Посольство

Словно услышав его мысли, всадники сбавили скорость, а ближе к застывшему в молчании офицерскому строю вообще перешли на шаг. Глемас поразился, как такие громадные животные могут двигаться так мягко. Только что от их прыжков, казалось, тряслась земля и вдруг они словно стали подкрадываться, медленно переставляя лапы с выскакивающими когтями. "Дракон, зачем всадникам оружие? Их звери сами по себе оружие!"

Метрах в десяти перед коробкой Алгатцев отряд баррахцев остановился. Звери хоть и встали на одной линии, но не застыли, а постоянно шевелились — дергались, крутили головами, подгребали лапами, оскаливали пасти, порыкивали, показывая набор острейших зубов. "Они хищники, — определил Глемас. — Чтобы есть растения, нужны совсем другие зубы". Наездники мотались на шеях нетерпеливых зверей и выкрикивали какие-то команды, похлопывая тех по голове. Звери отмахивались, но строй не нарушали. Гронберг, наконец, смог немного разглядеть наездников: все были в круглых металлических шлемах, сзади из-под шлема спускался на плечи кусок ткани или мягкой кожи, форма у всех была одного цвета и покроя. "Армия, а не сброд, значит, все верно — власть здесь обладает реальной силой". Прозвучала команда, первые ряды раздвинулись, и вперед выехал воин на особенно крупном звере. В строю Алгатцев тоже зазвучали команды. Офицеры перестроились, разделились на две половины и, четко отбивая шаг, разошлись, давая дорогу всаднику.

— Кто вы? — голос приблизившегося к трапу воина звучал твердо и уверенно.

"Непуганые дети, — усмехнулся гронец. — Не понимают, что одного слова принцессы хватит, чтобы уничтожить не только их, но и вообще все живое на планете".

"Но, правда, только пока работает электроника" — самокритично признал он.

Соблюдая этикет, принцесса промолчала. Вместо неё ответил главный дипломат — лорд-канцлер Семиль Керли.

— Посольство Звездной Империи прибыло, чтобы установить добросердечные отношения с жителями Барраха!

В рядах всадников раздались смешки. Похоже, они действительно чувствовали себя хозяевами положения. Даже всегда спокойный Глемас почувствовал, как внутри просыпается что-то имперское — эти деградировавшие поселенцы позволяют себе подсмеиваться над посольством самой мощной цивилизации обитаемого космоса. Но он сразу подавил в себе зарождавшийся гнев. Ведь это мы искали встречи с ними, а не они. И пока они для нас важнее всего на свете. Гронец, в силу своей профессии, знал о происходящем на границах Империи достаточно, чтобы понимать это. Империя таяла, также как Кармадонский Союз и Вольные Миры. И если ключик к разгадке этой тайны лежит на этой планете, он готов принять все правила, предложенные баррахцами.

Воин нетерпеливо махнул рукой, и смешки за его спиной смолкли.

— Ты старший? — грубо обратился он к лорду. — Ты будешь говорить?

Принцесса Алгала вдруг нарушила весь дипломатический этикет. Она выступила вперед и сняла шлем. Густые волосы рассыпались по плечам.

— Я буду говорить! — властно ответила она. — Но только с тем, кто равен мне! Я принцесса Алгала Аллювиель Блиц Голиеконе!

Она надменно смотрела на опешившего баррахца.

— Баба! — ветром пронеслось по рядам всадников.

Воин на секунды замешкался и, видимо, чтобы убедиться, что глаза не обманывают его, спросил:

— Старший посольства — женщина?

Алгала гордо встряхнула головой и опять ответила сама:

— Да, я женщина! А тот, кто разговаривает со мной — мужчина?

Всадники недовольно зашумели. Абориген взвился, глаза его сузились — видно было, что он разозлился. Но принцесса не дала ему заговорить.

— Если это так, то почему он не говорит о деле, а словно женщина начинает гадать, кто перед ним? Я посланник Императора и этого достаточно!

