Восхождение пламени

Но, едва въехав в город, сразу понял, какую ошибку совершил. Не стоило заезжать в Стратон вот так просто, на телеге — за всеми событиями я запамятовал, что крестьянские телеги в центральную часть города не пропускаются. Им по дороге вдоль стены выделен прямой путь на Нижний рынок. Там, в отличие от Верхнего, вы не найдете ни оружия, ни тонких вин, ни чужеземных тканей, но если вам понадобилось приобрести зерно, свиней, коров или другую животину — милости просим на Нижний рынок! Все, что может дать земля, можно найти на Нижнем... Вот только Храмовый город совсем в другой стороне.

Я резко осадил лошадь.

— Стой!.. Эй, уважаемый! — я обратился к подъехавшему ко мне впритык бородатому крестьянину в грубой добротной одежде и с внушительных размеров ножом на поясе. — Сколько за лошадь с телегой дашь?

Мужик нахмурился, со смачным скрежетом почесав поросшую жестким волосом шею. На редкость волосатый экземпляр. И, наконец, разродился:

— Пять серебрушек. — Я чуть не задохнулся от возмущения: если учесть, что в одном золотом двадцать серебряных монет, то предложенная цена — это форменный грабеж.

— Хорошо, — согласился я, хотя вся моя сущность протестовала против такого транжирства — что ни говори, а я все же сын трактирщика, и бережливость у меня в крови. Так проматывать деньги, как это делают благородные, я не смогу никогда. Воспитание не позволит.

Но сейчас времени на споры или поиск другого покупателя не было. Успокаивающий настой, прозванный за свой эффект студентами 'зомбозельем', который я дал сестре, закончит действие спустя два часа, повторно же принять его можно лишь спустя сутки... Что произойдет с Элей, когда она очнется в окружении такого количества людей, я даже предсказывать не берусь.

Забрав деньги, я повернулся к сестре и скомандовал как можно четче:

— Иди за мной в двух шагах, и не отставай. — Секрет управления человеком, находящимся под воздействием 'зомбозелья' прост — четкие и недвусмысленные команды, хотя человек, выпивший зелье, и находится без сознания, но его тело может выполнять простейшие действия. Главное, отдать приказ, без приказа зомби (конечно, не в том смысле, который вкладывают в него некроманты, но в остальном сходство полное) просто застынет на месте.

Так, медленно продвигаясь по улицам и улочкам, иногда проталкиваясь сквозь толпу, наша странная пара достигла ворот Храмового города. Вернее, даже и не ворот, а просто высокой арки из черного и белого камня, украшенной символами Старших богов, выполненными из золота и серебра. В самом верху арки, в месте слияния черного и белого камня, располагался простой круг — символ Отца богов Пресветлого Орвуса, а вниз по ней тянулась цепочка символов-имен остальных Старших.

Во мне зашевелилась надежда. Ведь не может же быть, чтобы никто не смог помочь? Верно?

...Оказалось — не верно. Нет, помочь-то могли, вот только цена... Три тысячи империалов — годовой доход не бедного баронства, причем, это еще самая низкая из озвученных сумм. И, как я ни старался, несмотря на все уговоры, скинуть ее не получалось.

Входя в дверь очередного, пятого по счету, храма (к тому времени все мои надежды на излечение сестры оказались разбиты, да к тому же действие зелья заканчивалось, и что делать с Элей дальше — я не знал), на успех я уже не надеялся, действуя скорее по инерции и от безысходности — без денег жрецы и пальцем не пошевелят... Правильно я в богов не верю. Или верю, тут уж вопрос философский.

Для большинства людей слова 'вера в богов' — это синоним слов 'поклонение богам', то есть молитвы и принесение жертв какой-нибудь божественной сущности. Мне же всегда претило поклонение кому бы то ни было, пусть даже и богу, поэтому я могу твердо сказать — я не верю в богов. Если же рассматривать слова 'вера в богов' как 'вера в существование богов', то в таком случае я в богов очень даже верю, глупо было бы не верить, учитывая какие толпы аватар этих самых богов бродят по миру. А уж чудеса, творимые жрецами, и вовсе можно увидеть в каждом более-менее приличном храме.

Дубовая дверь легко провернулась на петлях, и я вошел в небольшую комнатку со стенами, облицованными белым мрамором. Осмотрелся. У противоположной от дверей стены комнаты стоял стол, за которым сидел и, зажмурившись от удовольствия, ковырялся мизинцем в ухе довольно упитанный круглолицый жрец, одетый в традиционную для этого сословия одежду — белую (для жрецов Темных богов черную) хламиду. За спиной жреца находилась двухметровая статуя бога Анива, который держал в вытянутой правой руке кубок, а левую приложил к сердцу... Если б я не знал, что Анив — бог-покровитель всех находящихся в пути, ни за что бы не догадался. Нельзя было отобразить сущность бога поточнее?!

— Вход в молитвенный зал с другой стороны здания, — буркнул жрец недовольно, с явным сожалением вынимая палец из уха и с интересом рассматривая налипшее на него содержимое. На меня он даже не взглянул.

— Знаю. — Я подошел к столу. — Я по поводу излечения.

Толстяк сразу оживился и его лоснящееся от жира лицо расплылось в улыбке, при виде которой меня посетило неожиданное и не свойственное мне желание ударить незнакомого человека ногой в лицо. Очень уж гадостно ухмылялся жрец, хотя сам он, наверное, думал как раз наоборот.

— Позвольте... э-э... — Жрец долгим намекающим взглядом посмотрел на меня, а его губы скривились в едва заметной презрительной ухмылке.

— Адер Харлаф Бледный, — правильно расшифровал я взгляд толстяка. — А это моя сестра Эльвира.

— Хе-эх, — шумно вздохнул жрец, с трудом поднимаясь на ноги и выходя из-за стола. — Позвольте, адер, — толстяк подошел к Эле и начал внимательно ее разглядывать. — Интересно... Вы напоили ее зельем Зорна?

— Да... Она несколько не в себе после случившегося. — Что удивительно, клирик, хоть и не производил такого впечатления, но врачом, судя по всему, оказался неплохим.

Жрец на несколько секунд погрузился в раздумья.

— Мы можем помочь вашей сестре. — Я подался вперед. — Но это будет стоить три тысячи золотых империалов.

— У меня нет таких денег...

Да они, сговорились, что ли?!

— Тогда ничем не могу помочь. — Глаза и тон клирика охладели на несколько градусов. — Братьям тоже нужно на что-то существовать.

— Существовать?! — Я не выдержал, срываясь на крик. — Да ты на себя в зеркало посмотри! Иная свинья меньше сала на себе носит!

Лицо клирика начало стремительно багроветь, а сам он надуваться как мыльный пузырь, гневно раздувая ноздри.

— Да как ты смеешь, сопляк?! Как смеешь ты говорить такое жрецу самого Анива!

Ага, как же, самого... Этот Анив — просто один из второсортных божков, каким-то чудом поднявшийся в Старший пантеон. Правда, вслух этого я сказать не решился — все, что сказано в храме бога, сказано богу. Мне не хотелось наживать себе врага среди небожителей. Я скрипнул от злобы зубами, а затем просто развернулся на месте и вышел, потянув вслед за собой сестру. Я уже знал, что просить и уговаривать бесполезно, также как и предлагать отдать долг со временем или отработать. Эх, если бы не служба в легионе...

За пределы храмового двора я вышел в препаршивейшем настроении. Все надежды рушились, как карточные домики... И к тому же, 'зомбозелье' прекращало действовать. Я в отчаянии заметался взглядом по улице, судорожно пытаясь найти выход из ситуации.

— Я вижу, вам нужна помощь, — раздался внезапно сбоку тихий, мелодичный голос.

