Подарок для Ёлки

Каким чудом Максим Сергеевич успел выскочить из арки на мой вопль, а главное в попытке поймать мою тушку, влетел под меня, смягчив удар, остаётся загадкой. Но когда я, мягко приземлившись на Макса и прекратив орать, открыла крепко зажмуренные от страха глаза, то увидела вокруг себя четверо Омоновцев, ощерившихся стволами. И с перепугу сразу забыла, как дышать. Парень же, так некстати присмотревший мою сумку, только матюгнулся и выдал:

— Ни хрена себе в этом Европейском охрана! Да чтобы я сюда ещё хоть раз сунулся...

Омоновцы быстро сдёрнули с меня любителя дамских сумочек, который мгновенно выпустил мою сумку из рук, и выглядело всё так, словно это я вцепилась в него, а не он пытался проредить мне волосы. И быстро сориентировавшись, заявил:

— Девки совсем в Москве одичали! Подбежала, за руку схватилась и еще орёт! Психованная какая — то...

Я в этот момент слезала с удобного Максима Сергеевича, мысленно благодаря его. Думаю, второго такого удара за неделю мой котелок бы просто не выдержал, треснул бы как переспелый арбуз. Присела на корточки рядом с кряхтящим Максом, похоже, он прилично приложился локтем. Прошептала Максу:

— Спасибо, — и протянула руку, помочь подняться. Вступать в полемику с подлым ворюгой не стала, но с удовольствием нажаловалась подбежавшему Нечаеву, ткнув в жулика пальцем:

— Он пытался украсть мою сумку, вместе со скальпом.

— Разберёмся, — грустно выдал Нечаев и одарил меня усталым взором, — Ксения Анатольевна, Вы как магнит притягиваете к себе все криминальные элементы в радиусе километра. Давайте, Вы с нами на задержания будете ездить в конце месяца, когда план горит! — развернулся к омоновцам и махнул им рукой.

— Этого тоже в автобус. Максим Сергеевич, ехать сможете? Вы нам всё равно фоторобот задолжали, прошу к нашему шалашу.

Макс, придерживая многострадальный локоть, одарил нас всех таким "нежным" взглядом. Я, например, мгновенно пожалела о том, что не лежу в данный момент без сознания на бетонном полу. И быстро сообщила:

— Невиноватая я, он сам пришёл...

— Сейчас в протоколе, все подробно и распишем, кто пришёл, что сказал и зачем?

— Что прямо все, всё? — забеспокоилась я. — Мы так до утра писать будем.

— Я вот тоже боюсь, что вы тут на трёхтомник натрепались, — выдал Макс, и, взяв меня за руку, прихрамывая, потянул к машине, — пойдём, катастрофа ходячая, — я обиженно засопела, но пошла.

В управлении всех, кроме нас с подружкой, распихали по разным кабинетам. Мы с Ларкой, усиленно морща лоб, пытались дословно воспроизвести сегодняшний день. Ребята, записывавшие наши показания, сначала улыбались, а под конец уже слёзы вытирали. Я размашисто расписалась рядом: "С моих слов записано верно и мною прочитано". Поставила число и подпись. Ларкин летописец еще кряхтел, когда в кабинет заглянул Нечаев. Кивнул мне, мол, пойдём со мной. Я послушно поплелась в его кабинет. Села на стул рядом со столом. А ничего так кабинет у майора, столик, стульчик, сейф, портрет президента, даже диванчик есть. Надо Ларке настучать, она его этим диваном достанет.

— А Дадиани где? — поинтересовалась я причиной отсутствия родственника столь длительное время.

— Фоторобот составляет, придётся подождать.

— Понятно, — кивнула я. — Александр Дмитриевич, скажите мне, пожалуйста, что происходит? Меня убить пытаются?

— Не думаю, — устало откинулся на стул Нечаев, — ребята из ТЦ случайно на вас налетели. Я в этом на сто процентов уверен, их уже отпустили, предъявить им нечего, а вот парень на парковке... Он, конечно, не сознается ни за что, у нас, как известно за сговор больше дают. Что у тебя в сумке было?