Глемас заметил, что во время этой перепалки лицо лорд-канцлера несколько раз меняло выражение; похоже, душа дипломата не могла вынести такого прямого диалога. Воин справился с собой и опять знаком заставил свиту молчать.

— Я — Руханес, сын правителя великой Империи и повелитель города Ара! — ответил он, гордо выпрямившись и приподнявшись на стременах. С убийственной вежливостью, он продолжил: — Так что великая принцесса говорит с равным и может не переживать, что её слух своими речами оскорбляет недостойный.

По рядам баррахцев прокатились одобрительные возгласы — воинам понравилась речь своего командира. "Похоже, нравы здесь простые, — подумал гронец. — Нашим дипломатам придется несладко. Но паритет баррахцы соблюли — родственницу Императора встречает сам сын правителя".

— Принцесса, — продолжал между тем Руханес. — Сейчас за вами прибудет повозка.

Действительно, что-то еще приближалось к космодрому. Глемас давно это заметил. Сын правителя развернул рыкнувшего зверя и обратился к имперцам:

— Остальным придется идти пешком. Ничего, здесь недалеко — мы доехали за какой-то час.

В его голосе сквозил сарказм. Воины опять одобрительно хохотнули. Принцесса ничем не показала своего недовольства или раздражения. Алгатцы тоже стояли как на параде — ни один мускул не дрогнул на их лицах. "Молодцы, — невольно порадовался Глемас. — Пусть местные посмотрят, как должны вести себя настоящие солдаты".

Тем временем к собравшимся подъезжала обещанная повозка. Приблизив изображение, Гронберг рассмотрел её: средство передвижения было вырвано из глубокой древности; повозку на огромных — выше роста человека — колесах тянул такой же зверь, как и те, на которых прибыли всадники, только еще крупнее.

Принцесса, лорд-канцлер и несколько алгатцев из личной охраны разместились в повозке. Остальные построились в колонну. Глемас тоже подбежал и встал в строй. Раздалась команда, и все двинулись. Гронец обернулся — капсула казалась безжизненной — все трапы подняты, люки закрыты. Но он знал, что это не так — экипаж сейчас напряженно следит за всем происходящим на стартовой площадке. "Интересно, что они будут делать, когда откажет электроника, и корабль станет мертвым?". Мысль была праздной, и он отогнал её. Конечно, на этот случай разработан свой план действий, флотские тоже свой хлеб не зря едят.

Повозка, несмотря на всю свою неуклюжесть, двигалась гораздо быстрей, чем люди. Через некоторое время она, сопровождаемая Руханесом и несколькими воинами, оторвалась от основного отряда. Гражданские — дипломаты — шли в центре колонны. Глядя на их лица, гронец убедился, что случайных людей здесь не было. Все шагали ровно, не отставая от тренированных алгатцев. На лицах не появилось ни одной недовольной гримасы. Всадники кружили вокруг колонны. По сравнению с ними, пешие Имперцы передвигались очень медленно. Поэтому наездники то уносились вперед, то опять возвращались. В пути произошло то, чего ждали все и все опасались. Глемас заметил, что Алгатцы, а затем и дипломаты начали переглядываться и бросать короткие тревожные реплики. Расслышав о чем речь, он взглянул на коммуникатор. Тот умер: экран потемнел, и индикация погасла. "Ну, вот — началась жизнь без электроники, — констатировал он. — Добро пожаловать в прошлое".

Шли уже несколько часов, когда появились первые признаки приближающегося города. Сначала, когда вышли с заброшенного космодрома, дорога, зажатая кустарником, была безлюдна. Но чем дольше они шли, тем больше появлялось местных. Сейчас не проходило и нескольких минут, чтобы не встретились повозки или просто пешеходы. Всадники резкими гортанными выкриками сгоняли встречных с дороги. Те сходили на обочины и стояли, удивленно рассматривая невиданное зрелище.

