Охотники за луной

— Не откажусь, — маг довольно устроился на мягком диване и снова уставился на Алена.

Быстро осмотрела низкий столик, на котором уже находились различные напитки, располагались широкие тарелки с фруктами, свежими и засахаренными, сладостями, орехами. Мысленно отдав должное предусмотрительности Ренарда, который в отличие от меня навел справки и учел вкусовые пристрастия гостя, судя по тому, как потеплел взгляд Карризи, увидев все великолепие выбора, распорядилась подать кофе.

— У вас прекрасный дом, — обведя глазами гостиную, похвалил обстановку маг, — невероятно уютный, все предметы интерьера подобраны исключительно со вкусом.

— Это заслуга Элеры, — пояснил брат, — домом занимается она.

— Восхищаюсь вкусом и умением прекрасной леди. В Галгарии, такие женщины ценятся особо. Ваш муж — счастливый человек, раз заполучил такое сокровище. Красота, ум и талант. Каждое из этих качеств восхищает, а когда они сочетаются в одном человеке — изумляет.

— Моя сестра не замужем, — поправил его Ален.

— Как? — удивился Карризи, — но вы сказали, что она имеет право пользоваться титулом варидэ, а на него имеют право только замужние женщины.

— Это долгая история аль Карризи.

— Вдова? Какая жалость! Ваша сестра столь молода.

— Нет, она никогда не была замужем.

— Готовится стать жрицей?

— Нет. И давайте оставим эту тему.

— Хорошо.

Я сидела на кресле и ничего не понимала. От того, как посмотрел на меня Карризи, мне стало нехорошо так. В его черных глазах зажглась мрачная решимость и азарт. А в лицо словно повеяло ледяным морозным воздухом. Я почти ощущала, как кожу покалывает мириад снежинок, тая и противно стекая капельками воды.

Сглотнув комок, подступивший к горлу, постаралась отогнать еще и некстати подступившую тошноту, нашла причину плохого самочувствия. Корсет, не иначе! А еще парик, что меня бесил со страшной силой и, который я вынуждена была одевать на мероприятия подобного рода. Конечно, можно было пойти по пути большинства брюнеток, коих в Антарии было много и осветлять волосы, чтобы приблизиться к идеалу женской красоты, но, во-первых — мне было жалко портить шевелюру, а во-вторых — на торжественные приемы все равно пришлось бы одевать парик, как предписывал этикет. Да и нравился мне рыжий цвет волос, а на толпу одинаковых девиц, походить не хотелось совершенно. Пускай гоняются за модой и пытаются приблизиться к совершенству "нежной розы", это не мой вариант. Так что терпим и таскаем парик. Слава Селене, это не надолго.

— И сколько лет вашей сестре? — маг продолжал внимательно разглядывать уже меня.

— Мне двадцать один, — ответила сама, чувствуя, что начинаю раздражаться основательно, — но мы пригласили вас не ради меня, господин аль Карризи. Как я писала, ваше заключение необходимо моему брату. Все целители, которые его смотрели, не смогли справиться с последствиями несчастного случая. Вас, рекомендовали как лучшего и, нам с братом хотелось бы услышать ваше мнение по этому поводу.

— Вы выглядите моложе, несмотря на толстый слой краски на лице, скрывающей ее натуральный цвет и искусственные волосы, — удивился маг, делая вид, что не расслышал возмущение в моем голосе, — но и это еще одно достоинство. В Галгарии женщины стареют очень быстро, увы. Ваш будущий муж будет счастлив, обладая вечно молодой женой.

— Ничего не бывает вечным, аль Карризи, — прервал его брат, — сестра права, давайте вернемся к цели вашего приезда. Как будет проходить ваше обследование? Нужно ли ждать определенного цикла луны или выпить необходимый препарат?

— Нет, ничего не нужно. Я уже все увидел.

— И что вы скажете? — от нетерпения я готова была вскочить с дивана.

— Увы, вынужден признать, что бессилен в этом случае. Как ни прискорбно говорить, но лорд де Ансар останется недвижим ниже пояса до конца жизни. Конечно, остается надеяться на дар или пояс Сааяры, но тут все зависит от милости богини.

