— Ну зависит от того, как спрашивать, знаешь ли. Впрочем, это не актуально! Лучше поговорим о делах насущных!
— О каких, мастер?
— Например, о моем обеде, который уже скорее всего остыл, — улыбнулся я.
— Ох, прости, мастер, сейчас все принесу!
— Спасибо, что так беспокоишься обо мне, Соу.
— Ну что ты, мастер, — удивилась она. — Разве можно иначе?
В этот день я все же решил выбраться за общий стол, благо, раны уже хорошо затянулись.
— Странный ты человек, медиум-сан, — сказала старушка Мацу, глядя, как я ем рис чем-то вроде ложки, свитой из серебряных нитей. — Даже не представился нам.
— Имя мое несущественно, да и стоит сменить его поскорее. От меня старого совсем немного осталось.
— Молод еще, не знаешь, как глубоко сам в себе сидишь. Или думаешь, что если из дому сбежал, и имя сменил, так уже и новый человек? Эээ, прошлое все равно догонит, от него хуже, чем от тени своей прятаться.
— Ваша правда, не поспорю. Вот только сейчас не время о таком вспоминать. Как мы с Соу тут закончим все, так и можно будет думать о таких мелочах.
— Ну думай, думай. Жить-то вы у нас останетесь?
— Если не прогоните, — улыбнулся я. — Идти-то нам особо и некуда.
— Что ты говоришь такое, как мы вас прогнать-то можем? Соусейсеки-то нам как дочь, а куда ты, туда и она, вот оно как вышло.
— Постараемся вам не мешать по возможности.
— Соусейсеки всегда тихоней была, да и ты, медиум-сан, вроде как человек серьезный. То ли дело сестрица ее — даже скучаю по тем временам, когда мы все вместе жили.
— Попросили бы ее навещать почаще, разве она отказалась бы?
— Да что уже, у нее новый медиум, хороший парень, да и компания своя. И так она нас не забывает, вот сегодня приходила как раз.
— А, а я проспал, вот незадача, — не обращая внимания на рассерженный взгляд Соу соврал я, — надеюсь, еще встретимся с ней.
— Конечно, встретитесь, теперь-то, когда Соусейсеки вернулась, она почаще приходить станет, да и вы могли бы их навестить, наверное.
— Да, да, это хорошая мысль. Как только сможем, так и заглянем… на чашечку чая.
Но несколько дней прошли, а никто не спешил нарушать наше спокойствие. Более всего удивляло то, что до сих пор не появлялась Суисейсеки, да и Шинку не спешила навестить воскресшую сестрицу и убедиться в том, что она вернулась. С другой стороны, это явно пошло на пользу моим ранам, которые наконец-то стали поддаваться влиянию красных знаков и затягивались с неестественной скоростью.
Еще неделя, и можно было бы нанести очередной узор — но все вышло иначе.
В какой-то момент зеркало стало меня беспокоить. Не было явных поводов, но нечто в нем было не так. Тени были неестественными или свет преломлялся неправильно — не знаю.
Впрочем, разгадка не заставила себя ждать. Тихий смех посреди ночи моментально заставил проснуться, и я чудом сдержался от того, чтобы не выдать себя резким движением. Кто бы мог сомневаться в личности ночной гостьи? Не нужно было смотреть назад, чтобы понять — к нам явилась первая дочь Розена.
Соусейсеки, как назло, мирно спала в своем призрачном подобии чемодана. Беспокоиться, конечно, было рано, ведь Суигинто никогда не упускала возможности поговорить с противником, будучи уверенной в победе. Да и за этим ли она пришла?
До боли напряженные уши пытались уловить каждый шаг, и только знаки помогли оставаться неподвижным, когда на щеку упало черное перо. Суигинто обошла меня и остановилась, глядя на спящую сестру.
Знаки дрожали от напряжения — я был готов ударить всем доступным арсеналом, если бы Суигинто попыталась предпринять что-либо подозрительное. Но она просто стояла — и ожидание становилось невыносимым. Казалось, прошло несколько часов, но ничего не менялось.
— Хватит прожигать мне спину, медиум, — неожиданно сказала она, — и не делай глупостей.
— Приятно познакомиться, — ответил я, не убирая силу из знаков, — надеюсь, взаимно.
— Не говори глупостей, человек. Я могла бы разнести на кусочки и тебя, и этот дом, и эту… подделку, но сегодня настроение не то. Живите пока.
— И на том спасибо. Все это так знакомо…
— Знакомо?! — Суигинто резко повернулась, — Что значит «знакомо»?
— Ты довольно знаменита, Первая. Слава о тебе разнеслась дальше, чем ты думаешь.
— Не понимаю, о чем ты. И лучше помолчи, пока я не рассердилась.
— Хорошо, — я поудобней улегся, продолжая держать ее на виду.
— Нет, все же расскажи, как ты стал медиумом проигравшей куклы? — долго играть в молчанку у нас не получилось.
— Мы встретились при странных обстоятельствах. Я помог ей вернуться сюда, но не более.
— Отец все же оживил ее?
— Нет. Она вернулась сама.