Дорога уже давно вынырнула из зарослей. Вокруг расстилались поля. Какие-то растения высотой в человеческий рост плотной стеной заполняли их. "Они, явно, неплохие земледельцы, или климат и земля благоволит баррахцам. Такие ухоженные поля не посрамили бы и Грон". Горы, о которых так много говорили при подготовке высадки, тут раздвинулись, образуя широкую долину, и лишь где-то далеко маячили синие ломаные гряды их вершин.

Впереди, там, куда вела дорога, появились башни города. После увиденного ранее, гронец ожидал увидеть совсем не это. Многоэтажные здания белели и сверкали зеркалами стен, как обычный город Цивилизованных Миров. Таких миллионы на тысячах планет. Но первое впечатление обмануло. Когда подошли ближе, стало видно, что верхние этажи высотных домов зияют многочисленными пустыми провалами. Большинства окон не было. Некоторые здания были закопчены. Следы давнишних пожаров.

По мере приближения, картина становилась все более удручающей. Дома были обжиты только внизу, максимум два этажа. Из окон торчали какие-то цилиндры. Из некоторых шел дым. "Они используют в жилищах открытый огонь", — наконец, сообразил Глемас. Слева от дороги появилось двухэтажное здание, тоже постройка времен колонизации. Что было здесь раньше, Гронберг не понял, но сейчас оно использовалось как застава стражи. На углу крыши развивался длинный узкий флаг со знакомой эмблемой — Государственный знак главного королевства. Этот символ Глемас помнил — он был в тех скудных сведениях, что смогли передать зонды и миссия нифлянцев. "Кстати, а где наш зеленокожий? — Подумал гронец. — На церемонии встречи он не появился. Остался на транспортнике или сидит вместе с экипажем в капсуле?" Глемас привык, что у Министерства всегда есть доступ к любой информации, и сейчас он испытывал нечто похожее на голод. Вот что значит чужая операция. Конфронтация Хозяйственного Управления и МРОБ, такая идиотская на взгляд отсюда, продолжала действовать. "Насколько больше было бы пользы от меня, если бы Ширан мне доверял. К черту политику! Надо самому вживаться в эту действительность и вести свою партию. Похоже, Алгала мне доверяет".

Он отвлекся и, стараясь ничего не упустить, начал разглядывать окружающее. Наверное, проехавший раньше отряд, сопровождавший повозку с принцессой, предупредил стражу — их не останавливали. Воины в кожаных доспехах лишь оттеснили многочисленную толпу, скопившуюся на входе в город. Сейчас они выстроились цепью вдоль обеих обочин и с любопытством разглядывали проходивших. Несмотря на долгий путь, Алгатцы не потеряли строй, а при входе в город, даже наоборот, расправили плечи и гордо подняли головы. "Рефлекс, — улыбнулся агент. — Парадная рота. Они так реагируют на скопление зрителей. Но, все равно молодцы — пусть местные увидят, как должна выглядеть армия. Хотя воевать гренадерам вряд ли придется. Скорее всего, все будут решать эти, — он перевел взгляд на шагавших с отсутствующими лицами дипломатов. — Или, как на Зорне, все сделает землянин". При мыслях о Кротове в душе потеплело. "Вот подарок я добыл для Империи. Если он и здесь все разрулит, то Императору впору делать его своим советником. Интересно, где он сейчас?".

Воины-наездники торопили. Похоже, находиться в городе зверям не нравилось. Из-за этого всадники тоже стали нервными и криками подгоняли шагавших имперцев. "Наверное, со стороны мы больше похожи на пленных, а не на дружественное посольство". Зверям было мало места, они рыкали на вездесущих мальчишек водоносов и постоянно готовы были кинуться на кого-нибудь. Наездники с трудом справлялись с ними. Хотелось есть. Хотя во время короткой остановки недалеко от города многие перекусили, Глемас этого делать не стал — идти по жаре потом станет совсем невыносимо. "Надолго же нам придется забыть о костюмах с терморегуляцией', — гронец посмотрел на жителей: большинство и мужчин, и женщин ходило в легких штанах и длинных свободных рубахах, при этом женщины составляли явное большинство. Со всех сторон доносились запахи пищи, во многих местах её готовили прямо на улице. По городу шли недолго. Похоже, их специально завели с этой стороны, чтобы недалеко идти до выделенного им места. Показался длинный забор, тоже построенный еще во времена расцвета. Плиты строительного пластика потемнели. Дома раздвинулись, давая место огороженной территории. У ворот, которые вручную открыли двое баррахцев в форме, наездники передали имперцев другим воинам, а сами рысью умчались дальше вдоль улицы.

