Снежный барс. Книга 1. Разбудить зверя

«Интересно, а что произойдет с картой?» — одевая чистый камуфляж, парень внимательно наблюдал за белоснежным прямоугольником. Даже при наличии одной невесомой пластинки над ключицей, мир усиливал способности человека в зависимости от характеристик. Конечно, было бы гораздо спокойнее, будь и вторая на месте. Придется теперь вести себя осторожнее. Когда одно удачное движение врага может оставить тебя беззащитным... Артём вспомнил ужасные смерти своих друзей, и его передернуло. Брр. Первым делом осторожность... Вот карта скрывается под камуфляжем и... Исчезла? А нет, мигнув, она переместилась поверх формы. Странная механика. С другой стороны, он больше не боялся переодеваться. Затянув потуже шнурки, Артём подхватил грязную форму и вышел из палатки на свет.

Все племя собралось в кругу возле дымящего костра, недалеко от реки, что-то обсуждая. Рядом с лагерем на старых дугах от палаток сушилась выстиранная форма. Дальше висела подхваченная за хвосты крупная голубая рыба — ребята даром время не теряли, благо, речка рядом. Несколько крупных рыбин уже коптились на костре, а по стоянке разлетались аппетитнейшие ароматы. В воздухе, однако, витал запах ссоры. И какой вурдалак их укусил?

Подойдя ближе, Артём увидел сидящих в кругу двоих незнакомцев. Крупные мужики, один постарше, седой, другой помоложе, явно сын, были похожи на средневековых крестьян. Они казались живыми экспонатами исторического музея или группой ролевиков, пойманных с поличным на военной базе. Среди носителей, одетых в пестрый камуфляж, местным было явно некомфортно. Одеты они были в просторные мешковатые одежды тусклых цветов, сшитые из грубой плотной ткани, такие же плотные коричневые штаны, и завершали образ массивные кожаные сапоги. Под стать одежде были грубо отесанные загорелые лица и мозолистые руки, в которых покоились походные посохи, украшенные резьбой.

С самого края сидел Юра, и Артём подошел поближе, пытаясь узнать, что происходит.

— Кто эти... пейзане? — прошептал он, наклонившись к уху музыканта. — И почему все на нервах?

— Да тут утром наши рыбу ловить пошли, — также тихо ответил тот, — а тут эти проплывают. Ну вот мы их и стопарнули. Они хотели проплыть дальше, но Ян не стал церемониться. Как сиганет в воду! И прикинь, целый плот отбуксировал. Эти как поняли, что деваться некуда, попытались разговорами откупиться. Думают, мы их добро хотим забрать. Язык незнакомый, но когда говорят, то почему-то все понятно становится...

Вождь, положив голову на руку, смотрел в костер, пока фермеры описывали свои злоключения. Остальные студенты внимательно слушали, иногда негромко переговаривались между собой. Один недовольный Мусат что-то горячо доказывал сидящим с ним рядом и явно входил в раж. Тем временем, Юра продолжил краткий пересказ.

— Оказывается, здесь недалеко город. Даже два города. Один в трех днях вверх по течению, где они рядом жили. Говорят, им нежить покоя не дает, и они решили бросить хозяйство. Теперь вот пытаются добраться до другого города. А второй в полутора неделях вниз по течению. На дорогах лютует нежить, вот им только реки и остались...

— Мне надоело! — прервал разговоры вскочивший Мусат. — Мне все это надоело! Не хочу драться с нежитью! Не хочу больше строить планы на выживание! Хочу зарабатывать на жизнь не потом и кровью, а вот этими самыми руками, — он обернулся в кругу, демонстрируя руки.

На лесной поляне установилась полная тишина. Тем временем бунтарь обратился к незнакомцам, понизив голос.

— Рональд, Бентон, возьмите меня с собой? Я вырос в деревне и многое умею. С самого детства помогал родителям по хозяйству. Могу построить из дерева такой дом, что в нем не страшны будут и зимние холода. Хорошо ловлю рыбу, — он показал на костер, — эти мои, и коптильня тоже моя. Я не буду для вас обузой.

