Жизнь Архимага Поттера

— Кто у нас лучше всего разбирается в зельях?

— Гарри, у меня, между прочим, ещё домашние задания.

— Кто делает домашние задания быстрее всех?

— Гарри!

— Да, Гермиона, инициатива наказуема! С этого дня будешь подтягивать Невилла по зельям.

— Хорошо. Ты у меня еще за это ответишь, — коротко и мрачно проговорила моя подруга и надулась.

— Смотри не лопни! — весело подначиваю Грейнджер.

— Пшёлты!

— Разрешите бегом?

— Разрешаю, и лучше побыстрее, а то моя "История Хогвартса" может оказаться быстрее вас.

__________

Невилл — весьма важный персонаж: избранный номер два. Хотя по сравнению со мной Дамби будет трудно им манипулировать, все же опасается старик его бабушки. У Лонгботтомов имеется огромное влияние на современный аврорат: бабушка Невилла успела заработать известность прямо как Грюм, да и мученическая слава родителей Невилла не оставляет равнодушными жёсткие, израненные во время войны сердца авроров. В общем — полезный персонаж, очень полезный! Постараемся его заполучить в союзники! Благо предлог есть — "взрывной мальчик" нуждается в репетиторе по зельям. Опять же — Дамби не сразу поймёт, что это неспроста, а когда поймёт — уже поздно будет. С родителями его тоже, пожалуй, стоит повозится. Однако, как я приметил ранее, магия в этом мире немного отличается. Немного, но для громоздких мед. Для заклинаний даже такое отличие критично, а исследования магии требуют времени, сил и денег. Всё это имеется, однако время жалко, силы не безграничны, а деньги на научные цели улетают очень быстро. Одни только ингредиенты для моей лабы стоили мне три ляма галлеонов. Хотя основные средства ушли на десятка два самых дорогих ингредиентов. Но без этого никак! Зелья — наше всё! Зелья могут имитировать свойства чар, но целебные зелья — это просто шедевры! Они позволяют работать с телом на невероятно высоком (для обычных медиков) уровне.

Я и так собирался проводить эти исследования, но, похоже, придётся начать пораньше.

Занятия, кстати, иногда были весьма интересны — трансмутация (далее трансфигурация) меня порадовала. Предмет свой Магкошка преподавала недурственно — сказывается большой опыт. На первом занятии она тупо протроллила студентов (обернулась кошкой и ждала пока студенты не расслабятся, а потом кааак прыгнет, да кааак снимет баллы!), после чего объясняла нам про опасность трансфигурации. Спички в иголки мы с Гермионой превратили с первого раза, заработав пятнадцать баллов на двоих. Но! Сачковать нам Магкошка не дала, заставив учить теорию из середины первого курса.

Зелья вообще были моей слабостью, да и Снейп меня радовал своим присутствием. Я единственный гриффиндорец, которому он начислил баллы. Но зельями углублённо заниматься у меня просто нет времени — мои исследования в лабе занимают порой всю ночь, в этом случае я навешиваю на кровать иллюзии. Мои соседи уже привыкли к тому, что меня будить опасно, защитные чары никто не отменял. Хорошо, что Грейнджер не знает, что я порой проживаю в лабе, а то устроила бы мне разнос: мол нехорошо это, против правил и всё такое. Гермиона. С ней отдельная история. Она с момента поступления полностью отдалась учёбе: пишет всякие эссе, да доклады для преподавателей, хочет быть лучшей ученицей. И это правильно — гриффиндорцы её уважают за приносимые ею баллы и желание помогать ближнему своему. Порой мне удаётся её оторвать от учёбы, просто поговорить ни о чём или о магии. Кстати, приходило приглашение к Хагриду на чай, но мы вежливо отказались — мол, заняты шибко, не могём.

