— Может быть, попробуем вместе атаковать подопытного? — обратился меж тем Горах к Кирре с Миррой и Виниону — а то, Данил что-то у нас и в огне не горит и в г..е не тонет — добавил он.

— Типун тебе на язык — не остался в долгу Данил.

— А почему бы и нет — расставил все точки над i Касауш — давайте посмотрим, как отреагирует защитный браслет на одновременную атаку с четырех сторон, да ещё разными видами магии.

— Всё писец — обреченно подумал Данил — применение стольких видов магии приведет к помехам в постановке защиты от каждого, и, как результат, останутся от меня рожки да ножки.

Меж тем, пока Данил предавался унылым мыслям, все участники эксперимента разошлись по своим местам и с нетерпением стали ждать разрешения Касауша на начало атаки. Судя по загадочным улыбкам, блуждающим по лицам нападающих, а особенно на сёстрах-близнецах, подготовили они что-то мерзкое и гадкое. Данил уже скрестил пальцы позади себя, пошептал молитву, и тайком сплюнул трижды через левое плечо, но уверенности ему это почему-то не принесло. Хоть он и знал, что школьная защита не даст его убить, но, тем не менее, никто не отменял нефатальных ран подопечного, что огорчало Данилу ещё больше.

— Ладно, если не могу вмешаться в процесс, то хоть посмотрю, что они будут на меня кастовать — наконец решил про себя Данил и приготовился сразу уйти как можно глубже в другой временной слой, при начале действий.

Пока шли приготовления, Данил внимательно оглянулся вокруг: практически все одноклассники делали свои задания вполсилы, заинтересованно поглядывая в их сторону, как бы спрашивая: и что вы там делаете? А некоторые, особенно наглые, так вообще бросили заниматься, внимательно наблюдая за ходом их тестирования.

Вдруг послышалось:

— Бой!

Данил рефлекторно ушёл вглубь временных слоев. Посчитав это достижение недостаточным, он пробился ещё через три, и только тогда смог спокойно наблюдать, чем занимаются остальные, не обделив никого вниманием:

Кирра.

Кирра, с отрешенным лицом, конечно же, колдовала что-то из магии огня: она стояла, закрыв глаза и опустив раскрытые ладони вниз, а вокруг неё по только ей известной траектории, с каждым мгновением всё быстрее и быстрее, крутились 2 больших огненных шара, оставляя за собой багровый след, через пару вздохов превратившихся в огненные кольца обвивающие тело Кирры. Неудержимый взмах век, и кольца разрываются, а на свет появляются две извивающиеся шеи, перевитые протуберанцами, на которых находятся головы, отдаленно напоминающие драконьи, конец которых теряется за спиной Кирры.

— Ни хера себе — подумал опешивший Данил — это ж заклинание Огненной Гидры, хоть у неё и всего два туловища, но всё равно — это ж уровень мага 1 класса, да она в заклятье с полтысячи КЮ вбухала. Кирра что, повыделываться решила или смерти моей захотела?

Тем временем Мирра.

Мирра, как и предполагалось, использовала убойное заклинание из школы холода. Сжав руки, как будто хотев сделать снежок, она сосредоточенно шептала известные только ей слова, а навстречу им из-под рук всё ярче и ярче выбивались тёмно-голубоватые всполохи неизвестного заклинания. Присмотревшись, Данил увидел, как из рук заклинательницы тоненькими ниточками тянулась энергия к центру творимых действий. Смотря на это, ему враз расхотелось встречаться с творением рук Мирры.

Тем временем Винион Касауш.

Решив сделать послабление, Винион, кстати к слову, полноценный боевой маг воздуха 1 класса, кастовал заклятье не очень энергоемкое, но очень сложное в исполнение — Вихрь Молний. Но Данил не знал об этом, он только видел, как по напряженному телу преподавателя стали пробегать маленькие ветвистые молнии. Однако они не уходили, заземлившись в пол, а собирались в сферу перед Касаушем, к которой тот прикасался только кончиками пальцев. Но самое плохое, что заметил Данил, было то, что их количество неуклонно увеличивалось. Наконец, Винион усилием воли поднял сферу молний на уровень плеча, видимо решив, что пару сотен маленьких разрядов хватит для атаки, собираясь запустить в Данилу свое мерзопакостное заклинание, что не было гуд с точки зрения защищающегося.

