— Нет.
Маг вздохнул, почесал затылок. Сказал:
— Ладно, отложим классификацию до лучших времен. — Он посмотрел на небо, покачал головой: — У меня куча дел, а я сижу тут и теряю время... Значит, не скажешь, куда вы идете?
— Нет... — Ирт на всякий случай отошел от мага подальше.
— А лес зачем валите? — спросил маг. Судя по интонации, он не надеялся на ответ. Ему просто было любопытно. — Избу решили здесь построить? Для тебя, да? Ты — домосед. Ты жить не можешь без своего дома, ты всегда мечтал обрести свободу и обзавестись хозяйством, вот и уговорил Богоборца помочь со строительством. Ты что-то ему пообещал, да? Я угадал?
— Нет... — Ирт увидел тушу степного шига, осторожно к ней приблизился, ткнул мыском сапога, поморщился брезгливо. — Что это?
— Шиг, — равнодушно откликнулся маг. — Уже почти подмял твоего друга, да на счастье я проходил рядом.
— Шиг? — не поверил Ирт. — Я слышал, они огромные, словно горы. Их следы превращаются в озера, а вши, что водятся в их шерсти, могут сожрать человека.
— А это карликовый шиг, — ответил маг, усмехнувшись. — Специальная порода для домашнего содержания.
— Что? — Ирт не понял. Юмор Двуживущих почти всегда казался ему сомнительным.
— Ты любознательный, да? Любопытство — твоя главная черта. Потому ты и увязался за Богоборцем.
— Нет.
— Черт возьми! — Маг, кажется, рассердился. — Так почему же ты за ним поперся?
— Не знаю, — честно признался Ирт. — Так уж получилось.
— Ну-ну... Скажи хоть, как тебя зовут.
Ирт поразмыслил. Решил, что если назовет свое имя, то ничего страшного не случится.
— Меня зовут Ирт.
— А я Белиал, — тут же откликнулся маг. — Впрочем, можешь называть меня Хаборимом, Аббадомом и даже Йен-ло-Вангом — я откликнусь. Но Белиал мне нравится больше других имен. А с Богоборцем я давно знаком. Можно сказать, мы старые друзья, да. Только вряд ли он меня помнит. У него вообще с памятью некоторые неполадки. — Маг выразительно покрутил пальцем у виска. — Понимаешь?
Ирт пожал плечами, отошел от воняющей паленой шерстью туши, пересчитал бревна, внимательно их осмотрел.
Богоборец все сделал как надо.
— А я понял, зачем вам эти бревна, — сообщил маг и довольно потер руки. — Это будет плот, да?.. Река рядом, в пятидесяти шагах, берег пологий, песчаный, течение спокойное, но достаточно быстрое. Так куда вы направляетесь? На восток? На северо-восток? К морю, да? И что вам там надо? Там же нет ничего интересного. Глушь. Что может искать Богоборец? Неужели Епископа? Он спрашивал тебя о Епископе? Он еще не знает, что Епископ мертв?
— Знаю, — Глеб шевельнулся.
— Очнулся! — радостно воскликнул Белиал и, подхватив Глеба под локоть, помог ему занять сидячее положение. — А я уж тут заждался. Подумывал даже вновь вас оставить на время, да побоялся, что опять вы куда-нибудь исчезнете. Я и так вас едва нашел. Впрочем, сам виноват...
— Кто ты? — Глеб хмурился.
— Белиал, твой старый товарищ. Сколько дорог мы с тобой истоптали, Богоборец! Скольких врагов отправили в иной мир!
— Ты ничего не путаешь? — Глеб морщил лоб, пытаясь одолеть головную боль и вялость мысли. — Я не помню такого имени.
— На самом деле у меня множество имен. Хаборим, Абаддом, Аполлион — это тебе что-нибудь говорит? Вряд ли. Ну да ладно, не столь важно. Главное то, что я твой давний знакомый. И я наконец-то тебя нашел.
— Я не знаю тебя... — Глеб оглядывался, высматривая копье или хотя бы побитый, испорченный работой меч. — Или ты врешь, или...
— Или что-то случилось с твоей памятью, — не дал ему договорить Белиал. — А может и с тобой самим.
