— Увы, но так и обстоят дела, — подтвердил дедушка. — Люди... беспокоятся. Я говорил со многими, уверял, что это твоя личная жизнь...
— Почему мы должны их слушать? — вскинулся Гарри. — Какая разница, увидят они меня или нет? Разве Косого Переулка недостаточно?
— Политика, — снова скривилась Атика.
— Мне жаль, что ты в это втянут, мальчик мой, — покачал головой дедушка. — Я — видная политическая фигура, веду множество проектов, в том числе тех, что зависят от многих людей. Если эти люди не увидят тебя, они подумают, что с тобой стряслось что-то плохое, а я, чтобы не портить репутацию, скрываю это от общественности. А когда моя репутация испортится, кто-то перестанет голосовать за мои проекты, кто-то откажет в поддержке... В политике важен каждый голос. То, что тебя видели многие в Косом Переулке, конечно, исправит ситуацию, но не до конца — людям требуется, чтобы я официально сказал "это — Гарри Поттер, он жив и с ним всё в порядке". Я и раньше видел подобные тенденции, но если об этом прямо заявляет Фадж, надо действовать незамедлительно. В любом случае, Гарри, познакомлю тебя с моим вторым домом — разве ты не хотел всегда посмотреть, чему я уделяю внимания не меньше, чем тебе, политике и магии?
Хогвартс показался Гарри каким-то мрачным. Может, сказывалось, что он не мог видеть магию, но освещаемые факелами коридоры вместо таинственности вызывали ощущение смутной тревоги. В воздухе замка витали нехорошие предчувствия, о чём Гарри тут же сообщил дедушке.
— Атика? — тот резко остановился, глянув на своего бывшего учителя.
— Маловероятно, — ответила та. — Ясновиденье и пророческий дар просыпается раньше, мы бы заметили, а для интуиции слишком рано. Просто совпадение.
— Так я прав, тут что-то произойдёт? — удивился Гарри.
— Кто знает... — загадочно молвил дедушка.
— Произойдёт, произойдёт, — подтвердила Атика. — Только у Альбуса всё под контролем, можешь не беспокоиться.
Спустившись по очередной лестнице, нижние ступеньки которой обретали материальность прямо под ногами дедушки, свернув направо, затем налево — Гарри уже давно бросил попытки запомнить путь к кабинету — они остановились перед приоткрытой двустворчатой дверью.
— Мы прибыли. Большой Зал, — сообщил дед. — Теперь слушай внимательно, Гарри. Когда мы войдём, громко, на весь зал спроси, "что за чары наложены на потолок, дедушка?". Постарайся не выказывать волнения. Если тебя спросят — отвечай честно, но как можно меньше говори о своём образовании: в нынешние времена посещать маггловскую школу для чистокровного считается чепухой, а то и позором, а занятия тёмной магией запрещены.
— Меньше конкретики, больше чепухи, — подытожила Атика. — Если затрудняешься, просто промямли что-нибудь или промолчи — за тебя вполне могу ответить я или Альбус.
— Понял, — учитывая, что в школе приходилось скрывать своё магическое происхождение, Гарри имел опыт в уклонении от ненужных вопросов и надеялся, что этого хватит.
— Вполне возможно, никто ни о чём не спросит, — потрепала мальчика по голове Атика. — Так что вперёд, меньше медлишь — меньше волнуешься.
Повинуясь жесту дедушки, двери Большого Зала раскрылись, и троица, возглавляемая директором, направилась к учительским столам.
Гарри поднял глаза вверх. Да уж... Потолок Большого Зала действительно впечатлял. Интересно, откуда магия узнаёт состояние неба? Впрочем, об этом он и должен спросить!
— Дедушка, а что за чары наложены на потолок? — громко спросил мальчик.
В мгновение ока в зале воцарилась тишина. Обедающие студенты и учителя развернулись посмотреть, кто назвал директора Альбуса Дамблдора дедушкой.
— Сложная иллюзия, Гарри, — так же громогласно ответил Альбус. — Самое интересное — это как иллюзия берёт информацию о состоянии неба. Мы с Атикой провели небольшое исследование... — с каждым словом он говорил всё тише.