— Да, ничего почти, — я с готовностью раскрыла свою маленькую страдалицу и засунула туда нос: — кошелёк, справка из милиции, расческа, блеск для губ, пудра, телефон и ключи от квартиры, — паспорт, припрятанный на всякий пожарный случай, во внутренний кармашек сумки, благополучно избежал пристального взгляда Нечаева.

— От квартиры Дадиани или твоей?

— Дадиани. Ключи от моей квартиры у Макса, он их собирался сегодня дизайнеру отдать.

— В субботу после похорон тот парень в маске, как тебе показалось, он тебя убить хотел или напугать?

Я на минутку задумалась.

— Напугать, — уверенно ответила я, — он меня разбудил, если бы хотел убить, проще было прирезать меня спящую. Как он в квартиру попал, а главное, Макса не заметил?

— А вот это очень интересный вопрос, — вынырнул из задумчивого состояния Нечаев. — Личинка в квартире твоей поцарапана, скорее всего, открывали отмычками, это раз, а то, что Макса не заметили, вариант один — были уверены, что в квартире ты одна. А это значит...

— Что это значит? — вконец перепугалась я.

— Следили за тобой. С похорон вели или у дома ждали, никого не приметила?

Я отрицательно помотала головой.

— Тебе Вячеслав ничего не отдавал на хранение или, может, в подарок?

Я замотала головой, потом подняла руку Нечаеву под нос.

— Только кольцо! — Снимай, — скомандовал Нечаев и полез в стол за лупой.

Я послушно положила кольцо на стол перед ним. Александр скрупулёзно осмотрел колечко со всех сторон.

— Ни — че — го, ни гравировки, ни царапин, чисто, — положил кольцо прямо передо мной и убрал лупу обратно в ящик. — Мне только кажется, что вокруг тебя необычное оживление, или это обычное твоё состояние?

— Чуть оживлённее, чем обычно, — протянула я, под внимательным взглядом Нечаева.

— Максим Сергеевич интересовался вашими отношениями с Вячеславом?

— Немного...

— Спрашивал про подарки?

— Мы только кольцо обсуждали и наследство. Я отказываюсь, а он настаивает!

— Странно? Не находишь? — опять оживился Нечаев.

— Соглашусь, очень странно, — быстро закивала я от радости, что хоть кто — то со мной согласился.

— Есть у меня такое чувство, что все они что — то ищут, — выдал, наконец, Александр.

— И Дадиани? — уточнила я на всякий случай.

— Получается, что и он. Очень уж старается, чтобы ты была под его присмотром, по крайней мере, выглядит так. Может и погром специально устроил.

— Вот нормальные вы люди?! — возмутилась я. — Сначала дружно меня к нему сплавили, а теперь пугаете.

— Я тебя не пугаю, а предупреждаю, не расслабляйся там, ухо в остро держи. Чем быстрее мы поймем, что им всем надо, тем быстрее они от тебя отстанут.

— И что мне теперь делать? — не поняла я.

— Побольше бывай на людях, общайся, и делай все, что говорит Дадиани...

— Прямо всё? — изумлённо подняла я бровь.

— В разумных пределах, — поднял ладонь перед собой Нечаев, — на работу к Вячеславу обязательно сходи. Я не знаю, придумай что — нибудь, что тебе интересны его разработки или ты под впечатлением от его открытий, с сотрудниками поболтай. Если я туда сунусь, вспугну всех. Комнату его осмотри внимательно, если что найдёшь или услышишь, сразу сигнализируй.

— Комнату уже осмотрела...

— Нашла что — нибудь?

— Три визитки, факс из НИИ и извещение с почты.

— Визитки сфотографируй и мне пришли, а в НИИ и на почту надо съездить, хорошо? — я кивнула и сообщила:

— Мы завтра с Ларисой и парнишкой из лаборатории Вячеслава Дадиани на награждение идём.

— Прекрасно, — обрадовался Александр Дмитриевич, — со всеми знакомишься, кто изъявит желание. Принимаешь соболезнования, а сама слушаешь и запоминаешь, как кого зовут и чем именно интересуется.