Он спокойно смотрел на переселенцев, ожидая ответа. Если бы он посмотрел на соплеменников, то увидел был лица, полные презрения и непонимания. Впрочем, нет. Городская, мелкая и неумелая Юлия смотрела на недовольного, затаив дыхание, и ждала ответа вместе с ним.

А что Василий? Так и будет сидеть опустив голову? Артёму показалось, что он видит улыбку на его лице. Показалось?! Тем временем крестьяне закончили совещаться. Старший встал и откашлялся.

— Прежде, чем я отвечу, — голос был низкий и хрипучий, — хочу напомнить, чтобы опосля не было непоняток. Мы всего лишь мирные переселенцы, и мы не хотим стать причиной размолвки. И тем более страдать из-за вас, — потом перевел взгляд на Мусата: — На новом месте умелый работник придется нам весьма кстати. Мы найдем применение любым рукам. Но выходит, сейчас бросаешь своих, и кто знает, может, при первой напасти удерешь и от нас. Зачем ты нам такой нужен?

— Этих «своих» я знаю только день. Уж тем более я их не выбирал. Я вообще не выбирал это место.

— И все же, почему ты их бросаешь?

— Раз уж я не могу попасть домой, то я не хочу бессмысленных убийств и смертей. Я хочу только спокойной честной жизни. Моя семья погибла ТАМ, когда очередные наши «герои» не смогли справиться ЗДЕСЬ. Мне просто не за что сражаться. Я как взрослый мужчина отвечаю за свое решение. А если вы меня примете, то за СВОИХ я готов рискнуть жизнью.

Получив обоснованный ответ, мужчина, казалось, определился с решением, но все никак не был готов его озвучить. Его беспокоила неизвестная реакция остальных. Он в свое время много путешествовал и хорошо знал возможности картовиков. А лучше знал их буйный нрав. Порой те вели себя хуже вурдалаков, совершая страшные зверства над местными жителями, не считая тех за людей, а скорее за местные декорации. Но похоже, эти юноши и девицы в странных одеждах пока не озлобились. Да и их главный, тот, кто вызывал больше всего опасений, — а своему чутью на опасность Рональд привык доверять, — понурившись смотрел в огонь, не говоря ни слова. Впрочем, рисковать было никак нельзя. Там, на плотах, дожидается его семья...

— Мус, послушай... — начала было Скрепка, но не найдя подходящих слов, запнулась.

— Эй, братан, да не руби так сразу, — это был Ян, — все еще станет лучше. Вы вчера научились...

— Чему научились? Умирать мы научились, вот что! Единичку в «физике» я получил. Ага. Да черта с два мне это нужно!

— Ну и что, что ты умер? Ты же бес-смер-тный, — по слогам произнес Жук. — Пока хоть кто-то из нас жив, ты можешь плевать на эти смерти с высокой березки.

— Да ты можешь людей спасти в конце концов. Тебе что, совсем на них наплевать? — спросила Глэд.

— Рвать жопу ради спасения кого-то там на Земле? Тех, кому на тебя насрать. Тех, кто смотрит раз в год шоу Вознесения, давясь попкорном у экранов? Так чего я им должен? Ради чего умирать? Ради долбаных ста пунктов в репутацию? Да ни черта я никому не должен!

— Послушай, Мусат, — вступил Артём. — Не ты один пережил потерю родителей. Это было давно, но я до сих пор верю, что их можно было спасти. Но не ради этого ли мы сюда попали? Мы можем остановить череду смертей. Оставшиеся не будут больше терять родных. Мы сейчас можем быть теми, кто справится!

— Гипотетическое спасение других, Артём, ценой собственной жизни меня не интересует. И с чего ты вообще решил, что у нас может что-то получится? Мне кажется, рейтинг наглядно показывает наши возможности. Не справились тогда, не справимся и сейчас. Я предпочту более реальные цели.