Большой Зал заполнился шёпотом студентов и даже преподавателей. На Гарри теперь глазели практически все. Сопоставить "дедушку", "Гарри" и слухи о Гарри Поттере — всё равно что сложить два и два. Впрочем, Гарри было не до этого. Он слушал деда, Атику, задавал вопросы и был слишком увлечён темой. Про себя Альбус улыбнулся — его приёмный внук, пожалуй, был настоящим чародеем, которому волшебство дороже внимания людей. Конечно, это ещё и недостаток, но как признак становления действительно талантливого мага — радует.
— Постой, дедушка, но ведь ты сам говорил, что чары познания слишком громоздки и быстротечны, чтобы быть стационарными, как их могли использовать Основатели?
— Здесь мы касаемся самой основы чар этого типа. Видишь ли, чары познания — это одни из самых сложных чар, слишком тонких, которые развеиваются сами по себе или от любого достаточно сильного магического всплеска. Но так было бы, если бы эти чары свободно висели в воздухе. Основатели же схитрили: чары познания у них находятся в сердцевине хогвартских стен, выходя тонкими самовосстанавливающимися отростками наружу.
— Очень любопытное решение, — отметила Атика, когда они неспешно подошли к столу. Альбус взмахом создал кресло Гарри, Атика — себе. Усевшись за учительский стол по разные стороны от директора, маги продолжали говорить. — Стены Хогвартса содержат столько энергии, что внутри них никакие магические всплески чарам познания не грозят. Разумеется, выходящие наружу магические отростки регулярно разрушаются, но их так много, что процесс разрушения-восстановления почти не влияет на чёткость картинки на потолке.
— А почему тогда чары познания не развеиваются в стенах, если там так много энергии? — заметил Гарри нестыковку.
— Роль играет не количество энергии, а её изменчивость, — объяснил дедушка. — Грубо говоря, это те самые "всплески", колебания энергоуровня. Всплески достаточно короткие и достаточно сильные разрушают любые упорядоченные структуры. Напомни мне дать тебе книгу о колебательных процессах в магии. Ох, — Альбус сделал вид, что только сейчас заметил внимание преподавателей, с искренним интересом следивших за разговором и разглядывающих Атику и, особенно, Гарри. — Дорогие коллеги, позвольте представить вам моего приёмного внука, Гарри Поттера, о котором вы, безусловно, многое слышали, и одну из моих наставниц, Атику, Высокую Леди Сей-Тиор. Возможно, вы что-то слышали и о ней.
— Можно просто Атика, — молвила та, немного привстав. — Рада познакомиться с уважаемыми профессорами.
— Атика, финалистка чемпионата магических дуэлей, Лондон, тысяча девятьсот шестой? — тонким голосом спросил самый низкий из преподавателей. — Я Филиус, Филиус Флитвик, и мне очень понравилось ваше выступление. Настоящее искусство!
— Тысяча девятисот одиннадцатый, Париж, некий чемпион Филиус Флитвик, — улыбнулась ему чародейка.
— О, ваша дуэль с Грегором вдохновила меня заняться самосовершенствованием и подать заявку на участие, — произнёс Флитвик. — Если не откажетесь, был бы рад проверить, насколько я растерял умения за эти годы.
— Ждите меня на днях, Филиус, — довольно кивнула она.
Следом за Флитвиком представились и остальные преподаватели. В выходной, воскресенье, не все обедали в Большом Зале, поэтому Гарри и Атика познакомились только с профессорами Макгонагалл, Флитвиком, Вектор и Спраут. Гарри почти не участвовал в оживлённой беседе взрослых, но с интересом прислушивался к ней. В конце обеда затронули и тему обучения мальчика.
— Гарри — самый лучший из моих учеников, — с гордостью сообщил Дамблдор. — Как-нибудь я попрошу его показать вам свои достижения.
