Самая невзрачная жена

— Твой главный враг — королева, остальные молча кланяются ей, — Ролден отложил листы на кровать, придавив их рукой.

— Это мало что меняет. И ты хочешь сказать, что я могу тебе доверять? — Нала удивительно серьёзно посмотрела на Ролдена. Свеча золотила взгляд, превратив его в сверкавшую сталь. — Ты сын короля, который уничтожил бы мой род!

— Новые короли всегда уничтожали старых. Что сейчас тебя удивляет? — Ролден пожал плечами. — В конечном счёте мы были просто незнакомыми людьми.

— Но ты — принц. А как же интересы короны? — Нала витиевато взмахнула рукой, и тонкие пальчики поиграли с воздухом. Надо же, а у неё на редкость изящные руки... Даже красивее, чем у Дейлаты.

— Я Воин, — чёрные глаза пригвоздили Налу. — Для меня не существует интересов помимо армии. И отец не говорил, зачем мне жениться именно на тебе, — последнее признание далось принцу с трудом, он процедил его сквозь зубы, отвернувшись. И, наконец, снова посмотрел на девушку, чётко произнеся: — Заверяю тебя: я, ненаследный принц Ролден, не имею отношения к планам короля и клянусь, что всегда и везде окажу тебе любую помощь.

Нала закусила губу, перечитывая строчки единственного листа, оставшегося у неё. Сквозняк ласково погладил её по щеке, тяжело вздохнув. Выбор. Его надо сделать здесь и сейчас. Больше нельзя колебаться, если она хочет жить нормально. Буквы перед глазами запрыгали, превратившись в непонятные знаки. Они сплетались, извивались, как судьба, но чётко складывались в надпись: "Делай выбор!". Вот так шутка сознания! Нала вздохнула, смяв лист в кулаке, и чётко ответила:

— В свою очередь я, младшая герцогиня Эсталига, младшая маркиза Тадарена, баронета Лигская, всегда и везде клянусь помогать ненаследному принцу Ролдену.

Он удивлённо приподнял брови, подавшись навстречу жене. Нала выпрямилась в кресле, поджала губы. Решительность, что сверкала пламенем в глазах и покрыла едва заметным румянцем щёки, пришлась по вкусу Ролдену.

— Ты серьёзно? — он услышал себя как будто со стороны. Вопрос вышел глухим.

— Да. Но добавляю, что никогда и ни за что не сделаю ничего, что повредило бы герцогу и герцогине Эсталига, а также моим братьям и их семьям.

— Надеюсь, судьба этого не потребует от тебя, — качнул головой Ролден, чувствуя, как что-то внутри него рушилось.

Нала неловко выбралась из кресла, зацепившись сорочкой за край сиденья. Отцепив его, она подошла почти вплотную к принцу, так, что в полутьме он видел контуры груди сквозь тонкую ткань. Ещё днём он отметил, что девушка неплохо сложена — не большая и не маленькая грудь, узкие плечи, красивая, хоть и не идеально тонкая талия... Опять — невзрачная серединка.

Он долго разглядывал чёрные, как вырезанные, линии на протянутой руке, посеребренной луной, прежде чем сообразил отдать письмо. Сложив его резкими движениями, она на негнувшихся ногах подошла к свече, поднесла бумагу. Вспыхнув, та за мгновение осыпалась пеплом, а Нала всхлипнула. Пара маленьких, неуверенных шагов к дверям, подгибавшиеся колени... Ролден поймал девушку за талию и дёрнул на себя, устраивая на коленях. Тотчас ему в грудь упёрлись ладошки.

— Лучше поплачь, — тихо проговорил он, проведя рукой по волосам, прижимая девичью голову к своему плечу.

Его попытались ударить ногами, но Ролден не отпустил, зачарованно глядя в окно, на серебряное светило, слишком яркое этой ночью. Режуще яркое. Нала вырывалась ещё минуту, а потом обмякла, поджала пальцы на ногах, вцепилась в мужа.

