Такие мелочи, как то, что их отдельные симуляции не потребляли столько энергии, сколько они использовали при работе по отдельности, намекали на декомпозицию и модульность их функции оценки, так что ее части использовались в нескольких средах. Два Уивера не потребляли бы вдвое больше батареи. Если бы я сделал копию симуляции Уивера, вторая симуляция почти ничего не стоила бы мне в плане времени автономной работы.

"Добро пожаловать", — сказал я, изо всех сил стараясь подыграть.

Я почувствовал себя неловко, когда сказал это, и немного смутился, что даже вынужден был это сказать. Когда они не вели себя так, как будто они были настоящими, было так легко поверить, что они настоящие, но когда они настаивали на том, что они больше, было так трудно не признать, что это не так.

От меня не ускользнуло, что, пытаясь напомнить мне о своей человечности, она делала прямо противоположное. Это было достаточно иронично, что мне пришлось удержаться от упоминания об этом. Не нужно пугать ее больше, чем она уже была. Лучше еще раз ее успокоить.

На нас воцарилась неловкая тишина. Уивер чувствовал себя комфортно в тишине, но Путь — нет. Я сломался первым.

"Я бы все равно не стал убивать тебя", — сказал я. Я сделал паузу, вспомнив разницу во времени. Прошло бы достаточно времени, чтобы она действительно забыла. Ей нужно было напомнить, насколько она в безопасности. Я дал себе обещание, прежде чем сканировал ее. Обещает, что она знала. "Как будто я сказал вам обоим, я позволяю Уиверу управлять вами".

Путь и Уивер переглянулись. "Я лучше пойду", — сказал Путь.

Уивер кивнул. "Повеселись. Ох, и не делай того, что я бы не стал делать, хорошо?

Путь рассмеялся. Затем она несколько секунд безучастно смотрела вперед. Она была не так хороша с нейронным шнурком и глазным имплантатом, как я. В конце концов, после долгих неловких секунд, она перестала существовать, поскольку ее объектный файл был перемещен в другую симуляцию.

Мгновение спустя Уивер врезался в меня, и я запнулся. Подожди, нет. Она меня обнимала. Жесткий. Какое-то время я просто стоял там, не зная, что делать, чувствуя, как ее костлявые конечности впиваются в меня. Затем я обнял ее в ответ. "Мамина флейта все еще здесь", — прошептала она. "Я могу сыграть ее для вас, или вы можете сыграть ее для меня".

Когда она меня обняла, у меня действительно улучшилось настроение. Довольно жалко, но мне очень хотелось человеческого контакта, и даже если на самом деле этого не происходило, это было оценено по достоинству. Напоминание о том, что флейта моей матери была уничтожена перед уроком мистера Глэдли троицей, сумела убить и утопить весь цвет надежды, который подарили мне ее объятия. Я упал в ее объятия.

Флейта моей матери была одной из ее единственных вещей, которые были у меня по-настоящему драгоценны. Я был настолько глуп, что брал его с собой в школу, но мой учитель рисования поручил нам нарисовать инструмент, и я подумал, что было бы хорошо нарисовать тот, который был важен для меня, поэтому я принес его.

"Я скучаю по маме", — сказал я. Я помнил, как она меня так обнимала, когда я был моложе.

"Путь обнял меня раньше, и мы оба тоже скучали по ней", — сказал Уивер. "Странно, как все мы думаем об одном и том же и так часто говорим одно и то же. Что касается Пути, то у нее дела идут не очень хорошо ".

Я тоже не был.

"Ага", — сказал я. "Так что разберись с этим. Я бы предпочел не разговаривать с ней или быть рядом с ней после того, что она сделала. Я знаю, ты сказал мне, что мне нужно это пережить, но это не так просто, понимаешь? "

"Время облегчит задачу", — пообещал Уивер. "Вы стойкие. К чему угодно можно привыкнуть ".

Мне удалось освободиться от объятий и плюхнуться на кровать. При этом я заметил ноутбук и дневник, которые были созданы рядом с компьютером tinkertech. Ноутбук снимал компьютер, и была открыта программа для редактирования видео.

"Что делаешь?" Я спросил.

"Что ж, я наблюдал за вами последние несколько дней и понял, что отслеживание издевательств только усугубляет ситуацию. Ты репетируешь это про себя весь день, чтобы не забыть и никогда по-настоящему не расслабиться, пока не запишешь это, когда вернешься домой ".

Я кивнул. Сегодняшняя запись будет короче. Сначала у меня сломалась флейта после первого урока. Затем на пути ко второму периоду я был сбит с толку. В классе мистера Глэдли в меня бросали бумажный мяч. На моем сиденье тоже был сок. Потом было много разных вещей, которые они сказали. Может быть, это не такая уж короткая запись.

"Но что ты делаешь?" Я спросил.

"Записываю это для вас. Мы будем следить за этим. Тебе больше не нужно этого делать. Я планировал удивить вас новостью, когда вы вернетесь домой.

Ух ты.

Напряжение, о котором я даже не подозревал, улетучилось.

Еще одна мелочь. Еще одна маленькая победа. Она была так добра ко мне. Глядя на нее, я мог видеть сходство с моей мамой, хотя, возможно, это было потому, что она выглядела намного выше меня, когда я сидел, а она стояла.

"Спасибо", — сказал я эмоционально.

"Просто пытаюсь помочь", — сказал Уивер. Она перестала сосредотачиваться на мне, смотрела на что-то другое.

Я услышал внизу слабый звук. Это был холодильник?

Я подождал секунду, чтобы увидеть, что она делает, но через некоторое время понял, что будет быстрее проверить, что она видит, чем ждать. Проверив ее точку зрения, я увидел банку, парящую в воздухе перед ней. Она была сосредоточена на нем, поднимаясь по лестнице.

Ой. Своей мыслью я помог ей получить это до конца. Она схватила его в воздухе перед собой и протянула мне.

"Вы тренировались, — сказал я. "У тебя это получается лучше, чем у Пути".

"Она беспокоится о том, чтобы делать то же самое, что и я", — сказал Уивер. "Дело не в том, что у нее плохо получается, а в том, что она перестала тренироваться, потому что знает, что я тренируюсь. Она пытается делать то, что я не воспринимаю так серьезно, поэтому у нее другой набор навыков ".

"Умно", — сказал я.

"Нет", — сказал Уивер. "Было бы, но я беспокоюсь о ее свободном пространстве. Она делает это не потому, что это умно. Она делает это, потому что боится, что, если ей нечего нам предложить, у нас не будет причин держать ее рядом. В интеллектуальном плане она знает, что это глупо, но это пока не меняет ее чувств. Ей, наверное, нужен еще месяц. Она переживет это. Я знаю, что сделал.

Я размышлял о том, чтобы сказать очевидную вещь, а именно, что это правильно, но отказался от этого. Может быть, другой подход.

"Ты лучше этого, — никогда бы ее не убил", — дипломатично сказал я. Хотя это напомнило мне. "Ты сделал домашнюю работу? Что вы думаете об этом?"

Уивер пожал плечами, глядя в сторону. "В такой ситуации, конечно", — сказала она. "Я полагаю, вы правы. Я имею в виду, их бы не было, они были счастливы и даже не знали, что это закончится ".

Я улыбнулся. "Верно", — сказал я. "Отличная работа. Я знаю, что это сложно для тебя, и математика сбивает с толку, но я очень ценю твои попытки ".

Уивер почувствовал себя неловко от похвалы. Как и я, она не привыкла к этому. Она не встретилась со мной взглядом, вместо этого она смотрела в сторону от меня и искала весь свой крошечный мир, как будто она хотела быть где-нибудь еще, но не со мной и с этим разговором.

Возможно, ей показалось, что я почувствовал бы себя так же, как если бы я разговаривал с отцом о выполнении домашних заданий, и он хвалил меня за то, что я получил пятерку на тесте.

