На данный момент они сосредоточились на записи местных языков и диалектов. Без интерфейса передачи данных ПИКА Нимуэ пришлось бы на собственном горьком опыте научиться говорить на значительно измененной версии стандартного английского языка, на котором говорили современные сэйфхолдцы. Это выглядело так, как будто письменный язык и грамматика остались фактически замороженными, но без какой-либо возможности аудиозаписи формы разговорного произношения значительно изменились... и не всегда в одних и тех же направлениях в разных местах. Некоторые диалекты теперь настолько отличались друг от друга, что были почти отдельными языками, несмотря на то, что практически каждое слово в них писалось одинаково.
К счастью, она всегда хорошо разбиралась в языках, и, по крайней мере, ее нынешнее тело не нуждалось во сне. Ее человеческая личность действительно нуждалась в периодических перерывах — она обнаружила это, когда впервые управляла ПИКА в автономном режиме, — хотя кибернетический "мозг", в котором находилась эта личность, этого не делал. Она действительно не знала, была ли она полностью "закрыта" в эти периоды, или она находилась на каком-то уровне... готовности в режиме ожидания. Функционально это было равносильно сну и сновидениям, хотя ей требовалось не более часа каждые несколько дней или около того, и она подозревала, что в нынешних обстоятельствах это будет для нее важнее, чем когда-либо прежде. В конце концов, никто никогда не думал о том, чтобы поддерживать ПИКА в автономном режиме на неопределенный срок, а это означало, что ни у кого не было опыта делать это более десяти дней подряд.
Со знанием языка или без него, ей потребуется некоторое время, чтобы освоить местную версию настолько, прежде чем она могла даже подумать о попытке прямого контакта с любым местным жителем Сэйфхолда. Был также тот незначительный факт, что она была женщиной на планете, которая, по большому счету, вернулась к культуре, где почти полностью доминировали мужчины.
Было кое-что, что она могла с этим сделать, хотя на самом деле ей не особенно нравилась эта мысль. Но был также тот факт, что почти все навыки, которым она научилась, выросши в обстановке само собой разумеющихся передовых технологий, в местном обществе будут иметь ограниченную полезность. Она всегда была увлеченным моряком, когда у нее было время, но только на относительно небольших судах, таких как любимый десятиметровый шлюп ее отца. Это могло бы быть полезно, — предположила она, — но в отличие от некоторых ее коллег-военнослужащих, она никогда особенно не интересовалась курсами выживания, меткой стрельбой, обучением рукопашному бою, кузнечному делу или лучшим способам изготовления смертоносных мин-ловушек из остатков консервных банок и старых резинок. Правда, за несколько лет до операции "Ковчег" коммодор Пей заинтересовал ее кендо. На самом деле, у нее это неплохо получалось, хотя она едва ли считала себя мастером этого искусства. Тем не менее, это было единственное локально применимое умение, о котором она могла думать, и она не была слишком уверена, насколько полезным окажется даже оно.
Это были проблемы, с которыми ей в конце концов придется столкнуться. В то же время, однако, у нее было много других вещей, о которых нужно было подумать. Записи Ко-янга — на самом деле почти дневник — дали ей представление о том, что сделали с колонистами Лэнгхорн и Бедар. С этим преимуществом ей не требовался какой-то особый уровень гениальности, чтобы начать различать последствия их первоначального вмешательства, несмотря на ее нынешнее несовершенное понимание разговоров местных жителей.
Сэйфхолд не был похож ни на одну другую планету, когда-либо населенную людьми. Даже самый старый из миров-колоний Федерации был заселен менее двух столетий до того, как человечество впервые столкнулось с Гбаба. Этого времени было достаточно для того, чтобы старые колонии выработали сильные местные культурные шаблоны, но все эти шаблоны возникли из пенистого смешения всех культурных течений Старой Земли. Во всех них были связаны чрезвычайно разнообразные элементы, и, конечно, сама Старая Земля была наиболее разнообразной из всех.
Но в то время как культуры на всех этих других планетах были созданы путем смешения различных обществ, структур верований, идеологий, философий и мировоззрений в плюралистическое целое, Сэйфхолд начался с абсолютно однородной культуры. Искусственно однородной культуры. Человеческие существа, составлявшие эту культуру, были запрограммированы верить в одно и то же, так что различия, существовавшие здесь, на Сэйфхолде, были следствием восьми стандартных столетий эволюции от центральной матрицы, а не к ней.
Вдобавок ко всему, Лэнгхорн и Бедар запрограммировали колонистов на абсолютную веру в созданную ими "религию". В библиотеке Нимуэ был оригинальный текст "Священного Писания" Сэйфхолда, составленный Маруямой Чихиро, одним из сотрудников Лэнгхорна, и она пробежала его с каким-то ужасающим восхищением.
