Подкидыш

Для движения они использовали то все шесть лап, то четыре, а то, поднимались и на две, выпуская из свободных четырёх плазменные шары. Эти шары поле купола не сдерживало, и они пролетали над стеной, как кометы, бесшумно лопаясь в воздухе над базой.

Ни стене, ни орудиям, ощутимых повреждений шары не наносили, людей шары разрывали на части. Так рассказывал Алекс. Бойцы, прятавшиеся за щитами на своих позициях страдали от сильных вспышек, но и только.

Шары сбивались несколькими орудийными выстрелами, значит в них была какая-то плотная сердцевина, предполагал Семёнов. После увеличения количества орудий, шары долетали до цели и перелетали стену редко.

Ужас у смотрящего на атаку зорумов усиливался ещё и от того, что всё происходило практически бесшумно, как в кино с выключенным звуком. Если бы не взрывы артснарядов... Даже шли зорумы, практически, бесшумно, а открывающиеся в "рычании" пасти звуков не издавали.

Семёнов специально приказал орудиям прекратить стрельбу, и зрители, увидев приближавшихся в тишине жутких тварей, попятились. Монстров сейчас было немного, но они выходили и выходили из леса по одному, двигаясь под огонь крепости.

— Ну вот, "бос наркомафии", это твой "ад", куда ты сейчас и отправишься. Вместе со своими крепышами. Вас, — Семёнов ткнул пальцем в сторону "наркокурьеров" и их охраны, — я пока заставлю только смотреть на то, как ваш "бос" будет разорван демонами ада.

— Фёдор Иваныч! — Вдруг вскричал "бос" и упал на колени, — Озолочу! Спасите от этого садиста! — Он вытянул руки к стоящему рядом с ним Фёдору, но тот, посмотрев на него, усмехнулся.

— Даже если бы хотел, то не смог бы, но я не хочу, Павел Иванович. Тебе, действительно, путь только в ад.

"Бос", сразу потеряв к Фёдору интерес, пополз на коленях к бойцам.

— А ты, Саша!? ББ! Спаси! Мы ж твою семью из Донецка вывезли, с детишками...

— Не могу, Павел Иванович. Мне вы, действительно помогли, но я на контракте у Семёнова. Ничего личного. Бизнес. Вы же так сами всегда говорили.

— Хватит лирики, гоните их вниз.

Часть наружной стены стала поднимать свой нижний край, как аппарель. Артиллерия отработала по ближайшим целям, расчистив перед ней поляну. Нижний край "аппарели" вытянулся, коснулся земли, образуя "сходни", и Семёныч первым толкнул на неё "боса". От толчка, Павел Иванович едва удержался на ногах и добежал почти до конца наклонной поверхности.

— И этих туда же, — показал Семёнов на пятерых бандитов.

Бандитов столкнули вниз, и аппарель, втянув нижний край, пошла обратно, опустилась совсем и встала вертикально, снова превратившись в стену. Один бандит, пытаясь найти убежище в стене, чуть не был ею раздавлен, но вовремя выскочил.

Несколько бандитов, потрогав безнадёжно гладкую стену, бросились в сторону леса, пытаясь добежать до деревьев, но залезть по огромному стволу получилось только у одного. Остальных поймали и разорвали монстры. Однако и "счастливчик" тоже вскоре погиб, сорвавшись с дерева.

"Бос" всей этой картины не видел, но слышал крики, и пришёл к правильному выводу. Посмотрев на стену, он крикнул:

— Будьте вы прокляты! — И сел на землю.

— Твоё проклятье останется с тобой! — Громко, чтобы слышали все, сказал Семёныч. — Смотреть всем!

К "босу" подошёл монстр и, схватив его за плечо, потащил в сторону леса. Семёныч удивился.

Другой монстр, подойдя, схватил человека за другую руку и потянул в свою сторону. Рука вывернулась из плечевого сустава и оторвалась. Из артерии яркой струёй хлынула кровь. Всё это время "бос" орал, а потом потерял сознание.

Как ни странно, на "казнь" смотрели все, даже худосочные "нарики", некоторые с явным любопытством.

