Человек из торгового центра 2

Спали долго. Никто и ничто, включая солнечный свет, нас не тревожил, а усталость за последние дни накопилась немаленькая. Поэтому, подозреваю, снаружи уже как бы и не полдень. Зато силы ощутимо восстановились и можно смело отправляться на "штурм" выхода. Что мы, сразу после быстрого завтрака, и сделали.

Крышка люка поддалась только совместному усилию четырех человек. Я даже успел немного испугаться, подумав, что сбылись мои вчерашние фантазии о целом кургане, нанесенном поверх выхода. Однако нет, грунт сверху хотя и присутствовал, но даже в меньшем количестве, чем на "том" конце туннеля. Из открывшегося отверстия пахнуло свежим воздухом, а луч фонарика с уже изрядно подсевшими за время похода батарейками осветил свод из плотно пригнанных друг к другу обтесанных камней. Видимо, это все же помещение, подобное тому, из которого мы пришли. Строители действовали логично.

Сверху никаких подозрительных звуков не доносилось и я, перехватив поудобнее карабин, двинулся первым. Следом лез Везунчик, намереваясь прикрыть меня, если потребуется. Придерживаясь за неровные края колодца, выбрался наверх. В помещении царил полумрак, солнечный свет едва проникал сквозь полностью укрытый разросшимся плющом вход. Размер строения примерно соответствовал исходной "станции" подземной дороги, может быть, чуть превосходил его. Похоже, строили по тому же самому "проекту"! Везунчик тоже уже выбрался и встал рядом, подсвечивая своим фонариком. Мое внимание привлекла темная куча в дальнем углу:

— А там что? Ну-ка, подсвети!

Командир подсветил и темная куча вдруг, к нашему ужасу, превратилась в трехметрового, почти во всю высоту помещения, птеродактиля. Холодные беспощадные глаза чудища в упор взирали на нас. Зубастая пасть угрожающе приоткрылась, летающий ящер привстал на мощных лапах, явно готовясь к прыжку. Стало видно, что это самка, сидящая на яйцах. Вот это мы попали! Вся эта картинка за считанные мгновения пронеслась перед моим оцепеневшим взором. Неожиданное проявление чудища буквально парализовало меня, ведь вначале показалось, что в помещении никого нет! Бывший разведчик оказался менее впечатлительным:

— Назад в люк! — сильная рука схватила меня за шкирку и буквально швырнула обратно в проем. Я упал с четырехметровой высоты, больно ударившись ладонями об каменное крошево. Везунчик прыгнул следом. Но не успел. Птеродактиль оказался шустрее. Сверху донесся шум грузно приземлившейся туши и вскрик командира.

— Крепыш, стреляй! — заорал я застывшему в недоумении на верхней ступени лестницы товарищу. Тот высунулся из люка и в пару секунд разрядил весь магазин. Наступила зловещая тишина.

— Везунчик! — громко позвал Крепыш. — Командир, ты что?

Никто не отвечал. Мы рванули вверх. Разведчик лежал, придавленный трупом крылатого ящера, в луже крови. Непонятно, чьей. Быстро отодвинули тяжеленого птеродактиля... Поздно! Горло Везунчика оказалось перекушено вместе с большей частью шеи так, что голова почти отделилась от тела. Все..!

— Везунчик! — потрясенный увиденным, Вонюша опустился перед телом товарища на колени. — Как же так? Какой же ты везунчик после этого!

Мои глаза внезапно заполнились слезами, чего давно уже не случалось. Не думал я, что успел настолько сродниться со своими лагерными друзьями...

Глава 10.

Везунчика похоронили рядом с выходом из "станции подземки", в выкопанной по очереди единственной имевшейся лопатой глубокой могиле. Достаточно глубокой, чтобы до тела не добралось шастающее по лесу зверье. Сверху соорудили надгробие из отвалившихся от старинного здания обтёсанных камней. Жаль, написать, чья могила, было нечем. Все это происходило часа через два после того, как первоначальный шок от неожиданной потери ближайшего товарища прошел и мы немного осмотрелись на поверхности. Отдав последний долг другу, правда, без прощального салюта — патронов оставалось слишком мало, еще раз, уже гораздо тщательнее, обследовали древнее строение и его окрестности. Нашлись остатки еще какого-то бронзового предмета, возможно, топора и несколько почти стертых надписей. В общем, опять ничего, проливающего свет на происхождение строителей и причины их исчезновения.

Несмотря на тяжелую потерю, необходимо было двигаться дальше — задержки работали против нас, уменьшая шансы выбраться из этой переделки живыми. С учетом позднего подъема и последовавших за ним трагических событий, время приближалось уже к полудню и следовало поторопиться. Крепыш и я полезли на высокое дерево, росшее неподалеку от входа в "подземку", чтобы определиться на местности. Раньше бывший разведчик сопровождал в подобных ситуациях командира, но теперь пришлось взять неопытного в таких делах меня.

Подъем на верхушку оказался, как я и подозревал, совсем не прост. Хотя взбираться по густо росшим веткам при втрое меньшей силе тяжести и казалось легким делом, но только первые метров сорок-пятьдесят. После чего мышцы все равно начали заметно ныть, а ведь предстояло добраться на еще втрое большую высоту! И ветви не везде чередовались на удобном для верхолаза расстоянии вытянутой руки. Иногда приходилось карабкаться, цепляясь за впадины и дупла в стволе или вообще забрасывать на несколько метров вверх нечто типа абордажного крюка, сделанного из топора и привязанной к нему веревки, которая обвивалась вокруг ветки и позволяла подтянуться. При этом мое восприятие высоты плевать хотело на иные физические условия на этой планете и все еще оставалось вполне земным. Уже после пары десятков метров подъема вниз лучше было не смотреть — казалось, что висишь над бездонной пропастью.

А гигантское дерево, между тем, совсем не пустовало. Нижний слой был населен всякой мелочью, которая шустро разбегалась при нашем появлении. Вернее, разлеталась, так как большинство ее представителей имели крылья или что-то их заменяющее. Однако выше живность стала побольше размером и без столкновения не обошлось. Сначала наткнулись на гнездо огромных, выше обычного человека, коршунов. Может, они бы и не напали — мы, все-таки, были слишком крупной для них добычей, но кратчайший путь вверх пролегал именно через "родную" ветку этих птичек. Хотя и далековато от гнезда, но все же...

На ветке, высиживая яйца, присутствовал, к счастью, только один родитель, видимо, мать, а отец, скорее всего, охотился. Когда заброшенный Крепышом топор с веревкой обвился вокруг основания "их" ветки, мамаша, наблюдавшая за нами до того с подозрением в огромном, величиной с блюдце, глазе, сорвалась с гнезда, переместившись поближе к месту действия. И, смешно пританцовывая на мощных когтистых лапах, угрожающе расправила немаленькие крылья. Видимо, надеялась испугать нежеланных посетителей. Полуметровый острый клюв опасно приоткрылся, суля большие неприятности нахально вторгшимся в родное гнездо врагам.

Но Крепыш, поднимавшийся по веревке первым, был не из тех, кого могла испугать не такая уж и большая, по местным меркам, птичка. Он даже не стал тратить на нее патрон. Хладнокровно дождавшись, пока напряженно следившая за быстро сокращающимся расстоянием до пришельца коршуниха не кинется в бой, он, вися на веревке, резко оттолкнулся ногами от ствола. Несмотря на то, что хищные птицы обычно бьют лапами, ограниченное пространство вынудило ее атаковать острым клювом. Когда голова зверюги, не успевшей, из-за большой инерции, среагировать на уклонение жертвы, оказалась рядом, просто со всей дури влепил по ней прикладом зажатого в свободной руке карабина. Потерявший устойчивость хищник, жалобно кудахча, сорвался вниз, сталкиваясь с ветвями неуклюже расставленными крыльями. Если и выживет, то вернется в гнездо не сразу, мы успеем пройти и туда, и обратно.

Почти на самом верху обнаружилось и гнездо птеродактилей. Довольно солидного вида. К счастью, удалось подняться с другой стороны ствола и перепончатокрылые нас не заметили сквозь густую листву. И очень хорошо! Судя по размеру летающих ящеров, меньше чем обоймой мы при "разборке" не обошлись бы. В лучшем случае. А так сэкономили и время, и боеприпасы!

Наконец, оказались на самом верху. Тут я, крепко держась за довольно тонкую уже ветку, позволил себе взглянуть вниз. И тут же пожалел. Сто пятидесятиметровая высота, наблюдаемая со сгибающейся под твоим весом веточки — не самое успокоительное зрелище на свете. Даже для бывшего летчика. Быстро перевел взгляд на горизонт, из-за которого, собственно, мы сюда и забрались. Крепыш устроился рядом и мы, развернув кое-как кустарную карту, начали привязываться к местности. На это ушло минут десять. Вожделенная излучина единственной в этих местах крупной реки — не спутаешь, вполне просматривалась с вершины дерева. До нее осталось совсем чуть-чуть, даже, кажется, меньше, чем рассчитывали. Вот и хорошо — каждый лишний километр пути по этим долбанным джунглям грозил дополнительными жертвами.

Путь вниз, хоть и обошелся без столкновений с местной фауной, но занял почти вдвое больше времени. Так что оставшиеся внизу Вонюша и Ощутилло уже закончили готовить обед и дожидались нас, нетерпеливо вышагивая вокруг дерева. Подкрепившись, чем здешний бог послал, мы, наконец, двинулись в путь, оставив за собой могилу товарища и разоренное гнездо — Вонюша, в приступе горя, мстительно разбил топором все оставшиеся в гнезде покойного птеродактиля яйца.

К излучине реки вышли часа за два до захода солнца. Добрались практически без проблем. Не считая царапин на плечах Ощутилло. Сам виноват! Просили же не отставать! Вот и доигрался до того, что наблюдавший за нами какое-то время с высоты очередной крылатый ящер улучил момент и, мгновенно спикировав, ухватил когтями отставшего двуногого, намереваясь, видимо, отнести добычу птенцам в гнездо. Однако полдюжины пуль, оперативно выпущенных нами из трех стволов, перечеркнули его планы. Птеродактиль выпустил несостоявшийся ужин из лап и, обиженно вереща, так, что у нас заложило уши, удалился. Обиду можно понять — теперь жена его, наверное, запилит за то, что вернулся с пустыми руками! Или ногами, не знаю точно, что это у него. Я бы, на его месте, пожалуй, предпочел умереть от ран...

Бывший крестьянин, мягко упав в траву, отряхнулся и — откуда силы только взялись — припустил со всех ног к нам. Поставив, возможно, местный рекорд скорости бега. И более не отставал. Да и мы стали внимательнее за ним следить. Толка от того, что теперь на плече у Ощутилло болтался четвертый, принадлежавший раньше Везунчику, карабин, все равно не ощущалось. Эта деревенщина и боевого арбалета в руках никогда не держала, куда уж там огнестрел...

Да, эта река, пожалуй, являлась самой крупной из тех, чьи берега я почтил своим посещением за время пребывания в другом мире. На суше, так как по воздуху тут уже пролетал. Не Волга и даже не Днепр, однако метров триста в ширину у нее имелось. По здешним меркам — очень много. Река величаво и сравнительно медленно — не так, как большинство местных горных потоков, несла свои мутноватые воды. Судя по тщательно изученным после моего первого посещения Метрополии трофейным немецким картам — на юг, впадая километрах в ста ниже по течению в вечно штормящий, по слухам, здешний океан. Кстати, пора бы уже хоть раз побывать на его берегах. А то рассказов о никогда не прекращающихся пяти-десяти метровых волнах, напрочь отбивавших мечты о морских путешествиях, наслушался немало, а своими глазами еще не видел.

Но это как-нибудь потом. А для начала надо изыскать способ переправиться через водное препятствие. Ведь лагерь "эльфийских" разведчиц расположен на том берегу. Ранее, озабоченные более насущными проблемами, о способах форсирования данной преграды даже не задумывались. И совершенно как-то не представляли, насколько она широкая, осознав это, только уже стоя на берегу. А еще оказалось, что, как говорится, "большому кораблю — большое плавание". Применительно к данному случаю это означало, увы, "большой реке — большие крокодилы". Вот он, красавец, развалился на прибрежном песочке. Метров тридцать в длину, как минимум. Ну и туша! На Земле, как упоминалось в одной из просмотренных когда-то научно-популярных передач, во времена динозавров тоже существовал подобный, соответствующего размерчика. Не помню точно, как назывался, какой-то "...сукас", кажется. Исключительно подходящее название, надо признать! Нам через речку перебираться нужно, а тут такое!

Показываться на глаза этому чудищу не рискнули. Вряд ли он нами заинтересуется, конечно, человек ему на один зуб. Но вдруг захочет экзотического десерта? Иди знай, какая моча в его куриные мозги стукнет! Лучше перестраховаться. Обошли лежбище "сукаса" стороной. Так как, очевидно, ввиду глубины речки единственным способом переправы является постройка плота, то обошли крокодила южнее. Чтобы течением не снесло прямо ему в пасть.

Пройдя вдоль реки метров двести, нашли удобный пляж. Там тоже "загорали" крокодилы, но, по сравнению с "сукасом" — просто мелочь. У самого крупного и пяти метров в длину не набиралось. Пристрелили одного, остальные сразу же позорно бежали. Можно было начинать работать, пока сюда еще кто-то на водопой не пришел. Ведь, судя по многочисленным следам на берегу, место было довольно посещаемое. Да и с неба открытое, запросто птеродактили могут напасть. Пришлось оставить Вонюшу на страже. А мы втроем приступили к делу.

Рубить почти ничего не пришлось, только лианы для обвязки. Подходящие для постройки плота стволы небольших деревьев или ветки, принесенные водой, в достатке валялись на берегу. Подобрав десяток более-менее прямых и подходящего размера, обрубили лишние ветки, уложили в два слоя крест-накрест и связали лианами. Закончили, когда солнце уже почти зашло. Переправляться сейчас никакого смысла не имело — еще до того, как достигнем противоположного берега, навалится ночная тьма. И как мы будем искать убежище?

Поэтому решили ночевать здесь. Оттащили свежепостроенный плот (на Земле вчетвером такую махину не подняли бы, наверное, а тут — легко) подальше от реки с ее крокодилами. Нашли подходящее углубление в почве, немного расширили его лопатой и накрыли сверху плотом, как крышей. Раз уж построили — надо использовать!

А рано утром спустили плавательное средство на воду. Плот ушел в воду на половину толщины — закон Архимеда он и на другой планете закон Архимеда, пониженная сила тяжести тут роли не играет. Ведь легче не только сам плот, но и вытесняемая им вода. Однако построили мы плот с запасом, так что, когда влезли на него сами, осадка изменилась незначительно. В качестве весел использовали найденные еще вчера и немного доработанные топором подходящие ветки.

Крокодилы с утречка торчали на прежнем месте, но завидев нас, разбежались. Так что спуск "корабля" на воду прошел без помех. Только едва торчащие из воды пары глаз настороженно следили за нашими действиями. Однако, после того, как мы отчалили, глаза "последовали" за плотом. Решили, что на воде будем уязвимее? Вот гады! Я покрепче перехватил карабин. Патронов еще достаточно, так что ничего им не выгорит!

Крокодилы сопровождали нас почти до середины реки, не особо приближаясь и вдруг, как по команде, исчезли. Чего это они? Поняли бесперспективность преследования? Вот и хорошо! Но расслабиться не получилось. Так как тут же проявилась причина бегства крокодилов. Из глубины, подобно огромной атомной подлодке, величаво вынырнул вчерашний "сукас". Внимательно осмотрел плот своим холодным взглядом рептилии и медленно, показывая всем своим видом, что никуда нам от него не деться, стал приближаться. Державшие в руках весла Вонюша и Ощутилло бешено заработали ими, но тщетно. Расстояние неумолимо сокращалось, причем гигантский крокодил совершенно не напрягался и легко бы мог увеличить скорость. Плот, все же — не скоростная байдарка!