Я от неожиданности вздрогнул и обернулся. Рядом со мной стояла симпатичная девушка лет двадцати, одетая в традиционную белую одежду жрицы. Как она смогла незаметно подойти ко мне так близко?!

— Да, — произнес я несколько ошарашено, с тревогой наблюдая, что веки моей сестры начинают дрожать — первый признак прекращения действия зелья. — Моей сестре необходимо лечение, но никто не соглашается помочь. Честно говоря, я не совсем понимаю, как бог называющий себя Светлым, может...

— Не стоит таить злобу на богов, не все из них безразличны к страданиям смертных, — прервала меня незнакомка. — Моя богиня увидела страдания вашей сестры и решила помочь.

— У меня нет денег, — ответил я почему-то с вызовом, даже немного грубовато, хотя должен был благодарить. — Что твоя богиня просит взамен?

Не подумайте, обычно я не грублю незнакомым людям, но сейчас просто такое настроение что... Да и жреческое одеяние подействовало на меня как красная тряпка на быка.

— Кстати, как ее имя? — Я насторожился: среди Светлых богов всего три женщины, и храмы всех их я уже посетил.

— Мою Госпожу зовут Орисса, — не без гордости произнесла жрица.

Я в недоумении уставился на девушку.

— Никогда не слышал о такой... — Жрица смутилась, опустив глаза. — Она Темная или Светлая?

— Светлая, конечно! — Девушка гневно топнула ножкой. — Просто... Она еще очень молода, и о ней мало кто слышал...

— Так... Чего же хочет ТВОЯ богиня за излечение Эльвиры?

— От тебя Госпоже ничего не нужно!

— Значит, ей что-то необходимо от моей сестры, — произнес я убежденно. — Что?

— Дело в том, что Госпожа остро нуждается в верных жрицах...

— Жрицах?! — прервал я свою собеседницу в крайнем удивлении и не совсем вежливо. — Но это каждый человек должен решить сам, а она сейчас не в том состоянии... — И тут неожиданно меня осенило. — Почему именно она? У Эли есть Дар?

— Да, и довольно сильный. Что же касается добровольности посвящения богине... Как только Эльвира будет здорова, она сама решит, как ей поступить. Но я уверена, решение будет правильным.

— Хорошо. Я не против.

На самом деле, такой шанс упускать нельзя. Это величайшая удача для обычной девушки — стать жрицей, а учитывая наличие Дара и почти полное отсутствие конкуренции, это дает реальный шанс в будущем занять высокое место в храмовой иерархии.

— Иди за мной! — Жрица грациозно развернулась и буквально поплыла над дорогой вперед.

Спустя десять минут наша маленькая процессия подошла к месту назначения. Им оказался самый обычный, скромных размеров домик... М-да, эта богиня действительно... Если уж главный храм больше похож на лавку горшечника, то даже призрачный шанс заполучить новую жрицу с Даром она точно не упустит. За сестру можно не волноваться — ее в храме будут опекать как величайшую драгоценность.

— Кх-м... Скромно, — произнес я тактично, делая шаг по ступеням вверх.

— Мы только месяц как основали храм в Эсхаре, — смущенно оправдалась девушка. — Проходи.

Действительно, месяц как основали. Единственное, что в этом, с позволения сказать, предбаннике, намекало на его принадлежности к храму, была небольшая, по пояс, статуэтка, стоявшая на табуретке (!) в углу. Я едва сдержал смех, закрыв себе рот рукой, но все равно сдавленный смешок предательски вырвался наружу. Скорлупа отчуждения, отделившая меня от Мира после известия о случившемся с семьей, дала трещину.

Жрица бросила на меня гневный взгляд, но я уже успокоился, с преувеличенным уважением взглянул на статуэтку и глубоко вдохнул, пытаясь не заржать.

— Великолепный храм, — произнес я с серьезным лицом.

— Спасибо, — вежливо прошипела девушка, сжимая кулачки. — Все, дальше мужчинам хода нет!