Та же, что и их "боса", участь настигла каждого, находящегося за периметром. Буднично порвав людей, монстры, оставив их останки, снова переключили своё внимание на крепость. Тут и настигли их очереди вновь включенных Семёновым автоматических орудий.

Не смотря на "адаптированную" к насилию психику, у смотревших казнь на лицах был ужас и отвращение. Только контрактники выглядели невозмутимо.

— Так будет с каждым, кто продолжит жить по-старому. Я не требую от вас чего-то сверхъестественного. Но кормить народ дурью вы должны прекратить. Это моё условие. Кто оступится, попадет в ад. В реальный ад. А теперь, все по домам. На "работу" идти не стоит.

Семёнов телепортировал оставшихся в живых бандитов по их адресам, прочтённых у них в головах, и занялся трупами.

Он переместил "крузаки" Фёдора и его команды из своего хранилища на дорогу, туда, откуда он их забрал. Туда же перенёс с помощью телепортационного коммуникатора останки всех тел, с кровью и другими жидкостями и содержимым, а так же тушку, убитого "ББ" монстра. Тела, останки и оружие он разложил на дороге. Во Владивостоке шел ливень и "план перехват", как пишут ученики в своих сочинениях. Разыскивали похищенного "террористами" краевого депутата, крупного регионального бизнесмена.

Сделав необходимое, Семёнов подошёл к Фёдору.

— Как ты, как бойцы? — Спросил Семёнов.

— Нормально. Не переживай, Семёныч, нам по ..., на "боса". Да и не бос он нам был, а так, работодатель.

Они посмотрели друг другу в глаза.

— А ты обратил внимание, как "твари" убили их? — Спросил Семёныч.

— Обратил... Странно убили, без эмоций.

— Мне показалось, что они, как бы исполнили отведённую им роль демонов. Я же сказал: Демоны... В ад... Вот они и потащили их всех в ад...

— Ну, это ты, Семёныч, загнул, по-моему.

— А, по-моему, что-то в этом есть. Тут же мир магии. Может мысли мои прочитали? Надо это обмозговать.

— Мозгуй. Ты у нас голова, а мы руки.

Глава седьмая.

Семёныч сидел дома и ждал звонка телефона. И дождался звонка в дверь.

— "Обыск и задержание, — подумал Семёнов, — Хорошо, что дома пусто. Даже в "закромах Родины"".

— Кто? — Спросил он, разглядывая в глазок группу захвата.

— Полиция! У нас ордер на обыск, Семён Семёныч, — сказал полицейский в форме, показывая в "глазок" удостоверение.

— Секундочку.

Семёнов полностью раскрыл дверь и встал лицом к стене, положив ладони за голову.

Несколько вооружённых и в броне просочились в квартиру и осмотрели комнаты.

— Ну что вы, зачем вы так, Семён Семёныч, — сказал человек в форме, но голос его не был убедительным.

— Документы в заднем кармане.

Паспорт из кармана достал один из вернувшихся росгвардейцев, другой развернул Семёнова лицом. Первый, сверив фотографию с наружностью, передал паспорт полицейскому.

— Он!

Полицейский предъявил ордер, зачитал права и позвал понятых. В квартиру вошли два практиканта.

— Что случилось? — Спросил Семёнов.

— Случилось похищение важного человека, бизнесмена и депутата, которого вы, Семён Семёныч вчера изволили видеть последним.

— "Пашу" украли?! — Рассмеялся Семёнов. — Не смешите мои тапочки. Он нахрен никому не нужен, кроме как замочить. Ну, да ладно, вам виднее. Украли, так украли... А я то причём? Был я вчера у него, потому что этот козёл, видите ли обиделся на меня, что я в тотализатор у него выиграл, и стал мне угрожать. Выставил возле моего дома "амбалов". Вот я и пошёл вчера к нему в "офис". На вас же хрен ли надеяться. Хотел поговорить с ним, так они мне наручники надели и мордой в мраморный пол положили. Во!

Семёнов шевельнул головой, показав глазами на приличную шишку на брови и синяк на весь правый глаз.

