бою же двигатель Зубрина благодаря сочетанию высокой скорости истечения и огромной тяги мог быть заменён лишь более примитивными приводами Орион[20]. Однако за возможность нестись сквозь пустоту, восседая на факеле непрерывного атомного взрыва, приходилось платить. Дорогое топливо имело весьма неприятную особенность.

Вот и сейчас, удар графенурановых стрел, вскрыв топливные баки, обрёк монитор на мгновенную гибель. Покинув поглощающие нейтроны стенки топливных трубок, тетрабромид урана тут же начал активно делиться, высвобождая энергию распада у соседних частиц. Контролируемый высокоточными насосами и магнитным полем этот процесс постоянно происходил на кромке сопла работающего двигателя, обращая рабочее тело — воду в направленный факел ядерного огня. Предоставленный же самому себе он разнёс межпланетный корабль на атомы. Там, где был лёгкий монитор, загорелась нестерпимо яркая звезда ядерного распада, обрамляемая быстро таящим саваном перегретого газа и мелкодисперсной пыли.

Не оснащённый факельным двигателем транспорт под ударом пенетраторов разлетелся мириадами осколков перемолотого оборудования, освещаемыми остатками радиаторов. За ними более не скрываемая термоядерным пламенем удалялась точка спасательной капсулы. Лазурный светлячок уносился прочь, как только мог, вдавливая незадачливых космолётчиков в ложементы десятикратной перегрузкой.

Мысли единой с кораблём сущности текли быстро. Убегающий экипаж транспорта всё ещё представлял ценность для дагро. На их обучение было потрачено немало времени и ресурсов. Сегодня они были неопасны, но уже завтра их могли использовать для комплектации боевого звездолёта или очередного транспорта. Упускать их было нельзя. Выстрел потоком релятивистской ртути. Капсула разлетается от внутреннего взрыва. Все цели устранены.

"Ночная роза" ещё немного задержалась в ожидании нормализации подпространственного двигателя. После чего нырнула в изнанку мироздания, готовая выйти на охоту за следующей, уже примеченной жертвой.

* * *

Добыча полезных ископаемых на астероидах встречалась у всех известных ксенорас. Неудивительно, ведь в условиях микрогравитации дифференциация недр почти не происходила, и можно было найти тяжёлые элементы у самой поверхности. Где-то добычей занимались корпорации. Где-то космические шахтёры были лишь на службе государства. В иных местах встречались вольные экипажи добытчиков руды. В Единении Дагро Ра можно было найти комбинацию последних двух вариантов с учётом, что госструктуры были весьма своеобразные.

Корабль астероидной разведки "Удача" уже вторые сутки вгрызался в неподатливую породу железокаменного булыжника два километра в поперечнике. Давно нуждавшиеся в починке вибрационный зонд всё глубже пробивал тоннель к заветной иридиевой жиле, что согласно гравиметрическим датчикам должна скрываться где-то близ центра астероида. От напряжённой работы приходилось тратить драгоценный гелий-3 в непозволительных количествах. Однако это было далеко не главное. Реактор и буры производили тепло, что приходилось сбрасывать в виде излучения, тем самым выдавая своё местоположение. Непозволительная безответственность в условиях войны.

Члены команды не раз просили капитана снизить темп работы или вообще уйти в порт. Никому не хотелось стать жертвой рейдеров мёртвого разума. Однако командир был непреклонен и требовал даже ускорить добычу, рассчитывая увезти драгоценный иридий до появления вражеских кораблей. Даже объявленная в системе тревога рейдерской атаки не заставила его остановиться. Лишь когда четыре часа назад в жалких пятнадцати световых секундах рабы машин атаковали конвой газовых транспортов, капитан приказал заглушить механизмы и даже воспользоваться драгоценным хладагентом для сброса тепла. Однако через несколько часов работы продолжились, несмотря на возражения половины экипажа.

Находящийся на мостике астрогатор ещё раз проверил данные и ИК телескопов. Лишь небольшое свечение от облака обломков, оставшихся от конвоя. Два лёгких монитора, три транспорта. Все поражены ракетным ударом. Пришедшее с запозданием патрульное судно с подпространственным двигателем уже улетело, получив новый сигнал. Похоже, что на рудный корабль действительно решили не обращать внимание.

