Ничего личного. Общий файл

— Ньюман. Я тебя слушаю.

— Как прошли переговоры, господин Санторо? — раздался в трубке подобострастный голос.

— Отлично. Ты хорошо поработал в хранилище "Азарино". Твою сестру прооперируют на следующей неделе, как и договаривались.

— Спасибо! — радостно воскликнул собеседник. — Благодарю вас, господин Санторо, я всегда к вашим услугам!

— Если мне что-нибудь понадобится, я с тобой свяжусь, — он отключился.

Благодаря небольшой проверке казино в цоколе гостиницы Ксавьер узнал о бизнесе Кристофа Солитарио куда больше, чем тот рассказал. И, что еще важнее — выяснил, чего стоят его сыновья. Ксавьер не ожидал, что Амадео так легко поддастся на провокации, но, опираясь на отчет Ньюмана, решил дать парню еще один шанс. И тот проверку прошел, равно как и его отец.

Ксавьер никогда не заключал договоров с теми, кто был бесперспективен. Какой смысл восстанавливать дышащий на ладан бизнес, если он все равно рухнет в пропасть? Тратить время, силы и немалые капиталовложения в чей-то труп нерентабельно. Но Кристоф Солитарио оказался крепким мужчиной, готовым биться за дело своей жизни. Он не собирался складывать руки и ждать, когда придет спаситель, наоборот, всеми силами стремился помочь Ксавьеру. Большинство предпринимателей начинало юлить в попытках скрыть информацию о незаконной деятельности, будто бы Ксавьер мог настучать на них в полицию. Кристоф же откровенно сообщил ему о нескольких нелегальных букмекерских точках, игровых залах и покерных клубах, приносящих немалый доход. А также рассказал о том, что Амадео — не его родной сын. Подобной откровенности можно было лишь удивляться.

Родной или нет, парень был далеко не глуп. Разумеется, молодость играла свою роль, ему недоставало опыта, но это поправимо. По просьбе Кристофа Ксавьер согласился взять шефство над ним и подготовить к более серьезной должности, нежели штатный юрист-посредник.

— Апчхи!

Ксавьер недоуменно обернулся. Надо бы сказать Кристофу, что шумоизоляция в номерах ни к черту, раз так ясно слышно каждый...

— Апчхи!

Ксавьер приоткрыл дверь в коридор. Все было тихо. Дождавшись очередного чиха, он в удивлении поднял брови. Дверь номера напротив была приоткрыта, и чихание доносилось именно оттуда.

— Только не говори, что ты простудился, Амадео, — он пересек коридор и, толкнув дверь, вошел.

Огромная полосатая кошка важно восседала на груди Амадео и мяла одеяло лапами, слегка выпуская когти. Паренек еще не совсем проснулся и явно не понимал, что происходит. Кошка повернула сначала уши с кисточками, а затем и голову на звук открывшейся двери и довольно мяукнула.

— Ты еще тут откуда, пушистая красавица? — Ксавьер подошел и взял ее на руки. Та незамедлительно ткнулась мокрым носом ему в щеку.

Амадео приоткрыл глаза и в ужасе воззрился на животное. Хотел что-то сказать, но не смог.

Очередной чих сотряс стены номера, и Ксавьер нахмурился.

— У тебя что, аллергия? — опустив кошку на пол, он снял трубку висевшего на стене телефона. — Врача в номер двести пять, живее, — затем сел на кровать и приподнял начавшего задыхаться Амадео. — Чем ты еще болен? Ты весь покраснел, что с тобой?

Тот с трудом дышал, со свистом втягивая в себя воздух, будто горло вдруг уменьшилось до размеров иголки. Пальцы судорожно цеплялись за халат Ксавьера, ткань затрещала.

— Потерпи, сейчас придет врач, — спокойным голосом увещевал Ксавьер. — Не смей тут умирать, иначе я тебе это припомню.

Кошка, обвив хвост вокруг себя, невозмутимо смотрела на разыгравшуюся сцену, затем грациозно подняла левую лапку и начала умываться.

В номер быстрым шагом вошел пожилой человек в белом халате и поставил на тумбочку небольшой чемоданчик.

— В чем проблема? — деловито осведомился он.

