Плакучая Ива. Часть 2 - Проклятый дар

Да... несколько часов забытья алкоголь мне сможет дать. А уж потом, когда все мысли улягутся и перестанут скакать в голове, я начну действовать. К тому же, Храм сегодня уже закрыт, а по воскресеньям там проходят только службы во славу Творца нашего и жрецам будет не до меня. И в понедельник наконец-то я увижу Василиса, с которым смогу разделить свою беду. Он, как друг, будет обязан мне помочь!

— Не считаю, что самогон лучшее решение, но отказать не могу, — ответил Ирвен, обхватил меня за плечи и перенес нас в холл своего особняка.

И почему я не маг? Раз — и ты уже далеко-далеко от всей мирской суеты. Можно сбежать в уединенный уголок на недельку-другую, и все проблемы покажутся просто мелкими неурядицами. Ведь маги не морфы.

— Хорошо погуляли, лэрд, леди? — Генри словно знал, что именно сейчас мы появимся. Он без малейшего удивления принял у нас плащи и, после того как Ирвен его отпустил, удалился.

— Ну что, на кухне будем напиваться или приказать на стол накрыть в столовой? — поинтересовался у меня напарник.

Уж больно резво он взялся за выполнение моего пожелания. Хотя, чему удивляться? Если моя догадка верна, то такое поведение с его стороны обосновано. Придется еще держать ухо востро, чтобы его забота не зашла дальше дозволенного. Ведь спиртное вынимает наружу самые потаенные желания...

— На кухне. Без закуски быстрее меня проймет. Да и меньше выпивки понадобится, — сделала выбор и решительно направилась на место будущей попойки.

* * *

На столе рядком выстроились пять бутылок, две из которых были полностью опустошены. Причем полторы лично мной. Хоть я и взяла Ирвена в собутыльники, но пили мы в абсолютной тишине. Мужчина только и успевал наливать в протянутый мной пустой стакан. Все же мне нужно было намного больше выпить, чтоб быть с напарником на одном уровне. И только сейчас в голове начало шуметь и потянуло на разговоры. Вернее, меня просто прорвало.

— Нет, не скотина ли он? Так обращаться с девушками! — рыкнула я, запивая фразу очередной порцией самогона.

— Согласен, — поддакнул мужчина. — И чего только ты в нем нашла?

— Возможность уйти от тебя и СРиБа, — я зло посмотрела на Вереси.

— Да что я такого сделал-то? — недоуменно произнес он, слегка растягивая слова. — Всего лишь действовал по приказу и доставил тебя в столицу. Разве в этом моя вина?

Фыркнула себе под нос. Ага! Он белый и пушистый! А все остальное — происки Империи. Вот как только он появляется в моей жизни, в ней сразу начинаются изменения. Хотя ни плохими, ни хорошими их по правде назвать нельзя. Не появись Ирвен в приюте и не предложи свою дружбу, я не знаю как бы там жила. Наверняка бы до самого выпуска надо мной издевались. А так хоть некоторое время я смогла побыть как все. Без страха перед одноклассниками, который сменился страхом перед наказанием от Вереси. Но с этим было проще смириться. Так как я знала что делать, чтоб не разозлить парня. К тому же, только благодаря этим спокойным дням во мне и проснулся дар. Хорошо это или плохо — до сих пор не разобралась. Ведь из-за него тоже немало произошло. И то, что О'Рэйк появился в моей жизни, и учеба в Академии, и то, что Ирвен меня завербовал для СРиБа...

Как же все запутанно! А что было бы, если у меня не было этого проклятого дара? Но как я ни пыталась представить свою жизнь без него, не смогла.

— Лидена? — вывел из раздумий голос собутыльника. Мужчина стоял рядом, положив ладонь мне на плечо.

— М? — отрешенно отозвалась я, залпом выпивая стакан мутноватой жидкости. Как-то на душе стало грустно и пусто. Так и до депрессии не далеко.

— Знаешь, тебе не помешало бы отвлечься, расслабиться. Ты какая-то напряженная вся, — вторая рука Ирвена легла на другое плечо, и напарник принялся массировать их.