Согласно Церкви Ожидания Господнего, Бог создал Сэйфхолд как дом, где Его дети могли бы жить в простой гармонии друг с другом, принимая образ жизни, не осложненный ничем, что могло бы встать между Ним и ними. С этой целью Он выбрал архангелов, чтобы они помогали в создании и совершенствовании их мира, а также служили наставниками и опекунами для Его детей. Величайшими из архангелов (конечно же) были архангел Лэнгхорн, покровитель божественного закона и жизни, и архангел Бедар, покровительница мудрости и знаний.
Доступная Нимуэ версия Священного Писания Церкви почти наверняка подверглась существенному пересмотру после событий, описанных коммодором Пей в его последнем послании. У нее не было возможности точно узнать, какими могли быть эти изменения, пока она не смогла получить в свои руки — или, скорее, в пульт одного из своих снарков — более свежее издание. Но поскольку в первоначальной версии Пей Шан-вей была указана как одна из архангелов, главная помощница архангела Лэнгхорна в создании Сэйфхолда в соответствии с Божьей волей, она была совершенно уверена, что эта конкретная часть претерпела некоторые изменения после убийства Шан-вей. Затем был небольшой вопрос о намерении Ко-янга убить также Лэнгхорна и Бедар. Без сомнения, для учета этого тоже потребовалось некоторое разумное редактирование.
Но было ясно, что, по крайней мере, основные положения плана, составленного Лэнгхорном и Бедар, были приведены в действие. Церковь Ожидания Господнего была подлинной универсальной, всемирной церковью. По сути, первоначальные колонисты действительно были созданы в тот момент, когда они проснулись на земле Сэйфхолда и вступили в силу имплантированные в них ложные воспоминания. Они не просто верили, что Лэнгхорн, Бедар и другие члены команды операции "Ковчег" были архангелами; они знали, что это так.
В первоначальном плане Лэнгхорна также учитывался тот факт, что весь первоначальный командный состав имел бы постоянный доступ к антигероновым препаратам,. Рядовые колонисты проходили эти процедуры до того, как покинули Старую Землю, но в новых условиях у них не было возможности пользоваться средствами против старения. Поскольку командный состав мог продолжать в том же духе, их ждала общая продолжительность жизни до трех столетий, и многие из них были так же молоды, как и сама Нимуэ, когда их назначили на миссию.
Оригинальные "Адамы" и "Евы" проживут намного дольше, чем любой человек, который никогда не получал базовую антигероновую терапию, вероятно, по крайней мере полтора столетия, а нанотехнологические аспекты оригинальной терапии сохранят их от болезней и инфекций. Учитывая средний возраст колонистов на момент начала операции "Ковчег", это дало бы каждому из них по меньшей мере сто двадцать лет полноценной взрослой жизни здесь, на Сэйфхолде, более чем достаточно, чтобы отличить их от их короткоживущих потомков, дав им (Нимуэ скорчила гримасу отвращения) поистине библейскую продолжительность жизни в сочетании с иммунитетом от болезней. Тем не менее, "архангелы" будут жить еще дольше, и это означало, что колонисты и первые пять или шесть поколений их потомков будут иметь прямой физический контакт с "бессмертными" архангелами.
Еще одним фактором было то, что первые колонисты были поголовно грамотными. Огромное количество письменных, исторически подтвержденных свидетельств из первых рук об их "сотворении" здесь, на Сэйфхолде, об их более позднем взаимодействии с архангелами, на попечение которых их вверил Бог, и об их невероятно долгой жизни, должно быть, ошеломляет. Церковь Сэйфхолда не ограничивалась трудами малого числа богословов или относительно небольшим оригинальным Священным Писанием. У нее были дневники, письма, вдохновенные труды восьми миллионов человек, которые все без исключения верили в достоверность описанных ими событий.
Неудивительно, что Бедар была так уверена, что ее теократическая матрица выдержит, — кисло подумала Нимуэ. — У этих бедняг не было ни единого шанса.
И даже если Ко-янг преуспел в своем плане убить Лэнгхорна и его старших последователей, кто-то явно выжил, чтобы взять на себя ответственность за генеральный план. Храм Божий и город Зион были достаточным доказательством этого, — мрачно подумала она, — поскольку ни того, ни другого не существовало до убийства Шан-вей. И Храм в особенности был центральным физическим доказательством точности Священного Писания.
Она не осмелилась позволить своим снаркам действовать слишком свободно в Зионе или вокруг него после того, как поняла, что где-то под Храмом все еще есть по крайней мере несколько маломощных источников энергии, и она решила вообще не использовать их внутри самого Храма, несмотря на дыру, которую, как она знала, это должно было проделать в ее сети сбора информации. К сожалению, она понятия не имела, что это могут быть за источники энергии, и не хотела выяснять это на собственном горьком опыте. Но ей не нужно было подходить очень близко к Храму, чтобы оценить его неоспоримое величие и красоту. Или тот факт, что он, вероятно, переживет большинство местных горных хребтов.