Мусат, похоже, все уже для себя решил. Немного смущенные местные крестьяне нервно крутили в руках посохи, желая поскорее отсюда убраться. Наконец решившись, старший поднялся.

— Мы, наверное, пойдем, — сказал он и, взглядом поднимая второго, поклонился остальным. — Спасибо гостеприимство, и жаль, что так получилось. Мы пойдем готовить плот, — и кивая Мусату, — а тебя ждем, собирайся.

Не оборачиваясь, они степенно зашагали к реке. Когда они почти дошли до спуска, а Мусат, собирая вещи, скрылся в палатке, вождь медленно поднял голову. Почему он все это время молчал? Но от следующих слов глаза Артёма полезли на лоб.

— Эй, уважаемые, примите еще людей?

Те удивленно переглянулись.

— Ты сам хочешь или других подбиваешь? Я не могу понять тебя.

— Те кто хотят уйти, пусть сделает это сейчас, — обратился Вася к племени. — Вам лучше будет держаться вместе и в безопасности.

«Да что за чушь, — подумал Артём. — Он в своем уме? Да никто больше...»

— Возьмите меня! — взвизгнула Юля и, подпрыгнув с бревна, в один миг добежала до старшего, схватив того за руку. — Я вчера умерла тридцать шесть раз, лишь по чистой случайности убив вурдалака! Представляете, тридцать шесть раз тебя жуют заживо! — ее голос дрожал и под конец вообще стих. Она расплакалась, прижимаясь к рубахе крестьянина, а тот приобнял ее широкой ладонью.

«Тридцать шесть? — удивился Артём. — Да это почти курорт».

Кроме Юли никто больше никто не захотел. Мусат с девушкой собирали вещи в полном молчании и также молча отчалили. Когда те вместе с семьей переселенцев скрылись за горизонтом, перед глазами у барсов возник диалог.

Исключить из племени Снежного Барса следующих членов?

Они будут лишены возможности носить карты, использовать силы и умения и лишатся бессмертия игроков.

Мусат Рашидов.

Раса человек.

Уровень 1.

Да/Нет?

Юлия Зимина.

Раса человек.

Уровень 1.

Да/Нет?

Всю жизнь Артём действовал по принципу от зла добра не бывает. И сейчас, несмотря на то, что те оставили племя, он не видел смысла усложнять жизнь своим бывшим соплеменникам.

Поэтому он выбрал, не колеблясь.

* * *

Мусат орудовал длинным шестом, направляя плот подальше от заросших кустарником берегов. Он сам вызвался на эту работу, и в руках картовика дело пошло куда эффективнее. Помимо него на широком плоту, плотно заставленном корзинами с имуществом, находилась вся семья Бена. Его жена, сын с невесткой и трое ребятишек. Один постарше, лет двенадцать, и двое совсем детсадовского возраста.

Монотонная работа не сильно отвлекала от мыслей, а на душе лежала тяжесть. За оставленное племя Мусат все ждал от системы неотвратимого наказания или еще какой неприятности. Через некоторое время он получил последнюю весточку от землян.

Племя Снежного Барса общим голосованием отказалось исключать вас из племени.

В случае исключения из племени вы теряете возможность пользоваться картами и умениями. Вас невозможно воскресить на алтаре. Вы перестаете влиять на репутацию своей расы.

Вы можете покинуть племя самостоятельно.

Выйти из племени?

Да/нет.

Не исключили? Но он же их предал... Они что не злятся на него? Он удивленный переглянулся с Юлей. Его глаза потянулись к кнопке «Да», но в последний момент он остановил себя. Мусат глядел на собственные руки, без устали толкающие тяжеленный плот. Остаться без сил в новом мире, но освободиться от прошлого, или выложиться на полную, показывая насколько полезен для своей новой семьи?

Сложный выбор.

