Глава 18
Почти месяц меня не трогали. Вот просто не трогали, никто. Я по инерции продолжал что-то делать, но ждал реакции от руководства. Оставил костюм в лаборатории, сдал ключи, занимался только учебой и больше ни во что не лез. Рано или поздно за мной придут — страшновато, конечно, но когда я обдумывал свое положение, ухмылка то и дело проскакивала на моем лице: что могла мне предъявить Коноха? Смылся из деревни? Да, нехорошо, надо наказать, но это так — мелочь. А что дальше? Нагнал своего собственного друга — ну, пусть подругу — и вогнал клинок в черепушку? Не нравится — поцелуйте меня в зад. Самодеятельность, конечно, из разряда самовольного оставления с оружием. Да и черт с ним. Что еще? А вот ничего. Не докопаться. Костюм? Да забирайте. Жалко, конечно, не спорю. Но раз попался, надо и взятку какую сунуть. А костюмчик-то хорош. Кое-кого точно заинтересует. Выкрутиться еще можно, пока. В общем, месяц меня не трогали, а потом как-то раз уснул, но проснулся совсем не там, где хотелось бы...
Комната. Я сижу на стуле, руки связаны. Стол, с другой стороны — копия моего. И сверху мощный источник света, я даже разглядеть его не могу. Свет делит комнату на небольшой круг, в котором я сижу, и на тьму, которая за его пределами. Сижу, жду. Из темноты на меня выходит женщина. Молодая, симпатичная. Темно-фиолетовые волосы собраны в конский хвост за спиной. Под бежевым пальто с карманами с обеих сторон длинная, до самых бедер сетчатая рубашка. Коричневая юбка. На шее небольшой кулон в виде змеи. Светло-коричневые глаза буравили меня пристальным, ухмыляющимся взглядом. Губы изогнуты в надменной улыбке. Она чувствует свою власть надо мной, и ей это нравится. Убийца. Вот, что я однозначно понял. Она прирожденный убийца. Зверь. Хищник. Я не буду задавать глупые вопросы. Где я? Что происходит? Лень.
— Минакуро Като?
Медленно киваю. В этой комнате она задает вопросы, а я только даю ответы.
— Да, это я.
Она выкладывает на стол мой костюм.
— Узнаешь?
Вновь киваю:
— Маскировочный костюм. Хотите? Он ваш.
Она надменно засмеялась, хищно скалясь.
— Конечно мой. Он всегда был моим. Правда, размерчик маловат.
Молчу. Она ничего не спрашивала.
— Хорошо получился. Как тебе это удалось?
— Рассказать обо всех этапах работы?
Она чуть повела бровью, тоже насмешливо. Зря я, наверное, шучу.
— Нет, как ты его сделал, мне и так известно.
— Данго, — выдохнул я.
— Не удивлен?
— Это уже не важно.
Теперь она кивает. Ее устраивают мои ответы.
— Ты знаешь о Стране Железа?
— Нет. Только место на карте.
Она хмыкнула, будто разочаровавшись:
— В этой стране нет синоби. Но ее защищают самураи, чьи доспехи способны поглощать чакру.
Я чуть задумался, кивнув:
— Я понял, о чем вы. Нет, с ними я никак не связан.
Девушка поводила кончиками пальцев по темной ткани.
— Так как тебе пришла в голову мысль создать этот костюм?
Костюм ее действительно интересовал больше, чем то, что произошло Мииной. Или мне просто кажется.
— Я изучал историю.
— И? — она наклонилась вперед, показывая, что внимательно слушает.
— Понял, сколько опасностей подстерегает меня на моем пути. И хотел защититься от них.
Она кивнула:
— Но обычно другие синоби начинают тренировки и совершенствуют свои техники.
— Рано или поздно кто-то должен был попробовать сделать то, что сделал я.
Мягкая ядовитая улыбка:
— Пробовали уже не один раз.
— Что мешало достигнуть результата? — не удержался я от вопроса.
— Поспешность, — снизошла она до ответа. — Почти все... пытавшиеся... в конце концов приходили к выводу, что тренировать техники куда интереснее.