Если бы она только поняла, как меня это беспокоит. Это было не весело. Я волновался за нее. Это была ее идея сделать это с собой. Она должна была знать, что финал игры не такой, как она надеялась. Она не собиралась поддерживать мои технологии или получать возможность существовать без меня. Нет, медленно, но верно она приходила к очевидным выводам. Принимая это, потому что это была правда. Честно говоря, я чувствовал, что она была жестока по отношению к себе. Мне было неудобно рассказывать ей некоторые детали того, как работает моя сила, потому что я абсолютно понимал, почему она так стремилась узнать больше, и не потому, что она былаполностью лояльна.

Я нуждался во мне для обслуживания. Нужна, а не нужна, потому что у нее не было моей силы.

Я все еще был готов научить ее своим технологиям, по крайней мере, тем частям, которыми я мог бы поделиться, потому что я был прав. Абсолютно и полностью правильно. Она не была настоящей. Не похоже на человека. Как бы она ни хотела быть, она просто не была такой.

Она знала это. Я знал это.

И все же она изо всех сил пыталась по-настоящему принять это. "Я думаю, следовательно, я" к ней не относилось. Она существовала, да, но думала? Нет, она сделала не это. С механической точки зрения это было слишком дорого с точки зрения вычислений. Для хранения всего лишь миллиметра мозговой ткани требовались петабайты памяти.

Я открыл банку с содовой и сделал глоток.

Это было так вкусно. Холодный, возбуждающий и восхитительный.

Уивер пытался убедить меня, что хорошее использование моих симуляций приведет к тому, что я перееду. Она заполнила холодильник, испекла торт и упорно настаивала на том, что я должен использовать свою силу, чтобы повеселиться с ней, а не играть в супергероя. И все же, выпив газировку, я еще раз вспомнил, насколько все это мелко. Такое поверхностное, счастье без содержания в реальном мире. Это было похоже на употребление наркотиков. Конечно, это было хорошо, но это не значило, что это было так .

Подумав, газировка ушла.

"Мне очень жаль", — сказал я, намереваясь сказать ей, что ее последние фантастические утопии не были чем-то, чему я хотел бы подчиняться.

"Какие? Почему? Я сделал что-то не так?"

"Нет я сказала. Бля, я мог понять, что она имела в виду, говоря о Пути, если Путь был чем-то вроде нее. Уивер в симуляции выглядела немного иначе, чем та, с которой она разговаривала со мной в течение дня. "Нет. Вы не сделали ничего плохого. Успойкойся. Я просто пытался сказать, что сожалею о том, что все еще хочу быть героем. Я знаю, что у вас есть все, что вы когда-либо захотите, здесь одним нажатием кнопки, но я не живу здесь, как вы, Уивер. Я просто не знаю. Я могу приехать сюда, но моя жизнь там. Кто я хочу быть, там. Что на самом деле происходит, так и есть. И я хочу творить добро, Уивер. Я хочу внести свой вклад. "

"Вы можете изменить ситуацию", — сказал Уивер. "Ты можешь быть мошенником. Сделайте виртуальную реальность для людей или что-то в этом роде, а затем пожертвуйте деньги. Помогите людям решить NP-полные симуляции в одно мгновение. Вы действительно так много можете предложить. Вы могли бы изменить мир ".

Уивер не ошибался, но и Уивер не ошибался в том, что произойдет потом. То, как я умру, как только я сделаю то, что она предлагает, было тем, что она сама обрисовала мне в мрачных подробностях, с множеством цитат Тинкерсу, которая совершила ошибку, подумав, как она.

Уивер знала это, но ей это не нравилось. Если я ей не напомнил, она была склонна притворяться, что ее путь был лучшим, хотя это было не так.

"А когда придет Манекен?" Я спросил. "Или кто-то пытается завербовать меня в банду? Что тогда, Уивер? Ты точно знаешь, что мне нужно, чтобы ты сделал для меня. Не притворяйся, что я не могу быть героем, потому что я могу им быть. Не лги мне. Не лги и себе.

