Золушки нашего Двора

— ...Начнут работать вечером, — покивала Ники, — и завтра нас ждёт чистое небо и спокойная вода.

— Ага-ага, — покивал герцог, — а в каком направлении уйдёт шторм?

Архимагистр покосилась на него. Герцог был безмятежен и ленив, задумчиво глядел то на облака, то на волны...

— Каков размер доли? — поинтересовалась она, делая такое же безмятежное лицо.

— Не понял, о чём ты? — искренне изумился Троян.

— О доле добычи, которую пиратские корабли получат после рейда по штормовому пути, конечно! — усмехнулась Ники. — Ты же собрался сообщить информацию, полученную от меня, своим старым корешам, не так ли?

— Подослать к тебе наёмного убийцу, что ли? — расстроился герцог. — У меня есть очень опытные!

— Не сомневаюсь, — Никорин сладко потянулась, вспоминая проведённую совместно с Вирошем ночь, — однако меня убить не так просто! Лишь недалёкий человек отважится попробовать такое. Трой, не разочаруй меня!

Рю Вилль вздохнул.

— Ники-Ники... Ну что с тобой делать? Спи спокойно!

Она шутливо поклонилась:

— Благодарю!

Дальнейший путь проходил в молчании. Что толку в словах, когда знаешь собеседника, как облупленного? Когда идёшь с ним бок о бок, ощущая сквозь одежду тепло и движения тела, и нет желания нарушать приятное статус кво? Когда шаги одинаковы и выверены, будто с этим человеком ты гуляешь не по мокрому песку, а по жизни?

У центральных причалов покачивались на волнах две свадебных ладьи. Судя по крикам и свисту боцманов, стукам молотков, топоту ног по палубе, украшение кораблей было в самом разгаре. Матросы меняли паруса на новые, драили полы, обвешивали борта пышными украшениями, сплетёнными из лент и сухих цветов, опутывали мачты гирляндами с магическими фонариками, которые будут поддерживать зажжёнными всю брачную ночь корабельные маги.

— Счастливые! — заметил рю Вилль, разглядывая судна. — Ночь любви в ладонях океана — что может быть прекраснее?

— Умереть в любимых руках, — грустно улыбнулась Ники и отвернулась. Его Светлость посмотрел на неё с удивлением и перевёл тему: — Куда идём завтракать?

— Выбирай, — попросила она, не отводя глаз от серого горизонта, будто искала там нечто давно утерянное, — думаю, ты разбираешься в здешних заведениях не хуже меня!

Рю Вилль невольно выпятил грудь.

— Тогда идём в 'Чёрную каракатицу'! В своих ресторанах я уверен в том, что мне кладут в тарелку!

— Она твоя? — изумилась Никорин, поворачиваясь. — Вот уж не знала!

— Я купил её у прежнего владельца за бесценок, — пожал плечами Троян. — Это не просто матросский кабак, это — памятник архитектуры и истории Вишенрога! Я не мог позволить выстроить на её месте ещё один уродливый склад или бордель!

— Я бывала там ребёнком, — тихо сказала Ники, — много-много лет назад!И герцог не решился уточнить, сколько конкретно лет она имеет в виду?

* * *

— Ну что ты возишься? — простонал Его Величество, держась за голову. — Долго ещё?

— Тяжело снимается! — пропыхтел красный, как рак, мэтр Жужин, чьи ладони лежали аккурат на царственной макушке. — Вы бы пили наше, отечественное, Ваше Величество! Ну их, эти иностранные изыски!

— Молчи и работай! — рявкнул король и снова застонал. — Ой-й-й... Каменная водка сведёт меня в могилу!

— Драгобужская делегация такого позора не переживёт, — вежливо заметил стоящий рядом с королевской кроватью с блокнотом в руках Ян Грошек. — Договор с Крамполтотом подписан не будет, а Южный торговый путь пойдёт через Крей-Лималль...

— Уйди, добрый человек! — умирающим голосом попросил Его Величество. — Нет, стой! Через час ко мне глав гильдий Плотников и Механиков. Пригласи рю Вилля... И позови моего старшего сына — хватит ему нежиться в кровати с будущей женой, тем самым нарушая правила приличия!

— Они уже завтракают, — сообщил секретарь. — Госпожа Рафарин изволила приготовить вашему старшему сыну завтрак.

— Какая забота, — пробормотал Редьярд, — а обо мне кто позаботится?

Целитель благоразумно промолчал.

— Давайте, я? — осторожно поинтересовался секретарь. — Чего изволите, Ваше Величество?

Его Величество подумал и издал нехороший горловой звук.

— Ничего не изволю, меня при одной мысли о еде мутит! И разыщите кто-нибудь моего шута, наконец! Вид его мучений доставит мне удовольствие!

— Будет сделано, — Ян пометил что-то у себя в блокноте. — Я могу идти? Встречаемся через час в вашем кабинете?

— Да-а-а! — застонал король, свиваемый в жгут новым приступом жутчайшей головной боли. — Ожин, ну что ты возишься?!

— Отечественное похмелье, Ваше Величество, легче поддаётся коррекции!

— Заткнись, умник!

— Понял, молчу!

* * *

Никорин переступила порог 'Чёрной каракатицы' так осторожно, будто боялась наступить на медузу. Так думал рю Вилль, наблюдая за ней, и сам же себя укорил: 'Какая чушь!' Ники медуз не боялась. Интересно, было ли что-то, чего она на самом деле могла испугаться?

Подскочивший хозяин, низко кланяясь, провёл клиентов на второй этаж — на открытую галерею, шедшую над основным залом, разделённую на отдельные кабинеты переборками, напоминавшими корабельные. Если внизу стояли потемневшие от времени скамьи и скрипящие бочонки в качестве табуретов — не успели закупить новые! — то в галерее мебель поменяли. Разместили удобные диваны, обитые бархатом, круглые столики, над которыми повесили магические лампадки в виде птиц с распростёртыми крыльями: моряки любили такие во все времена.

— Уютненько! — заметила архимагистр. — Мне нравится! Помнится, в прежние времена здесь стояли бочонки с солониной и пахло... специфически.

— Очень рад! — покивал герцог и посмотрел на трактирщика: — Чем бы нам позавтракать?

Тот покосился на стройную спутницу хозяина заведения и поинтересовался:

— Полегче позавтракать или поплотнее?

Ники зябко потирала руки.

— Поплотнее, — приказал, заметив, рю Вилль: — И присмотри, чтобы нас не беспокоили!

— Будет сделано!

— Итак? — спросила Никорин, проводив его взглядом. — Ты уже скажешь мне, для чего я понадобилась?

— Ники, — мягко ответил Троян, — я могу даже показать! Но только если буду уверен, что твой аппетит от этого не пострадает!

Никорин подняла тонкие брови.

— Даже так? Ты заинтриговал меня! Давай, выкладывай!

Герцог вытащил из внутреннего кармана камзола футляр, в каких носили обычно свитки, чтобы не помялись. Протянул ей.

— Помни, ты обещала отведать здешнюю кухню! — улыбнулся он, но улыбка показалась Ники напряжённой.

Она сняла крышку с футляра и вытащила свёрнутые листы бумаги, исчёрканные резкими карандашными линиями. На первом было изображено нечто, бывшее когда-то человеческим телом. Из изодранного тулова вываливались внутренности, змеились по снегу. Чёрный карандаша резко контрастировал со снежной поверхностью, наведённой слабыми тенями. Человеку с богатым воображением вовсе не сложно было заменить чёрное на красное, чтобы получить нужный эффект.

На воображение Ники никогда не жаловалась.

Тело на втором листке было женским и выглядело лучше первого: у него сохранилась голова, одна рука и почти целые ноги. Лицо было обезображено, то ли объедено, то ли сорвано.

С третьего рисунка смотрели из темноты заснеженного леса чьи-то горящие глаза.

— Неужели демон? — пробормотала Ники, внимательно вглядываясь в изображения.

'Глаза' она отложила сразу, бросив лишь короткий взгляд. С бумаги несло страхом художника. Испуганного маэстро вряд ли можно было назвать объективным!

— Думаешь, демон? — чему-то обрадовался Трой. — Если так, надо искать ведьму либо мага-отступника. Места там глухие, всякое может быть.

— Там — это где? — поинтересовалась архимагистр.

— Местечко Вожедан, почти на границе с Узамором. Лес вокруг. До деревеньки пять дней пути от Северо-восточного Узаморского тракта. Сейчас не проехать — всё завалено снегом — только использовать наведённые порталы.

Ники снова уткнулась в бумаги.

— Кто рисовал?

— Штатный художник Следственного управления Сорморского округа. Когда начали пропадать люди, селяне обратились за помощью к владельцу земли — графу рю Сорсу, и тот выделил отряд стражников и пару егерей.

— Егерей? — уточнила архимагистр.

Начальник Тайной канцелярии пожал плечами.

— Там глухая чащоба вокруг, естественно, вначале подумали на волков или других хищников. Графские слуги вместе с деревенскими устроили облаву, прочесали лес. Перебили видимо-невидимо живности, нашли одного пропавшего. Зверье ещё не успело окончательно уничтожить останки...

— И? — не выдержала Ники.

К столу подошёл слуга, составил с подноса тарелки и чашки и, поклонившись, удалился.

— На следующий день после облавы пропала ещё пара местных и один из егерей, — дождавшись, пока он уйдёт, сказал герцог. — Письмо министру по внутренним делам с просьбой о помощи жителям деревни подписал уже сам рю Сорс. В Вожедан порталом направили следственную группу в составе старшего дознавателя, его помощника, целителя и художника управления. После получения их донесения было принято решение о передаче дела моему ведомству.

— Я могу почитать?

Рю Вилль достал из того же кармана сложенный вдвое конверт со сломанной сургучной печатью, отдал Ники, спросил:

— Тебе налить морса?

— Да, будь добр! — рассеянно ответила она, погружаясь в чтение.

'Следственной группой под руководством... в составе... обнаружено тело, принадлежавшее жительнице Вожедана..., 35 лет, незамужней, род занятий — травница. Мягкие ткани лица и головы отсутствуют. На шее и правом запястье плече обнаружены укусы, которые предположительно носят животный характер, повреждены мягкие ткани в области живота и бёдер, на них виднеются характерные рваные следы, скорее всего, оставленные клыками. Вокруг тела обнаружены следы животного, схожие со следами волка огромных размеров...'.

— Откуда столько допущений? — удивилась Никорин, отпивая морс. — 'Предположительно... Скорее всего...' Дознаватель с целителем, что, никогда не видели, как выглядят укусы?

Рю Вилль, не ответил, предоставив собеседнице право разобраться самой.

— Стоп! — сама себе сказала Ники. — Я правильно прочитала между строк, Трой — они подозревают в нападениях оборотня, но прямо говорить об этом не желают?

— Умница, — расцвёл улыбкой герцог. — Именно это они и пытаются сказать, но в свете событий последних лет нам крайне невыгодно иметь в убийцах честных граждан оборотней. Политика Его Высочества Аркея по их адаптации в обществе только начала приносить плоды, и эти плоды впечатляют! А подобное дело вновь всколыхнёт волну межрасовой ненависти и станет спусковым крючком к очередной бойне на окраинах! Нам это не нужно!

— А что нам нужно? — заинтересовалась архимагистр, возвращая письмо.

Рю Вилль с наслаждением выдул морс и со стуком поставил кружку на стол.

— Ты сама подсказала ответ, Ники! Нам нужен демон!

* * *

Лихай Торхаш стоял у двери, нетерпеливо притоптывая ногой — ждал, пока завтрашние новобрачные нацелуются на день вперёд.

— Ужин в кругу семьи, — улыбнулся на прощание принц, — как мне этого не хватало!

— Но... — попыталась возразить Бруни, желая напомнить ему об отце и брате. Аркей нежным поцелуем заставил её замолчать.

— Без тебя круг неполон!

И вышел.

Прижав руки к груди, Матушка судорожно вздохнула — осознать несчастье гораздо легче, чем поверить в счастье, неожиданно вошедшее в твою жизнь и заполнившее её без остатка!

Вернувшись в гостиную, она составила грязную посуду на поднос, не без опаски тронула магический колокольчик, вызывающий прислугу — Кай показал, как им пользоваться. Колокольчик издал нежное треньканье, напомнившее ей пересвист зяблика, и почти сразу следом за ним в покои вошла, нет, ворвалась маленькая Катарина, глаза которой горели неизбывным энтузиазмом. Следом за ней зашли несколько девушек в скромных серых платьях, похватали подносы, протёрли стол, составили к нему стулья и исчезли. Матушка следила за ними с одобрением — девушки явно знали свою работу.

— Вы готовы к примеркам? — спросила её Катарина.

Бруни кивнула растерянно — не ждала событий так быстро. Думала, придётся поскучать, прежде чем и для неё найдётся занятие. Однако жизнь во дворце оказывалась кипуча!

— Где вам будет удобнее? Может быть, в спальне?

— Здесь! — ответила она. Представить череду чужих людей в комнате, где она провела первую почти законную ночь с любимым, и где стоял портрет Её Величества, было решительно невозможно!

— Зайдите! — крикнула Катарина, и... несколько следующих часов слились в памяти Бруни в один бесконечный.

Её крутили как куклу, снимая мерки, водили по комнате за ручку, отслеживая длину шага. Она перемерила кучу обуви, пытаясь определить для себя комфортную форму, высоту подъёма и каблука, она погрязла в принесённых белошвейками чулках, подвязках, перевязях, блузках и нательных рубашках. Часть готовых вещей подошла, и потому, когда сапожник, а затем и мастерицы ушли, на диване осталась груда белья, а перед ним — несколько пар туфелек разных цветов, зимние ботиночки, отороченные белым мехом и более тёплые сапоги высотой под колено — для прогулок по заснеженному городу.

— Ну вот, — с довольным видом огляделась раскрасневшаяся в процессе Катарина, — на первое время хватит!

— На первое? — изумилась Матушка. — Мне кажется, этого хватит на всю оставшуюся жизнь!

— Ну что вы! — рассмеялась горничная. — Лишь на малую её часть! А сейчас я вас накормлю!

— Я не голодна! — запротестовала Бруни.

— Время обедать! — строго сказала Катарина. — Уже половина дня прошла! Сразу предупреждаю Ваше Высочество — за режимом буду следить строго! Вам обоим с Его Высочеством не мешает немного отъесться! Итак, обед, а затем я приведу тех девушек из дворцовой прислуги, в которых уверена. А вы на них посмотрите!

— Ну, хорошо! — сдалась Матушка. — Тогда пригласи на обед Старшую Королевскую Булочницу. Знаешь её?

— Госпожу рю Дюмемнон все дворцовые знают, — с уважением ответила Катарина, — и вовсе не из-за супружника её, господина королевского шута. Хороший она человек — отзывчивый и добрый, хотя и строга, и криклива бывает не в меру!

Бруни скрыла улыбку. Характеристика была точнее некуда!

— Иди, — отпустила она горничную, — блюда на твоё усмотрение — раз ты собралась так строго обращаться с моим режимом!

Катарина взглянула на неё встревоженно — не рассердила ли хозяйку? Но увидев в её глазах лукавые искорки, разулыбалась сама и поспешила на кухню.

— Моя госпожа! — выскочил демонёнком из табакерки Лисс Кройсон. — Куда комод ставить?

— Какой комод? — изумилась Бруни.

— Его Высочество распорядился перетащить из покоев Её Величества комод, который подарил ей Его Величество. Королева им не пользовалась — он стоял в Малой гостиной, как украшение. А здесь всяко пригодится!

Бруни вышла в коридор. Потные и с трудом дышащие синие мундиры, распахнув обе створки двери, ведущие в башню Кая, втаскивали предмет интерьера, размерами напоминающий яхту среднего водоизмещения. Многоэтажная махина на когтистых лапах мифической зверушки была инкрустирована жемчугом, перламутром и веточками коралла, а зеркало, которое следом заносили ещё несколько гвардейцев, красовалось в раме из драгоценного оникса, придававшего амальгаме тёплый солнечный оттенок.