Черт возьми! Приятно! Я закрыла глаза, принимая такую заботу. Наверняка в трезвом состоянии не позволила и близко бы к себе подойти, но сейчас мне было не до этого.

— А лучше всего тебе бы сейчас найти любовника, — прошептал мужчина на ухо, отчего у меня пробежала дрожь предвкушения, и тело самопроизвольно потянулось к ладони, которой он провел по моей щеке.

Похоже, я забылась, где нахожусь и с кем. Но как только шею опалило горячее дыхание, и Вереси оставил там поцелуй, меня как молнией прошибло. Я распахнула глаза, резко встала и обернулась.

— Даже если бы ты был единственным мужчиной в мире, я не выбрала бы тебя в качестве любовника! — зарычала на опешившего Ирвена.

— И чем же я хуже твоего Шэна? Или ты теперь предпочитаешь остроухих и синеволосых? — зло ответил он, схватил меня за руку и притянул к себе.

От близости у меня сбилось дыхание. Я с ненавистью смотрела в его карие глаза и понимала, что если он усилит напор, то не смогу противостоять. Губы мужчины манили обещанием поцелуев, от которых будет кружиться голова. Хотелось зарыться руками в его волосы и поддаться.

В памяти всплыла ночь в горах. Мне было тогда хорошо с ним. Даже слишком, так как иной раз хотелось повторить, но уже без зелья. И за это я ненавидела себя еще больше. Проклятое даром тело стремилось к Вереси так, как я не желала даже Шэна, когда была в него влюблена по уши!

— Отпус-с-сти, — зашипела я, пытаясь высвободиться.

— Не в этот раз, дорогая моя, — прошептал Ирвен, после чего его губы коснулись моих.

Одной рукой мужчина прижимал меня к себе, а второй теребил мои волосы, растрепав прическу. Мое тело жаждало продолжения, но разум, хоть и был отравлен алкоголем, все еще понимал, что происходящего не должно быть.

Как замечательно, что обе мои руки свободны! Не мешкая, одной схватила напарника за горло, а на второй отрастила острые как бритвы когти и приставила их к грудной клетке соблазнителя. Туда, где учащенно билось его сердце.

— Если ты немедленно меня не отпустишь — убью, — произнесла я без единой эмоции.

Я смогла взять под контроль свое тело. Даже руки не дрожали, когда начала угрожать. И я выполню угрозу не моргнув глазом, если это понадобиться. Не знаю, откуда пришла эта уверенность, но появилась она вовремя.

— Значит, всем можно и только меня ты не воспринимаешь как мужчину, — зло процедил он, замерев, но не отпустив.

— Ты — напарник. И этого для меня более чем достаточно, — в том же тоне ответила я, начиная сжимать шею и вонзать ногти в кожу между ребрами. — Отпусти или я вырву твое сердце.

Для пущего устрашения нажала на чувствительную точку на шее, отчего Вереси спал с лица. Несколько секунд мы сверлили друг друга взглядами, а потом он сдался. Поднял ладони кверху и закрыл глаза.

— Не думал, что ты такая, — надменно произнес он.

— Мне плевать, что ты там себе напридумывал. Я тебя предупреждала не раз, чтобы ты держал свои руки от меня подальше. Больше предупреждений не будет. Убью не задумываясь. Понятно? — вернула ногти на руке в нормальное состояние, взяла начатую бутылку самогона и приложилась к ее горлышку.

— Понятно, — зло произнес он, сел за стол, открыл следующую бутылку и, тоже проигнорировав стакан, выпил.

Хоть снаружи я и была спокойна, внутри все кипело. И вся бравада разом куда-то испарилась, оставив меня в смятении. Пора заканчивать посиделки, иначе этот вечер закончится очень плачевно для кого-то из нас.

Я с грохотом поставила опустошенную тару на стол, вслух пожелала не видеть напарника все дни положенного отпуска и решительно направилась в выделенную мне комнату. Обо всем я подумаю завтра, а сейчас — спать.

* * *

Что снится морфам? Быть может, райский сад, где не будет тех, кто захочет ими воспользоваться?