— Ты... — подобравшийся Глеб взглянул магу в лицо. — Ты что-то обо мне знаешь?
— Конечно, знаю, мой друг. Говорю же, мы не первый день с тобой знакомы.
— Что ты знаешь? Говори!
— Потом. Не сразу. Сперва я хочу, чтобы ты рассказал, куда идешь. Я знаю — тебя гонит некое чувство. Назовем его неопределенностью. Или неосведомленностью. Ты хочешь найти ответы на множество вопросов, да? Ты немного растерян, ты смущен, ты испуган. Ты не понимаешь, что произошло и что происходит...
Ошеломленный Глеб не мог оторвать глаз от шевелящихся губ мага. А тот все сыпал словами:
— ...ты чувствуешь странное, ты видишь странное. Ты сомневаешься в своем существовании, сомневаешься в том, что ты это ты...
Глеб схватил мага за горло, сжал, встряхнул:
— Кто ты такой? Кто?
Острое шило ткнулось магу в спину — это Ирт пришел на помощь Богоборцу. Несколько мгновений ничего не происходило, только лицо Белиала наливалось кровью. А потом он хлопнул в ладоши, и онемевшие пальцы Глеба сами собой разжались, а стальное шило, превратившись в ледяную сосульку, выскользнуло из руки Ирта.
— Я? — Маг улыбнулся. — Я тот, кто всегда идет рядом с Богоборцем...
6
Сумка Белиала, похоже, была бездонной. Он уже достал из нее круг сыра, кольцо колбасы, каравай хлеба — и все продолжал извлекать провизию: большую гроздь сухого винограда, горшочек с маслом, рыбный пирог, вино в глиняной бутылке.
— Тебе надо восстановить силы, Богоборец, — похоже, маг не умел молчать. — Пища — это энергия. Энергия — это твои способности. Хороший воин и ест хорошо. Это какой-нибудь церковник может брать силу через медитацию, а тебе нужен обычный харч. Вот не поел ты вовремя, поработал немного — и с ног свалился. А если бы не я? Сожрал бы тебя шиг. Жри сам, если не хочешь, чтобы тебя сожрали. И слушай меня, я тебе плохого не посоветую.
Из мешка появились кружки, блеснули начищенными боками.
— Так что давай перекусим как следует, а заодно все и обсудим.
Они сидели возле вновь разведенного костра, окружив расстеленную скатерть — удивительно чистую, богато вышитую. Ирт изумленно рассматривал ее; лицо же Глеба было словно каменное — он не хотел выдавать своих чувств. Белиал уже вернул им оружие — указал место, где спрятал его, извинился, еще раз пояснил, что убрал его из предосторожности, намекнул, что однажды уже пострадал в подобной ситуации.
— Ты еще не знаешь, на что способен, — сказал он, подмигивая Глебу. — Вот я и подстраховываюсь на всякий случай. Уж не обижайся...
Последним из мешка появилось раскладное сиденье — металлический каркас с натянутым полотнищем. Белиал отложил сумку, установил стул и сел на него, скрестив ноги.
— Зачем ты его таскаешь? — не удержался от вопроса Глеб. — Он же столько места занимает.
— Не переживай, — Белиал весело ему подмигнул. — В моей сумке может спрятаться шиг. Так спрятаться, что ты его не отыщешь. Она много больше, чем кажется снаружи.
— Волшебная торба, — Ирт оторвал взгляд от великолепной скатерти, посмотрел на неказистую, вроде бы, сумку.
— В этом мире бывают странные вещи, не так ли? — улыбнулся ему Белиал. — Но хватит пока чудес, давайте лучше приступим к завтраку.
Он разлил вино, разломил каравай на три одинаковых куска, положил перед сотрапезниками. Еды было очень много, но Глеб не сомневался, что они легко с ней управятся.
Он был зверски голоден.
— Итак, друзья мои! — торжественно сказал Белиал и поднял латунную кружку, словно это был золотой кубок, инкрустированный драгоценными камнями. — Мы наконец-то встретились, и я предлагаю отметить это событие звоном бокалов!
Звона не получилось — кружки глухо лязгнули.
Запрокинулись головы, в одинаковом ритме заходили по щетинистым глоткам кадыки.
— Амброзия! — выдохнул Белиал.