Флитвик — интересный препод, гоблин, кажется. С ним проблем не было никогда, а когда Гермиона показала ему невербальную "Вингардиум левиоса", он вообще был в экстазе! Тут же предложил моей подруге идти к нему в ученицы, но после моей подсказки был обломан — нефиг чужих учениц воровать! Самому нужны! Драко Малфой, кстати говоря, с происшествия в поезде либо с нами не связывался, либо выдерживал нейтралитет. Так прошло две недели. Скоро день рождения Гермионы. Я такое событие не в праве оставить без внимания, так что устрою настоящий праздник! Только с подарком сложности — дорогие цацки и редкие книги она уже имеет... трудно придумать...

*Хогвартс. 19.09.1991. День рожденье Гермионы*

Утром я сидел в гостиной напротив камина и вместе с Невиллом старался разобраться в эссе, которое нам выдала Гермиона, дабы списать. Только ей это нравилось — писать всякие эссе и доклады, а после блестяще их защищать. Хотя мы в Хогвартсе только начали своё обучение, задавали нам прилично. Флитвик просто не знал, чем ещё загрузить талантливых (как он считал) детишек.

Сегодня Гермионе исполняется двенадцать — уже не ребёнок, но ещё не подросток. Интересный возраст, особенно для моей подруги, тянущейся к знаниям и не входящую в тусовку сверстников. Что подарить Гермионе я так и не придумал — подтверждается правило "чем больше выбор, тем труднее выбрать". Надеюсь цветы у кровати ей понравятся...

В девять, когда мы с Лонгботтомом обсудили уже все, что можно, к нам вышла Гермиона. Не заспанная, как обычно, с цветами в руках.

— Спасибо Гарри! Но откуда ты узнал?

— Ну, мне нетрудно было сгонять до Чарли и расспросить его, -тут Грейнджер смутилась. Ну правильно — вдруг папа расскажет больше, чем надобно.

— Как тебе? — спрашиваю свою подругу, — понравилось?

— Очень! Спасибо, Гарри! — И чмокнула меня в щёчку... каваааай! Как розовеет-то! Невилл же взирал на нас с непониманием, а когда Гермиона меня целовать полезла, вообще отвернулся. Так! Эту стеснительность — нах** и в пи

* * *

, как говорил классик!

— А Невилла? Он, между прочим, тебе цветы подарил! — Похоже моё замечание смутило девочку, и она, ещё гуще порозовев, потянулась к нашему стеснительному другу. Невилл, заметив это, тоже покраснел до кончиков ушей и, кажется, перестал дышать.

Ч-мок! Губы Гермионы звонко чмокнули Лонгботтома в пухлую пунцовую щёку, — Спасибо Невилл, — после чего подруга вновь повернулась ко мне.

— Гермиона — пойдём со мной. — И не оборачиваясь, я направился в свою лабу, а Гермиона, за отсутствием других вариантов, пошла за мной. Если есть повод, почему бы и не сводить девушку на свидание? Тем более мегаколечко на пальце (ну не могу я именовать его перстнем, шибко мне оно кольцо всевластия напоминает) позволит переместиться в любую точку земли.

Глава 17, маленькая. "Нелегальные празднующие".

*Париж, улица бабочек, вечер.*

Мы сидели в небольшом, почти семейном ресторанчике на улице бабочек — французском аналоге Косой аллеи. Весьма интересное место. Если Косая аллея представляла из себя какой-то островок средневековья, то улица бабочек отличалась от магловской улицы только названиями магазинов и товаром на витринах. Если не вглядываться, то не поймёшь, что вокруг магический мир: никаких мантий и остроконечных шляп на магах, никаких древних тысячу лет несменяемых вывесок, никаких маленьких приземистых магазинчиков — всё вполне цивилизованно. Даже палочки в магазине не напоминают какие-то изфигуренные куски дерева — вполне стильные, строгие, без изгибов и росписей... Как же отстала старушка-Англия от жизни!

Но сейчас мы с Гермионой просто сидели в ресторане и кушали салатики. Опять с вишенкой. Это какая то мода или мания украшать все фруктовые салаты вишенкой?

Когда же с многострадальной ягодкой было покончено, мы отправились домой. В мою лабу.

— Гарри спасибо! У меня еще никогда не было такого интересного дня рождения!