Тем временем Горах.

Горах, уже вовсю кастовал заклинание из арсенала хаоса, когда Данил в последнюю очередь обратил на него внимание.

— Вот, блин, ненасытный: ему лишь бы разрушать и убивать — подивился кровожадности демона Данил.

А тот, меж тем объятый кровавым пламенем, вычерчивал очень замысловатую объемную руну перед собой, постоянно от души напитывая её своей силой, и, судя по выступившему на лбу поту, это заклятье с трудом, но давалось ему...

Тем временем защитный амулет Данилы.

Мельком взглянув на то, кто что кастует, Данил не на шутку струхнул: все заклинания были отнюдь не низкоуровневые и явно не использовались для поджарки сосисок, а при мысли, что он сам является такой сочненькой сосисечкой, которую надо хорошенько прожарить, ему становилось дурно.

Но изменить что-либо уже было не в силах Данила, и поэтому он, ухватившись, как утопающий за соломинку, стал смотреть за реакцией защитного браслета на атакующие заклинания. А посмотреть тут было на что: сначала, ничего не происходило, но как только все нападающие: кто на две трети, кто наполовину, докастовали свои заклинания, браслет, словно решившись, бодро активизировался. От ног Данилы вкруговую стала постепенно прорисовываться непонятная вязь, поднимаясь выше к его голове, которая переплетаясь между собой, стала составлять единое целое. А пространство между энергетическими линиями стало подергиваться непонятной зыбкой рябью. По мере заключения Данилы в кокон этим странным заклинанием, вязь проявлялась всё отчетливее, переливаясь приятным светло-бирюзовым цветом. Наконец, достигнув верхушки над Данилой, вся поверхность резко полыхнула до рези в глазах, образуя подобие купола, по поверхности которого начали по часовой стрелке перемещаться, превратившись из вязи в незнакомые для юного мага, руны, а сам браслет изрядно нагрелся.

Тем не менее, время, хоть и замедленное, неумолимо мчалось вперед, как бы не хотел этого Данил. Первый, всё-таки сказался опыт и ранг, атаковал Касауш, запустив в Данилу свой Вихрь Молний. Но тот не оправдал ожиданий своего создателя: как положено, соприкоснувшись с защитой противника, он рассыпался сотнями мини-молний, которые самостоятельно стали искать брешь в препятствии к своей цели, но купол-защита, только усилив свечение, не пропускал их внутрь. Разряды бессильно искрили, дрейфуя по поверхности защиты, но пробраться внутрь и причинить вред, было выше их сил.

А в это время Данил, завороженный этой борьбой, заметил, что Кирра, наконец, доколдовав Огненных Гидр, незамедлительно пустила их в бой. Те, выпустив перед собой по паре файерболов, бросились с раскрытыми пастями на защищающегося. Ожидаемо, файерболы не произвели на защиту никакого воздействия, размазавшись бесформенными пятнами по ней, а вот так рьяно бросившиеся вперед гидры были с хрустальным звоном встречены невидимой стеной, граница которой проходила, как оказалось, аккурат с перетекающими по замкнутому кругу рунами. Стукнувшиеся на всем ходу гидры, на несколько десятков микросекунд были оглушены, и, совсем по-человечески, мотали головой из стороны в сторону, стараясь сбросить дезориентацию, были выведенные из строя. Этого времени хватило, чтобы решить исход боя.

Чтобы Данил не расслаблялся, как назло на помощь Кирре, пришла сестра, запустив в него так и неиндефицированное им заклинание, смотря на которое, волосы у Данилы встали в дыбы, а безумная мысль, промелькнувшая в голове у того:

— А на что же способны архимаги, в особенности магистры — была глубоко запрятана в подкорковое пространство, при виде этого ужаса, который приближался к Даниле.