А вот мне интересно, это она только что придумала, или так и есть на самом деле? Что ни говори, а язык когда-нибудь доведет меня до расцарапанного лица. Поэтому я его и прикусил...

— Но как я могу быть уверен, что с Элей все в порядке? Я...

— Клянусь именем Госпожи, никто из слуг ее не причинит вреда твоей сестре!

Я в изумлении вытаращил глаза: после слов жрицы статуэтка Ориссы засветилась тихим голубовато-золотистым светом, который словно омыл своим сиянием все вокруг, преображая неприглядное помещение и превращая его в нечто невыразимо прекрасное. Ни одно творение рук смертных никогда даже не приблизится к подобному.

На несколько секунд я впал в ступор.

— Простите за недоверие, жрица, — поклонился я, едва придя в себя. Одно дело знать о существовании чего-то, а совсем другое воочию это увидеть... Никогда бы не подумал, что увижу в действии Высокую клятву. — Я попрощаюсь с сестрой.

— Конечно. Вы можете ее навещать в любое время. — Я внутренне вздрогнул. Я даже себе не хотел признаваться, что не хочу, а вернее, не могу находится рядом с последним родным человеком — чувство вины не давало мне покоя. Ведь именно из-за меня произошло... то, что произошло.

И теперь это останется со мной навсегда.

— Вряд ли это возможно. — Подойдя к сестре, я слегка приобнял ее за плечи. Внимательно вгляделся в лицо, запоминая, а затем, коротко поцеловав в лоб, вышел, даже не попрощавшись со жрицей.

Ненавижу долгие прощания...

Глава 7.

Из города я выехал лишь спустя три часа. Приобретенная на Нижнем рынке лошадь, весело рысила вперед все по той же хорошо знакомой дороге. Дороге, которая должна меня привести прямиком к замку Цвейхе, точнее, не к самому замку, а к городку Химм, возле которого и стоял замок (или наоборот, если смотреть по времени основания). Там я надеялся найти графского приказчика и разузнать у него кое-какие подробности нападения — в частности, имена сообщников моего врага.

Но сначала нужно найти тихое местечко, чтобы подготовиться к этой встрече. Не зря же я потратил целых два часа на поиск и покупку одного дефицитного корешка — очень дорогого, очень редкого, и в то же время обладавшего очень интересными свойствами. Этот корень, как ничто другое подходил для моей цели, вот только для приготовления эликсира на его основе нужны определенные навыки, место для работы, а главное — время. Не меньше двух суток. Впрочем, время есть. Заодно и отдохну, к тому же пора бы мне, как всякому порядочному колдуну, обзавестись набором зелий на все случаи жизни. Да и какой-никакой амулетик стоит сварганить, а то я получаюсь как в пословице: сапожник без сапог. Наброски для амулета у меня были, я собирался его создать после сдачи экзамена, но просто не успел.

Собственно, основа для амулета уже подготовлена. И, хотя для этого пришлось отдать кузнецу большую часть серебра, оставив себе лишь немного на дорожные расходы, я был доволен. В притороченной к седлу сумке лежал еще теплый после печи серебряный кругляш диаметром пять с половиной сантиметров и толщиной в два миллиметра, на тонкой стальной цепочке — заготовка моего первого настоящего амулета. На одной стороне жетона будет располагаться заклинание на пять рун, защищающее хозяина от атак стрелами, камнями и другим метательным инвентарем с массой не больше килограмма, на постоянной основе. От удара мечом или даже ножом амулет не спасет, но с этим я уж как-нибудь и сам справлюсь. А на другой — заклинание из десяти рун, которое прикроет хозяина от атак магией. Минусом этой вязи является необходимость ежедневного вливания в нее примерно десятой части имеющейся у меня сейчас энергии. Недостаток серьезный, но тут уж ничего не попишешь. От мощного магического удара амулет, опять-таки, не закроет, но стандартный фаербол отразит с легкостью. Лучше такая защита, чем никакой, верно?