Внутри ограждения когда-то росли деревья, их пни, срезанные почти в уровень земли, до сих пор торчали то тут, то там. "Похоже на бывший парк". От былого великолепия остался только кустарник с темными листьями и яркими крупными цветами. Вдали, среди кустов, белело длинное двухэтажное здание. Огороженная территория была довольно большой, противоположной стороны забора не было видно. Фургона, увезшего принцессу, здесь не было. Многочисленная охрана, появившаяся, как только имперцы вошли на загороженную территорию, оцепила втянувшийся в парк строй.

— В этом доме, — воин в кожаном шлеме с меховой оторочкой показал на белое здание среди кустов, — для вас приготовлены комнаты. Отдохните, позже вас накормят.

Вперед вышел Сирус Алкези.

— Прежде всего, мы хотим знать, где находится наша принцесса Алгала Аллювиель Блиц Голиеконе! Иначе мы сами пойдем искать её!

Шрам на щеке полковника побелел. Глемас понял, что это не простая угроза. Сплотившиеся вокруг своего командира алгатцы уже схватились за мечи. Понял это и старший из охраны. Он крикнул какую-то команду на незнакомом языке и в руках у охраны появились луки. Из ворот и из глубины парка бежали еще баррахцы. Воздух накалился. Чувствовалось, еще немного, и дело дойдет до непоправимого.

Ситуацию разрядил Ник Бреге — секретарь посольства. Этот немолодой уже человек держался так, словно и не шел сегодня вместе со всеми несколько часов под палящим солнцем. Мундир с высоким стоячим воротником был застегнут на все пуговицы. Даже сапоги он успел протереть. Дипломат шагнул вперед и успокаивающе начал говорить. Сначала он обратился к полковнику.

— Полковник, я прошу вас остановиться. Сейчас мы во всем разберемся.

Потом он смело направился к воину в шлеме с меховой оторочкой. Когда он подошел, пара луков с наложенными стрелами и натянутой тетивой уставилась ему в лицо. Низенький толстый воин поднял красное лицо на высокого нескладного человека. Тот, не давая аборигену выплеснуть свое раздражение, начал:

— Многоуважаемый воин, я прошу прощения, что обращаюсь к вам так, поскольку пока не знаю вашего имени и звания. Я всего лишь простой секретарь посольства и не достоин разговаривать с воином, имеющим под своим началом столь многочисленное воинство. Но, мой начальник, лорд-канцлер Семиль Керли, к сожалению, находится сейчас вместе с принцессой Алгалой — главой нашего посольства. Поэтому, я вынужден обратиться лично и прошу вас простить меня за это.

Мягкий уговаривающий голос секретаря лился и лился. Он вкратце коснулся истории вопроса, обходя все острые углы. Вознес хвалу правительству, так мудро правящему баррахцами, воинам, имеющим столь грозный вид и прочее, прочее, прочее... Луки, направленные в лицо Бреге, давно опустились, а он все продолжал свою речь.

"Вот дает! — усмехнулся про себя Гронберг. — Заговорил всех. Столько болтает и до сих пор ничего конкретного не сказал". Полковник и Алгатцы тоже расслабились. Но, как оказалось, Бреге все-таки помнил, о чем говорил Алкези. Исподволь он подвел свою речь к тому, с чего начал полковник — к вопросу о принцессе.