Нет само заклинание, напоминающее слегка голубоватого цвета морского ежа, не вызывало это чувство, но вот, так сказать, инверсионный след от него, заставлял предаться унынию — в нем казалось застыло все: и пылинка, встретившаяся на пути, и отражение, и свет, который поступал сквозь витражи полигона, абсолютно всё... Как узнал Данил позже, его восприятие было недалеко от истины. А страшное заклятие, выпущенное с легкой руки Мирры, продолжало свое путешествие, заставляя Данилу зажмурить глаза, и ждать наилучшего. Оно последовало, после того, как тот услышал треск, будто издаваемый льдинами при начале ледохода весной на большой реке. Осторожно открыв глаза, Данил обнаружил, что, в прекрасной до Мирриного заклятья, защите, образовалась обширнейшая трещина, нарушавшая всю гармонию. Правда, края стали немедленно затягиваться, стараясь вернуть прежний вид, НО ЭТО БЫЛО НЕ ВСЁ!!!

Горах, выпавший из внимания Данилы по причине агрессивных действий со стороны Мирры, вышел на первый план, наконец, доделав свое трудновыкастоваваемое заклятье. Данил не успел даже пикнуть, как пол под ним превратился в багровую кипящую лужу без дна. Доли секунды и множество вырвавшихся из этой субстанции полурук-полущупалец в два счёта полностью обхватывают защитную сферу браслета, не оставив ни щелочки, сразу стараясь утянуть его в свое кипящее варево. Данил оказавшись внутри этого своеобразного кокона, почувствовал, как сильно нагрелся браслет на руке, а защитные руны неистово вспыхнули, пытаясь удержать Гораховское заклятье. В результате образовавшийся багровый шар завис в нерешительности на месте, как бы давая размышление на тему: кто победит. Но вот через пару мгновений из сплошной багровой массы прорезался первый ярко-бирюзовый луч света, затем второй, третий, десятый вся поверхность стала покрываться ими, переходя в трещины, через которые уже было видна Данилина защита. Апогеем данного противостояния стал резкий хлопок, разорвавший полуруки-полущупальца на куски, которые от души стали орошать всё вокруг, плавясь и мерзко воняя при этом. А багровая лужа, с недовольным чавком захлопнувшись, исчезла. Через секунду об этом убийственном заклятье напоминал только неприятный запах. Данилина защита, посияв пару ударов учащенно бьющегося сердца, резко померкла, становясь бледным призраком былой мощи. Чем и не преминули воспользоваться очухавшиеся Киррины Огненные Гидры, ставшие долбить защиту со скоростью отбойного молотка, на которой после каждого удара стали появляться многочисленные трещинки. Ещё пару секунд, и Кирра, наверное, добила бы его, но её остановил Касауш:

— Всё, хватит, достаточно, а то ещё амулет от перегрузки сгорит!!! А не хотелось бы терять такую уникальную вещь.

Кирра с сожалением рассеяла свое заклятье, кидая Даниле многообещающий взгляд: мол, ты ещё у меня попляшешь...

Больше не чувствуя опасности браслет снял остатки защиты. А Данил устало сел на камни, покрывающие пол: сказалось нервное перенапряжение.

Горах подойдя к сидящему, дружески потрепал его по плечу, и гаркнул над самым ухом:

— Что разлегся, как будто у нас других дел нет, собрался тряпка и марш работать!

Данил от неожиданности сначала подорвался с места, и только потом до него начала доходить абсурдность ситуации, под дружный хохот всех участвующих в испытании.

— Нет, ну ты даешь — сквозь смех выдавил из себя Горах — подскочил как гоблин какой-нибудь зачуханный. Кирра с Миррой, вообще повисли друг у друга на плечах от хохота, снимая таким образом усталость и напрежение после поединка.

Отсмеявшись Касауш наконец сказал им махнув рукой:

— Ой, насмешили так насмешили, да ладно от оставшейся пары я вас освобождаю, но — тут же пригрозился он — на следующей буду спрашивать с вас по всей строгости. А теперь марш отдыхать.