Внезапно один из приборов мигнул предупреждающим сигналом. Что-то на мгновение заслонило одну из звезд, за которыми следил фотодетектор. Астрогатор, не раздумывая ни секунды, активировал минидронов перехватчиков. Капитану не понравится, что он решил расходовать ресурс аппаратов, но второму по званию дагро на борту было плевать. Инстинкт самосохранения был сильнее нежелания получить выговор.

Четыре небольших аппарата отстыковываются от зарывшегося носом в породу корабля. Бледное сияние факелов химических двигателей бросает их вверх. Быстрое развёртывание солнечных батарей, и вот их лидары принялись прочёсывать пространство перед собой в секторе, где должен был быть объект, заслонивший звезду. Проходит секунда, вторая. Фиксация аномалии. Съёмки с нескольких сторон, данные уходят на корабль, где компьютер синтезирует вероятный вид объекта и рассчитывает его скорость. Наконец-то результат. У командовавшего дронами дагро в страхе опустились уши, и задрожал хвост. Он даже не обратил внимания на вышедшего на связь капитана, затребовавшего объяснение запуска дронов.

Сквозь космический вакуум на скорости около трёхсот километров в секунду неслись два чёрных копья. Снаряды тяжёлых кинетических пушек, предназначенные для сверхдальней стрельбы. Для коррекции разброса они оснащались абляционными поясами, что при облучении лазерами становились подобием двигателей. Пояса давно были сброшены и теперь пенетраторы неотвратимо неслись к своей цели. Они приближались к "Удаче".

Астрогатор мгновенно осознал всю опасность и отдал команду дронам на перехват. Всё что могли сделать машины это пойти на таран, но, учитывая скорость движения снарядов, этого могло хватить для устранения угрозы. Факелы химического пламени загорелись особенно ярко, направляя послушных автоматов на траектории столкновения.

Удивительно, но план частично удался, дроны врезались в выстрелы кинетических пушек, озарив пространство вокруг себя сиянием обращённой в плазму материи стрел. Однако снарядам, что были созданы пронзать многослойную броню звездолётов и крепостей, подобные преграды были опасны лишь в больших количествах[21]. Прежде чем информация о результатах перехвата донеслась от глаз до мозга астрогатора, высокоскоростное облако углеродной и урановой плазмы, продолжая полёт по инерции накрыло корабль астероидной разведки, вызвав первую волну импульсного шока. Повреждённые стрелы вошли в породу в десяти и ста метрах от корпуса. Возникший жар сравнимый с ядерным взрывом мгновенно сжёг обшивку. Волна деформации, прошедшая по железокаменному булыжнику, раздавила наполовину погружённый в него остов корабля и выбросила оплавленную конструкцию в пространство. Всё что осталось от экипажа вскоре развеялось в космосе, подобно любому газу стремясь заполнить весь предоставленный объём. Счёт жертв "Ночной розы" продолжал расти.

* * *

С момента начала конфликта прошло три дня. Систему, где наш крейсер начал свою охоту, пришлось покинуть. Пяток разбитых караванов, пара неопознанных объектов на астероидах и перерабатывающий комплекс — вот и всё, что мы успели сделать. С последним и возникли проблемы. Мало того, что сам комплекс был оснащён лазерной батареей, так ещё в расщелине астероида, на котором он располагался, оказывается, засел средний монитор. С ним пришлось вступить в ракетную дуэль, пока дроны-истребители расправлялись с базой астероидных шахтёров.

Хотя с монитором удалось разобраться благодаря преимуществу в системах ПРО и тяжёлой кинетики, главная проблема возникла, когда мы столкнулись с подоспевшим линейным носителем. Как понятно из названия, этот класс кораблей дагро сочетал в себе особенности линкора и космоносца, являясь основой флота чужих. Достигая в длину тысячи двухсот метров, он был оснащён мощной носовой лазерной батареей, четырьмя курсовыми рельсотронами и таким же количество корпускулярных орудий. Шахты с ракетами и упрятанные в корпус электромагнитные бомбомёты, по суммарной плотности залпа оставляли позади наши катапульты. Про вспомогательное вооружение можно было не упоминать. Броня этого корабля более чем соответствовала перевозимому арсеналу.