Думаю, часа полтора у меня есть, чтобы вернуться к прошлому. Я довольно неплохо описал всё, что будет происходить во время приграничных сражений Сталину, так что если до него дошло, ну или до тех, кто высоко сидит, они могут отправить секретный циркуляр на мои поиски. Не смотря на то, что я раскрылся, общаться с местными я действительно не собирался. Правят себе на своём Олимпе, пусть правят дальше. Не уговорят. Так что, оставив городок и дорогу позади, я быстро шагал по лесу толкая велосипед перед собой, а где это требовалось, нёс его на плече вместе с вещами.

Лес оказался не лесом, а просто крупной рощей, всего полкилометра и я с другой стороны. Там змеилась по полю дорога, вот и выйдя на неё я покатил дальше. Лишь одно могу сказать хорошее про эту рощу, мне встретился чистый ручей, где я напился, нормально умылся и наполнил до краёв все три фляги, одну большую и две литровых красноармейских.

Заняв седло и налегая на педали, я покатил по дороге в сторону фронта. Велосипед бодро катился под моим управлением. Вчера Пётр Кириллович пока мы совершали вылеты, хорошенько над ним поработал и всё что можно смазал, так что в нём я теперь был уверен.

То, что шла война, было видно невооружённым взглядом, и я не о немецких самолетах, что постоянно были видны в небе, направляясь, кто к Минску кто от него. Да и наших самолётов стало заметно меньше, если впервые дни летало их довольно приличное количество, да и воздушные бои вспыхивали то тут то там, то на третий день войны, а сегодня было двадцать четвёртое, их почти не было видно. За два часа пока я крутил педалями, всего три группы приметил и истребители были всего в одной.

Но я не о них, я о том, что и на поверхности земли можно было часто встретить следы шедшей войны, хотя до фронта было больше сотни километров. На простой полевой дороге, по которой я катился, мне попалась перевёрнутая вверх колёсами 'полуторка' со следами обстрела с воздуха, а чуть позже лежавший на боку сгоревший грузовик, это был 'Зис', с прицепленной пушкой. Не уверен вроде это была трёхдюймовка с простреленным стволом. Рядом с грузовиком холмик со свежей землёй и воткнутой палкой. Не первая увиденная мной братская могила, однако, чаще я видел незахороненные тела. Отступают, не до этого было.

Вчера после сытного горячего обеда мы остаток дня питались только сухпаем, а сегодня даже не позавтракали, просто было нечем, всё равно к нашим летели. Поэтому свои запасы я доставать не стал. Лишь во время движения на велосипеде отламывал по кусочкам трофейный шоколад и ел его. Сытная еда, она позволила продержаться мне до обеда, а вот когда у меня за спиной осталось почти тридцать километров, я лишь пару раз по малой нужде останавливался, то свернул с дороги. Сбоку я приметил посадку, даже не рощу, вот и решил остановиться в ней и сварить супу. Горячего очень хотелось. Запасов у меня было максимум дня на три, но я думаю, ещё пополню свои припасы, и пока экономить не стоило.

Посадка просматривалась насквозь, но это меня не остановило, там с боку был кустарник и для временного лагеря он подходил как никто другой. Толкая велосипед, я подошёл к кустарнику и, остановившись, втянул носом воздух. Едва слышно чувствовался запах разложения. Прислонив велик к дереву, я достал 'ТТ', запас патронов я пополнил до трёхсот штук, нашёл в кабинете командира полка в сейфе, так что пользовался пока им. В кустарнике мной были обнаружены два тела. Раздетые, но в армейском белье, там были расплывшиеся от стирок штампы частей. Судя по следам диверсантов было трое, сапоги у них были немецкие, по крайней мере подошва, и убили бойцов они больше суток назад. Судя по холёным рукам одного и въевшейся в кожу масла другого, один был командир, другой водитель. Получается, диверсанты взяли машину. Неплохо сработали.