Нет...

Несясь по запутанным темным коридорам своего внутреннего мира, именуемого сновидением, я то и дело оборачивалась. Пусть и не видела тех, кто в очередной раз за мной гонится, но слышала их шаги, тяжелое хриплое дыхание.

Скорей, скорей, скорей. Скрыться за очередным углом, найти хоть какой-то закоулок, где можно спрятаться. Но, увы, лабиринт не имел таких мест и, мчась вперед, я лишь молилась, чтоб эта гонка продлилась подольше. Чтоб чудо, на которое я уповала, все-таки свершилось.

Но есть предел выносливости даже у морфов. Бег замедлился, и шаги за спиной начали приближаться. Я понеслась из последних сил и врезалась в невидимую преграду. Тупик... Дальше нет пути.

Что снится морфам? Быть может, друзья, родственники, близкие?

Нет...

В ушах стоял гул от скачущего в груди сердца. Шум крови, несшейся по венам, был настолько явственен, что казалось, его слышно далеко вокруг. Широко распахнутые глаза вглядывались в темноту пространства, ожидая преследуемых. Хотя бы на миг, но я увижу тех, кто гнал меня по коридорам. Тех, перед которыми испытывала инстинктивный страх.

И они настигли. Тьма лиц-образов, которые я когда-либо принимала. Среди них мелькали силуэты тех, с кем меня что-то связывало. Словно карнавал, маски окружили, нашептывали, кричали. В этом шуме невозможно было разобрать, что они от меня хотят. Закрыв уши, я сжалась в комок и закричала. Их взгляды причиняли боль, от их слов раскалывалась голова. От одного только их присутствия, тело разрывалось на куски, которые, казалось, эти лица пытаются забрать себе. Хоть по чуть-чуть. Хоть по крохе.

И среди множества знакомых-незнакомых лиц выделялись холодные карие глаза. Одного их взгляда хватило на то, чтоб увидевшая их маска тут же исчезла.

Чьи-то теплые руки провели по голове, снимая боль. Убрали мои ладони от ушей, и я смогла услышать шепот. Не тот, что был раньше — другой. Успокаивающий, переживающий, сочувствующий. Наверное, так мать утешает свое дитя, когда оно проснулось ночью от приснившегося кошмара.

Я бы тоже хотела проснуться, но, сколько ни пыталась, так и не смогла. Сил хватило лишь ухватиться за спасительное тепло и прижаться к нему щекой.

Исчезли маски, пропали голоса. Пробыв какое-то время в тишине, пропала и рука, что меня согревала. Но лишь на миг, после которого на лоб легла другая ладонь — холодная, дарящая прохладу разгоряченному телу, облегчение. Вселяя надежду, что все уже позади.

В темноте пространства яркими красками заиграл появившийся знакомый облик. Розовые волосы, красный китель, зеленые брюки и белоснежная рубашка. Серьга в ухе, подаренная мной на день рождения...

— Кто ты, Лидена? Какая ты настоящая? — шепот его голоса глубоко проник в сознание.

— Я... не могу этого сказать, — ответила, не произнеся ни слова.

— Значит, ты мне все еще не доверяешь, — печально произнес он и убирал холодную ладонь с моего лба. — Значит, ты не считаешь меня своим другом.

Его слова ранят. Хочется сказать, что это не так, но с губ слетает лишь стон.

Василис уходит от меня. С него слетают краски, оставляя мужчину полностью серым. Безликим. Он ни разу не обернулся. И от этого еще больнее. Да лучше бы вокруг меня вновь кружили маски!

Крик. Лишь крик удается воспроизвести, но он его уже не услышал. Я лишилась того единственного человека, которого считала своим другом. Ранила тем, что не смогла ему полностью довериться.

От крика померкло все вокруг. Я потеряла последние силы и провалилась в полную темноту.

Что снится морфам? Быть может, покой и умиротворение после ярких будней, когда карнавал образов не перестает кружиться вокруг них, заставляя и самим меняться под невообразимый танец хоровода?

Нет...

Морфы не видят сны. И лучше бы так и было.