— Поясните, — в голосе Алена появился лед, — при чем здесь артефакты Сааяры?

— Это всего лишь легенда, — улыбнулся маг и взял с подноса маленькую чашечку с кофе. Вдохнул аромат и сделал небольшой глоток, смакуя напиток, — кофе хорош, напоминает о родине.

— Люблю легенды, — снова влезла я, забыв про собственное решение помалкивать.

— Это вполне понятно, моя госпожа. Все женщины любят красивые сказки, — снисходительно усмехнулся Карризи, — они услада для их слуха, заставляют глаза сиять подобно звездам и настраивают на романтический лад. Прекрасная леди Элера, вполне возможно, что вы уже слышали ее, она весьма известная и грустная.

— Просим, — поторопила его я.

— В давние времена, юная богиня, хранительница лунного камня и покоя на небосводе, влюбилась в смертного воина...

Карризи поставил чашку на стол, и, я невольно залюбовалось его руками, такими изящными пальцами, тонкими и красивыми, а когда он на мгновение взял вилочку, чтобы наколоть ею кусочек ананаса, в них неожиданно проскользнула скрытая сила и угроза... Но, видение ушло, когда гость откинулся на спинку дивана и на мгновение, прикрыл глаза, чтобы снова уставиться на меня и продолжил:

— Юноша, несмотря на юный возраст, уже успел покрыть себя славой. Не было ему равных на поле битвы, на ложе любви и в почтении к родителям. Да и сам он походил на бога — высокий, с длинными черными волосами и глазами цвета ночного неба. Богине хватило одного взгляда на него, чтобы влюбиться, но как часто бывает в таких историях — против оказался отец. Не дело мешать кровь с низкорожденными и дочери уже назначен жених, сам бог войны — сказал он и запретил деве даже смотреть на смертного. Сааяра, а это была она, несмотря на все послушание и почтение к старшим, не выполнила его приказ. В кровь ее уже проник сладкий яд любви и страсти и, не в силах противиться своей сути, она пришла к юноше в облике простой человеческой девы, разделила с ним ложе и отдала в знак своей любви лунный камень, который обязана была хранить. Ее отец был в ярости, ведь она не только осквернила свою непорочную красоту, причем со смертным и зачала от него, но и отдала одну из самых великих ценностей богов. Не помня себя от гнева, он убил и дочь, и воина. А когда очнулся от безумия, то увидел, что бездыханной лежит только Сааяра, а воин, благодаря подаренному ему камню — жив и пока реликвия у него, гнев богов для него неопасен. Умирая от тоски, и понимая, что своими руками убил любимую дочь, бог снял с себя серебряный пояс и одел на нее. Сааяра тут же очнулась от смертельного сна и бросилась в объятия отца, моля простить ее дерзость и непочтение.

— И что потом, — нетерпеливо спросила я, ибо Карризи снова закрыл глаза и замолчал, — она воссоединились с воином?

— Нет, конечно, — маг посмотрел на меня с удивлением, — воля отца священна не только для Сааяры, но и любой другой девы. Она больше никогда не делала попыток встретиться с воином.

— А он? Он пытался найти ее?

— Вначале пытался. Но отец Сааяры поступил мудро. Он отправил ее на небосвод, туда, куда воин никогда не смог бы подняться, и раз камень стал потерянным для богов, юная богиня сама охраняет небесное царство, каждую ночь освещая его. Прошли годы, юноша стал мужчиной и забыв про деву, женился на той, кого посчитали достойной его родители, зачал наследников рода и умер в богатстве и почете, когда пришло время.

— А ребенок Сааяры? Что с ним?

— Не знаю, — пожал плечами Карризи и улыбнулся, — моя госпожа, это всего лишь легенда. И рассказал ее я лишь для того, чтобы порадовать вас.

— Но вы сказали, что можно надеяться на дар и пояс Сааяры.