— А если приглашать куда — нибудь начнут, тоже со всеми идти? — заволновалась я, Нечаев внимательно меня осмотрел и выдал:

— Со всеми ты устанешь ходить, давай, остановимся на самых упорных. Ты вдова и имеешь полное право посылать всех подальше, а вот кто будет очень настаивать, присмотрись внимательно и мне звони. Поняла? — я обречённо выдохнула и кивнула.

В конце концов, прописную истину: "Спасение утопающих, дело рук самих утопающих", никто не отменял ...

— Это что, я теперь сама всё делать должна?

— Зачем сама? Мы тоже работаем, есть у меня мыслишка одна.

— Какая, например? — не удержалась я.

— Сейчас ребята протоколы допроса писать закончат, и я предложу нехитрую сделку нашему похитителю скальпов.

— Что еще за сделка? — заёрзала я.

— Либо он мне рассказывает откуда заказ на твою сумку, или я на него все нераскрытые кражи с начала открытия ТЦ повешу.

— Думаешь, поможет?

— Попробуем, сиди здесь, — велел мне Нечаев и покинул свой кабинет.

Глава 6

Я переместилась на диванчик с ногами, сжалась и задумалась, но ничего дельного мне придумать не дала Ларка, просочившаяся в кабинет Александра с коробкой пиццы в руках.

— Привет, а где Нечаев?

— Ты решила сделать Александра счастливым, где бы этот несчастный не прятался? — уточнила я, кивнув на пиццу.

— В целом ситуацию, верно понимаешь, но пицца для нас с тобой, с морепродуктами.

Господин Дадиани на всех тружеников пера и пистолета заказал, коробок двадцать. Чую, сейчас домой поедем, господа полицейские на радостях с таким энтузиазмом ручками заскрипели.

Подружка залезла ко мне на диван с коробкой:

— Налетай.

Я с удовольствием, под голодное урчание желудка, схватила аппетитный кусок и вцепилась в него зубами. Утолив первый голод, я начала приставать к Ларке с вопросами.

— Вкусно! Спасибо! Что там слышно?

Я кивнула головой в направлении коридора.

— Говорят, что все случившееся произошло без злого умысла. Случайно вышло, совпадение, так сказать. А Нечаев что сказал тебе умного?

— Говорит, что у покойного Вячеслава Дадиани было нечто, что теперь все ищут. И Максим Сергеевич в том числе, раз так настойчиво пытается держать меня перед глазами...

— А большую и светлую любовь, например, он не рассматривает? — уточнила Ларка, не прерывая поисков второй чашки для чая у Александра в шкафу.

— Большую и светлую, даже я не рассматриваю. Что уж тут про Нечаева говорить... Максим Сергеевич меньше всего похож на человека делающего глупости без выгоды для себя любимого. Прагматик до мозга костей, никакой романтики. Ясное дело, формально сейчас я наследница квартиры и патентов, ему выгодно окружить меня заботой и вниманием, показать какой он хороший, белый и пушистый крокодил. Опять же, я могу без его присмотра оказаться под влиянием какой — нибудь коварной и меркантильной личности, а ему это совсем невыгодно. А когда я верну ему всё его наследство, даст мне хорошего пинка под зад.

— Наконец — то слышу умные мысли, — радостная Ларка вручила мне кружку с горячим чаем, — держи!

— Спасибо, — поблагодарила я заботливую подружку.

— И что думаешь делать?

— Не знаю. С одной стороны, хочется поскорее все на него переписать и забыть, как страшный сон. Но пугает то что, пока это "не знаю, что" усиленно ищут, в покое меня не оставят. И, получается, что мне выгодно находиться под присмотром Дадиани. Судя по тому, как сегодня он кинулся меня ловить, я нужна ему целая и невредимая, пока, по крайней мере. Значит, будем искать тоже, что и все. А дальше по обстоятельствам.

— Ух, ты, пойди туда не знаю куда, принеси то, не знаю, что? — восхитилась подружка.

— Оно самое, — мрачно подтвердила я, сделав большой глоток горячего чая.

— Всё равно работы нет, а энергии тьма! Короче, я с тобой, только обещай, что если это: "Пойди туда не знаю куда, принеси то, не знаю, что", найдется, то деньги пополам! — протянула мне Ларка ладошку для скрепления договора.