— Что за глупости! Ты совсем дурак, человек, если серьезно говоришь такое.
— Но я не вру. Спроси ее, если хочешь.
— Спрошу, перед тем, как забрать Розу Мистику. И лучше бы тебе не тратить понапрасну свою и без того короткую жизнь, сопротивляясь неизбежному.
— Не ожидал такой заботы от тебя, но это так мило!
— Заткнись, пока я не начинила тебя перьями, как подушку.
— Молчу-молчу.
Суигинто постояла еще немного, глядя на переливающиеся линии чемодана. Я догадывался, что она более удивлена, нежели раздосадована такой неожиданностью, а ее тон был не более чем привычкой. И именно тогда, глядя на нее со стороны, я впервые подумал о том, что не обязательно уничтожать тех противников, которые могут стать союзниками. План начал приобретать первые черты.
Я готов был выдохнуть с облегчением, когда опасная гостья пошла к зеркалу, но тут все пошло наперекосяк. Еще минута — и Суигинто ушла бы с миром. Но нет.
— Что же ты не поздоровалась со мной, Суигинто? — голос Соу звучал необычно холодно. — Неужели тебе не интересно, зачем я здесь?
— Не хотелось опускаться до болтовни с беспомощными призраками прошлого.
— Мне все равно пришлось бы тебя навестить, рано или поздно. Тебя и твоего милого медиума.
— С каких это пор ты стала интересоваться чужими медиумами? Раньше от тебя такого ждать не приходилось.
— Раньше все было иначе. Но все же — у тебя хранится кое-что, принадлежащее мне.
— Хранится? Принадлежащее тебе? Полно, что за глупые шутки? Я забрала Лемпику в честном поединке вместе с твоей Розой Мистикой, и несмотря на обстоятельства, сумела сохранить — для себя.
— Ты же понимаешь, что Лемпику прийдется вернуть.
— Ты серьезно, чтоли? С какой стати мне вдруг отдавать дар Отца, рукотворный дух какой-то жалкой подделке? Мало того, что ты и забрать его не в силах, так и прав на него имеешь не больше, чем вот этот человек, например.
— Не будь так самоуверенна, Суигинто. Мне приходилось побеждать тебя и раньше, получится и сейчас.
Я мысленно взялся за голову, представляя себе последствия этой катящейся в совершенно неприемлемом направлении беседы. Какого, собственно, дьявола, Соусейсеки так опрометчиво задирается? Слишком самоуверенна? Или слишком уверена во мне? В любом случае, дело пахнет жареным и нужно срочно что-то предпринимать.
— Без ножниц, без настоящего тела, с одной только Розой Мистикой? Как наивно! Или ты думаешь, что я стала такой же мягкосердечной трусихой, как Шинку и Суисейсеки? Пусть Отец сказал, что можно стать Алисой иначе, но и первый способ он не отрицал, верно?
— Боюсь, даже если тебе удастся победить меня сейчас, это ни на шаг не приблизит тебя к цели. Мне нечего терять.
— Как это понимать? Роза уже ничего не значит для тебя, проигравшая сестрица?
— У меня нет той Розы, которую дал Отец.
— Что? — в облике Суигинто вдруг проступила растерянность. — Тогда как ты живешь?
— У меня новая Роза Мистика, более подходящая этому телу.
— Да ты смеешься надо мной!!? Зачем Отцу давать тебе новую Розу?
— А никто и не говорил о Розене. Впрочем, я спрошу его и об этом при встрече.
— Да как ты смеешь говорить о встрече с Отцом, еще и в таком тоне? Даже если твоя Роза — не настоящая, тебя все равно стоит прикончить за дерзость!
— Повторишь это в Н-поле, сестренка.
— Что ж, будь по-твоему. Сейчас я заберу твою «Розу» и быть может, отдам ее кому-либо более достойному.
— Пойдем же, так и быть, дам тебе шанс попробовать.
И почему на этот раз все идет так неудачно? Все планы коту под хвост и остается только молиться о том, чтобы вывернуться из этой ситуации живыми. О том, чтобы противостоять Суигинто в открытом бою, речи не шло. Значит, нужна хитрость. Попробовать остановить их? Нет, слишком завелись (как двусмысленно это не звучало бы в отношении кукол), без крови не разойдутся. Впрочем, кое-какие идеи у меня все же появились.
Н-поле Соусейсеки изменилось. Огромный круглый зал, освещаемый только витражами, со множеством колонн, поддерживающих стены контрфорсов и паутиной аркбутанов наверху мог бы заворожить меня сам по себе, но сейчас я лишь отметил, насколько верным решением было принимать бой с крылатой противницей именно в таком месте. Впрочем, я не надеялся, что Суигинто будет достаточно слаба даже в такой неудобной обстановке. Хотя…на что-то же Соу рассчитывала, ввязываясь в этот нелепый поединок?
От размышлений меня оторвал рой черных перьев, от которого пришлось скрыться за колонной. Кажется, началось.
