Град Саркел Книга I

— Это очень дорого.

— Но, это единственный способ расплатится, кроме того, в случае чего я помогу и вам свалить туда-же.

— Таки надеюсь это не райские кущи.

— Нет, это несколько другое.

— Вы это серьезно, — вдруг спросил посетитель без всякого акцента.

— Очень серьезно, — ответил генерал, — но только для вас.

— Кстати, пройдите лечение в клинике, которую открывает Геннадий Туринский, при правильном подходе узнаете много нового и очень поможете своему организму.

Гость странно посмотрел на генерала и откланялся.

Глава 10 Это наша земля

(4.01.2018/15.05.1191)

За прошедшие три недели изменилось многое. Свободные крестьяне распахали всю поляну, благо стальные лемеха были взяты еще с прежней или будущей земли. Засеяли рожь и огороды, подивившись новому овощу, картошке.

Они еще не знали, что женщины проращивают помидоры и кабачки. Зато морковкой, редиской, капустой и огурцами засеяли изрядный кусок земли на еще одной крупной поляне, уже новой вырубки. Освобожденные местные работали словно рабы, не говоря ни слова.

Сеять возле крепости опасались, понимая, что этим летом таруки еще придут.

С самого начала, с момента появления экспедиционного корпуса, Лидия Ивановна и Чиркин, развили кипучую деятельность по геологоразведке.

Взяв троих представителей корпуса, для охраны и физической силы, они облазили все местные овраги, которыми изобилует южное придонье.

Чиркин вошел в шатер Сан Саныча, и улыбаясь встал перед ним по стойке смирно.

— Что? — спросил полковник.

— Уголь нашли, — кинулся обниматься Чиркин — это же самый восточный край донбасского месторождения!

— Значит, без дерева зимой не замерзнем, — обрадовался полковник.

— Какой не замерзнем, мы ведь там еще и глину нашли, это кирпич, известь возможно и кислоты, да мы....

— Так, — забеспокоился полковник, — кирпич и известь говорите.... Вам, сколько людей надо, кирпич и известь это наше все!

— Да известняк тут рядом, там где блоки на воротные башни пилили, если сейчас продолжить это мероприятие, то наша коровка, в смысле стройматериалов, вдвое больше молока давать будет, — поддержал его Чиркин.

И работа закипела. Пленных таруков кинули на добычу угля, а что их бесплатно кормить. Охранников два с ружьями. Таруки, еще в прошлый раз впечатлились и работали честно.

Кроме того полковник выделил десяток своих и пятерых местных, для добычи глины и подготовке печей и доставки речного песка.

Навес для подготовки сырца стоял уже на следующий день, а еще через два дня трое местных следили за процессом, время от времени перекладывая кирпичи и пересыпая их песком. Они же делали новые кирпичи из привозимой глины и аккуратно укладывали их на затененную площадку, плотно просыпанную тем же речным песком.

Тут же стоял столярный верстак, возле которого священнодействовал столяр из местных, он не подпускал к своему деревянному алтарю никого, горящими глазами глядя на набор из двенадцати стамесок и шести рубанков, топора и трех разнозубых ножовок который выдал ему для работы Чиркин.

Тут же рядом в половинке большой металлической бочки кипятилась вода для технологических целей.

А сам Дмитрий Иванович внимательно следил за составом глины ее промессам, трамбовкой и смачиванием, а также соблюдением пропорций. Кроме того, но постоянно изменял пропорции и делал различные добавки, прежде чем отправит партию на предварительную сушку.

Остальные готовили печи. В стене оврага копалась большое углубление стены которого обмазывались глиной, кроме того в стене пробивался отвод для выхода влаги и готовились известняковые прямоугольники для центральной стены.

Поскольку погода стояла прекрасная, то через пять дней Дмитрий Иванович пришел на изготовление сырцового кирпича, взял кирпич первой из партии обломал пополам, внимательно изучил слом и признал годным для обжига.