Обедать тут расхотелось, поэтому закончив изучение тел, я чуть сбоку нашёл прикопанные банки из-под немецкой тушёнки, видимо диверсанты тут обедали, после чего забрав велосипед, снова вышел на дорогу. Пришлось поспешить, там проходила колонна и я, махая руками, остановил передовую машину.

— В чём дело? — выглянул из кабины интендант. В его петлицах было по три кубаря.

— Там два тела. Кажется, немцы наших убили, они в армейском нижнем белье со штампами.

— Силантьев, проверь, — скомандовал интендант своему водителю, а сам вышел наружу и, достав пачку 'Казбека', закурил. — Достали эти диверсанты, из-под каждого куста стреляют. Мы уже шесть человек потеряли, да двое без вести пропали. Да налёты эти ещё.

— Может это ваши?

Две другие 'полуторки' тоже встали, один водитель воспользовался моментом, чтобы отлить, другие поглядывали, вокруг держа в руках винтовки, карабинов ни у одного я так и не заметил.

— Нет, они по другой трассе двигались, пока не исчезли.

В это время появился бегущий в нашем направлении водитель Силантьев.

— Ну что там? — спросил его интендант.

— Двое убитых. Давно, уже пахнуть начали.

— Не наши?

— Нет. Вроде из госпиталя. Кажись там военврач лежит. Вы ещё с ним разговаривали, когда мы к ним медикаменты завозили позавчера.

— Да-а? — удивился тот и, отбросив папиросу, поспешил в посадку, а Силантьев, подняв окурок, с наслаждением сделал затяжку.

— Ну вы тут сами разбирайтесь, а я дальше поехал, — сказал я и оттолкнувшись сел в седло, покатив дальше. Никто меня остановить не пытался, так что я стал быстро удаляться. Тела я показал, так что надеюсь, что их похоронят, как подобает.

Колонна догнала меня минут через двадцать, а этого времени как раз хватало, чтобы погрузить тела и забрать их с собой. Свернув на обочину, пропуская колонну, я помахал рукой, посигналившему переднему грузовику и последовал за ними, стараясь не надышаться поднятой пылью. Чуть позже сбоку мелькнула гладь озера поэтому, подумав, я свернул к нему. Следовало помыться, а то от меня несло как от козла, да и постираться не мешает. Там же и пообедаю.

Время было полпервого, когда я свернул к озеру, на готовку, стирку и купание у меня ушло ещё около часа, бельё не успело просохнуть, когда я его убирал в сидор, но ничего, просохнет ещё. Сам я надел после помывки в водах озера запасное бельё. Одежду не стирал, терпит, да и её вид меня удовлетворил, со стороны, настоящий беженец, только еду в другую сторону, не от фронта, а к нему.

После сытого и горячего обеда на тело наползала истома, так и хотелось прилечь и отдохнуть, но нет, я спешил, поэтому полевыми дорогами, где по открытой местности, где по лесной дороге, сближался с фронтом. Когда впереди по пути моего следования показался очередной армейский пост, я притормозил и на медленной скорости последовал к нему. Катился я в этот раз по лесной дороге довольно крупного массива. Полчаса уже еду и конца края не видно, поэтому напрягся, когда рассмотрел пост. Мне они уже встречались, три было, этот четвёртый. Со стороны всё вроде в норме, но чуйка подсказывала, что что-то не так. Да и место для диверсантов слишком удобное. Лесная дорого, левее деревья расступались, я рассмотрел там скрытый кустарником овраг, тела удобно прятать.

Дорога была пуста в обе стороны, а одному с ними сближаться не хотелось. На виду было шестеро, сколько скрыто на обочине или у деревьев не видно, сбоку виднелась корма тентованного 'Зиса'. Один командир, его легко можно рассмотреть по разукрашенной форме, как будто специально её придумали для снайперов противника, остальные рядовые. Сержанты может и были но с такого расстояния не разглядишь, до них метров триста было.

Сделав вид, что у меня соскочила цепь, я остановился и стал тянуть время, ожидая любую машину. В одиночку проезжать мимо поста я не рискнул, а уходить в лес не стоило, это могло навести на подозрение. Вот проеду мимо, укрою велик и имущество и вернусь тайком, посмотрю, что это за пост. Если это действительно диверсанты, то крупные колонны они пропускают, а вот одиночные машины перехватывают. Жаль с интендантом поговорить нормально не удалось. Не узнал, прошёл приказ по частям в одиночку не ездить или нет.

Когда послышался шум автомобильного мотора, я только скривился, рассмотрев, что с той стороны дороги, мне навстречу, из лесного поворота вынырнула чёрная командирская 'Эмка' без сопровождения. Для диверсантов это как красная тряпка для быка. До моста одновременно с машиной я не успею, скорость у той была приличная, а как свидетеля меня уберут сразу после остановки машины, поэтому сделав вид, что я закончил с цепью, сел в седло и покатил к посту, пристально отслеживая все телодвижения тамошних бойцов. А когда один с 'ППД' на груди остановил машину, я понял, что меня тревожило. Там были только армейцы и всё, тогда как те посты через которые я проезжал, имели если не пограничников, характерные зелёные фуражки я запомнил, то сотрудников НКВД, а тут такого не было.

Как только машина остановилась по требованию одного из бойцов, я стал заваливаться на бок, кладя велосипед и перекатом уходя на обочину за деревья. Всё же это были немцы, одна пуля просвистела надо мной, вторая врезалась в землю, где я только что был. Меня держали на прицеле аж два стрелка. Профи работали. А у поста вспыхнула и быстро стиха перестрелка, несколько пистолетных выстрелов и короткая автоматная очередь. Голос 'ППД' я до этого уже слышал во время боя на мосту, так что сразу узнал работу этой машинки. А по пистолетам скажу там, стреляли из 'Нагана' и 'ТТ'.

Уйдя за деревья, я по-пластунски углубился в лес метров на двадцать и, вскочив на ноги, рванул к посту. Помочь своим я уже не мог, если пленных не брали, то положили всех, но вот поиграть с диверсантами в салочки, а у меня в лесу было преимущество, мог. Держа в одной руке 'ТТ' а в другой 'Вальтер' я тихо крался, скользя между деревьев, внимательно оглядываясь и вслушиваясь в звуки вокруг. От поста доносились неразличимые расстоянием команды, по дороге было слышно бухающие звуки сапог нескольких бегущих человек, так что если они доберутся до велосипеда и углубятся в лес у мня в тылу будет несколько человек. Судя по звуку, бежало двое. Остановившись, я задумался. Не хотелось оставлять их за спиной.

Развернувшись, я вернулся по своим следам метров на десять, убрав один пистолет и достав два ножа, обоих была отличная балансировка и для метания они подходили идеально, уже успел потренироваться во время обеда. Присев за дерево, за моей спиной метрах в пяти был край глубокого оврага, я разглядывал опушку, там с трудом, но можно было различить двоих в красноармейской форме и с карабинами 'Мосина' в руках.

— Идём по следам, — расслышал я от тех двоих. Говорили на немецком.

Уйдя за дерево я приготовил ножи и стал ждать, когда те двое, на удивление тихо двигаясь по лесу не шурша прошлогодней листвой и не хрустя сухими ветками, сблизятся, двигаясь по моим следам. Как только те оказались рядом я вышел из-за дерева и с обоих рук метнул ножи. Попал каждому в шею, перебив позвонки. В общем, куда целил туда и попал, тут было то всего, до одного пять метров, до другого семь. Захочешь, не промахнёшься.

Оба диверсанта молча повалились на листву, хрипя, но ни один не нажал на спуск. Так что их уничтожение прошло тихо. Скользнув к ним, я осмотрел тела и направился к посту, оставив ножи в ранах. Сейчас если их вытаскивать только испачкаюсь, позже этим займусь.

Так держа в руках по пистолету, я подкрался к посту и после минутного изучения, 'эмки' уже не было, судя по стихающему звуку мотора её куда-то отогнали, подошёл ближе. Тех двух ещё не хватились, видимо понимали, что ловить мальчишку, то есть меня им придётся долго, а если не получится, они вынуждены будут покинуть этот лес. Правда и так придётся покинуть, наверняка это не первая машина которую они взяли и отгоняют в отстойник.

— Семеро вас, — пробормотал я, закончив изучение ложного поста. Выйдя на опушку, я вскинул руки и открыл огонь. Первая пуля из 'Вальтера' ушла пулемётчику с 'ДП' что скрывался в кустах, первая пуля из 'ТТ' вошла в голову тому, что ходил в командирской форме, остальные я выпустил по рядовым диверсантам. Семь немецких солдат, семь пуль. Но одного я только ранил, не убивал. Мне нужен был язык.

Подбежав к катающемуся по дороге крепко сбитому мужику, я футбольным ударом ноги вырубил его. Наложил ему жгут выше раны перебитой руки, после чего потащил на опушку вглубь леса к краю оврага. Вот там я выругался. Не сказать, что овраг был полон, но четыре десятка тел, где в окровавленной форме, где в исподнем там было. Хватало и гражданских, видимо, как и меня убирали свидетелей.

Связав диверсанта, я прибрался на посту, сбегал за велосипедом, не забыв забрать ножи и вытащить диверсантов на обочину из леса, после чего вместе с великом вернулся к языку. А чтобы у проходящих мимо колонн не было сомнений, подвесил за шею командира диверсантов на ветке росшего на опушке дерева, написал кто они, прямо на спине его нательного белья, кровью. Гимнастёрку снял, на белом было лучше видно.

Пока не было колонн или одиночных машин, мало ли помешают проводить допрос, я привёл язык в чувство и, сломав ему два пальца, повёл допрос. Сломался тот на шестом пальце, так что я получил достаточно сведений, а расслышав далёкий гул моторов, подвесил велосипед рамой на плечо, скатился в овраг, поднялся по противоположному склону и легко трусцой стал углубляться в лес. Диверсант рассказал мне много интересного. Отряд у них был крупный в сорок пять голов, командир разделил его на четыре группы, две сейчас отдыхали на их лесной базе, две других изображали армейские передвижные посты. Один я уничтожил, три диверсанта ушли, они перегоняли три единицы захваченной техники, это их удалявшийся шум моторов я расслышал, другой пост работал в другом районе, километрах в десяти, точно язык не знал. Но зато дал мне три адреса местных жителей, что с ними сотрудничают, а так же координаты основной базы. Нужно поторопиться, как до их командира дойдёт информация, что один пост уничтожен, то может перенести базу в другое место. Естественно я найду их по следам. Но это всё время.

Ещё было одно, что поторапливало меня. Час назад эта группа взяла в ножи две машины из медсанбата, водителей и сопровождающих мужчин уничтожили, их тела находятся в овраге в одном исподнем. А трёх девчат медсестёр взяли в плен, они уже успели изнасиловать их, теша свою звериную сущность, но не убили, а отправили их с машинами в отстойник, который находился недалеко от базы. Командир этой группы решил, что развлекаться им одним несправедливо, так что думаю девушки просто не переживут два десятка мужиков охочих до молодого женского тела.

За оврагом поставив велосипед на колёса, толкая его, я бегом стал пересекать лес. Язык подробно мне описал, где находится отстойник, перегонщикам нужно время, чтобы кружными путями загнать туда машины, поэтому я надеялся успеть. Если не успею, придётся за девчат воевать с двумя десятками диверсантов.

Всё же я успел, пять километров быстрым маршем, лишь шесть раз пришлось переносить велосипед на руках, преодолевая трудные участки и всё, я на месте. А велик оказывается очень неплохо сократил мне время, не зря финны с ними воевали, ох не зря. Налегке я бы конечно давно был на месте, но с грузом быстро добрался.