— Если найдём, останемся целыми и невредимыми, да ещё умудримся продать, то обещаю, — и пожала Ларкину руку в ответ. — Завтра награждение, я с водителем поеду, а ты давай, на машине сразу туда подъезжай, мало ли что. Тебе денег на бензин дать?

— Дать! — обрадовалась Ларка и добавила. — А зп личному водителю разве не положена?

— Если водитель использует машину нанимателя в личных целях чаще, чем в целях автовладельца, то не положена! — отрезала я, выдавая Ларке несколько тысячных купюр.

— Злая ты, — заявила подружка, ловким движением изъяв денежные знаки из моей руки. И добавила: — не волнуйся шеф, всё будет в лучшем виде.

Раздался стук, приоткрылась дверь, вошёл Максим Сергеевич.

— Поели? — кивнул он на пустую коробку. — Молодцы! Нас отпустили, Ивана я домой отправил, мы тоже можем ехать. Лариса тебя подвезти? — спросил он, глядя на нас.

— Нет, — отмахнулась Ларка, забирая у меня кружку, — спасибо, сама доберусь, — я легонько пожала её руку.

— Всё, Лара, до завтра, — подружка порывисто обняла меня и прошептала на ухо,

— Прорвёмся, где наша не пропадала? — я благодарно улыбнулась.

Спустила ноги с дивана, надела балетки, взяла сумку и пошла к Максу:

— Поехали, — и Ларке на прощанье добавила: — с Нечаевым за нас попрощайся.

И мы с господином Дадиани отправились домой.

Ехали молча, каждый думал о своем. Максим Сергеевич периодически ехидно на меня поглядывал, я отвечала ему честным и открытым взором, невинно похлопывая ресницами. Возле дома, покидая машину, Дадиани задел травмированным локтем за ручку передач и негромко выругался.

— Больно? — участливо потянулась я к нему.

— Больно, — выдал Макс, подняв на меня глаза, — а за ушком почешешь? — и хищно ухмыльнулся.

— Откуда знаешь? — уточнила я, отодвинувшись от него подальше, к своей двери.

— Договорился с родной полицией. Я им пиццу, а они мне протокол вашего допроса сфотографировали. Не сегодня, так завтра он взорвёт интернет. Вот еду и думаю, зачем я стол на троих перебронировал? Уверен, "Премия года" не хуже сегодняшнего шоппинга пройдёт. Или, плюнуть на Китайцев и завтра с вами рвануть? А то кажется мне, что всё самое интересное без меня происходит! Чего сжалась? Чувствую, мне жалости сегодня не обломится? — я согласно покивала.

— Ты меня боишься? — не понял Макс.

— Опасаюсь, — аккуратно ответила я, прижимаясь к двери.

— Ну, спасибо. Я тут, значит, её спасаю второй день подряд, доспехи все погнул, — рассердился Макс и сунул мне под нос разорванный на рукаве пиджак.

Затем, прихватив локоть здоровой рукой, покинул машину, а я следом. Так молча до дома и дошли. Впереди злющий Максим Сергеевич, а сзади я с пакетами. Вошла в квартиру, скинула туфли и спросила, кивнув на травмированную конечность:

— Помощь нужна?

— Обойдёмся без пугливых, — фыркнул Дадиани и ушёл к себе, не попрощавшись.

Я тоже фыркнула и закрылась на замок.

Утром специально долго валялась в кровати, пока за Дадиани дверь не закрылась. Стыдно было, он меня второй раз спасает, не задумываясь, а я про него гадости думаю. Обязательно извинюсь, не сейчас только, лучше вечером.

Первую половину провела в праздности и лени. Приняла душ, высушила волосы, выпила кофе, достала ноутбук, подключилась к местному wi — fi, благодаря паролю, внезапно возникшему сегодня на двери холодильника. И тут мне стало совсем нехорошо, хоть Макс на меня и злой, но все равно заботится, а я порося неблагодарная, что на меня совсем непохоже. Я вздохнула и написала Дадиани смс:

"Прости меня, свинку непутёвую..." — в ответ получила удивлённый смайлик и: