Провидица (временное)

— Если он не боится гнева своего господина, зная, как тот щепетилен в отношении своей наложницы, — возразила Кати. — И вы правы, я не должна была перечить вам на глазах слуги, приношу свои извинения, ласс Корвель. В следующий раз я не буду мешать вам вытрясать душу из безвинного человека. И лишь потом приведу довод моего несогласия.

Корвель замер, изумленно глядя на девушку. Будь на ее месте мужчина, он бы сильно пожалел о своем тоне. Будь другая женщина, она бы уже рыдала, слушая ответ ласса, особо не следившим за своими словами. Но перед маленькой провидицей, сайер неизменно терялся, не находя, что ответить. Можно было грубо поставить ее на место, но не хотелось обижать. И обижать не хотелось настолько, что это изумляло самого Корвеля. Это и бесило, и вызывало странный восторг перед смелым воробьем. Кто бы знал, что стреножить его может даже не та, в ком сайер не чаял души уже третий год, а совершенно чужая и мало знакомая ему девушка. Ощущение ее внутренней силы ставило лаиссу Альвран вровень с самим лассом Корвелем. Неохотно, но он это все-таки признал. И все же поведение девушки было излишне смелым.

— Катиль, вы понимаете, что играете с огнем? — уже совершенно спокойно спросил сайер. — Я не покладистый добрый парень.

— Я знаю, ласс Корвель, — кивнула она. — Вы вспыльчивый и жестокий, но я нужна вам. А ежели однажды вы все-таки выйдите из себя и свернете мне шею, как уже обещали однажды, я приму это, как избавление от унизительной участи пленницы.

— Нечистый, — рыкнул мужчина. — Катиль, порой мне кажется, что вы вообще бездушны! На вашем лице почти не бывает никаких чувств, лишь их слабая тень. Как вы так можете?

— Зато ваши чувства угадываются еще на расстоянии, — ответила девушка, поднимаясь с кресла. — Позволите мне покинуть вас? Портной слишком долго ждал, пока выяснится, какую именно госпожу ему нужно одеть.

— Лаисса Альвран!

— Всего хорошего, ласс Корвель, — склонила голову Кати и покинула библиотеку.

— Жду вас на вечерней трапезе! — крикнул ей вслед ласс и ошеломленно уставился на опустевшее кресло. — Мне это снится! — воскликнул он и неожиданно расхохотался.

Катиль нашла портного уже в своих покоях. Она кивнула ему и посмотрела на готовые платья, принесенные на выбор. То, что и у портного не возникло сомнений, для кого его зовут, было заметно по размеру нарядов. Рагна значительно превосходила Катиль в росте, потому на маленькую лаиссу не нашлось ничего. Портной утер ладонью пот с обескураженного и испуганного лица, оценивая свой промах.

— Я думаю, ласс Корвель не будет возражать, если мы с вами прогуляемся до вашей лавки, — решила девушка, и портной благодарно склонил голову. — Сейчас я предупрежу его, а вы пока соберите платья.

Девушка вернулась к библиотеке, но сайера там уже не было. Нашелся он в трапезной. Корвель стоял, облокотившись на камин. В руке он сжимал кубок и о чем-то думал, глядя в сердцевину пламени. Услышав, как открылась дверь, ласс поднял голову и вопросительно взглянул на Кати. Девушка приблизилась к нему, но в этот момент дверь открылась снова, и к ним присоединилась Рагна. Она пристально взглянула на своего любовника и прорицательницу, но уже через мгновение на губах ее появилась улыбка.

— Вам ничего не подошло, лаисса Альвран? — спросил Корвель, тепло улыбнувшись своей наложнице.

— Нет, портной тоже понял ваше приглашение иначе, — ответила Катиль, едва заметно усмехнувшись. — Я прошу отпустить меня в лавку уважаемого мастера. На месте мы сможем подобрать мне необходимую одежду.

— На стол уже накрыли, — чуть недовольно ответил ласс, снова бросив взгляд на Рагну, уже севшую за стол.

— Отправьте со мной Рагнафа, — пожала плечами лаисса. — Вашей трапезе это не помешает.