Он все еще размышлял, когда вниз по течению показался плот. Похожий на собственный как брат близнец, тот стоял, уткнувшись в берег, и колыхался среди камышей. На нем не было ни души. Заинтересованный бесхозным имуществом Бен направил Мусата к нему.

Сразу стало понятно, почему никого не было. На плоту между корзин, в куче мяса, бывшей когда то людьми, копались два мелких вурдалака.

* * *

Племя Снежного Барса разбрелось по лагерю, коротая время до вечера за полезными и не очень делами. Несмотря на оставивших племя предателей, настроение было приподнятое. На закате ожидался долгожданный ритуал воскрешения Барса. Как объяснила Глэд, когда немного разобралась, во время ритуала придется принести какую-то жертву. На всякий случай всех до полного комплекта карт, а Скрепке полностью зарядили способность «Лечение». Теперь румяная полноватая девушка могла прикрепить в любое время пять карт. Правда, лишь на место утерянных, но не нужно было возвращаться к алтарю.

Артём сидел с раскладной удочкой на слегка расчищенном от травы берегу реки. Еще четверо самых любопытных рыбаков расположились рядом. Мимо них по широкому руслу время от времени проходили плоты, нагруженные семьями, вещами и животными так, что поверхность плота была почти вровень с водой. Однажды река пронесла целую процессию лодок с ремесленниками. Мда. Если из города сбегают даже мастеровые, значит, дела совсем плохи.

Некоторые были не прочь перекинуться парой фраз, кто-то даже останавливался, дабы потрепаться и пожаловаться на судьбу. Другие же, едва завидев незнакомцев, прижимались как можно ближе к противоположному берегу и старались побыстрее покинуть опасный участок пути, настороженно зыркая исподлобья с безопасного расстояния.

Местные говорили на богатом согласными языке, называемым «всеобщим». Если бы не непонятное волшебство, Артём бы ни за что не преодолел языковой барьер, но произнесенные фразы появлялись в сознании в виде законченных образов. Видимо, Судьи позаботились о языке, ведь каждое отдельное племя, это, считай, новый язык. И теперь все понимали всех, за исключением, разве что, нежити.

Большинство переселенцев были гуманоидного вида, и их тело скрывала одежда. Зато лица отличались причудливыми формами. Разнообразные клювы, усы и клыки. Потомки первых перенесенных, изгнанники племен и жители целых перенесенных областей, заселили этот мир, постепенно создав свой язык и культуру. Веру в богов им заменила вера в Судей, а деяния этих могущественных существ сохранялись в преданиях и легендах, которыми крестьяне с удовольствием делились. Единственное, на что они затруднялись дать ответ, так это на вопрос о возрасте мира. Казалось, Сари-Мату существовал всегда.

Слушая рассказ человекоподобного ящера, Артём корил себя за то, что проспал первую и самую обстоятельную беседу. Старшего на плоту взяла в оборот Катя, закидав градом вопросов. Девушка мастерски вела разговор, увлеченно слушая, в нужные моменты удивляясь или поддакивая, и наводящими вопросами создавала полную картину происходящего. Ее, как и товарищей, волновала ситуация в городе, хотя Артём не отказался бы послушать еще легенды и историю.

Вверх по течению туда, к истокам реки у подножия гор, стоит город Ори-Едэ. Отдаленная крепость была заложена лет пятьдесят назад, для удержания контроля над рудниками и защиты рабочих от залетной нежити. Город быстро разросся, в основном за счет торговли металлом и металлическими изделиями, чему благоприятствовала судоходная река. А позже сюда пришло племя Каменного Ксурфа, установив алтарь расы и взяв город под защиту. Именно за такой симбиоз в этом мире и любили картовиков. Тем был нужен безопасный город как место для установки алтаря, а простые жители, беззащитные перед самым обычным вурдалаком, нуждались в защитниках. После этого, обеспечиваемые едой и удовольствиями, Ксурфы долгие годы успешно чистили леса от нежити, покачиваясь и набирая запасы карт.