— Эта сука даже говорить со мной не стала. Отпинали меня и отпустили. Я едва до дома доехал. Отлёживаюсь вот. На столе смартфон, там фото мои, я вчера, когда приехал, сделал. Сейчас хотел в травмпункт идти. Но не смог. Скорую вызвал. Да к вам хотел с заявлением.

— Вот в ИВС вас и осмотрят, и побои снимут.

— У меня пара рёбер сломана и, кажется, голеностоп. На ногу наступили, суки. Можно я присяду?

— Можно, Семён Семёныч. Вот на пуфик и присядьте.

— А зачем в ИВС то? Я то каким боком к похищению, или как там? Свинтил куда-нибудь с баблом, за кордон, или с бабами куролесит. Сколько раз уже так было? А жёнушка его по любому поводу "план перехват" объявляет, чтобы застукать его с любовницами. Вот он и прячется.

Полицейский и росгвардейцы рассмеялись.

— Смело вы себя ведёте, Семён Семёныч.

— А мне то чего бояться? Я человек законопослушный. Анкету мою, вы, надеюсь, прочитали. В порочащих связях не замечен.

— Читали-читали...

— Да и вышел я сразу же, буквально на пинках оттуда. Там у них видеокамеры везде натыканы. Просмотрите. И охранник видел, как я входил и выходил, еле ковыляя. В офисе же у них чисто?

— Смотрели. Видели и охранника допросили. В офисе чисто, только пятна крови на полу.

— Ну? Так это моя, наверное.

— Положено так, сами знаете же, — доверительно зашептал майор. — Его нашли на горностаевской дороге... Разорван весь... в клочья. И тварь жуткая рядом мёртвая лежит, и охрана его..., тоже в клочья. Кровищи..., как на скотобойне. Даже после дождя. Причём тварь убита прямо в глаз из пока не установленного ствола очень крупного калибра.

— Хера себе! А я то тут причём? Какая-то тварь порвала "Пашу", а я, болезный, отвечай?

— Вы, пока, крайний, — с явным сожалением, сказал майор.

— В квартире чисто, — доложили опера, — Очень скромно живёт полковник. Такую квартиру любо-дорого обыскивать. Чистота и порядок. Нигде ни пылинки.

— И вы так всегда живите, сынки, потому что с обыском могут прийти к любому и в любой момент. — Сказал Семёнов серьёзно и грустно. — Вот, и я дождался.

— Ничего, Семён Семёныч, не переживайте, разберёмся и отпустим, — тронул его за плечо следователь.

— "Ага, — подумал Семёнов, — щас. Стану я по такой херне переживать и нервы тратить, не дождётесь".

На свою распухшую правую ступню Семёнов надеть кроссовок не смог. Тут "подоспела" и "скорая помощь", помощь которой уже была ни к чему. После минутного препирательства, скорая уехала, взяв подпись следователя.

Пройдя неприятные, но необходимые процедуры освидетельствования и осмотра, Семенов разместился в одиночке. Врач определил у него множественные переломы костей правой ступни и трёх рёбер. Загипсовали его прямо в камере.

Следователь допросил его и, пожелав выздоравливать, ушел.

А вечером его навестил "человек из комитета". Семёнов продолжал называть их так. По-старому.

— Семён Семёныч, я полагаю, у следствия вопросов к вам быть не должно. Мы это дело забрали себе. Завтра вас выпустят. Очень странное существо найдено убитым рядом с останками Парамонова.

Следователь раскрыл папку и достал фотографии.

— Не знакома зверушка?

Семёнов взял стопку и на самой первой фотографии увидел трёхметровую тушку зорума. Качнув головой, и просмотрев ещё несколько фото, Семёнов с брезгливым выражение лица отдал фотографии.

— Не... Гадость какая... Он, что, здоровый такой? Там метра три монстр. Нет?

— Два восемьдесят. Примерно... Нигде не видели? У Парамонова в офисе, например?

— Я у этого козла был всего минут пять и еле уполз живым. А что, это чудище у него в кабинете было? Уберегли значит ангелы... Могли и скормить...

— Не понятно, вообще, что это, или кто... Похоже, его привезли в машине для Парамонова, и тут что-то пошло не так. А снайпер убил, вышедшее из-под контроля животное.