— Мои воины уже перепились, — отмахнулся мужчина. — Здешней страже я вас доверить не могу. Давайте поужинаем...

— Я устала ходить в грязной одежде, — в голосе Катиль появилось раздражение. — Я неприхотлива, но это не уменьшает чувство гадливости от того, что я вынуждена надевать грязное белье после купели. Отправьте со мной ратника, ласс Корвель, я желаю немедленно отправиться к портному и привести себя в порядок. К тому же я уже отужинала у себя в покоях, пока вы были... заняты.

В этот момент Корвель сделал потрясающее открытие, он покраснел. Как пойманный на краже воришка, покраснел от забытого чувства стыда и гнева. Его только что ткнули носом в то, что он не держит свое слово. Обещал заботиться, но слишком спешил слиться со своей наложницей, отдав двусмысленное приказание и забыв о времени. Каким бы не был отвратительным характер у сайера, но он всегда славился тем, что держал свое слово.

— Лаисса Альвран, — глухо произнес Корвель.

— Да, ласс Корвель? — девушка чуть склонила голову к правому плечу, выражая свое внимание.

— Мы отправляемся к портному, — рявкнул сайер и стремительно направился на выход.

— Гален, а трапеза? — воскликнула Рагна.

— Ужинай одна, — отмахнулся господин. — Поем, когда вернемся.

— Приятного аппетита, Рагна, — вежливо произнесла Катиль и последовала за Корвелем.

Рагна проводила их изумленным взглядом и поджала губы, глядя на яства, которыми был уставлен стол.

— Что, к Нечистому, происходит? — проворчала женщина, наливая себе хмельной напиток.

Катиль догнала ласса уже на выходе. Портной тоже был здесь. Он переминался с ноги на ногу, с опаской поглядывая на сайера. Два его помощника держали в руках носилки, на которые был установлен сундук с платьями. Они тоже боязливо косились на ласса Корвеля, на чьем лице все еще пылал гнев.

— Вы слишком медлительны для человека, которому не терпится сменить одежду, — язвительно произнес Корвель, глядя на Кати.

— Нам не равняться в силе и удали, — спокойно ответила она. — Если же вас раздражает необходимость оставить свою наложницу и сытную трапезу, то я предлагаю вам еще раз — отправьте со мной ратника.

— Я, по-вашему, сопляк, дорогая моя лаисса, который не может оторваться от бабьей юбки и жратвы? — в негодовании спросил сайер.

— Пища — одна из первых потребностей человека, — сказала девушка, следуя за портным и его людьми. — Насчет юбки... — она покосилась на мужчину и скрыла улыбку, — вы нашли в себе силы оторваться от нее...

— Благодарю и на этом, — усмехнулся Корвель.

— Когда отправились осаждать наш замок, — закончила лаисса.

— Нечистый вас забери, Катиль, — ласс остановился и всмотрелся в лицо девушки, освещенное скудным светом фонаря. — Почему вы такая... ядовитая?

— Уж какая уродилась, — пожала плечами Кати и отвернулась, чтобы спрятать очередную улыбку.

— Должно быть, Нечистый нашептал мне связаться вами, — проворчал сайер и тут же предостерегающе произнес. — Не вздумайте отвечать, я знаю, что вы скажете.

— Справедливо, — кивнула девушка. — К чему лишний раз сотрясать воздух словами, смысл которых вами известен не хуже меня.

— И все-таки вы ехидна, Катиль, — усмехнулся ласс Корвель. — Вы хотя бы понимаете, что я спускаю вам дерзость за дерзостью? Как, скажите мне ради всех Святых, вам удается бесить меня и оставаться в целости?

— Ответ на этот вопрос, сайер, вам стоит искать у себя самого, мне он неизвестен, — уже открыто улыбнулась мужчине благородная лаисса. — Должно быть, благодать, которой окружили меня Святые Защитники, коснулась и вас.

— Быть может, и вы Святая? — хмыкнул ласс Корвель.

— Как знать, благородный ласс, как знать, — Катиль возвела очи к небу, а через мгновение звонко рассмеялась.

Портной и его помощники время от времени косились на благородную пару. И если поначалу мастер и подмастерья внутренне сжимались, готовясь к взрыву бешенства своего господина, его норов они хорошо знали, то сейчас изумленно переглядывались, слушая уже мирную пикировку. И сайер ни разу не зарычал, ни схватился за меч и даже просто не угрожал, не смотря на то, о чем говорила незнакомая лаисса. И когда Корвель задал вопрос, как девушке удается доводить его и оставаться невредимой, трое мужчин заинтересованно посмотрели на нее, им это тоже было интересно. Услышать же смех господина было настолько дико, что портной невольно вознес молитву Святым, ожидая, что небо сейчас обрушится на землю. Многие в Уделе, да и не только в Уделе считали, что ласс Корвель просто не умеет смеяться. Скупые улыбки — единственное, что обычно он выдавливал из себя. В конце концов, уважаемый мастер решил, что хрупкая девушка попросту ведьма, зачаровавшая сайера. "В ведьмах тоже есть польза", — подумал портной, открывая дверь своей лавки, и вдруг проникаясь к Катиль живейшей симпатией.

Окинув еще раз ее фигурку опытным взглядом, мастер поспешил в недра своей лавки, спеша предоставить лассу и его спутнице лучший товар, подходящий благородной лаиссе по размеру.

— Это, это и это, — указал сайер на дорогие платья с вышивкой и кружевами.

Портной поклонился, но его оставила Кати, велел убрать эти платья. Она остановила свой взор на добротных платьях, но они были гораздо проще и практичней. Корвель недоуменно изломил бровь.

— Катиль, отчего вы отказываетесь от платья, подходящего вам по положению? — спросил он.

— Ласс Корвель, я буду представлена при дворе? — с усмешкой спросила девушка. — Или может, я буду участвовать в балах в вашем замке? А может вы будете приглашать меня на званые вечера или доверите принимать ваших гостей?

— Э-э... — протянул сайер.

— Тогда к чему мне вышивка и тончайшие кружева? Тешить свое самолюбие? Мне достаточно собственного самоуважения и веры в то, что я честная девушка. Нет, я выбираю одежду, более удобную и подходящую, как для дороги, так и для повседневной носки. А для того, чтобы услаждать ваш взор, у вас есть ваша наложница, — ответила Кати и вернулась к придирчивому просмотру платьев.

Не найдя, что ответить, ласс некоторое время стоял рядом, слушая вопросы лаиссы Альвран и ответы мастера, после облокотился о прилавок, устав ждать, потому что девушка ушла в примерочную комнату и не спешила выходить оттуда. Зато подмастерья время от времени наведывались туда, неся, то нитки, то новые платья. Корвель почувствовал легкое раздражение, все более разраставшееся, по мере того, как шло время. Он уже чувствовал голод, усталость и недовольство долгой примеркой.

— Катиль, — позвал он.

— Подождите, Гален, — услышал мужчина, и поперхнулся от столь вольного обращения.

— Дорогая моя лаисса, вы решили скупить всю лавку? — раздраженно спросил сайер.

— Женский туалет не заканчивается платьями, — услышал он ответ. — Ласс Корвель, вы же сильный мужчина, вам совестно быть нетерпеливым.

Подмастерье, бежавший в примерочную комнату с коробкой в руках, вздрогнул, глядя на сжавшего кулаки господина, и поспешил исчезнуть из поля его зрения. Корвель выругался и тяжко вздохнул. Он никогда не присутствовал в моменты, когда Рагну посещал портной. Ласс занимался своими делами, и его ни разу не касались тонкости женского туалета. Мужчине было достаточно того, чтобы знать, как называется одежда, которую он снимает со своей временной подруги, но как она покупается, ему было плевать. И вот сейчас он исполнял роль охранника, столь же несвойственную ему, и ожидал под дверями примерочной комнаты, пока женщина, даже не его женщина, выберет все необходимое для своего гардероба.

— Катиль! — не выдержал ласс Корвель.