Сёстры с Горахом тут же принялись исполнять наставление преподавателя, подхватив под руки обиженного на весь мир Данилу, и шумной толпой отправились на выход под завистливые взгляды одногрупников. Выйдя из здания и подставив лицо прохладному встречному ветерку, Данил постепенно оттаивал, но, ещё дуясь, буркнул демону:

— И что теперь? Какие будут предложения у нашего хваленного трудоголика?

Горах, предварительно переглянувшись с близняшками и увидев едва заметные кивки согласия, радостно потирая ладошки, сказал Даниле:

— Я думаю, что такое событие, надо хорошенько отметить!?

— Вам бы лишь бы бухать! — всё ещё не оттаяв, произнес Данил.

— Ладно, хватит тебе злиться, подумаешь немного подшутил — незлобно парировал Горах — поехали развеемся, а то уже два месяца как лабораторные крысы живем — с этими словами схватив вяло протестующего Данилу под мышку и усаживая на заднее сиденье своего спортивного талана. Полетели они, разумеется, в "Лунного эльфа", хотя по мнению Данилы его давно пора было переименовать в "Пьяного эльфа", так как мало кто из посетителей уходил оттуда не под шафе. Зайдя и попросив лучшие места они принялись гулять с размахом — лучшего кархака, лучшей закуски и так далее и тому подобное. Уже изрядно набравшись, Горах с Данилой спохватились — им же ещё сегодня надо было сделать рекламный ролик, текст к артефакту, и пропуска в город на завтра. Сыпля комплиментами и извинениями перед Киррой с Миррой, которые к счастью оказались понимающими девушками, Данил с Горахом отвезли их домой, по пути купив и подарив им красивейшивые букеты цветов, от которых сёстры окончательно разомлели. Прощаясь, поцеловали их в щёчки, и с непритворными вздохами провожали удаляющихся в здание близняшек.

— Блин, а так хорошо начиналось — философски заметил Данил, по возвращению их в особняк Гораха на талане.

— И не говори — грустно поддержал товарища Горах — но работа превыше всего.

— Ага, у нас ещё говорят: сделал дело гуляй смело, а вообще, что мы так торопимся? — задал вопрос Гораху Данил.

— Понимаешь — начал тот — через 5 дней будет аукцион, который проводится раз в 50 дней в Ад сети магазинов для уникальных артефактов, поэтому надо в обязательном порядке попасть на него, ждать следующего мне совершенно не хочется...

— А если его никто не купит, нам что ждать 50 дней? — озадачился проблемой Данил.

— Не смеши меня, после показа ролика сегодняшних испытаний, покупатели слюной изойдут, дожидаясь открытия аукциона, я, если честно, не ожидал такой адаптивности от защитного амулета.

— Может цену тогда ещё поднимем? — высказал свое мнение Данил.

— Может быть, но сначала посмотрим какую цену назовут оценщики при принятии заявки на продажу артефакта и просмотра ролика о его возможностях.

За таким обсуждением они подъехали к дому Гораха.

— Так, давай ты в дом начинай монтировать голографический ролик, распоряжение работать тебе на моем стационарном комме я уже дал — начал обсуждение предстоящих дел демон — а мне предстоит делать нам пропуска.

Высадив Данилу с кристаллами записи, он укатил утряхивать данную проблему. Вздохнув, Данил вошел в дом, разделся, по пути на кухню зашел в ванную комнату, где умылся и причесался, а потом, сделав себе огромный бутербродище из подручных съедобных ингредиентов, уселся за работу, предварительно проведя на Гораховском комме сеанс протрезвления. Работа так и спорилась, поэтому по прибытию Гораха часа через три, была уже полностью произведена нарезка самых интересных моментов с лучших ракурсов. Поужинав, где по ходу выяснилось, что всё нормально — пропуска уже были у Гораха в кармане, они рьяно бросились доделывать начатое: смонтировали в ролик нарезки, и сделали звуковое рекламное сопровождение его. На это ушёл весь остаток вечера и начало ночи.