Лёгкие заполнил успокаивавший аромат. Размеренно стучало чужое сердце, а тепло завораживало, заставляя рассыпаться все те маски, которые Нала так старательно выплетала вокруг себя. Неужели она так слаба?! Ладонь скользнула по её спине, успокаивая, но тут же вернулась к волосам на макушке. Против воли из глаз упали слёзы... 'Нельзя! Нала, нельзя!' — повторяла девушка, сдерживая всю боль последних дней, что рвалась из груди хрипами, вздохами и истерикой. Какая же она слабая! И это отрезвило лучше всего. Слёзы ушли, но Нала осталась сидеть в тёплых объятиях, по-прежнему цепляясь за мужские плечи. Она словно пила это тепло, эти спокойствие, уверенность и силу — всё то, чего ей не хватало. К тому же, её не гнали...

— Всё в порядке? Если хочешь, мы можем сами подобрать тебе фрейлин. И служанок тоже, — тихо говорил Ролден, укачивая жену, пытаясь вспомнить, что ещё можно сказать в такой ситуации. Она согрелась, расслабилась, сопя и о чём-то думая.

— Не стоит. Всё в порядке, — глухо отозвалась она. — С фрейлинами я сама управлюсь.

— Если станет совсем плохо, скажешь, — Ролден ощутил слабый кивок девушки. — Не хочешь съездить в город? Я бы отвёз тебя к швее.

— До или после обеда? — уточнила Нала, подняв лицо с его плеча. Чуть припух нос, отнюдь не сделав её милее, покраснели глаза и дрожали губы.

— До, — подумав, ответил принц и отпустил девушку.

Нала согласно кивнула, шатавшимся призраком уходя в свои покои, а Ролден только тяжко вздохнул.

Решив, что в бессонных ночах в одиночестве и без алкоголя правды нет, он лёг спать.

* * *

Стиша наслаждалась ночью, сидя на подоконнике. Эстлиф и Рагд давно спали после целого дня, когда неуёмная девушка водила их по всем лавкам, какие нашла в окрестных деревнях. Ей же не спалось. Вот и дышала она прохладным воздухом, любуясь звёздным небом и горами на горизонте. В ночи чётко была видна дымка над хребтами — бесившаяся вьюга, и порой в предгорье долетал её вой вместе с холодным ветром.

Второй этаж. Под окном — ветвистое дерево. Покосившись на спутников, Стиша прыгнула, ухватившись за ветвь, подтянулась, перебравшись ближе к стволу, качнулась и спрыгнула. Поморщилась: фи, пятки отбила. Деревня спала, только изредка выли псы, но и они стихали к середине ночи, когда луна серебрила улицы с деревянными избами особенно тщательно. Стиша шла к леску, что стоял совсем недалеко, а там из чёрного мрака смотрели девять пар серебряных глаз и одна — серебряно-голубых. Волки! Они вернулись?

Вожак, учуяв кровь одарённых, склонился на передних лапах, следом за ним — остальная стая. Девушка подошла к животным, потрепав по холке. Волки обступили её, почти скрыв за своими спинами. Она гладила подставлявшиеся бока и головы, трепала за уши, уклоняясь от влажных языков, и гадала, что они делали здесь, ведь их отправили за проводником.

Вожак поймал взгляд девушки, и она увидела яркую картинку ночи, ощутила запах крови и азарт охоты, которому не поддавался только он — вожак. Тот, кто всегда должен следить, чтобы его стая не погибла. Она увидела и добычу, ощутила презрение животного к запахам и как от них мгновенно вспыхнула огнём голова.

Они не смогли напасть: хозяин запретил нападать на деревни смертных. А потом след, тот запах, на который они шли, пропал, и, обезумев, вожак лаял и злился на стаю, но и сам ничего поделать не мог... Тогда он принял решение привести стаю к месту встречи, повиниться в провале.

Тонко и глухо завыв — так, что окрестные псы не решились ответить, сжавшись от страха в конурах, вожак снова упал на передние лапы, ожидая наказания. Она одарённая. Она в курсе его миссии. Её право наказать слабого.

— Это решит хозяин, — молвила Стиша, не желая причинять боль животному. Насколько она знала Рагда, тот тоже не сделает больно волкам. А они преданно дождутся, пока он проснётся, чтобы повиниться.

Тот согласно кивнул и поднялся перед ней — невероятный красавец! Поклонившись вместе со стаей, они растворились в ночи, которая их и породила.

Стиша присела под деревом на краю леса. Справа шумели вьюгой горы и светились маленькие огни гарнизона — крепости на самой границе со злобной стихией. Что такое гарнизон? Стиша слабо представляла. Она знала, что все одарённые, которые хотели уйти за горы, приходили в гарнизон. И гарнизон либо разрешал своим людям вести одарённых через вьюгу, либо запрещал. Гарнизон следил, чтобы никакие нелегальные вещи не попадали в обе стороны, и с задачей своей справлялся.

Но были и отчаянные одарённые и смертные, которые создавали союзы для контрабанды. Обычно ими были действительно выдающиеся личности, которые изобретали способы пройти через вьюгу. Для отлова таких в гарнизоне были Преследователи — особые люди, которые не боялись ходить в горы, не являясь обвенчанными с вьюгой. Они находили стоянки, устраивали облавы и ловили контрабандистов. Последних не сажали в тюрьму, чаще их заставляли работать на корону. Впрочем, если преступников ловили на территории одарённых, они поступали также: новые способы хождения через вьюгу всем нужны.

Стишу мало волновали заботы гарнизона: она была в тройке. Она сама прокладывала путь через вьюгу с помощью напарников. Им много раз предлагали промышлять контрабандой, в особенно голодное время они даже соглашались, но так и не сделали это своим кормом. Слишком рискованно.

А нынешнее их задание выходило за все рамки. Но если Рагд принял его, значит, на то есть причины. Девушка задумалась об обратном пути, о том, насколько он будет сложнее, когда придётся тащить какое-то тело. И благослови их Матерь, чтобы это был не огромный, толстый мужик!

Стиша наслаждалась прохладой ночи — приятной, не старавшейся уничтожить. Чёрное небо подмигивало серебряной россыпью, а деревня спала, укутанная тишиной. Встав и потянувшись, девушка вернулась на постоялый двор.

— Стиша, ложилась бы ты спать! — проворчал проснувшийся Эстлиф.

— Вернулись волки Рагда. Они потеряли след, — доложила девушка, снимая тунику и жёсткий пояс.

— Что ж... Значит, нам придётся звать Гройдеша, — вздохнул одарённый, подвигаясь на кровати и уступая напарнице нагретое место.

Глава 7

Когда на широкой, богатой улице Нала увидела тёмно-зелёный дом с вывеской-ножницами, то замерла, и Ролден невольно остановился. Она смотрела на вывеску в форме ножниц, слушала переливавшийся на двери колокольчик, заглядывала в манившие провалы окон и понимала: ей нужно туда...

— Я отведу тебя к другой швее, — Ролден попытался потянуть девушку следом, но та как зачарованная оглядывала фасад, обитый деревом, и не думала даже сходить с места. — Нала!

— Я пойду к ней, — глухо отозвалась девушка, отпуская локоть мужчины.

— Если настаиваешь, — принц озадаченно посмотрел на жену, зрачки у которой странно расширились. — Но зайду вместе с тобой.

Нала не слышала, что он говорил. Она потянула мужчину следом. Уютное помещение наполняли ткани. Казалось, даже однотонные шторы можно было пустить на роскошное платье, достойное самой королевы. Выбежавшая молодая швея раскланялась, поправляя игольницу-розочку на руке.

— Доброе утро, Ваше Высочество. Это большая честь встречать вас в моей лавке.

— Я оставляю вам мою жену. Подберите ей, всё что понадобится, — Ролден поморщился, но вынужден был признать, что это самое обычное помещение, обустроенное для самой обычной швеи. — Нала, я заберу тебя через несколько часов, — поцеловав на прощание жене руку, он ушёл.

Швея понравилась Нале: не смущаясь титулов, она тем не менее вежливо разговаривала с девушкой, узнавая её вкусы и предлагая свои варианты. Выбранные ткани также понравились Нале, как и оговорённые и даже спешно зарисованные фасоны платьев. Только казалось ей, что не платья звали ее сюда.

— У вас хорошие пропорции, сиятельная, — швея спешно и аккуратно производила мерки, записывая их в принесённый блокнот. — И мы это подчеркнём. Пусть ваш муж гордится вами, — она очаровательно улыбнулась, помогая Нале обратно одеться.

Так за пару часов они управились, и швея посадила гостью за ширму в углу помещения, настояв на угощении травяным сбором, а сама занялась подготовкой к визиту следующей клиентки. За окном прогуливались пары, проезжали кареты, словом, обычный день.

Только вскоре цокот копыт сменился непривычной для яркого дня тишиной, а люди за окном стали идти еще медленнее, вальяжнее, словно их разморило на солнышке. Нала и не заметила, как напротив нее возникла как будто из пустоты уродливая старуха, которую она видела, когда ехала в карете из храма. Вблизи она оказалась ещё страшнее, от неё воняло болотом, а рот с гнилыми зубами приветливо скалился.

— Ну, милая, не боись! Я обещала, что приду к тебе, я и пришла. Ну, ну, не шарахайся и не зови, мы сейчас вне времени. А вида моего не бойся — прорицатели не выбирают его!

У Налы пересохло во рту. И чтобы не уронить изящную фарфоровую чашечку, она поставила её — рука предательски дрогнула, а посуда звякнула.

— Но прорицатели же предсказывают путь только детям... — бледнея, прошептала девушка, завороженная страшным обликом старухи.

— Пустое! К тебе я пришла с другим. Ты стала женой Воина, дорогуша! Я знаю, ты прочла выпавшую книгу о путях, но там не написано главного. Почему Воинов боятся, как ты думаешь? — она хитро прищурилась, сложив грязные, с бородавками руки на столе.

— Они приносят хаос, — также шёпотом ответила она.

— Люди боятся перемен, — неожиданно изменившимся тоном заговорила старуха, плавно, без простонародных придыханий. — Он может изменить судьбу того человека, которого выберет. Воин — борец с судьбой. Помоги ему это осознать.

— Для этого я стала его женой? — дерзко вскинув голову, спросила Нала.

— Много знать хочешь, девочка, много! — старуха гневно сверкнула глазами, и девушка поперхнулась от передавшегося ей удушливого гнева. — На прощание дам тебе совет: не пугайся, всё в конце будет хорошо!

И старуха серым туманом рассыпалась на глазах Налы, исчезла. Тут же вернулся шум улицы, а лёгкие обжёг запах гвоздики и пряностей, возвращавший к реальности.

Такой — растерянной, напуганной и жадно дышавшей — её застал заглянувший за ширму Ролден.

— Нала?

Девушка поднялась и подала руку, силясь выговорить хоть слово, но они не шли, словно рот ей запечатали. Она не могла рассказать о старухе.

— Всё в порядке, — с облегчением произнесла она: дар речи не пропал. — Я устала. Вернёмся?

Ролден не посмел отказать бледной жене. Кроме того Нала вспомнила, что обещала встречу Ринкаре. В библиотеку она спешила, сознавая, что почти опаздывает. Девочка уже ждала её, расположившись на диванчике с книгой сказок. Она листала, переворачивая яркие страницы с крупными буквами.

Нала присела напротив неё, захватив какую-то книжку с полки.

— Вижу, ты с самого начала решила спрятаться от света? — из-за шкафов вышла королева.

Ринкара по мановению королевского веера подобрала юбки, прижимая сказки к груди, и рванула прочь. Королева опустилась на место девочки.

— Нет, Ваше Величество. Я всего лишь, — она опустила взгляд на название книги, — хотела почитать легенды нашего королевства.

— Тут собрано много легенд, так что у книг об истории и политике нет шансов, — она наигранно вздохнула, прикрыв глаза.

— Вы что-то хотели? — Нала настороженно наклонила голову, не позволяя себе вцепиться в книгу от страха. Впрочем, здесь не было наблюдателей, игра не стоила свеч.

— Не забывайся! Я хочу выказать своё недовольство: Его Величество лишён общения с тобой... — тут она прикрылась веером, привычно изображая скорбь, да только непривычно искренне блеснули слёзы. — А он слаб, его искра покидает, — она отвернулась к окну, поглаживая перья веера. — Тебе стоило бы сидеть в храме и молиться, чтобы источник одарил искрой его сына!