— Ну, Гарри учится быстрее, чем Альбус в своё время, — отметила Атика, заставив всех преподавателей, кроме Флитвика, впасть в некоторый ступор — тяжело было представить, что эта молодая женщина могла учить более полвека назад самого Альбуса Дамблдора. — Возможно, дело в гибкости юного ума, но надеюсь, однажды он меня превзойдёт. Гарри, покажи что-нибудь сложное, — "попроще, "авис", например, и сделай вид, что тебе трудно", — добавила волшебница телепатически.
— Хорошо, я попробую, — мальчик закрыл глаза, делая вид, что сосредотачивается... впрочем, он действительно сосредотачивался: пусть "авис", но не обычный! В конце концов, маг он или не маг?
Взмах палочкой в привычном сочетании ритуала, упрочняющего и повышающего чёткость формы.
— Авис.
Птичка была маленькая и совершенно обыкновенная. Простой воробей. Только вот сквозь воробья просвечивал потолок. Воробей-призрак? Заметила это одна профессор Макгонагалл, которая промолчала, покосившись на Атику, подмигнувшую ей.
"Молодец, очень точный контроль, — пришла мысль от Дамблдора. — Я недодать силы ровно столько, чтобы птица обратилась полуиллюзией, смог в пятнадцать. Правда, у меня не было таких учителей, как Атика".
Не успел Гарри возмутиться, что его дедушка не хуже Атики, как та шепнула:
— Он всегда любил поскромничать. Не спорь.
После обеда Альбус Дамблдор отвёл своих гостей в кабинет, чтобы не показывать, что он может аппарировать в Хогвартсе, и отправился в свой дом. Атика же воспользовалась координатным порталом — координаты Хогвартса дал ей Альбус — и переместилась на полигон в пустыне, учить Гарри управлять магическим восприятием. И за этим обучением, с трудом пробиваясь сквозь пласт маскировочного и защитного волшебства, непрерывно наблюдал с низкой орбиты Земли техномагический спутник...
Глава восьмая: Криминальная история — начало
Месяц спустя.
— Атика, — Дамблдор пристально смотрел на неё, будто пытаясь увидеть сокрытое.
— Кажется, знаю, — ухмыльнулась та. — Назрел очередной разговор "и чему это я учу Гарри", да?
— Точно так, — кивнул Дамблдор. — Так чему? Как связаны между собой навыки обращения с артефактами, содержащими чары незримого расширения, владение "археа" на уровне "создай себе дом", начатки математической теории магии, экскурсии по городам мира и боевая магия?
— Думаю, у тебя есть предположения, — прищурилась Атика.
— Это напоминало бы подготовку к длительному путешествию, если бы не математика.
— Всегда предполагаешь худшее, — криво улыбнулась чародейка. — Нет, я не собираюсь пока в путешествия по иным мирам. Просто я тоже привыкла готовиться к худшему.
Альбус молча ждал продолжения.
— Автономность, — коротко сказала женщина, передёрнув плечами. — Максимальная автономность. Я опасаюсь, что однажды Гарри останется один, совсем один, и тогда он не сможет развиваться дальше. "Археа" как универсальный инструмент, знакомство с миром, умение обращаться с такими вещами, как палатка с целым домом внутри или чемодан, вмещающий склад — это даст шанс легко выжить и справиться со многими ситуациями. Боевая магия... сам понимаешь, зачем. Математика — затем, чтобы мог прогрессировать в магии самостоятельно.
— Почему так мрачно? — нахмурился Дамблдор. — Волдеморт в ближайшие три года тела не обретёт, я позабочусь. Даже если обретёт — разве ты считаешь его таким сильным противником?
— На меня начали охоту, — сказала Атика. — Грефронт и его гоблины. На многих старых местах ждали наёмники или ловушки. Пару раз едва не застали врасплох. Греф ушёл из бизнеса по продаже артефактов и теперь основал свой преступный клан... хотя я подозреваю, что клан основал уже давно. Неудача со мной стоит ему костью в горле. Есть шанс, что он свяжет тебя со мной: будь осторожней. Нет, места, где я занимаюсь с Гарри, он не найдёт — там висит стационарная защита не хуже, чем на твоём поместье — сразу перестраховалась.
— Ты ждала, что я начну этот разговор, — заметил Дамблдор.