Сегодняшний день был действительно интересен. С утра мы успели прогуляться по парижским улочкам, залезть на Эйфелеву башню, покататься на аттракционах, а после, в магическом заповеднике близ Парижа, посмотреть на всяких магических животных... Весьма интересно, я вам скажу! Драконы и гиппогрифы, единороги (они вызвали в Гермионе столько умиления, что пришлось бедным рогатым спасаться бегством — маленькая девочка их затискала бы) и прочие кавайные существа. Вечером мы прошвырнулись по местному аналогу Косой аллеи. Пару часов провели в книжном — книжные полки в лабе полупустые, и Гермиона этим нагло воспользовалась. Потом купил ей кучу писчих принадлежностей — тетради и ручки всяко поудобнее перьев с пергаментами. (Каменный век!!! А ведь цивилизованные маги пользуются ручками с литром чернил (опять пространственная магия)).

— Да не за что! — И улыбочка идиота (подсмотренная у Наруто).

— Гарри, там так всё интересно! А эти тетради и ручки? Не пойму, как маги могут писать на пергаментах, в двадцатом-то веке! — Тараторила Гермиона от избытка впечатлений. Я же слушал вполуха, ещё заработаю "перегруз мозга" от девичьих речей.

Когда мы уже дошли до лифта, Гермиона подозрительно порозовела и неожиданно взяла меня за плечо. Её губы потянулись к моей щеке... Нет, я так не играю! Слегка поворачиваю голову, и наши губы соприкасаются. Ммм... Гермиона, не ожидавшая такого, от удивления приоткрыла ротик, и я воспользовался моментом. Боже, какая кавайка! Гермиона открыла глаза и, не веря что мы целуемся, смотрит на меня со страхом и офигеванием. Через пару минут мы, наконец, оторвались друг от друга, переводя сбившееся дыхание.

— Гарри?

— М?

— Гарри! Спасибо! Это лучший праздник в моей жизни!

— Не стоит благодарить, для меня это тоже праздник! И... спасибо.

— За что?

— Пошли, нас там наверно уже обыскались.

Глава 18. Полёты на хоз. Инвентаре и разговоры о жизни.

*Хогвартс, Октябрь.*

Первое октября примечательно сразу двумя событиями — памятный урок полётов и начало обучения Грейнджер боевой магии.

После обеда, на котором Невилл, сидевший рядом со мной и Гермионой, получил напоминалку. Драко, что примечательно даже, не подумал наезжать на нашего друга. Не то чтобы он опасался нас или слишком впечатлился произошедшим в поезде, но сам он к нам не подходил.

Я прекрасно понимал, что простая и мирная жизнь, можно даже сказать — в своё удовольствие, скоро закончится. Если сейчас Волди не сильно пошаливает, да Дамби не кусает, то уже со второго курса начнутся проблемы. Во-первых, нападения на студентов, а значит и на мою лабу. Вася никому не подчиняется, а значит использовать его Волди не сможет, значит будут сами нападать, чтобы пошатнуть позиции Дамби.

*Хогвартс*

После обеда у нас по программе числятся "полёты на мётлах", смешно, да! Раз сами левитировать не могут, используют артефакты — мётлы! Какому укурку пришло в голову сделать из хозинвентаря артефакт — история умалчивает.

Проникновенный, пронизывающий до костей спич мадам Трюк о безопасности, коротенькая инструкция:

— Встаньте по левую руку от метлы и скажите вверх!

Ахренасоветь! Голосовое управление! Ещё присобачить камеру и дисплей и точно получится айфон! Вернее — колдунофон или iМетёлко!

— Вверх!

— Вверх!

— Вверх! — заголосили студенты. Уизли, как и ожидалось, метла приложила по носу.

Гермиона ощутимо занервничала: её метла каталась по земле, не собираясь подниматься, но через пару минут справились все, и урок начался.

— На счёт "три" по свистку оттолкнитесь от земли и тут же спуститесь... раз... два...

Бедняга-Невилл так перепугался, что оттолкнулся пораньше других. Метла начала стремительно подниматься и ... ничего. Я, с палочкой в руке, притянул Невилла к земле, уничтожая проблему в зародыше.

— Спасибо, Гарри!