— Дар — это камень, подаренный по легенде воину после ночи любви, а пояс — тот, которым оживил ее отец. Моя госпожа, это просто легенда, но каждый целитель, видя перед собой безнадежный случай, вспоминает эту историю, как последнюю надежду на чудо, ибо мы не можем предугадать, когда боги обратят на нас внимание и проявят милость. Но всегда ждем этого и надеемся, понимая, что наших сил и знаний не хватает. Увы, в случае лорда де Ансар, я бессилен, как не прискорбно мне в этом признаваться.

— Благодарим вас аль Карризи, — сказал, до сих пор молчавший, Ален, — и за историю, и за попытку помочь мне. Надеюсь, вы извините нас с сестрой, но после такого диагноза мне хочется побыть одному.

— Понимаю вас, — мягко сказал маг, — и пусть Сааяра осенит вас своей милостью.

— Элера, проводи нашего гостя, — попросил брат, — я буду ждать тебя в кабинете. Ренард, отвези меня.

Я встала с дивана и с грустью посмотрела на каменное лицо Алена. Управляющий взялся за кресло и повез вглубь дома.

— Я провожу вас.

Мы молча прошли до входной двери. Маг, приняв у Ани плащ, одел его и снова внимательно посмотрел на меня.

— Приношу извинения за то, что мы не можем уделить вам больше времени, — постаралась сгладить поведение Алена.

— Я благодарю богов и за те минуты счастья, что они подарили мне и я мог лицезреть вас, моя госпожа. Могу ли я надеяться, что мы еще увидимся?

— Не думаю. Все мое время принадлежит брату.

— Ваша преданность достойна уважения и еще сильнее восхищает меня. Тогда мне остается надеяться на милость богини.

— Надейтесь, господин аль Карризи, но боги капризны и мы не можем предугадать, когда они проявят к нам свою милость, — вернула магу его же слова, — всего доброго.

— Я буду молить их о новой встрече с вами.

* * *

Закрыла дверь и быстрым шагом пошла к Алену, стягивая парик по дороге и освобождая волосы. Не стучась, толкнула прикрытую створку и вошла.

Ален снова сидел и смотрел на огонь. Поникший, раздавленный, хмурый.

Вздохнула, не зная, что и сказать. Я предполагала, что Ален возлагал большие надежды на такого известного мага и целителя, как Карризи, но старался не упоминать о его визите, рассчитывая на мастерство лекаря. И когда его надежду в очередной раз разбили на мелкие осколки, такие крошечные, что собрать практически невозможно, он готов был совсем упасть духом.

Бросив парик на пол, подошла и крепко обняла.

— Хороший мой, я найду другого лекаря.

— Нет! Больше никаких целителей, — бескомпромиссно заявил брат, — Лер, я устал. Если на то воля богов, я приму их решение.

— И это говоришь ты? — как не старалась, но в голосе прозвучала горечь, — Ален, я не узнаю тебя. Кто научил меня двигаться вперед, невзирая на ветер? Семь лет назад ты сказал мне: "Лер, мы все сможем, если будем вдвоем", и я поверила тебе. А сейчас ты готов сложить лапы кверху и поддаться унынию. Не допущу!

— Рыжик, ты слышала Карризи. Надежды нет.

— Она всегда есть, — упрямо заявила я и принялась расхаживать по кабинету, щелкая пальцами.

— Ну да, конечно! Наплевав на все вердикты лекарей и магов, мы верим, что все наладится. Так, какое у нас там наивернейшее средство? Пояс Сааяры? Или лунный камень? А может разыщешь саму Луну и попросишь ее вылечить меня? Лера, ты словно малое дитя веришь в сказки. Очнись и оглянись, боги давно забыли про нас и не собираются помогать.

— Если надо, и разыщу саму богиню, и найду ее дары, — закричала в запале.

— Угомонись, Рыжик. Все кончено. Прости, но ты не могла бы уйти, я хочу побыть один.

— Ален!

— Уходи, Элера.

— Хорошо. Я уйду, Ален. Мне все равно надо ехать к Брайсу. Но я вернусь и если ты будешь продолжать хандрить и заниматься самоедством, обещаю, я хорошенько тебя поколочу, — мрачно пообещала я.