Это было нелепо. Она видела командные бункеры планетарной обороны, которые были более хрупкими, чем Храм, и ей было интересно, какой гениальный безумец решил покрыть этот серебряный купол бронепластом? Казалось, что толщина обшивки составляла по меньшей мере семь или восемь сантиметров, а это означало, что ее было бы достаточно, чтобы без единой царапины остановить старый, докосмический бронебойный снаряд калибром сорок сантиметров. Это казалось немного чрезмерным для сохранения купола и этой нелепой статуи Лэнгхорна яркими и блестящими. С другой стороны, простое существование Храма и "чудесный" бронепласт и другие передовые материалы, которые были использованы в нем — не говоря уже о том факте, что его интерьер, казалось, даже сейчас полностью оборудован контролируемым климатом, что, вероятно, объясняло эти источники энергии — "доказывали", что архангелы действительно когда-то прошли по поверхности Сэйфхолда. Конечно, руки простого смертного не смогли бы воздвигнуть такое сооружение!
И все же, несмотря на все свои размеры и величие, Храм на самом деле был лишь крошечной частью власти Церкви. Каждый монарх на планете был правителем "по милости Бога и архангела Лэнгхорна", и именно Церковь распространяла — или отрицала — эту легитимность. Теоретически Церковь могла свергнуть любого правителя, где угодно и в любое время по своему выбору. На самом деле, Церковь всегда была очень осторожна в использовании этой власти, и стала еще более осторожной, когда возникли такие великие государства, как Харчонг и Сиддармарк.
Но Церковь сама по себе по-прежнему оставалась самой могущественной светской силой на Сэйфхолде. Земли Храма были меньше по площади, чем Харчонг или Сиддармарк, и имели меньшее население, но они были больше и густонаселеннее почти любого другого королевства Сэйфхолда. И даже Церковь на самом деле не знала, какую часть общего богатства планеты она контролирует. По закону каждый житель Сэйфхолда был обязан ежегодно отчислять десятину в размере двадцати процентов от своей прибыли. Светские правители были ответственны за сбор этой десятины и передачу ее Церкви; затем Церковь использовала ее для благотворительных проектов, строительства еще большего количества церквей и в качестве капитала для доходного бизнеса, ссужая средства местным князьям и знати по ростовщическим ставкам. Плюс, конечно, для невероятного богатства и роскоши, которые она обеспечивала своему высшему духовенству.
Это было гротескно тяжелое сооружение, в котором абсолютизму власти Церкви соответствовала только ее вера в собственное право на эту власть, и Нимуэ ненавидела это.
И все же, несмотря на все это, часть ее действительно испытывала искушение просто отойти в сторону и ничего не делать. Вся цель операции "Ковчег" состояла в том, чтобы создать убежище для человечества без предательского высокотехнологичного следа, который мог бы привлечь к нему кораблей-разведчиков Гбаба, и до сих пор, по крайней мере, маниакальная смесь Лэнгхорна, казалось, делала именно это. Но другая ее часть была одновременно в ужасе и возмущении от чудовищного обмана, которому подверглись сэйфхолдцы. И, возможно, еще более были важны симптомы того, что фасад начал разрушаться, как ее снарки уже сообщили ей.
Не похоже, что кто-то бросает вызов основам теологии — пока нет, — подумала она. — Но население стало слишком большим, и Церковь обнаружила истинность старой поговорки о том, что власть развращает. Хотела бы я, чтобы снарки оказались внутри самого Храма, но даже без этого очевидно, что этот совет викариев настолько же коррумпирован и своекорыстен, как любая диктатура в истории. И даже если он сам этого не осознает, должно быть много людей за пределами совета, которые это понимают.
Это только вопрос времени, когда появится какой-нибудь местный Мартин Лютер или Ян Гус, чтобы потребовать реформ, и как только центральная матрица начнет давать трещины, кто знает, куда это может привести? Любая сэйфхолдская реформация будет невероятно грязной и уродливой, учитывая универсальность Церкви и ее претензии на светскую власть. И эти люди абсолютно уверены, что архангелы все еще где-то там, наблюдают за ними. Верующие будут ожидать, что "архангел Лэнгхорн" и его товарищи вернутся, придут на помощь Церкви — или реформаторам. А когда они этого не сделают, кто-нибудь заявит, что они никогда на самом деле не существовали, несмотря на все "доказательства", и что вся их религия была ложью почти тысячу местных лет. И когда это произойдет...
Она вздрогнула — чисто психосоматическая реакция, она знала — и выражение ее лица напряглось.
АВГУСТ, Год Божий 890
.I.
Город Теллесберг и предгорья Гарит, близ Ротара, королевство Чарис
— Не думаю, ваше высочество, что это такая уж хорошая идея, — сказал лейтенант Фэлхан. — На самом деле, думаю, что это очень плохая идея.
Кронпринц Кэйлеб посмотрел на своего главного телохранителя и приподнял бровь. Это было выражение его отца, которое он практиковал уже некоторое время. К сожалению, это, казалось, не имело такого же эффекта, когда его использовал Кэйлеб.