— Сама бы рассказала обо всём на днях, — Атика нервно постукивала пальцами по столу. — Ненавижу это состояние. Приходится в любой момент ждать атаки или ловушки, а вокруг держать чуть ли не сенсорную сеть, — она скривилась. — Не расслабишься. Альбус, если меня-таки прикончат, разрешаю пользоваться этим, — она достала из большого кармана мантии тот самый синий обруч, что лежал в гоблинских хранилищах. На непонимающе-вопросительный взгляд старого мага пояснила. — Древняя вещь, можно сказать, семейный, даже родовой артефакт, — грустная улыбка. — Называется "последний дар". Связан со мной лично, а потом, — "после моей смерти" подтекстом, — если Гарри захочет, то с ним или с тобой.
— Атика...
— Дай договорить, — прервала она жестом. — "Последний дар" предназначен, чтобы передать преемнику максимум информации. Он полностью копирует мою память. Если вдруг меня... не станет, то Гарри, после того как научится принимать полноценные ментальные слепки, должен надеть этот обруч на себя. Моя память станет и его памятью, правда, не сразу, сам понимаешь, возможности человеческого разума не безграничны. Нет, это не сожжёт его мозг, и не надо укоризненно смотреть, лучше уделяй хотя бы час в день окклюменции. В общем, ты понял — в обруче записана моя последняя воля в том числе. На себя надевай только в случае смерти Гарри — Рианхи упаси, чтобы такого не случилось! Нет, неопасно оставлять такой источник знаний — там стоит искуснейшая защита, совершенствовавшаяся веками. Нет, пока рано рассказывать, откуда я родом, Альбус, помнишь, что я сказала тебе тогда?
— Помню, — Дамблдор потёр лоб. — Раньше ты не задумывалась над собственным наследством, когда собиралась в свои самоубийственные походы.
— Не заботилась или просто не говорила тебе? — подняла бровь Атика. — Впрочем, ты прав. Раньше у меня не было никого, достаточно близкого, чтобы доверить такую вещь, как "последний дар". Я оставляю тебе его на сохранение, — она положила обруч на стол. — Можешь хоть в магму бросать, ему всё равно, только найди потом. И ещё: Греф далёк от Англии и не рискует связываться с Союзом Общин, но если всё же прознает про наше знакомство — берегись. И береги Гарри. С гоблинами я уже поговорила, на Британских Островах Грефу окажут максимальное сопротивление. Конечно, в криминальные круги он со временем и пролезет, но не дальше. Несколько баз его клана, Рейдеров Грефа, я сдала аврорам — американцам, канадцам и французам. Этьену пришлось закрыть магазин из-за бывшего партнёра, прятаться... Понимаешь теперь, почему я пытаюсь дать Гарри необходимый минимум?
— Понимаю, — "это вряд ли", — подумала про себя Атика. — Тебе нужна помощь? Моё влияние, связи, я могу даже помочь своими людьми...
— Нет, — резко ответила она. — Это моя ошибка, и я сама с ним разберусь. Если же не удастся... я сказала, что делать. Всё есть в обруче. Мне пора.
Встала и, не дав Дамблдору сказать ни слова, аппарировала.
— Атика, вы уверены, что вам не нужна поддержка? — в очередной раз повторил глава французского аврората. — Вы сильно рискуете. Передайте нам хотя бы координаты известных баз.
— Ещё раз — нет. Вы должны сознавать, что я и так оказываю большую услугу. Могла бы прикончить этих ублюдков никому не говоря.
— Мадам Сей-Тиор, попрошу не нарушать закон на территории Фра...
— Чёрт, а что я должна делать с работорговцами?! — взорвалась Атика. — Может, привести их вам в камеры, чтобы на следующий день их с извинениями выпустили? Может, мне их вообще не трогать? Вы же понимаете, при таком финансовом состоянии, как у Рейдеров, подкупить ваше грёбанное Министерство с Министром Франции во главе — не проблема. Мне лишь хочется, чтобы вы хотя бы примерно представляли, с чем могли столкнуться без меня. Всё, больше ничего от вас не требуется, господин главный аврор Франции.