Уивер долго молчал. Холодная и жесткая логика беззащитного мыслителя-механика была неоспорима. В этом смысле Путь был прав. Если бы Уивер не помог мне защитить себя? То, что со мной случится, было неизбежно. Судьба хуже смерти была более чем вероятной. Они были уверены.

Даже если мы победим паралюдей, которые обязательно придут за мной, это не имело бы значения, потому что ни одна из компаний или правительств мира не хотела, чтобы экономика дестабилизировалась из-за разбойников. Самым реалистичным вариантом, который придумали для меня Уивер и Путь, было присоединение к Elite. Злодеи, да, но злодеи, потому что они не позволили PRT закрыть коммерческие возможности для накидок с такими способностями, как моя.

Вещь была? Чтобы заставить такую ??точку, требовалась сила. Элита играла несправедливо. Они сделали преследование их гораздо более болезненным, чем позволить им быть. Они совершали ужасные вещи, причем совершенно преднамеренно, чтобы убедиться, что все понимают необходимость своего рода ядерного мира.

Если я присоединюсь? Подбросьте монетку, и, может быть, все получится так, как я хотел, или, может быть, окажется, что я буду активно работать в группе, которая была почти такой же плохой, как Бойня. У них были накидки, которые могли контролировать людей — менять их мышление, менять их приоритеты. Не было никакой гарантии, что у меня действительно будет выбор в том, что я буду делать для них, если я побегу к ним за защитой как от PRT, так и от бойни. Может, мне удастся сделать мир лучше. С другой стороны, может быть, они поставят меня в группу Bastard Son.

"Мне нужно уметь защищаться, Уивер, — сказал я.

"Ты хочешь практиковать это снова, не так ли?" — спросил Уивер.

"Да", — сказал я. Я кивнул, и Уивер поморщился. "Эй, а если от этого станет легче? Винить меня. Не надевайте это на себя. Считайте это приказом. Помогите мне это проверить. Помогите мне попрактиковаться в его использовании ".

"Хорошо, — сказал Уивер. "Отлично. Но тебе нужно подавить свою власть, Тейлор ".

"Графиня", — сказал я. "Поскольку мы тренируемся, я должен использовать свое имя кейпа".

Уивер подошла к кровати и плюхнулась на нее рядом со мной. Она посидела на мгновение. Потом она ушла.

Предсказательные симуляции, но они работали в обоих направлениях. Теперь пришла самая сложная часть. Это было мгновенно, у меня не было шанса среагировать. В одно мгновение я был собой, а в следующий я ничего не чувствовал под своей шеей. Я перевел дыхание, пытаясь успокоиться.

"Бэкфлип", — сказал я.

Мои ноги двинулись подо мной, и мое тело встало, сделав шаг в сторону от кровати. Они снова двигались подо мной, и я подпрыгивал в воздухе, отскакивал от кровати и, вращаясь, приземлялся мимо кровати на покрытом ковром полу спальни. Мое тело приземлилось ногами вперед. На мгновение, приземлившись, я подумал, что вот-вот упаду. Вместо этого это было просто споткнуться.

Я не мог пошевелиться. Я оказался в ловушке собственного тела, когда все это случилось, чуть больше, чем марионетка. Меня это напугало, адреналин бурлил во мне, но у меня не было выхода для этого. Даже дергаться не мог.

Краем глаза навернулись слезы. Я сморгнул их.

"Frontflip", — сказал я дрожащим голосом. "На этот раз без кровати".

Мои колени согнуты. Моя нога двинулась вперед. Затем я кружился в воздухе и приземлялся на ноги.

Я где-то читал, что один из способов справиться со стрессовыми ситуациями — это притворяться, пока не добьешься успеха. Я также знал, что не могу позволить себе срыв и изменить то, как Уивер думала обо мне, показывая ей, как мало я изменился, пока она росла.