— Пять очков Гриффиндору. — Трюк выглядела довольной.

Со всех сторон загомонили студенты: — Молодец, Гарри! Это же Гарри Поттер, как у него получилось? — и всё в таком духе.

После того, как лётная программа была выполнена, ко мне подошёл Рон Уизли.

— Думаешь ты тут самый крутой, да?

Его приятель Финниган стоял рядом и изображал из себя мафиози.

— Нет, Рон, совсем не думаю. Я это знаю, — знаю что нарываюсь, но по-другому нельзя. Если их не отшить сейчас, то хрен его знает, когда могут пристать со своими комплексами.

Рон, не ожидавший такого, пялился на меня. Когда же до него дошёл смысл сказанного, то рыжий изволил сказать своё "фи" — достал палочку и хотел атаковать.

— Петрифи... — договорить рыжему не дал мой импульс воздуха — примитивная версия "воздушного кулака". Рыжего отбросило метра на три, как раз под ноги слизеринцам, наблюдающим наш спор.

— Смотри куда падаешь.

Рыжий ужас, идиот, рыжий придурок — это лишь самые безобидные эпитеты, которыми слизеринцы наградили Уизли, но похоже ему хватило. Убежал, оставив выбитую ударом палочку валятся на земле. Слизеринцы уважительно-непонимающе смотрели на меня, видно хоть и палочковая, но невербальная магия не укладывалась в их головах с двенадцатилетним мальчиком, стоящем напротив их кучки.

— Печально, но из-за таких придурков наш факультет считают идиотским... -подала голос Гермиона, уже перешедшая в лёгкий "режим стервы".

— Увы, Гермиона, авадой его приласкать нельзя, к сожалению.

Слизеринцы заулыбались и стали подходить поближе.

— Как ты освоил невербальную магию? — прозвучал голос Драко.

— Да так же, как и остальную. Возраст тут не имеет значения, вернее — чем раньше начать, тем лучше получается, у детей же получается использовать магию без формул и палочки, так почему бы не научится?

— Я думал, что невербальную магию преподают на шестом курсе, потому что она слишком сложная, — Похоже, Драко уже справился с удивлением и выпытывал у меня условно-ценную инфу.

— Сложно — да. НО! Чем раньше начнёшь — тем лучше будет результат. Последние реформы образования вообще имеют цель: ограничить английских магов в силе. Вот в Дурмстранге, к примеру, невербальная магия начинается на втором курсе.

— Проклятый Дамблдор! Совсем не хочет нас учить! Как, скажи мне, с его реформами, мы сможем составить конкуренцию иностранным волшебникам? — прозвучало от кого-то из слизеринцев.

— Ну, этот вопрос не ко мне. Во времена основания Хогвартса было принято домашнее обучение. Школу же открыли, чтобы иметь влияние на магов: детям легко засорить мозги своими идеями. Если хочешь стать нормальным магом, найми лучших репетиторов или отправляйся в Дурмстранг. Насколько я понимаю, там прекрасно преподают светлую, тёмную и боевую магию.

— Тёмную??? Разве тёмная магия не запрещена? — Похоже, Драко слегка офанарел от известия, что тёмную магию преподают в школе.

— Именно. Все эти светломагические глупости скорее "бзик" нашего директора. Во всём мире к тёмной магии относятся как и к светлой и даже не собираются запрещать. Только человеческие жертвоприношения и самые опасные ритуалы и заклинания запрещены. Даже не самые сильные, а самые опасные для заклинателя, вроде "чаши тьмы", которую трудно контролировать.

Драко внимал каждому моему слову, а я продолжал свой диалог-лекцию для слизеринцев:

— Вся Европа на происходящее у нас, в Англии, смотрит снисходительно. Наша страна действительно отстала от жизни: ходят в мантиях, пишут на пергаментах перьями, а Дамблдору это выгодно! Чем меньше человек думает, чем больше подчиняется традициям и мнению толпы, тем проще им манипулировать.

— Но чем плохи мантии? — уже заинтересованно говорит мой собеседник. Толпа слизеринцев уже поредела до двадцати человек, ловящих каждое слово.