Вино действительно было славное — бархатистое, нежное, с легкой кислинкой.
— Позвольте, друзья мои, я повторю свой вопрос: какое дело ждет вас впереди? Спрашиваю не из праздного любопытства, а с далеко идущими целями. Как верный спутник Богоборца, я должен знать, какие приключения нам предстоят.
— Сперва скажи, откуда ты меня знаешь? — Глеб не спешил делиться информацией. — И напомни, когда это мы с тобой виделись.
— Это длинная история... — Белиал потянулся у бутылке, взял ее за горлышко. — Но любую длинную историю можно рассказать коротко... — Он улыбнулся, довольный родившимся изречением, наполнил вином пустые кружки. — Ты — Богоборец. У тебя множество жизней. Ты умираешь, как Одноживущий, но возрождаешься подобно Двуживущему. А возродившись, не помнишь ничего из предыдущих жизней. Твоя память хранит лишь некоторые моменты другой жизни, — он интонацией выделил слово "другой", поднял глаза к небу. — И эти воспоминания побуждают тебя отправиться в путь, чтобы понять, кто же ты такой на самом деле.
— Ты знаешь, кто я?
— Ты — Богоборец. Программа. Ты — часть игры. Часть этого мира. Это все, что я могу сказать. Мы знакомы довольно давно, я многое в тебе понял, но еще во многом нам предстоит разобраться. Судя по всему, в Мире начинается некая глобальная игра. Администраторы и модераторы раздают роли, готовят декорации. Ты — заметная фигура. Не пешка. Что за роль тебе отведена? Меня это очень интересует. Ты могучий боец, да. Ты загадочная фигура. И я — признаюсь честно — хочу быть твоим другом. Хочу быть в курсе того, что происходит с тобой. Хочу наблюдать и участвовать. Я всегда рядом, я твой верный помощник, твой советник и летописец... — Белиал подтянул к себе сумку, вытащил из нее какой-то свиток, развернул его, протянул Глебу. — Читай. Узнаешь почерк? Если нет, взгляни на подпись...
Глеб взял пергамент, пробежал глазами по неровным строкам.
Почерк был мелкий — буквы, словно узелки.
А подпись — росчерк, две петли, точка в конце — его подпись.
— Это я написал? — Глеб посмотрел на мага.
— Да. Читай давай...
"Я, Глеб Истомин, известный так же как Богоборец, настоящим письмом обращаюсь к самому себе и подтверждаю, что все, рассказанное магом Белиалом, является чистой правдой, а сам он — человек, заслуживающий доверия, мой друг и проверенный боевой товарищ..."
— Я так не пишу, — сказал Глеб. — Слишком уж высокопарно.
— Я диктовал, — признался Белиал. — Но никакого принуждения не было, не подумай.
Глеб еще раз взглянул на подпись. Да, принуждения не было. Если бы что-то было не так, он не поставил бы эту точку в конце. Точка в подписи — это своего рода маркер, отметка — все в порядке, я абсолютно уверен в том, под чем подписываюсь...
— Сколько раз я уже умирал? — спросил Глеб.
— Насколько я знаю, это шестая твоя жизнь, — сказал маг. — Две были длинные. Три закончилась быстро. Слушай меня, и проживешь долго. Так куда вы собрались на этом плоту?
— На Остров Туманов, — признался Глеб. — Я хочу найти человека, похожего на меня. — Он вкратце пересказал историю, услышанную от Шона Железного Кулака. Поделился некоторыми своими соображениями, напомнил, что тоже не может заснуть. Он не вдавался в детали и не называл имен, он понимал, что для любого Двуживущего история эта выглядит как очередная глупая страшилка, и не хотел быть осмеянным.
Против ожиданий Белиал выслушал Глеба без улыбки и с интересом.
— Занятно, — сказал маг, когда Глеб закончил говорить. — Значит, Остров Туманов? Почти самый край мира. Скучнейшее место. И самое верное, если хочешь спрятаться от Двуживущих... — Белиал задумался о чем-то, потом тряхнул головой, поднял кружку и громко провозгласил:
— За раскрытие тайн!..