— У господина Солитарио что-то похожее на астму, — Ксавьер крепко держал натужно дышащего Амадео.

Врач скользнул взглядом по чинно сидящей на полу и невозмутимо приводящей себя в порядок кошке.

— Если это аллергическая астма, — сказал он, доставая ингалятор, — вам лучше убрать отсюда животное. Опустите господина Солитарио на подушку.

Ксавьер так и поступил. Поднявшись, взял кошку и понес к выходу. Та уютно свернулась на руках и громко замурчала.

— Откуда ты вообще тут взялась? — пробормотал он, подозрительно прищурившись.

Животное ответило звуком небольшого трактора и довольно зажмурилось.

— Не смей урчать, из-за тебя... — Ксавьер оглянулся через плечо на Амадео с маской на лице, который уже приходил в себя, и вздохнул. — Ну ладно, ладно.

От почесывания за ушком кошка окончательно разомлела. Ксавьер вынес ее из номера и усадил на банкетку в коридоре.

Когда он вернулся, врач уже закрывал чемоданчик.

— Это, скорее всего, аллергия, — констатировал он. — Причем в довольно запущенной форме. Похоже, ее никогда и не пытались лечить. Но для точного диагноза необходимо обратиться в больницу.

— Понял, — кивнул Ксавьер. — Кажется, пришла пора сказать пару ласковых их семейному врачу. Благодарю вас.

Когда доктор ушел, Ксавьер присел на кровать. Амадео выглядел уже гораздо лучше, пугающая краснота ушла, но из носа лило. Подав салфетку, Ксавьер поинтересовался:

— Если ты хотел умереть, то прости, что сломал твои планы. Почему твою астму до сих пор не вылечили?

Тот шумно высморкался.

— Она уже долгое время не давала о себе знать. Я просто держался подальше от животных, но эта кошка... — голос все еще был сиплым, но, по крайней мере, с самим дыханием проблем не возникало, — подобралась ко мне слишком близко.

— Так говоришь, будто ее подослали недоброжелатели, — усмехнулся Ксавьер. — Но, похоже, кто-то просто не запер дверь. Чем ты еще болен, хрупкий принц?

Амадео устало откинулся на подушку.

— Разве тебе интересно? Мои болезни — это лишь мои пробле...

Глаза Ксавьера сузились совсем чуть-чуть, но у Амадео мороз прошел по коже. Теперь он понял, почему большинство дельцов его попросту боятся — этот человек добьется своего любыми способами, даже если надо будет кого-то убить.

— Дорогой мой Амадео, — голос замораживал не меньше взгляда. — Если ты считаешь, что всем вокруг наплевать на тебя и твое здоровье, то глубоко заблуждаешься. И если тебе нравится себя убивать — пожалуйста, валяй. Но прежде чем это делать, подумай о человеке, которому твоя жизнь дороже собственной — об отце.

Амадео сглотнул. Ксавьер загнал его в угол.

— Я... Я стараюсь не доставлять ему проблем, — наконец выдавил он. — И...

— В таком случае, не стоит в качестве решения себя убивать, — Ксавьер поднялся. — Я поговорил с врачом. Твоя холодная кожа — результат плохого кровоснабжения. Помимо аллергии и астмы у тебя еще и проблемы с сосудами, так?

Амадео угрюмо молчал.

— Если не хочешь, чтобы я рассказал обо всем Кристофу, и он окончательно не отстранил тебя от дел, начинай следить за своим здоровьем. Я обещал отвезти тебя домой, поэтому одевайся. У тебя есть пять минут.

Дверь номера хлопнула. Амадео какое-то время хмуро смотрел на нее, затем потянулся за рубашкой.

4

Накажи одного — научи сто

Амадео осторожно открыл дверь и прошмыгнул внутрь. Охранники снаружи по обыкновению сделали вид, что ничего не заметили, и это сыграло на руку. Сейчас осталось добраться до комнаты, переодеться и...

— Молодой человек! — раздался над ухом скрипучий голос, и Амадео подпрыгнул.

— Роза, — простонал он. — Зачем так пугать?

Та рассерженно смотрела на него, постукивая носком туфли по полу.

— Вы не ночевали дома и даже не соизволили предупредить об этом вашего отца! Где ваша совесть?

— А... — Амадео виновато улыбнулся. — Но ему же позвонили и предупредили, где я...

— Конечно, предупредили. О том, что вы загуляли в баре на всю ночь! — она сдвинула тонкие брови и указала Амадео в сторону его комнаты. — Живо принимать душ! От вас несет, как от подзаборного забулдыги!

Спорить с Розой — себе дороже, поэтому Амадео немедленно ретировался. После вчерашних неумеренных доз спиртного слегка мутило, в голове стоял туман, в носу все еще слегка свербило, но дышать было легко. И на том спасибо.

Стянув одежду, Амадео отправил ее в корзину для белья, а сам с наслаждением погрузился в горячую ванну. Вода на какое-то время смыла все тревоги, и, растираясь полотенцем, Амадео улыбался, насвистывая какую-то песенку.

Однако стоило вернуться в комнату, как всю радость будто ветром сдуло. На кровати сидел Лукас и листал книгу, которую Амадео оставил на тумбочке.

Амадео безотчетно потянулся к шее, но вовремя спохватился. В ванной он хорошо рассмотрел ее, но синяков не обнаружил. Значит, можно было не опасаться, что отец что-то заметит. Он с деланно безразличным видом открыл стенной шкаф, даже не взглянув на брата.

— Где ты вчера был? — Лукас захлопнул книгу и бросил ее на покрывало.

— Гулял, — лаконично ответил Амадео, выбирая одежду.

— С кем? С твоим новым другом?

— Тебя не касается.

Он нарочито медленно перебирал рубашки в попытке успокоиться, хотя все внутри вопило, чтобы он хватал всю одежду, какую найдет, и быстрей мчался прочь. Но Амадео не поддался внутреннему порыву. В глубине души он все же не верил, что брат снова попытается его убить. В тот раз он был зол. Сейчас... Амадео осторожно оглянулся через плечо. Вроде бы спокоен.

Лукас поднялся, однако подходить ближе не стал. Вместо этого отошел к стеллажу с книгами и внимательно уставился на корешки.

— Значит, вы теперь с этим Санторо друзья, да? — ровный голос, ни намека на злость.

— Можно сказать и так, — в тон ему ответил Амадео. Он достал черную футболку и перекинул через плечо, переключившись на выбор джинсов.

— И вчера ты именно с ним завалился в "Азарино"?

С губ Амадео сорвалось громкое фырканье. Он повернулся к Лукасу.

— А почему ты так интересуешься, где я провел ночь? Я тебя никогда не спрашивал о том, где ты пропадаешь.

Тот провел пальцем по книге Сабатини. Затем вытащил ее и осмотрел со всех сторон, выискивая повреждения обложки. Не найдешь, мстительно подумал Амадео. К книгам он всегда относился бережней, чем к чему-либо.

— Потому что ты, в отличие от меня, редко так поступаешь. Но стоило появиться этому странному типу, как ты бросаешь все и бежишь к нему, — он одарил Амадео презрительным взглядом. — Попахивает предательством, разве нет?

— Не понимаю, о каком предательстве ты говоришь, — Амадео снова отвернулся к шкафу. — Ксавьер — новый компаньон отца, в его интересах помогать нам.

— А ты не думал, что у него может быть своя цель? — голос Лукаса раздался прямо за спиной, и Амадео от неожиданности вздрогнул. Футболка соскользнула с плеча. — Что он заключил это соглашение не потому, что уважает отца и хочет быть нашим партнером, а потому, что ему нужно несколько иное? Вдруг он решил расширить свою империю за счет нашей компании?

Амадео начало трясти, и он с трудом взял себя в руки. Нельзя показывать слабость перед Лукасом. Ни за что. Он словно дикий зверь — на мгновение ослабишь бдительность, и он тебя разорвет.

— Нет, Лукас, — стараясь, чтобы голос не дрожал, Амадео повернулся к нему. — Цель Ксавьера — взаимовыгодное сотрудничество с нашей компанией. И больше ничего. Если бы ты хоть раз прочел контракт, прежде чем требовать подписать его, ты бы это понял.

Тот сощурился, отступив на шаг.

— Контракт. Что ж, ладно. Но имей в виду — если он попытается втереться тебе в доверие...

— Во-первых, Ксавьер теперь наш партнер, — перебил Амадео, внезапно разозлившись. — Логично доверять друг другу, разве нет? Во-вторых, даже если он попытается всадить мне нож в спину, каким боком это тебя коснется, Лукас? Ты сам повел себя вчера не как старший брат, а как животное, которое не может обуздать свои инстинкты!

Тот растерялся от такого напора и смог лишь промямлить:

— Я... Я бы никогда не сделал ничего... Отцу не надо об этом знать...

— Не знаю, чем бы все закончилось, не появись Ксавьер. И знать не хочу, — Амадео отвернулся к шкафу. — Отцу я ничего не скажу, но если ты повторишь подобное еще раз, я за себя не отвечаю. А теперь выйди, пожалуйста, мне надо одеться.

Как только за Лукасом закрылась дверь, Амадео наклонился, чтобы поднять упавшую футболку. В глазах потемнело, и он едва успел выставить вперед руку, чтобы не ткнуться носом в ковер. Тряхнув головой, подождал, пока уплывающее сознание вернется на место, затем осторожно поднялся.

— Слишком перенервничал, — объяснил он пустой комнате. И начал одеваться.

— Держите, молодой человек, — Роза поставила перед ним кружку с дымящейся мутной жидкостью.

— Что это? — подозрительно принюхался Амадео.

— Не спрашивайте, а пейте, — отрезала женщина. — Похмелье как рукой снимет. Я знаю, что делаю.

— Спасибо, — благодарно улыбнулся он и сделал глоток.

Терпкая жидкость на мгновение обожгла горло, оставив лимонное послевкусие. Амадео пил маленькими глотками, обхватив кружку ладонями, как делал в детстве.

— Росита, как отец себя чувствует? — спросил он. — Я еще не был у него, и...

— Ах да, — спохватилась та. — Он просил вас зайти в кабинет, как только вы закончите приводить себя в порядок.

— Что ж ты раньше не сказала! — Амадео вскочил, едва не расплескав лекарство.

— Потому что вы не можете показаться ему в таком виде, — объявила домоправительница. — Сначала выпейте то, что я вам дала, и позавтракайте. Дела подождут.

Амадео снова опустился на стул. Спорить с Розой было бесполезно. Все обитатели дома знали об этом.

Быстро расправившись с завтраком, он поднялся на второй этаж. Постучав и дождавшись ответа, толкнул дверь и вошел.

Кристоф что-то обсуждал по телефону, иногда сверяясь с бумагами, лежащими перед ним на столе. Ничуть не повышая голоса, четко и размеренно объяснял кому-то, почему вынужден отказаться от сотрудничества и что именно его не устраивает в договоре. Амадео в очередной раз позавидовал способности отца отказывать так, что оппонент не чувствовал себя обиженным. В бизнесе, в котором крутилось семейство Солитарио, впрочем, как и в любом другом, это качество очень ценилось.

— Надеюсь, мы поняли друг друга мистер Джеймсон. Мне было очень приятно иметь дело с таким выдающимся человеком как вы. Всего доброго, — он положил трубку. — Доброе утро, малыш. Как спалось? Мне сказали, что ты сегодня ночевал в "Азарино".

Жгучий стыд заставил Амадео опустить голову, как нашкодившего школьника.

— Простите, отец, я даже не предупредил вас...

— Ничего страшного, мне позвонил Ксавьер. Сказал, что ты немного перебрал в баре, и он увез тебя в гостиницу, — в глазах Кристофа пряталась улыбка.

— Я должен был сказать вам, но...

— Не оправдывайся, — прервал Кристоф и тут же смягчил тон. — Тебя никто не осуждает. Лукас неделями дома не ночевал, и я не вижу в этом ничего удивительного. Вы оба молодые парни, это вполне естественно. И я не за тем тебя позвал, чтобы отчитывать. Садись.

Амадео опустился на стул и, отодвинув в сторону стопку документов, оперся локтем на стол. Голова снова начала понемногу наливаться тяжестью, шея тупо ныла. Похоже, лекарство Розы не подействовало.