— Однако Святые обделили вас терпением, когда даровали вам остальные ваши добродетели, — сказала девушка, выбираясь из примерочной комнаты. — Уважаемый мастер Дади, я жду к утру свои платья, — обратилась она к портному. — Остальное мы заберем сейчас. Мою старую одежду пусть завернут отдельно.

— Как скажете, добрая госпожа, — на губах мужчины появилась искренняя улыбка. — Я был рад служить вам.

Корвель усмехнулся, выслушал цену и бросил на прилавок три золотых, превышающих стоимость всей покупки. Мастер Дади низко поклонился, благодаря господина за щедрость. Один из подмастерьев уже выходил из лавки, чтобы доставить обновки в дом сайера.

— Так значит, Катиль, вы считаете, что добродетели у меня все-таки есть? — с интересом спросил ласс Корвель, когда они вышли из лавки, и подал лаиссе руку.

— Несомненно, Гален, — ответила она, и мужчину вновь покоробила вольность девушки. — Вы сильны телом и духом, прямолинейны и без сомнения честны. Я уважаю эти качества. Ваша вспыльчивость и чрезмерная жесткость мне неприятны, но таков уж вы есть, и не мне переделывать вас.

— Вы обращаетесь ко мне по имени, — недовольно произнес сайер.

— Как и вы ко мне, — Кати без страха и смущения посмотрела на мужчину. — Вы мне не отец, не брат и не муж, но позволяете себе называть мое имя, не используя приставку — лаисса, как того требуют правила хорошего тона. Этим вы даете мне позволение вести себя так же в отношении вас.

Катиль ожидала ответа, рассчитывая на то, что ласс исправит свою оплошность, на которую она ему указала. Корвель вдруг широко улыбнулся, глаза его сверкнули весельем, и он ответил, пожав плечами:

— Ну и ладно.

— Что? — опешила Кати.

— Гален, так Гален, мне так даже больше нравится, — Корвель негромко рассмеялся, глядя на обескураженное лицо благородной лаиссы. — К Нечистому титулы, условности и правила, Катиль. Отныне нам жить с вами под одной крышей.

— Как вам будет угодно, ласс Корвель, — подчеркнуто вежливо ответила девушка и усмехнулась, признав за своим похитителем умение удивлять.

Корвель был бы сильно удивлен, если бы узнал, что и Кати ждала от него совсем иного поведения и готовилась к постоянной борьбе за свои честь и достоинство, а так же полному невниманию к ее нуждам и потребностям. И была не менее него удивлена, обнаружив, что кровожадный и беспощадный ласс, каким его было принято считать, в общем-то, не такой уж и плохой человек. А его вспышки она научилась гасить, что так же оказалось полной неожиданностью.

А в том, что их беседы доставляли удовольствием обоим, они и вовсе не считали нужным признаваться, даже самим себе. Но без разговоров с Корвелем Катиль начинала скучать не меньше, чем он. И все же благородные ласс и лаисса оставались похитителем и пленницей, а это забыть было невозможно.

Глава 8

Стражник, задремавший опершись на ворота, вздрогнул от громкого мужского смеха. Он еще некоторое время рассматривала весельчака, а после охнул и поспешил распахнуть ворота перед господином.

— Спим? — коротко спросил ласс Корвель.

— Нет, господин, — замотал головой стражник.

— Ну-ну, — хмыкнул сайер и... прошел мимо, так и излив на нерадивого воина своего гнева.

Тот снова протер глаза и даже поискал хвост у мужчины, подозревая, что это оборотень, явившийся под личиной господина, но хвоста не было.

— Ну и чудеса, — покачал головой страж, опять приваливаясь к воротам.

Ласс Корвель пребывал в приподнятом настроении. Он любил их беседы с Рагной, ему нравилось то внимание, с которым его слушала женщина. Но в такие минуты говорил, в основном, он. Сейчас же у него появился собеседник, приятный уже тем, что не подбирал осторожно слова, опасаясь вызвать недовольство вспыльчивого сайера. Лаисса Альвран оставалась собой, говорила, что думает, и это нравилось мужчине, напоминая ему самого себя, никогда не боявшегося высказать своих мыслей. И, как следствие, сайер не чувствовал привычного раздражения от беседы.