— Они будут кричать о кровавом убийстве! — запротестовал Тринейр.
— Нет, — резко сказал Клинтан, — не будут.
Канцлер собирался сказать что-то еще. Теперь он закрыл рот и вместо этого посмотрел на великого инквизитора.
— Ты что-то говорил, Робейр? — подсказал Клинтан, даже не взглянув на Тринейра.
— Думаю, вполне возможно, что нам также придется начать избавляться от части имущества Матери-Церкви, — казначей пожал плечами. — Мне не нравится эта мысль, но Мать-Церковь и различные ордена владеют обширными наделами как в Хэйвене, так и в Ховарде. — На самом деле, как все четверо из них знали, Церковь Ожидания Господнего была крупнейшим землевладельцем во всем мире... с огромным отрывом. — Мы должны быть в состоянии собрать довольно много денег, даже не прикасаясь к ее основным владениям на землях Храма.
Тринейр выглядел почти так же огорченным этой мыслью, как и идеей обложить налогом рыцарей земель Храма, но лицо Клинтана снова даже не дрогнуло.
— Уверен, что ты еще не закончил с этим неприятным на вкус лекарством, Робейр. Дальше, — сказал он.
— Я уже предупредил всех наших архиепископов, чтобы они ожидали увеличения десятины своих архиепископств, — категорично ответил Дючейрн. — В настоящее время мне кажется, что нам придется повысить ее как минимум с двадцати до двадцати пяти процентов. В конце концов, она может дойти до тридцати.
Он отметил, что это обеспокоило Тринейра и Мейгвейра меньше, чем любое другое его предложение, несмотря на серьезные последствия, которые это окажет на людей, вынужденных платить эти увеличенные десятины. Клинтан, с другой стороны, казался таким же невосприимчивым к его последствиям, как и ко всем остальным.
— Все это способы собрать деньги, — заметил он. — А как насчет способов сэкономить деньги?
— Нам доступно не так много средств без неприемлемого сокращения основных расходов. — Дючейрн спокойно встретился взглядом с Клинтаном через стол для совещаний. — Я уже резко снизил субсидии на все заказы, сократил нашу поддержку заказов на обучение в классах и финансирование больниц паскуалата на десять процентов.
— И вы могли бы сэкономить еще больше, сократив финансирование драгоценных "пенсий" Тирска, — проскрежетал Клинтан. — Или прекратив нянчиться с людьми, слишком ленивыми, чтобы зарабатывать на жизнь прямо здесь, в самом Зионе!
— Мать-Церковь обязалась выплачивать эти пенсии, — непоколебимо ответил Дючейрн. — Если мы просто решим, что в конце концов не будем этого делать, почему кто-то должен доверять нам в выполнении каких-либо других наших обязательств? И как, по-твоему, повлияет наше решение не заботиться о вдовах и сиротах мужчин, погибших на службе Матери-Церкви, после наших обещаний сделать это, на лояльность остальных сыновей и дочерей Матери-Церкви, Жэспар? Я понимаю, что ты великий инквизитор, и, если ты настаиваешь, я прислушаюсь к твоему мнению, но такое решение нанесет удар по тому, что всем благочестивым людям дороже всего в этом мире: их ответственности перед своими семьями и близкими. Если ты будешь угрожать этому, ты подорвешь все, за что они крепко держатся, не только в этом мире, но и в следующем.
Мышцы челюсти Клинтана напряглись, но Дючейрн продолжал тем же ровным, уверенным голосом.