Киваю, показывая на костюм:
— Во многом они правы. Это... дорого. И далеко не везде можно использовать.
На этот раз ее улыбка была более мягкой. Хотя отчего-то стала хищной:
— А у тебя с твоей подругой получилось нечто весьма интересное. Я знала, что кто-нибудь когда-нибудь придумает противодействие даже сильным сенсорам. И у тебя это получилось. Мои ребятишки едва угнались за тобой, когда ты рванул из деревни. А один из них был Хьюга, но он видел лишь едва различимое темное пятно вместо тебя.
Я опустил глаза, чувствуя боль от того, что не очень хотел вспоминать.
— Я догадывался, что бъякуган... Все техники основаны на чакре. Даже эта.
Она кивнула:
— И стиль мягкого кулака, а также большинство стилей, завязанные на использовании чакры в рукопашном бою, становятся малополезными против твоего... костюма.
Я дернул плечами:
— Я не знал, насколько. Перестраховывался.
— Молодец. Да и другие интересные детали мне понравились. Защита от жуков? Что, боишься букашек?
— Очень, — кивнул я.
Она усмехнулась, но, кажется, понимающе.
— Респиратор у тебя забавный, даже защиту для носа поставил. Я, вроде, не припоминаю, чтобы тебе его серьезно разбивали?
Киваю:
— На одной из тренировок Саске разбил нос Наруто. Тот едва не задохнулся, пока кровь не остановили. Не хотел повторять его участь.
Она засмеялась:
— Учишься на чужих ошибках? Да? А очки? Хотя не отвечай, твой газ. Интересная вещь.
— Рецепт есть у Данго, — отстранено бросил я.
Снова хищный оскал:
— Конечно же есть. Но, у меня тут еще кое-что. Тоже очень интересное.
Она вытащила и положила на стол мой сэнбон.
— Да, хорошо получился. Только дорого слишком. Не напасешься.
Странная ухмылка. Она будто говорит, что знает больше меня. Хм, как будто это неочевидно.
— Данго принес мне еще ряд интересных вещей, — продолжила она, — защита от стихийной чакры, к примеру.
— Не думаю, что получится. Костюм плохо проводит электричество, плохо горит, не промокает. Думаю, пару лишних секунд против стихийных ниндзютсу он подарит. Если я продолжу лепить слои, станет доспехом, как у тех самураев. Громоздким и шумным.
Девушка положила иглу, сложив руки в замок.
— Знаешь, а своим появлением в лаборатории ты нам помешал. Я хотела тебя оттуда пырнуть.
— Что меня спасло? Если не секрет.
— Хокаге-сама. Он увидел в тебе... — еще одна ухмылка, — потенциал. И заставил меня тебя терпеть. А у нас были планы. Но как только Данго начал приносить первые результаты вашей работы, я немного пересмотрела свое к тебе отношение.
Даже поежился немного от последней фразы:
— Я стал... полезен?
— Угу, — кивнула она. — Как синоби, конечно, уверенный середнячок. С перспективами. Но твоя работа интересовала меня куда больше.
Да, как и следовало ожидать. Меня пасли почти с начала работы. Проблема в том, что у меня и выбора-то особого не было. Без Данго и ресурсов лабы я бы ничего не успел. Костюм стоит (по моим прикидкам), как небольшой дом. Снабжали нас весьма основательно.
— И вы начали нам немного помогать?
— Да? Когда это? — намеренно неестественно удивилась девушка.
— Когда к нам ввалилась Миина.
Еще одна хищная ухмылка. Ей это нравится, да?
— Хорошо, догадался. Прямо перед ней наш человек пробежался и закрыл все остальные двери в коридоре. Мне было интересно, зацепишь ты ее или нет.
Хм, без комментариев. Еще у меня были сильные подозрения насчет склада, который вроде архива. Но я решил промолчать.
— Такой догадливый. А заметить, что подружка готовит побег?
Я сжал зубы, едва справляясь с эмоциями. Да. Она права. Я мог это заметить, но просто не хотел. Весьма болезненное и неприятное чувство, когда знаешь, что мог что-то изменить, но уже поздно.