— Шестилапый, — покачал головой Семёнов. — Насекомое, что ли?

— Ну, да, ладно, Семён Семёныч, до завтра. Я за вами приеду. Перевезём вас сразу в госпиталь.

— Спасибо, Аркадий Иванович. За понимание.

* * *

На следующий день Семёнова выпустили, но перевезли в госпиталь. Залечивать себя он не стал и вынужден был проваляться в нём неделю. За эту неделю Семёнов придумал себе "заменителя". Он заставил своего биоробота "щенка-сокола" принять его облик и лежать вместо него на постели. Все человеческие функции у робота работали, речь не отличалась от оригинала. Да и разум, похоже, тоже.

Семёнов несколько раз оставлял "заместителя" и отлучался в свой "рабочий офис" на планету Е2478К7054. На базе бойцы закончили выдумывать с планировкой, и Семёнов перенёс их "думки" с бумаги в реальность.

Получилось чисто по-русски. Баня, бассейн, спортзал, оружейка, склад БП, ангар для техники на двадцать киборгов. Семёнов "создал" и киборгов. Бойцы уже испытывали себя и их за периметром, не заходя, правда, в лес.

В одно из его посещений Фёдор сам заговорил о странном поведении зорумов. Их агрессия, куда-то улетучивалась. Даже без работы артиллерии зорумы не стремились достать защитников и забраться на крепость. Ранее, если их допускали к крепости, зорумы выстраивали "пирамиду", забираясь по телам "коллег", и нападали на защитников. Сейчас же они просто стояли под стенами.

— Хрен знает, что думать, — сказал, разведя руками, Семёнов. — Алекс говорил, что поначалу, зорумы вообще не нападали на людей. Может снова подобрели?

* * *

Чуть "подогнав" процесс заживления, Семёнов выписался из госпиталя, вернулся домой, снял гипс и поспешил на Е2478К7054. Появилась у него одна, по его мнению, очень здравая мысль.

Семёнов стоял на стене и смотрел вниз за периметр. Монстров пока видно не было. Их стало значительно меньше, чем в первые дни. Хотя... Здесь то шли только третьи сутки.

Семёнов, слегка тронув подошвой аппарель, шагнул вниз. Пластик аппарели был гладким, но не скользким. Подошвы его ботинок плотно прилегали к поверхности.

— А может не стоит, так рисковать?

— Фёдор Иванович, вы своим страхом за меня, можете мне всё испортить. Любуйтесь на солнышко. Восходы и закаты здесь, как на нашем севере — бесконечные.

Семёнов, спустившись на землю, за периметром, как будто ступил на луну. "Первый шаг человечества", — подумал он. Из леса появился зорум, и увидев Семёныча, заспешил к нему.

— "Как мой щенок, — подумал Семёныч". Он не опасался. Щиты его были выставлены на максимум. При первом же агрессивном действии должны сработать пушки. Своего оружия у Семёнова не было. Зорум приближался, а Семёнов пытался его разглядеть и прочувствовать своим "магическим процентом".

Он рискнул и включил свой один процент магии, пытаясь с его помощью понять чудовище. Пока с ним ничего плохого не происходило, только появились какие-то шумы в голове. Из леса появился ещё один зорум, который тоже поспешил к Семёнову. И снова он напомнил ему его щенка.

Первый зорум уже приблизился к Семёнову на вытянутую его лапу, встал на задние конечности и протянул четыре лапы к человеку.

— Осторожно, ты можешь пораниться об меня, — сказал Семёнов. Чудище убрало лапы, и Семёнов услышал мысленный посыл:

— Я принёс, возьми.

— Давай, — Сказал Семёнов, протягивая руку.

Зорум вдруг раздвинул грудные пластины, и из него посыпалась магическая пыль. Семёнов, успев, включить портационный приёмник, увидел, как вся пыль исчезла.

— Я свободен, — сказал зорум. — Принести ещё?

— Принеси.

Зорум развернулся и отправился в лес. На крепости раздался такой выдох восемнадцати лёгких, что, похоже, качнулась трава.

Второй зорум, подошедший к Семёнову, лапы к нему не протягивал, а просто мысленно попросил: