Приёмыш

— Это, да... — Засмеялся Након Тихомир.

* * *

Рюген шёл в рост. После уравновешивания храма Арконы храмом Христа через культ Яролика, на Рюгене установилась конфессиональная идиллия. Иван сам часто читал проповеди, то в одном, то в другом храме, устраивая там "чудеса", и общество стабилизировалось.

Людей на Рюгене было много, и Иван посоветовал князю Вислову переселить часть вверх по реке Рада , предварительно укрепив берега крепостями. И вообще, с острова постепенно переселяться, оставив там крепостные гарнизоны.

Доминирование острова Рюгена на Балтике заканчивалось, их ресурсов уже не хватало, и, если бы не вмешательство Ивана в историю, закончилось бы для руян плачевно. Но опыт и навыки кораблестроения руян Иван развил, построив вместе с ними судостроительную верфь в устье Одера, заложив город Щёки.

При закладке какого-нибудь города, Иван отправлял в прошлое строителей, которые строили самое необходимое: валили лес, готовили брёвна, пробивали мелиоративные каналы, прокладывали трубы для стоков, дороги.

Денег на зарплату строителем Ивану катастрофически не хватало. Да и они все вдруг забастовали. Денег у них было теперь... что у дурака махорки, ведь вкалывали они ударными методами в этом мире не один год. А теперь все сказали: "Баста"! Деньги больше не нужны! Отдыхаем". Хотя, в их мире они, "всего-то", потеряли месяц, от силы.

Иван с усмешкой представлял их удивлённых жён, которые, не видя мужей дома всего месяц, вдруг встречают их со ста миллионами рублей.

Так как "тех" денег на зарплату "тем" строителям у Ивана не хватало, он стал планировать стройки заранее и нанимать строителей в этом мире. Для этого мира у него и серебра и золота было, пока, достаточно.

* * *

Всё чаще он позволял себе жить своей прежней жизнью. Ходить в свою мастерскую, заниматься мототехникой, гонять на своём байке с девчонками. Но он всё время помнил и думал о своём хозяйстве, об оставленных им в прошлом людях, о своих женщинах и детях, наконец, коих у него было уже около сотни только в Ростоке.

Программулина пищала и светилась то оранжевым, то красным. Зелёного на карте мира не было нигде, кроме Ростока. Пока Иван, взяв передышку для приведения своих мыслей в порядок, отдыхал в "настоящем", произошло нечто, снова перевернувшее его дальнейшую жизнь.

* * *

— Здравствуйте Иван, — сказали у него за спиной.

Иван, доведя сварочный шов до конца, прервался, откинул маску и оглянулся.

Рядом стоял молодой человек в джинсах и кожаной куртке-косухе.

— Привет. Извини, но я пока не беру заказы. Отпуск у меня.

— Я не по поводу техники. Вернее, не по мотоциклетной.

— А по какой? — Почему-то предчувствуя беду, спросил Иван.

— Мне нужен флибер.

— Что такое — "флибер"?

Парень усмехнулся.

— Это вот такая штука...

Он достал из кармана маленькую копию "агрегата времени", помещавшуюся у него на ладони.

— Что это? — Совершенно машинально спросил Иван.

— Ты не знаешь? — Удивился парень. — А он показывает, что "флиб" здесь. Вернее, вон за той дверью.

— А... — поскучнел Иван и как-то сразу обмяк.

Он снял перчатки, маску, положил сварочный "держак".

— Я... Тут... — У него не находилось слов, и на глаза вдруг навернулись слёзы.

— Ты что, парень?! Брось. Втянулся? Долго там был?

— Так, это... лет двадцать...

— Ух ты! А мы с ног сбились. Ищем-ищем... Псих один унёс... ну, да тебе это знать ни к чему. Пошли, отдашь тихо мирно, и всё...

— А ты кто? Откуда?

— Оттуда, — парень ткнул пальцем вперёд, куда-то за Ивана. Иван непроизвольно оглянулся.

Парень засмеялся:

— Из будущего. Из очень далёкого.

Иван вздохнул. Для него вдруг весь его мир, такой огромный и рельефный, стал плоским и сократился до этой мастерской.

— Пошли, не жмись! Отдавай похищенное.

— Я его не хитил, — огрызнулся Иван.

— Присвоил... Какая разница? Отдавай вещь, — нетерпеливо потребовал парень.

Иван подошёл к двери коморки, открыл её и увидел лежащий на столе его "агрегат".

— А ты точно, право имеешь? А то, кто другой за ним придёт...

— Не дури. Если кто придёт, значит он опоздал.

— В смысле? — Спросил Иван.

— У нас премию назначили, тому кто найдёт. Это же — подучётная техника.

Иван, уже подошедший к агрегату, вдруг остановился.

— Так я уже, вроде нашёл...

— Не дури, — повторил угрожающе парень, — Это я нашёл.

— Да нет, это я нашел. Я же в нём разобрался и определил, что это за штука, значит я ЕГО нашёл. Не какую-то хрень непонятную, а "флибер".

— Да ты и не понял-то про него ничего толком. Отдавай его мне, а то...

— Что? — Вдруг резко осмелев, спросил Иван. Он почувствовал едва заметную неуверенность в голосе гостя и повторил: — Что тогда?

Иван вдруг почувствовал, что "флибер" не хочет от него уходить. Сам не хочет.

— Ты знаешь, не хочу тебя расстраивать, но он к тебе не пойдёт, — сказал уверенно Иван.

— Как это? Ты не можешь им управлять. Ты же, — психокинетический ноль.

— Не знаю. Хочешь, попробуй, но, почему-то, я тебе не завидую, если ты к нему подойдёшь ближе чем на шаг.

Парень отшатнулся от двери.

— Закшель! — Непонятно выругался он и исчез.

* * *

Иван стоял возле стола и совсем другими глазами смотрел на "агрегат", который сейчас воспринимался совсем не как агрегат. Лежащий на столе, без подключенных проводов, "агрегат" ощущался Иваном, как живое существо.

— Ну и что же нам с тобой сейчас делать? — Спросил он его.

На столе вдруг появился... шар-не-шар... Какая-то хрень, по диаметру подходящая к тому месту, куда Иван пихал провода.

Иван взял её в руки и увидел выдвинувшийся центральный штырь, который он и вставил в "маму" на "агрегате". "Хрень" присосалась к "агрегату", крутанулась вокруг его оси. Нашла своё положение, "цикнула", вероятно вставив и остальные контакты в положенные им отверстия, и... всё.

Больше ничего не произошло, только, Иван почувствовал не только "агрегат", но и все точки во времени и пространстве, где он когда-то побывал. И не только почувствовал...

Закрыв глаза, он сейчас видел Росток. Видел и слышал Гостомысла, объяснявшего мужичку, куда складывать товар, подготавливаемый к перевозке на барже. Сдвинув взгляд, Иван увидел пробегавшего мимо Саньку или Ваньку, одного из его тройняшек, пинавшего по улице мяч — обшитый кожей бычий пузырь.

Переключившись на Любец, Иван увидел и его. Во всех подробностях и в любых ракурсах.

— Гав! — Отвлёк от созерцания Приёмыш.

Иван открыл глаза и, проморгавшись, увидел псёнка в дверях.

— Вот, дружок, у нас в семье ещё пополнение. Ещё один приёмыш.

* * *

Иван, заперевший ворота бокса и включившийся в "агрегат", на какое-то время перестал понимать, где он, кто он? Находясь одновременно и здесь в боксе, и во всей вселенной сразу, Иван растворился во времени и пространстве.

Он слышал симфонию звёзд, он познавал их историю, историю их цивилизаций. Он плыл и плыл фотонами от галактики к галактике. Плыл долго, почти вечность. И это ему нравилось. Вдруг его кто-то укусил за ногу.

И он снова из фотонов превратился в Ивана, раскрыл глаза и услышал:

— Тяф! Тяф!

— Фу, ты! Спасибо Прима... А ты, обратился он к Флиберу, больше так не делай. Я живу здесь и сейчас, а блуждаю по пространству и времени, только по необходимости. Договорились? О!

— Договорились, — услышал он отклик Флибера.

После заданных Флиберу вопросов, и полученных от него ответов, Иван понял, что ничего не понял. Флибер одновременно был и материальным, и не материальным.

Продемонстрировал свою материальность Флибер простым образом. Он вылетел из каморки в бокс и вырос метров на пять. После этого открыл в себе дверь и попросил Ивана в неё войти.

Вошедший во Флибер Иван ограниченности пространства внутри не обнаружил. Во-первых, Иван находился в помещении с колеблющимися "стенами" и с несколькими креслами, во-вторых, в этом помещении было еще несколько дверей. Иван приоткрыл одну, увидел что-то не обычное, что описать бы не смог, и закрыл её. Открыл вторую, увидел большое помещение с чем-то движущимся внутри, и тоже закрыл. Да и в этом помещении, в котором находился Иван, тоже что-то всё время перетекало с места на место, прямо через него, сквозь Ивана. Ощущение того, что он находится внутри банки с желе, не проходило.

Поначалу Иван замирал и задерживал дыхание, но потом пообвык.

— Это — твой мир, — сказал Флибер. — И ты можешь сделать его таким, каким захочешь.

— А где это?

— Это — только твоё место и время. И вся материя здесь, и энергия, — только твои. Здесь ты Бог. Ты же хотел этого?

— Я?! — Удивился Иван. — Не хотел я! Так... там... само получилось.

— А здесь всё будет по-настоящему. Ты можешь перенести сюда тот мир и править им здесь.

— Да не хочу я править, — возмутился Иван. — Хочу, чтобы они сами жить научились и жили по-своему.

— По-своему, значит: вражда, кровь, голод, болезни и смерть. А здесь будет идеальный мир. По твоим законами и правилам. Ты ведь не давал им жить по-своему.

— Не, Флибер, я тут строить ничего не хочу. Я не бог, я — кузнец. Я сам жить хочу, своей жизнью. Что-то я, действительно, заигрался в "прогрессорство".

— Мне нравится, что ты это понимаешь, — сказал Флибер. — Всё учесть и создать идеальный мир не получилось ни у одного "бога".

— И многих ты знавал? — Спросил Иван.

— Знавал, некоторых, — уклончиво сказал Флибер

— И что мне сейчас делать?

— Где?

— Там.

— А что тут думать? Если тебе интересно, продолжай играться. Ты же сам говоришь, что ты хочешь жить. Живи. А я тебе помогу. Я многое могу. В этом мире, почти всё.

— А ты живой?

— И да, и нет. Я и есть, и меня нет. Я здесь, и не здесь. Я везде, и нигде.

— Ты "тенью скользишь по прозрачной воде" ? — Продолжил стихи Иван, настораживаясь.

— Нет, что-ты... Всё гораздо прозаичней, — засмеялся Флибер. — Я плод труда многих учёных и специалистов далёкого вашего будущего. Тебе, кстати, причитается большая премия, за то, что ты не дал мне погибнуть.

— Как так?

— Без источника питания, мы быстро умираем. Разрушаются нейронные связи. Похититель отключил мой источник питания, чтобы его по нему не обнаружили во времени, подключив свой, но во время перемещения отключил меня, забрав его с собой. Чтобы его не нашли во времени. Но его не особо и искали. Хочет жить в древних веках, пусть живёт. Тоже историю изменить хотел.

Иван почему-то покраснел.

— Да ты не смущайся. Не ты первый, не ты последний. Это натура человеческая такая, напортачить, а потом менять. В ваше время, переписывая книги, а в наше время — переписывая прошлое.

— Ну и как, получается?

— Что?

— Историю изменить?

— Если не вести историю от начала и до конца, ничего не получится. Но у какого же человека терпения хватит, прожить две или три тысячи лет, чётко придерживаясь одной линии и выстраивая историю всего мира. Потратить свою жизнь на других людей?

— А что можно прожить две тысячи лет?

— Можно, конечно, но как прожить? Переписывая чужие книги и чужие изобретения? Вот ты... Придумал лестницу-перевёртыш — молодец. И всё... Ну расписал пять храмов — молодец. А дальше что? Фокусы с рыбой показывать? Сколько столетий?

Иван снова залился краской.

— Про ликвидацию безграмотности — правильно. И про народ, который ты туда переместил, государством и обществом здесь кинутый, тоже правильно. Так, кстати говоря, в будущем и делают, распределяя трудящихся не только в пространстве, но и во времени.

Однако, образованный человек, натура ненасытная, он стремиться в небо, в космос, а не рыбу чистить и поле распахивать. Они от тебя скоро побегут в Рим. Ты не думал об этом? Там они будут востребованы. Их идеи, изобретения.

— А дома? Почему бы им не самореализовываться дома?

— Нет пророка в отечестве своём... Помнишь? Тщеславие. У тебя он мельницу водяную придумал, сделал, и что ты ему дал? Банку тушёнки? Которая у тебя в каждом доме стоит? А в Риме ему бы дали банку тушёнки, которой нет в каждом доме. И он бы съел её, пригласив к себе домой своих друзей, которые ему за это были бы благодарны. А потом бы ещё и завидовали ему и его семье. И это его бы грело и толкало на новые изобретения. Вот — стимул!

У равноправия стимула для жизни и развития нет, если нет какой-то очень большой идеи. Но даже большая идея должна быть достижимой при жизни одного поколения. Или это должна быть "идея" жизни и смерти.

— Ну и что же мне теперь делать? — Изумлённый пониманием глобальности и бесперспективности им задуманного и уже начатого, спросил Иван. — Значит — всё зря?! Всё бесполезно?!

— Ну, почему, — пропульсировал Флибер. — Определённых целей ты достиг. Обещанное своим подопечным ты выполнил. Дал им технологический толчок и материальную поддержку. Ты же это им обещал?

— Вроде да. Я уже и забыл.

— Зато я всё помню. Так и было. Мне понравилась твоя идея создать некий пункт управления, на основе программы "учёта и контроля", как ты её называешь. У неё есть только один существенный недостаток, к многим остальным не очень значительным...

— Какой?

— Поступление информации от субъектов контроля. Человеческий фактор и здесь сыграет с тобой злую шутку. Люди боятся ответственности, и склонны преувеличивать свои успехи, занижать свои поражения и скрывать ложь. Только внешний контроль и учёт относительно объективны.

— Создать контролирующие органы? — Воскликнул Иван. — Это тоже — тупик. Коррупция...

— Молодец, Иван. Ты, оказывается, продвинут...

— Так об этом везде пишут и говорят из каждого гаджета.

— Это, да... У вас тут, как раз переходная стадия... К налаживанию учёта и контроля. С помощью искусственного интеллекта, с помощью камер распознающих людей, товар и грузы. Вы — в начале пути, но у тебя есть я... — По-человечески самодовольно сказал Флибер.

— И?

— Я — высшая стадия такого искусственно-интеллектуального программируемого гаджета. Нас и создавали именно для этого. Я — Функционирующий Латентный Искусственный Бытийно-Естественный Регистратор. Заметь, — "функционирующий" ... Таких, как я — немного.

— А тебя не смогут у меня забрать?

— Шутишь? Кто рискнёт? Я тут, на вашей земле уже такие корни пустил... Все торсионные и иные поля под моим контролем. В моих силах развернуть ось земли и поменять магнитные полюса местами.

— Не надо, — вырвалось у Ивана.

— Сам не хочу, слушай, — с акцентом "товарища Саахова", как сам Иван любил говорить, ответил Флибер. — Я решил остановиться здесь, с тобой. Ты мне жизнь спас. Ну и я посвящу часть её тебе. Тысяч пять лет тебе хватит, пока?

— Пять тысяч лет? — Иван почесал затылок грязной рукой. — После того, что ты тут мне наговорил... уж и не знаю...

— Ах, молодца! — Вскрикнул Флибер и захохотал. — Тебя "за фук" не возьмёшь.

— Как это? — Не понял Иван.

— Так в шашки раньше играли... Если не увидел, что нужно "рубить", твою шашку забирали. Чаю хочешь? — Спросил Флибер.