— Но ее план ты вычислил быстро.
— Повезло, — бросил я.
Ухмылка — она мне не верит. Ну, твои проблемы.
— Узнал, куда она отправилась, и рванулся за ней.
— А вы сидели на моем хвосте.
— Конечно. Твой друг прибежал, как ошпаренный, когда понял, что ты побежишь за ней.
Поморщился. Я не держал зла на паренька — он делал свое дело, по мере сил помогал мне.
— И ты ее выследил, — закончила она.
Просто вспоминая этот момент, ее глаза, я вновь почувствовал тихую ярость. Дыхание стало глубже и чаще, сердце колотилось.
— Что там произошло, Като?
— Я убил человека, которого считал другом, — процедил я.
— Почему?
Я дерзко посмотрел в глаза девушки:
— Лучше вы мне скажите, что там произошло?
Она отстранилась, ее губы расплылись от удовольствия.
— Она предала клан. Связалась с другой деревней. Предложила им тайны и ценности своего клана и частично Конохи. За что и понесла наказание. Приказ на устранение был отдан с самого начала.
Все равно это больно — даже зная, что я поступил правильно, это чертовски больно.
— Почему она захотела убежать?
Глаза девушки блеснули жаждой крови:
— Этот вопрос ты должен задавать не мне.
Что-то тут не так. Что-то, что мне не хотят говорить. Девушка тем временем снова сверкнула глазами:
— Но почему ты захотел убить ее? Сам? Вот что меня заинтересовало.
— Не люблю предателей, — процедил я.
— Настолько сильно? — с хитрой миной спрашивает она.
Они ничего не знают о моем втором прошлом, как и я почти ничего не помню из него. У них ничего нет.
— Да, сильно.
Все же сумел успокоиться, взять себя в руки.
— Мне понравилась твоя фраза, — с улыбкой призналась она. — "Единственная милость для предателя — мгновенная смерть". Думаю, взять ее своим девизом.
— Берите, дарю.
Смех, хищный.
— И спрашивать не буду, — она вновь приблизилась, снова хитро улыбаясь, — жаль, я слишком поздно поняла, насколько талантлива была девчонка. Такой талант к запечатывающим техникам, а родилась среди Курама. Какая ирония.
Болезненное замечание.
— У вас все, что она успела сделать.
И уж лучше смерть, чем вечность в каких-нибудь задворках.
— Это верно. Но ты сам не знаешь обо всем, что она успела.
Вопросительно смотрю на девушку. Она выкладывает несколько листков. И записку.
— Хочешь прочитать? — хитро спрашивает она.
Конечно, епт.
— Можно снять путы?
Дуновение воздуха за спиной, и путы спадают. Ну, мы тут определенно не одни. Тем не менее быстро осматриваю печати, и беру записку.
"Като. Знаю, не имею на это права, но все же прошу прощения. Я скрыла от тебя, что уже закончила то, что ты у меня просил. Большая печать, она для нанесения ударов и блоков. Но лучше вшей в костюм что-нибудь плотное, иначе переломаешь кости. Там два способа подачи чакры — ты разберешься, я уверена. Первый для блока: он сможет остановить даже очень сильный удар. Второй для нанесения удара, но будь осторожнее — печать потребляет много чакры. Двухсторонние небольшие печати могут клонировать запечатанный предмет. Подача чакры на одну сторону создает теневого клона, запечатанного внутри. В трех печатях запечатаны сюрикены, а в двух — твой сэнбон. Но предупреждаю сразу: не создавай подряд много клонов — они очень быстро потребляют чакру. Хватает клона на несколько секунд, но достаточно, чтобы запустить его и поразить противника. При подаче чакры на другую сторону ты распечатываешь или запечатываешь свое оружие. Като, кроме сэнбонов и сюрикенов печать вряд ли что-то выдержит. Даже кунаи будут велики. Надеюсь, это поможет тебе. Прости, Като. Я правда не хотела, чтобы все так кончилось. Прощай, навсегда. Прощай".
Я со злостью ударил кулаком по столу. Тем не менее буянить не стал. Сам виноват. Причем во всем, кроме самого побега Миины.
— Что дальше? Вы хотите, чтобы я сделал для ваших людей таких костюмов?
— Не торопись, малыш, — так мило и добро сказала девушка, что у меня мурашки по коже побежали. — Всему свое время. Тем не менее ты поступил правильно. Когда догнал ее и... Хм, убил.
Отворачиваюсь в сторону, не особо желая с ней соглашаться.
— Вот скажи мне, ты хочешь еще послужить своей деревне?
Я удивился, даже очень. Но все же решил уточнить:
— Я закончу академию и стану гэнином. Это разве не служба деревне?
— Не строй из себя дурачка, тебе не идет. К нам иногда попадают дети с... особым талантом. Ты убил своего друга, хладнокровно. В порыве гнева, но твоя рука не дрожала. Этот талант нас интересует. Талант преданно служить и исполнять любые приказы.
— АНБУ?
Еще одна хитрая улыбка:
— Не сейчас. Не сразу, но со временем. Тебе еще нужно подтянуть свой уровень. Я лишь не хочу, чтобы тебе мешали личные чувства.
— Миина была моим другом, — я нахмурился, но уверенно закончил, — последним.
На этот раз улыбка одобрительная, а затем — короткий кивок:
— Так ты согласен?
Вопрос, которого я ждал. Это мой мир. Теперь уже мой, и пути назад нет. Нет возврата. Только дальше. И пусть я все так же не верю в Коноху, как в свой родной дом, отказываться сейчас не вижу смысла. Стать одним из них. Стать таким же. Что мне делать дальше и к чему стремиться? У меня еще будет время ответить на этот вопрос. И я все еще хотел узнать, что случилось с Мииной. Но пока:
— Да, я согласен.
Синоби удовлетворенно кивнула, поднявшись, и уже сделала шаг во тьму, но остановилась и обернулась.
— И знаешь, Като...
— Что?
— Отрасти волосы, тебе не идет.
АРКА 2
Глава 19
Я был крайне удивлен, но мне вернули костюм, разве что носить разрешили только на миссии. Так что до окончания академии он вполне мог проваляться в дальнем ящике. Из лаборатории академии нас вместе со всем, что касалось нашей работы, выперли, однако тут же предоставили новое место в мастерской семьи Данго. Комнатка была поменьше, но мы вполне там разместились. Я сначала думал, что с этим стукачом работать вообще больше никогда не буду, но все же в чем можно было его винить? В том, что он выполнял ту работу, которую ему нужно было выполнять? К тому же и начальство у нас теперь было общее, и он, вроде как, теперь свой. Что бы случилось, если бы он не рассказал все своим старшим, и они бы не погнались за мной? Я бы точно так же нагнал Миину и постарался бы вернуть ее в деревню. Я думаю. У нее, конечно, могли быть веские причины бежать, и они наверняка были. Вообще, много непоняток с произошедшим, но у меня было два варианта: заставить ее вернуться или пойти за ней. Другого не дано: отпустить ее я не мог — сам бы стал предателем и не отвертелся бы. В сказку, что найти ее не удалось, просто бы не поверили, для профилактики прополоскали бы мозги, на раз. Уходить с ней? Я не знаю, что заставило ее бежать. Не знаю. И стало бы это причиной и для меня? Сомневаюсь. Бежать куда-то, пусть даже в другую деревню. Стали бы мне там доверять? Никогда: один раз предатель — навсегда предатель, такие вещи не смываются. Просто бежать, чтобы спрятаться? Нет, посвятить всю свою жизнь вечной погоне, да еще и в роли жертвы... Нет, ни за что. И если бы ее причины были бы вескими для нее, но не для меня, все кончилось бы точно так же. Нет, я сделал свой выбор. Однозначный выбор. Так что вины Данго в смерти Миины нет. По крайней мере прямой — моей собственной вины в этом ничуть не меньше. Но остались вопросы, на которые я должен дать ответы хотя бы самому себе, а дружить с маленьким шпионом меня никто и не заставлял. Так что у нас стоял подозрительный нейтралитет.