Кирпичи аккуратно загрузили в печь, перекладывая особым образом, за чем внимательно следила Лидия Ивановна, затем заделали внешнюю стену и обмазали ее глиной, в оставшееся отверстие с трудом выбрался Аким, которого Лида просто рекрутировала для данного предприятия.

На следующий день начали разводить в печи огонь.

Качество кирпича при обжиге зависит от: времени подъема температуры, конечной температуры обжига, длительности выдержки достигнутой температуры, характера газовой среды и скорости охлаждения. При температуре до 150№С происходит досушка кирпича-сырца. При этом образуется значительное количество водяного пара, который при быстром подъеме температуры выделяется столь быстро, что может разорвать изделие. Поэтому резко повышать температуру не рекомендуется.

Зато известь изготовляли быстро и много. Мелко накрошенный известняк прокаляли во второй половине металлической бочки затем, обитыми жестью от консервных банок, деревянными щипцами и лопатами доставали полученную массу и опускали ее в деревянные ведра с водой. Затем через несколько часов сливали воду и выкладывали оставшуюся массу под навес сушиться. Здесь командовала Лидия Ивановна, которая следила в основном за соблюдением мер техники безопасности. Наверняка главный маг корпуса, даже не подозревала, что ее бабушка знает такие слова.

Через две недели после первого сообщения о нахождении угля и глины, полковник имел три тысячи кирпичей, часть которых раскололась при обжиге, но вполне удовлетворяла предъявляемым требованиям, и почти тонну негашеной извести. Кроме того, выделенные на распил известняка местные запросили телеги для подвоза камня. Строительство можно было начинать.

* * *

Ворота сами по себе уже стояли, представляя собой собранный из досок переносной щит. Металла явно не хватало, даже для элементарных нужд города. Зато оборона крепла, не по дням, а по часам.

Прямо на фундаменте прежних башен были установлены две пулеметные точки, а вдоль пологого края холма, по которому поднималась дорога, надолбы и рогатины, с целью, в случае чего, натянуть на них единственный имевшийся рулон егозы.

Имевшимся в избытке песчаником достраивали центральную стену, поднимая ее еще минимум метра на три, досыпая изнутри землей, которая получалось от углубления рва и стачивания трех других стен холма. Общая площадка на вершине выходила гектара в полтора, из которых крепость занимала примерно треть.

С появлением кирпича, народ просто воспрянул духом, Сан Саныч с Лехой стояли на самой высокой точке строения и удивлялись, сколько могут сделать полторы сотни человек, за два десятка дней.

Приворотные башни из пиленого известняка уже поднялись метров на пять, на пару метров возвышаясь над валами, Сверху они были прикрыты остроконечными деревянными навесами, от стрел и непогоды.

Внутри крепости стояло деревянное здание казармы, кирпичное здание арсенала, склад и баня, было еще несколько зданий чисто административного назначения, плюс жилище колдуньи.

Донжон для мага, имел самый высокий фундамент, но его пока не брались строить, хватало других забот. Да и Лариса не настаивала.

По земле лежало огромное количество обрезков и свежей, пахнущей смолой стружки. Было ощущение, что люди понимали, что строят для себя, всерьез и надолго.

— Первый. По реке двигается небольшая флотилия, с десяток лодок, — заговорила рация на поясе Сан Саныча. По рации передавались только самые важные сообщения, солнечной батареи на все не хватало.

— Ну вот, воины из Ахоста пожаловали, сейчас будем делить шкуру неубитого медведя, — вздохнул полковник и гаркунул:

— Боевая тревога.

* * *

Ладьи, которые Каталкин неприлично обозвал лодками, тяжело шли против течения на парусе и веслах одновременно, видимо, вои спешили.

После того как первое судно встало у причала из него высыпало человек сорок вооруженных мужчин, которые не вступая в переговоры, с диким ревом, мало напоминающим привычное ура, кинулись бежать к воротам, расположенным со стороны речной террасы, размахивая всевозможным железом.

— Закрыть ворота, — скомандовал Сан Саныч, пулеметчики молчать, сейчас будут переговоры.

Ворота в город представляли собой этакий китайгород, на двух телегах были укреплены бревна под углом градусов в шестьдесят. Телеги стояли снаружи и в случае опасности закатывались в ворота, плотно прижимая щиты к стенам. Открывалась такая конструкция только наружу, но, колеса телег плотно блокировались деревянными клиньями, а сами телеги были загружены песчаником и мелом.

Когда воины добежали до импровизированных ворот, они поняли, что с ходу укрепление не взять. Самые ретивые попробовали залезть на, поставленные под углом к земле бревна, но потерпели неудачу. Тем не менее, они столпились перед самым заграждением и пустили в ход боевые топоры.

— Леха пальни разок, — сказал полковник, видя, что хлипкое заграждение долго не продержится.

Леха достал ракетницу и, вскинув ствол вверх выстрелил.

Зеленая ракета, описав дугу, стала опускаться прямо на стоящих под воротами воинов. Реакция их была неожиданной, они дружно бросились от ворот.

На этом первая часть Марлезонского балета, как назвал это событие Буров старший, закончилась. Зато быстро началась следующая.

Воины перестроились, закрылись щитами и в защитников полетели стрелы.

— Твою мать, — заорал Сан Саныч, прыгая со своей точки наблюдения на землю — пулеметы огонь.

Два MG 42 ударили по закрывающимся щитами воинам короткими очередями, выкосив экипаж первой ладьи начисто.

После этого, пулемет прикрывавший порт, ударил по мачте одной из ладей, переломив ее на самой середине и затих.

— Ну что, — сказал в мегафон полковник, — еще желающие пострелять есть? Или поговорим.

Все боевые единицы были направленны на порт, в котором произвел высадку этот охреневший десант.

Увидав судьбу экипажа первой ладьи, воины угрюмо построились в три ряда, опустили копья и прикрылись щитами.

— Ну что, говорить будем или вы пришли просто умереть? — полковник задавал вопросы, а Акимка вещал через мегафон.

Наконец вои расступились, и вперед вышел человек, который прокричал в ответ:

— Это наша земля!

— Давно ли? — осведомился полковник, — а то прежние хозяева интересуются, с каких пор Саркел, стал данником Ахоста?

Воины заволновались, а человек оглянулся, кого-то увидел, и потом громко спросил:

— А вы кто?

— А приходите на переговоры, там и разберемся, кто есть кто.

— Нет, — ответил человек, — кровь уже пролита.

— То есть вы будете вести себя как бандиты с большой дороги, — крикнул полковник....

Вдруг прямо на стену вскочил один из вольных, который назвался кузнецом и помогал Сергею Лупонину в кузнеце.

— Да ты совсем с ума спрыгнул Ратибор, — крикнул он. — Власти захотел, так тебя сюда за ней и послали. Чай видел, что с Ирапкой случилась, как всегда слишком много на себя взял, да надорвался, вон лежит, можешь забрать пойти. А что кровь пролил, так он первый стрелы метать начал, вон девчонку подстрелил, да пару воев ранил.

Из гущи воев вышел человек, одетый в кольчугу и правильный, с точки зрения пришельцев, русский шлем с острым верхом и кольчужной брамицей.

— Ты штоль Иванко? — спросил он.

— А ты не узнаешь?

— Вашу усадьбу таруки побили, ты как тут оказался?

— Да вот, выручили добрые люди, свободу дали, ремеслу учат, как нигде не научат, а тут вы с мечами да секирами. Что, выперли вас с Ирапкой из Ахоста?

— Выперли! Хорошо сказал, иначе и не скажешь....

— Ладно, я так понимаю, что то, что случилось с его дружиной, может и с вами приключиться. Поговори с князем, глядишь, что и измыслите.

— Ну ладно, — можно и поговорить, — согласился Ратибор.

Сан Саныч смотрел на эту сцену, и поражался тому, что отлично понимает, по крайней мере, общий смысл фраз.

— Так и ступай к воротам, без воев, и князь выйдет, — закончил диалог Иванко и повернулся к Сан Санычу, собираясь что-то сказать.

— Ладно, понял, — отмахнулся тот, — давай все после, а то ты меня в князья произвел рановато.

Ворота подняли, и новоявленный князь вышел навстречу Ратибору.

Тот с удивлением рассматривал человека, одетого в чудной пятнистый костюм и стянутые на ногах веревкой узкие сапоги.

— Ну, о чем говорить будем, — первым задал вопрос полковник.

— А ты что, правда, из магов, — спросил Ратибор, — из прежних хозяев?

— Можно сказать и так, — усмехнулся Сан Саныч, — только сам я не маг, но маги у меня есть.

— Ты сам не маг, а тебе подчиняются маги? — не понял его Ратибор.

— Ну, наверное, где-то так, — согласился полковник.

— А как ты Ирапку порешил, он ведь совсем дурной, берсерк, хорошо хоть в медведя не успел обернуться, и дружина у него не лучше....

— Долго рассказывать.

— Да ладно, в один миг порешили, мы даже удивиться не успели, — улыбнулся Ратибор.

— Так ты не в обиде, что я их так?

— Сам не знал, куда их девать, до добра бы это не дошло.

— Значит мир, больше стрелами кидаться не будете?

— А вы не в обиде? — удивился Ротибор.

— Так ты сам сказал, что он дурной был, а зачем из-за дурака остальными воями рисковать, тут скоро таруки объявятся, вот вместе и встретим.

— Не боишься за стены-то пускать? — удивился Ратибор.

— Боюсь, только порознь нам не выжить, — ответил новоявленный князь.

— Твоя, правда, — вздохнул Ратибор, и добавил, — если выживем, братом будешь.

* * *

Через два дня непрерывной пьянки, на которую ушел почти весь запас спиртного, стороны договорились. Ратибор идет под руку к князю Александру. Только дружина его впрягается в общие работы и не ропщет.

Да и что было роптать, как понял Сан Саныч, он имел дело с людьми, которые уже приготовились к скорой смерти.

Примерно раз в двадцать лет, правители Ахоста собирали дружину. Ну как собирали, набирали недовольных, политических противников, нищих, кое-кого и конкурентов. Силком собирали, не по доброй воле, хотя были и такие, вон Ирапка с дружиной, например. Сажали их на десять ладей, оружие давали уже за городом, отпевали, то есть проводили погребальный обряд, и отправляли отвоевывать Саркел. Продолжалось это счастье уже лет сто пятьдесят, если не больше.

Кто-то пропадал в степи, кто-то просто начинал разбойничать на реке, кто-то действительно отправлялся в Саркел, но о последних, мало кто слышал.

Ратибор со своей дружиной решил пройти через башни Саркела и уйти в Славению, только что их ждало там, он себе плохо представлял. Хотя вести оттуда иногда доходили и до Ахоста.

Рассказ Сан Саныча о его магах разочаровал Ратибора.

— Так они у тебя дикие, — разочарованно протянул боярин....

— В каком смысле, дикие? — не понял полковник.

— Ну не прошли обучения в храме, — уточнил Ратибор.

— В храме не прошли, — согласился Сан Саныч.

— Плохо, против Генуэзцев не выстоят, а против шаманов, конечно, может быть.

— А ты не думаешь, что разные знания по-разному могут работать, — поинтересовался Леха.

— Все может быть, — согласился Ратибор.

— А мы вот тут пьём, а вдруг эти татары, тары, тарки блин, припрутся, — задумчиво добавил Леха.