7
После завтрака они вернулись к работе. Белиал помог Глебу перенести бревна на берег реки: он лениво взмахивал руками, и тяжелые бревна поднимались в воздух, всплывали, подобно аэростатам, зависая на высоте полутора метров. Дальше с ними можно было делать все, что угодно — толкать, крутить, переворачивать, нести. На берегу маг хлопал в ладоши, и бревна падали на песок.
— Чем не антигравитация, — усмехнулся Белиал, сбросив последнее бревно. — Такие бы возможности, да в реальном мире.
Ирт занимался постройкой плота, он скреплял бревна по хитрой методике: загонял в вырубленные пазы березовые плашки и клинья, вбивал в отверстия длинные деревянные шипы, оплетал крепления ивовой корой, обвязывал пеньковой веревкой. Глеб поначалу сомневался в надежности плавсредства; он не верил, что построить крепкой плот без гвоздей или скоб невозможно, но, оглядев прочные сочленения и слегка их попинав, решил, что Ирт свое дело знает.
— Когда закончишь?
— Еще часа четыре.
— Помощь нужна?
— Наруби веток с руку толщиной и лапника. Поставим на плоту шалашик. И несколько кусков дерна принеси.
— А это зачем?
— Чтобы огонь разводить. Не на бревнах же...
Глеб вновь направился к лесу, оставив Ирта в компании Белиала. Но маг, похоже, бездельничать на песчаном берегу не собирался.
— Подожди! — Он мгновенно перенесся к Глебу, придержал его за локоть. Словно случайно щелкнул указательным пальцем по копью, которое Глеб старался не выпускать из рук, — и крепкое древко завибрировало, потеплело странным образом. — Поговорить надо.
— Слушаю, — Глеб опустил копье, и ему показалось, что стальной наконечник оставил в воздухе едва заметный, тут же растаявший след.
— Я должен идти, Богоборец, — сказал маг. — Жаль, что не смогу попутешествовать с вами — с детства мечтал сплавиться по реке на плоту. Но ты должен понять — я Двуживущий, у меня там куча дел. Да и здесь дел хватает. Научиться бы раздваиваться, может быть, времени больше бы появилось, — он хмыкнул. — В общем, я покидаю вас, но лишь на время. Вернусь, как только освобожусь. И мы еще поговорим.
— О чем?
— Разве два разумных человека не найдут, о чем поболтать? — Он сделал упор на слове "разумных", а Глебу подумалось, что он предпочел бы услышать выделенным слово "человек". — По мере возможности, я буду присматривать за вами. Двигайтесь к острову. Если не встретимся раньше, то там увидимся точно. И мне хочется взглянуть на загадочного субъекта, имени которого ты мне так и не назвал. Да и где именно он там прячется, тоже не сказал, — Белиал подмигнул Глебу. — Не доверяешь, да? Понимаю. Свалился с небес, старым знакомым себя объявил, бумажку какую-то подсунул...
Глеб молчал. Он не мог ни возразить, ни согласиться — он сам толком не понимал, почему решил не рассказывать магу всего.
— В общем, счастливого пути, Богоборец, — маг махнул рукой, и его фигуру обволок серый туман. Миг — и туман исчез вместе с Белиалом.
Лишь призрачная, полупрозрачная рука осталась на месте — она все махала и махала, болталась из стороны в сторону, словно жутковатый маятник — Глеб какое-то время смотрел на нее, потом отвернулся и направился в лес — рубить ветки для шалаша.
8
Ирт завершил работу несколько раньше обещанного. Плот получился довольно большой, почти квадратный — три метра в длину, два с половиной в ширину. Промежутки меж бревнами Ирт забил ободранными ивовыми прутьями и травой — по плоту можно было ходить, не боясь поскользнуться и подвернуть ногу. Три длинных крепких шеста лежали у правого борта. Подобие весла было закреплено на корме.
Почти час потребовался на то, чтобы поставить на бревнах шалаш. Оплетенный прутьями каркас товарищи покрыли лапником — теперь им было где спрятаться от дождя. Впрочем, у шалаша не было передней и задней стенок, да и сам он был настолько мал, что два человека могли в нем разместиться, лишь высунув наружу ноги. Справа от шалаша были уложены дрова. Слева — толстый кусок дерна, на котором предполагалось разводить костер.