— Что касается моего "нянчения с людьми, слишком ленивыми, чтобы работать", это то, что мы с тобой уже обсуждали. Мать-Церковь несет ответственность за заботу о своих детях, и это то, что мы слишком долго игнорировали. Каждая марка, которую я потратил здесь, в Зионе, этой зимой, — каждая марка, которую я мог бы потратить здесь следующей зимой или зимой после этого, — была бы не больше, чем каплей воды в Великом Западном океане по сравнению с затратами на этот джихад. Это затеряется в бухгалтерии, когда мои клерки проверят свои счета, Жэспар. Вот насколько это незначительно по сравнению со всеми остальными нашими расходами. И я был там, в городе. Видел, как люди реагируют на приюты и столовые. Уверен, что твои собственные инквизиторы тоже докладывали тебе и Уиллиму об этом. Неужели ты действительно думаешь, что ничтожные суммы, которые мы тратим на это, не являются стоящими инвестициями с точки зрения готовности города не просто терпеть, но и поддерживать то, что мы требуем от них, их сыновей, мужей и отцов?
Их взгляды встретились, и в углах комнаты повисло напряжение, как дым. На мгновение Дючейрну показалось, что ярость Клинтана подтолкнет его к черте, которую они провели год назад, к компромиссу, который позволил Дючейрну согласиться — своим молчанием — в том, что касалось погромов и наказаний великого инквизитора. В более разумные моменты Клинтан, вероятно, понимал, что Церкви необходимо показать более доброе, более мягкое лицо, а не полагаться исключительно на железный кулак инквизиции. Однако это не означало, что ему это нравилось, и его негодование по поводу "отвлечения ресурсов" было вызвано только презрением к слабости Дючейрна. За усилия казначея успокоить собственную совесть, проявив сострадание ко всему миру.
Если бы дело дошло до открытой конфронтации между ними, Дючейрн точно знал, как плохо это закончится. Однако были некоторые вещи, которыми он больше не был готов пожертвовать, и через мгновение Клинтан отвел взгляд.
— Будь по-твоему, — проворчал он, как будто это не имело значения, и Дючейрн почувствовал, как его натянутые нервы слегка расслабились.
— Согласен, что нет реального смысла сокращать такую небольшую сумму из наших расходов, — сказал Тринейр. — Но ты думаешь, мы сможем восстановить флот, даже если сделаем все, что ты только что описал, Робейр?
— Об этом лучше спросить Аллейна, чем меня. Я знаю, сколько мы уже потратили. Я могу сделать некоторые предположения о том, сколько будет стоить замена того, что мы потеряли. Хорошей новостью в этом отношении является то, что теперь, когда у нас собрана опытная рабочая сила и разработаны все планы, мы, вероятно, сможем строить новые корабли дешевле, чем строили первые. Но Аллейн уже переключил финансирование стражи с военно-морских расходов на расходы армии. Я не вижу никакого способа, которым мы сможем выполнить его прогнозы в отношении таких вещей, как новые мушкеты и новая полевая артиллерия, если нам одновременно придется восстанавливать военно-морской флот.
— Ну что, Аллейн? — неприятно спросил Клинтан.
— Все пришло ко мне так же быстро и неожиданно, как и к любому из вас, Жэспар, — сказал Мейгвейр необычно твердым тоном. — Мне придется взглянуть на цифры, особенно после того, как мы узнаем, насколько на самом деле точна оценка наших потерь со стороны Сироуза. Всегда возможно, что они были не так ужасны, как он думает. В любом случае, пока у меня не будет точных цифр, невозможно узнать, сколько нам на самом деле придется перестраивать.
— Тем не менее, сказав это, нет никаких сомнений в том, что вполне возможно продвинуть развитие структуры военной поддержки стражи так, как мы изначально планировали. Во-первых, полевая артиллерия будет прямо конкурировать с морской артиллерией при замене на любую новую конструкцию. Нам понадобится множество ремесленников и мастеров для изготовления нарезных мушкетов, а штыки нового образца также пригодятся судостроительным программам. Как говорит Робейр, мы с самого начала планировали сместить акценты, как только покончим с планами судостроения. На самом деле, я уже начал размещать новые заказы и назначать работников. Вернуть их и перетасовать заказы будет непросто.
— Должны ли мы просто отложить сухопутные вооружения в пользу замены наших потерь на флоте? — спросил Тринейр.