Соусейсеки оказалась права, когда говорила, что я не готов к сражению с любой из кукол Розена. В аниме все действительно было предельно упрощено. Сейчас я с трудом мог уследить даже за основными атаками соперниц, не говоря о ускользавших от меня тонкостей техники. Соваться в эту мясорубку было не то, что бессмысленно, а просто безумно. Я мог бы попробовать сковать движения Суигинто серебром или метнуть черный знак, надеясь на удачу, но это вряд ли переломило бы ход сражения. Несмотря на все мелкие преимущества, Соусейсеки уступала напору крыльев, не имея возможности их как-то ослабить. Впрочем, она сумела удивить противницу, блокируя выпады меча и ножниц чем-то незнакомым ни мне, ни Суигинто. И еще — она не использовала мое кольцо. Я попробовал влить в него силы, но без ее воли оно оставалось полоской металла.
Ситуация стремительно ухудшалась. Соу пропустила тяжелый удар крыла, буквально впечатавший ее в стену. Улыбающаяся Суигинто рассмеялась и занесла клинок, готовясь закончить схватку.
— Постой, Суигинто, — сказал я, делая вид изможденного схваткой человека, — постой.
— Будешь просить пощадить ее, человечек?
— Нет, — хрипло рассмеялся я, — вовсе нет.
— Тогда зачем ты остановил меня? — стараясь не выказывать удивления, спросила Суигинто.
— Помоги мне разорвать контракт.
— Что? — рассмеялась она, — ты предашь свою куклу? Ты еще более жалок, чем я думала сперва.
— Она не моя кукла, — стараясь не смотреть в глаза Соу, ответил я, — Контракт был заключен обманом, и все это время она пила мою жизнь, чтобы вернуться и отомстить. Я ненавижу ее.
— Вот так новость! — Суигинто просто сияла от радости, — Так вот до чего скатилась наша правильная и преданная Соусейсеки! Что ж, мне будет приятно посмотреть, как она теряет силы и медленно умирает!
— Заставь ее поцеловать мое кольцо, и я буду вечно тебе обязан!
— Хорошо. Подойди поближе, чтобы она не вздумала убежать.
Я поплелся к ним, стараясь изображать упадок сил. Суигинто обеими крыльями удерживала перед собой переставшую сопротивляться Соу, которая только смотрела на меня. Эти глаза будут долго преследовать меня в кошмарах — настолько глубоки в них были отчаяние и боль от предательства. Но иного пути не было. Словно идя на эшафот, я продолжал двигаться к ним, а черное плетение просто трепетало от близости таких сильных эмоций. И очутившись перед ними, я медленно поднял руку с кольцом…
— Прежде чем все это закончится, позволь задать два вопроса, Суигинто?
— Спрашивай, конечно, это так затягивает ее агонию!
— Мог бы я надеяться стать твоим учеником?
— И чему я могу научить жалкого человека?
— Управляться вот с этим, — и я выпустил серебряные нити, приближая их к Суигинто.
— Нет, я не знаю, что это, и успею убить тебя трижды, если ты рискнешь коснуться меня.
— И второй вопрос — неужели тебе не стыдно было делать все это?
— Что именно? — она пыталась удержать на виду колышущееся серебро, ожидая подвоха.
— ЭТО! — и черное плетение молнией скользнуло к ее вискам.
Стоит отдать Суигинто должное — она успела всадить в меня не менее двадцати перьев, но я знал, что делаю. Сквозь знаки я вбросил в ее разум весь хентайный арт с ее участием, который я когда-либо видел на АИБ, преломленный призмой излишне живого воображения. Эффект был просто поразителен! Суигинто задергалась, словно пытаясь отмахнуться руками и крыльями от льющейся со всех сторон грязи. Глаза закатились, руки бешено оттирали с платья иллюзии чего-то. Я подхватил Соусейсеки на руки и рванул наутек. Масштабы ярости обманутой и оскорбленной невиданным образом Суигинто представить было легко. Свежие порезы с перьями внутри болели так сильно, что даже красное плетение не удерживало всего.
Мы влетели в комнату, словно вырвавшись из ада, а за спиной все еще кричала попавшаяся в ловушку собственной мстительности Суигинто.
Было совсем не весело возвращаться к лежачему образу жизни, но после того, как Соусейсеки достала из меня последнее перо, сил на споры не оставалось. Ей досталось, наверное, еще больше, чем мне, но тем не менее, она не использовала кольцо. Последний стежок серебряной нити — и Соу устало опустилась рядом.
— Тебе, может быть, поспать стоит? — спросил я.
— Нет, мастер, сон не лечит меня так, как людей. Не беспокойся, я скоро буду в порядке.
— Не стоит снова сутками сидеть надо мной, на этот раз залечить порезы будет проще, и ты, должно быть, очень устала.
— Гонишь меня?
— Разве я могу, Соу? Зачем ты говоришь такое?
— Я… я пойму. Ведь из-за меня мы чуть было не погибли сегодня. Из-за моей глупости.
— У тебя должны были быть причины поступать так. Но я не могу назвать их глупостью, не зная о них. Одного не пойму — почему ты даже не пыталась использовать наш контракт?
— Мастер… — Соу вздрогнула, ее глаза заблестели, — так ты все время врал ей?