— Договорились. А теперь оставь меня.

* * *

Вылетев из кабинета, я снова сорвалась на бег, но теперь уже от злости.

— Ренард!

— Да, госпожа.

— Проследи, чтобы господин Ален хорошо поел и вовремя лег отдыхать. Я ухожу.

— Будет выполнено, госпожа Элера. А сами будете ужинать?

— Нет. Распорядись, чтобы оседлали Грозу.

— Слушаюсь.

Кивнув ему головой, развернулась и снова перешла на быстрый шаг, поднимаясь к себе в комнату, намереваясь переодеться.

Все равно, в таком состояние у меня и кусок в горло не полезет. Слишком злая. И на Алена, с его внезапным пессимизмом, вместо привычной тихой раздумчивости, и на гада Карризи, который вынес вердикт и даже не попытался сказать об этом помягче, щадя чувства брата, но зато не отказал себе в удовольствие выпить кофе и съесть полтарелки сладостей, и это не считая отношения ко мне. То смешал меня с помоями, то начал оказывать знаки внимания и говорить комплименты.

Нет, слишком много впечатлений за один день. Если продолжать в том же духе, я превращусь в истеричку и начну на людей кидаться. Не выспалась, это понятно, но все равно, я умудрилась совершить столько глупостей за сегодня, что Ален прав, когда назвал меня ребенком. Один эпизод с Сефером чего стоит. Нет, надо срочно успокоиться и отправляться к Брайсу. Нам надо забрать товар и доставить его магам. И, хотя Брайс собирался сделать это сам, не думаю, что он будет против моей компании, а я немного отвлекусь. Надо заполнить мысли чем-то иным, и не думать о Сефере, да и Алене тоже. Итак, сегодня уговорю кэпа взять меня с собой и возражения слушать не собираюсь! Все, буду думать только об этом, а все остальное оставлю на потом.

Практически сорвав с себя платье, проворно влезла в привычные брюки и рубашку. Быстро расчесала и заплела волосы, умылась и стерла с лица косметику, надела амулет, обулась и подхватив плащ, снова побежала вниз по лестнице.

— Леди, Гроза готова, — доложил Ренард.

— Спасибо.

Вышла наружу и поняла, что окончательно наступил вечер, а солнце готово скрыться за горизонтом. Потянуло прохладой с моря, так что плотнее запахнула плащ. Приняв у конюха лошадь, забралась в седло и пустила ее рысью.

Кобыла недовольно покосилась на меня, чувствуя внутреннее состояние, но послушно побежала вперед. Отдохнувшая, накормленная, и довольно спокойная. Полная противоположность наезднице.

В моих мыслях царил полный раздрай. Взвинченная до невозможности, я только нервировала бедное животное, то посылая в галоп, то притормаживая, вспоминая, что не стоит в городе ездить быстро. Но встречные патрули меня игнорировали, впрочем, по вполне объяснимой причине. Комендантский час еще не начался, но уже приближался, так что я вполне походила на торопящегося домой горожанина.

Быстро покинув центр и добравшись до Прибрежного, по привычке отпустила поводья, предоставляя Грозе выбирать и скорость и дорогу. И с одним, и с другим она справилась прекрасно и через полчаса я оказалась у трактира Ваона. Спрыгнув на землю, кивнув подбежавшему Лассу и молча поручив ему лошадь, быстро забежала внутрь и нашла Брайса взглядом.

Кэп сидел за столом около камина и что-то писал в толстом гроссбухе.

— Селена? Что случилось?

Он нахмурился и отложив книгу, поманил меня рукой. Подбежав и оказавшись в надежных объятиях Брайса, я, наконец-то, немного расслабилась.

— Ален, — коротко сказала я и прижалась к кэпу.

— Ну, не переживай, — меня погладили по голове, успокаивая, — есть хочешь?

Кивнула, внезапно вспомнив, что в желудке побывал только кусочек яблока, съеденного на рынке, ибо дома мне и кусок в горло не полез.