— Думаю, что это то, о чем нам всем придется подумать, — сказал Мейгвейр. — Мое собственное мнение, принимая во внимание, что у нас нет тех определенных цифр, о которых я упоминал, состоит в том, что нам придется сократить производство мушкетов и полевой артиллерии и перенести большой акцент обратно на верфи. Однако не думаю, что мы захотим полностью отменить новые программы. Нам нужно, по крайней мере, начать, и нужно достаточное количество нового оружия, чтобы стража начала тренироваться с ним, изучая их возможности. Найти баланс между удовлетворением этой потребности и восстановлением военно-морского флота будет непросто.
— Это действительно имеет смысл, — сказал Клинтан, как будто мысль о том, что что-то, исходящее изо рта Мейгвейра, может сделать это, поразила его. — С другой стороны, — продолжил он, игнорируя вспышку гнева в глазах капитан-генерала, — по крайней мере, Кэйлеб и Шарлиэн не собираются высаживать какие-либо армии на материке. Даже если добавить чисхолмскую армию к морской пехоте чарисийцев и предположить, что все возмутительные сообщения об их новом оружии верны, у них слишком мало войск, чтобы противостоять нам на нашей собственной территории. Особенно, когда им приходится держать такие мощные гарнизоны в Зибедии и Корисанде.
— В этом что-то есть, — признал Мейгвейр. — Конечно, это не значит, что они не будут пытаться совершать рейды типа набег-отход. Они сделали это против Гектора в Корисанде. И если они готовы затевать подобную чушь на материке, то наша проблема будет заключаться в мобильности, а не в живой силе. Они могут просто перемещать отряды рейдеров на кораблях быстрее, чем мы можем маршировать с ними по суше, и печальная правда заключается в том, что на самом деле не имеет значения, насколько хорошо наше оружие, если мы вообще не можем догнать их. Это одна из причин, по которой я склонен думать, что в ближайшем будущем нам придется уделять больше внимания кораблям, чем мушкетам. Нам нужно иметь достаточный военно-морской флот, чтобы, по крайней мере, заставить их выделить крупные подразделения из своего собственного флота для поддержки любых операций вдоль наших берегов.
— И насколько это реально? — вопрос Клинтана был чуть менее едким. — Нам придется перестраиваться — в этом нет сомнений, если мы когда-нибудь собираемся вести с ними войну так, как того требует Бог, — но насколько вероятно, что мы сможем достаточно быстро построить флот для замены, чтобы они не совершали набеги на наши побережья, когда захотят?
Недовольное выражение лица Мейгвейра было достаточным ответом, но Дючейрн покачал головой.
— Думаю, что Аллейн, возможно, слишком сильно беспокоится об этом, по крайней мере, на данный момент, — сказал он. Остальные посмотрели на него, и он пожал плечами. — Они, вероятно, могут совершить набег на побережье Деснейра, если действительно захотят, но, если они не нападут на один из крупных портов — для чего потребуется больше войск, чем у них может быть, — простые набеги вряд ли сильно нам повредят. То же самое относится и к Делфираку. — По крайней мере, сейчас, — добавил он про себя. — В конце концов, Фирейд был единственным "крупным портом", который был у Делфирака, и теперь его больше нет... благодаря тебе и твоим инквизиторам, Жэспар. — Долар находится далеко от Чариса и хорошо защищен, особенно с учетом того, что флот Тирска все еще невредим, чтобы защитить Доларский залив. И хотя знаю, что ты не захочешь это слышать, Жэспар, никто не собирается совершать набеги на Сиддармарк или Силкию, пока они торгуют с Чарисом.
Он сделал паузу, оглядывая их лица, затем снова пожал плечами.
— Согласен, что нам нужно перестроиться, но я также думаю, что у нас есть некоторое время в запасе, прежде чем нам действительно понадобится флот для чего-либо, кроме наступательных операций. Простое укомплектование всех кораблей, которые у Чариса есть сейчас, будет огромной тратой их персонала. Как ты сказал, Жэспар, они не смогут создать армию, достаточно большую для любого серьезного вторжения на материк, поэтому если их набеги могут только причинить нам неудобства, без нанесения реального ущерба, я не вижу необходимости паниковать над ситуацией. Да, она серьезна, и нам придется приложить усилия, чтобы справиться с ней, но все далеко не безнадежно.
— Это здравое рассуждение, — сказал Клинтан через мгновение, бросив редкий одобрительный взгляд на казначея.
— Согласен. — Тринейр тоже выглядел более счастливым и твердо кивнул. — Паника нам не поможет, а вот ясное мышление пригодится.
— Я тоже согласен, — сказал Мейгвейр. — Конечно, одна вещь, которую нам нужно будет сделать, это выяснить, как на самом деле работает это их новое оружие. До тех пор, пока мы этого не узнаем и не создадим собственное аналогичное оружие, встреча с ними в море будет верным путем к катастрофе. И это, вероятно, будет иметь большое значение и для сражений на суше, если уж на то пошло. — Он посмотрел на Клинтана. — У меня есть разрешение начать работу над этим, Жэспар?
— Инквизиция не возражает против того, чтобы вы, по крайней мере, заставляли людей думать об этом, — ответил великий инквизитор, его глаза были непроницаемыми. — Я, конечно, хочу, чтобы меня держали в курсе событий, и назначу одного или двух своих инквизиторов следить за происходящим. Но, как я уже говорил, наши собственные ремесленники смогли выполнить многое из того, что делали еретики, не нарушая Запретов. Я не готов сказать, что они справились с этим полностью без нарушений, но мы справились, и уверен, что мы сможем продолжать это делать.
О, уверен, что мы тоже так сделаем, — подумал Дючейрн, даже когда он и двое других кивнули в серьезном согласии. — Твои инквизиторы одобрят все, что ты им скажешь, Жэспар, и ты скажешь им одобрить все, что придумает Аллейн, даже если это противоречит Запретам. В конце концов, кто такая простой архангел Джво-дженг, чтобы накладывать на тебя какие-либо ограничения, когда дело доходит до поражения твоих врагов? Во имя Господа, конечно.
Он снова задался вопросом, чем закончится все это безумие. И снова он сказал себе то единственное, что знал с абсолютной уверенностью.
Как бы это ни закончилось, все должно было стать намного, намного хуже, прежде чем станет лучше.
АПРЕЛЬ, Год Божий 895
.I.
КЕВ "Доун стар", 58, море Чисхолма
Наследная принцесса Эйлана Жанейт Нейму Армак громко завопила, когда еще одна волна накатила на ее галеон "Доун стар" и неприятно закрутила корабль. Несмотря на свое происхождение, юная кронпринцесса не была хорошим моряком, и ей явно было все равно, кто об этом узнает.
В большой каюте на корме было прохладно, несмотря на маленькую угольную печку, надежно прикрепленную к палубе, и тепло одетая императрица Шарлиэн сидела в парусиновом кресле-качалке. Кресло было отрегулировано так, чтобы его раскачивающееся движение максимально компенсировало движение корабля, и она баюкала на плече завернутую в одеяло девочку, напевая ей.
Похоже, это не очень помогало.
— Позвольте мне привести Гладис, ваше величество! — повторила еще раз Сейрей Халмин, личная горничная Шарлиэн. — Может быть, она просто голодна.
— Признаю, что этот юный монстр голоден большую часть времени, Сейрей, но сейчас дело не в этом, — вяло ответила Шарлиэн. — Поверь мне. Я уже пыталась.
Сейрей фыркнула. Звук был неслышен на фоне шума деревянного парусника, плывущего в ветреную погоду, но Шарлиэн и не нужно было его слышать. Гладис Паркир была кормилицей Эйланы, и, по мнению Сейрей, госпожа Паркир должна быть единственной кормилицей кронпринцессы. Она не скрывала своего мнения, что у Шарлиэн слишком много неотложных дел, чтобы заниматься чем-то таким немодным, как кормление дочери грудью.