После глубокого сна просыпаться было очень тяжело. На уши все так и давила тишина. В голове было пусто. Ни единой мысли, ни единого образа, ни какого-либо чувства или эмоции.

В идеальном организме метаморфов тоже бывают сбои. И тогда требуется своеобразная "перезагрузка". Не думала, что когда-нибудь испытаю нечто подобное. Похоже, предшествующие события, помноженные на выпивку, да еще и действия Ирвена, полностью выбили из колеи, и мозг отказывался воспринимать информацию, отправив свою хозяйку на отдых. Хотя тот кошмар этим словом назвать было очень сложно.

Припоминая все, что мне снилось, первая эмоция, которая прорвалась сквозь созданный сознанием панцирь отчуждения, была печаль от потери единственного друга. И пусть это было лишь во сне, но настолько это было... реальным, что сомнений не оставалось. Это предупреждение.

Я повернулась на бок, открыла глаза и не сразу поверила в то, что увидела.

Возле моей кровати на поставленном задом наперед стуле спал Василис. Обняв спинку руками и уложив поверх нее голову, он выглядел так, словно не отдыхал сутки или более. Под глазами — круги, лицо бледное, осунувшееся. Да и вообще мужчина выглядел непривычно. Растрепанные волосы не понять какого оттенка, но хоть не темных тонов, что уже плюс. Значит, душевное состояние Нетерпящего почти в норме. Одежда самая обычная, серая, без каких-либо кружев и воланов. Рубашка с воротником-стойкой, наглухо застегнутая на все пуговицы, да брюки. Но что больше всего удивило, так это отсутствие в ушах самодельных серег в виде жетонов, значков или тому подобное. Как и во сне... Нет, что-то сегодня с моим другом не так.

Я вскочила на ноги и в мгновение ока оказалась рядом с мужчиной, который от моих объятий тут же проснулся. Как я по нему соскучилась! Да и после кошмара обнаружить его здесь было сравнимо с чудом.

— Вася, Васенька, Васюлечка! Я так рада тебя видеть! Ты даже не представляешь! — запричитала я, прижимаясь к такому близкому мне человеку, от которого, как и всегда, доносился аромат кофе, смешанный с нотками корицы, ванили, бергамота и рома.

— Да неуже-е-ели? — ехидно выдал он в ответ свою излюбленную фразу. — А я думал, ты развлеклась у эльфов, и обо мне даже вспоминать-то было некогда. Особенно когда рядом был один эксцентричный индивидуум с острыми длинными ушками и синими волосами.

Мне показалось или в голосе друга промелькнули ревнивые оттенки? И откуда он узнал о Триле? Наверняка Ирвен успел осведомить! Ведь он прекрасно знает, что Василис ко мне испытывает. Ну не сволочь ли напарник у меня?

А с другой стороны, почему я должна перед всеми отчитываться? До недавнего времени разве что Шэн имел право ждать от меня ответа на такие вопросы.

— Ва-а-ась, только ты не начинай, а? — отодвинулась от мужчины и посмотрела в его зелено-серые глаза, которые он сегодня не прятал за яркой оправой очков и стеклами самых разных цветов. — А ты вроде только завтра должен был вернуться, — произнесла я, немного нахмурившись.

— Ты хотела сказать — сегодня, — поправил он меня. — Ну и долго же вы спите, леди.

Выходит, "перезагрузка" длилась целые сутки? Нужно будет учесть это на будущее...

Тем временем Василис встал и отошел к окну.

— Но ты права. В связи с поступившими данными, я решил покончить со всем досрочно и вернулся вчера, — кивнул он.

— Что-то стряслось? — серьезно спросила я, вновь устраиваясь на кровати.

— Не у меня. У тебя, — Василис печально ухмыльнулся и взъерошил и так взлохмаченные волосы. — Ох, подружка. Любишь ты себе неприятности наживать, — растягивая гласные, ответил друг.

Та-а-ак. И кто сорвал с места Нетерпящего, да еще и при исполнении обязанностей? Наверняка его внешний вид и состояние теперь из-за этого такие... непонятные. Словно у мужчины идет внутренняя борьба с самим собой.