Попытка номер два. Часть I

Преподаватели, сидевшие за недавно трансфигурированным столом, дружно покосились на местного пророка, и, по-совместительству, ясновидца — Сивиллу Трелони. Оная сидела на стуле, слегка покачиваясь, но любые мысли о том, что ей нездоровится, опровергал здоровый румянец на щеках и кончике носа.

— И-и-к! — икнула она, явно от неожиданности, но тут же попыталась прикрыть рот ладонью. — Прошу прощения. Всё как никогда ясно, Альбус.

Или же румянец носил нездоровый характер, потому как состояние женщины выдавал лёгкий сбой координации, ибо вместо рта её ладонь легко мазнула по очкам на кончике носа. Заместитель директора МакГонагалл поморщилась на столь явные симптомы, но ничего не сказала — её кошачий нюх перебивал запах благовоний, которыми пропахла эта женщина.

А вот мужская часть преподавательского состава не удержалась от лёгких усмешек, наблюдая за разворачивающейся пантомимой.

— И жаль, что профессор Квиррелл не смог сегодня поприсутствовать на собрании. Может быть чайку, коллеги? Мне недавно новый сорт чёрного чая прислали в подарок. Свежий, индийский, — продолжил проявлять любезность директор. — Или может быть кто желает мармеладку? Не стесняйтесь, коллеги.

Хоровое нестройное "Нет" на оба его предложения вызвало лишь лёгкое неодобрительное покачивание головой.

— Как хотите. Тогда перейдём к тому, ради чего мы здесь собрались. Минерва?

Декан гриффиндора сухо кивнула, потянулась к лежавшему перед ней на столе пергаменту, и столь же сухо начала зачитывать цифры статистики — число первокурсников с разбивкой на факультеты, средние баллы успеваемости, лидеров в учёбе, с разбивкой по дисциплинам, и в отработках, перечислила имена лучших учеников каждого курса по совокупности предметов.

Директор всё так же расслабленно слушал, но ровно до того момента, как отдельной строкой профессор МакГонагалл озвучила тех, кто попался в Запретном коридоре. В основном это были старшекурсники, но было несколько представителей и с третьего года обучения.

— ... поэтому хочу озвучить вопрос, Альбус, — закончила свой доклад Минерва. — Как долго нам ещё терпеть этот цирк?

Альбус по-детски обиженно посмотрел на женщину.

— Именно — цирк! — присоединилась Поппи Помфри, колдомедик Хогвартса. — Слава Мерлину, что в библиотеке была книга о церберах, которую нашли почти все из них, и потому мне пришлось приращивать ногу лишь одному семикурснику, благо щенок её почти не жевал! Но вот всё остальное! Истерики у студенток из-за живых силков, колотые раны в форме ключей на задницах, размозжённые головы шахматистов. Кеттлберн совместно с Северусом уже труп шестого тролля продали на ингредиенты! А ожоги, Северус! Неужели нельзя было наколдовать стены из камня, а не колдовской огонь?

— Нельзя! — отрезал зельевар. — Все вопросы к Альбусу! Сказал придумать испытание посерьёзнее — я придумал. Скажет сделать легче — я сделаю легче. Там и так элементарная логическая задача. Скажи спасибо, Поппи, что я вообще вино с водой налил, а не яд, как следовало бы! Идиоты! Шестнадцать человек за два месяца подтвердили полное отсутствие мозгов! А вы ещё требуете, чтобы я их бездарностями не называл!

— И вообще, я не понимаю смысла создания этого Запретного коридора! — подключился Флитвик. — Он слишком лёгкий. Его даже первокурсники смогут пройти, тут я солидарен с Северусом — пострадали одни чересчур гордые идиоты.

— Лёгкий? — схватилась за сердце Поппи.

— Лёгкий! — отрезал Флитвик. — Надо было делать такие испытания, которые позволили бы нам выявить будущих Подмастерий. А эта текущая профанация никуда не годится! Синяки от ключей! Я вообще хотел сначала, чтобы они превращались в стальные иглы, и атаковали нарушителей, но Альбус отговорил.

Колдомедик беззвучно раскрывала рот, продолжая держаться за сердце.

— Поппи, не нужно так нервничать, — попыталась её успокоить Минерва. — Филиус этого всё же не делал, а я лично проконтролировала, чтобы за всеми любопытными приглядывали домовики. И они же отправляли бы всех пострадавших к тебе в лазарет.

— Но... но...

— Поппи, — уже серьёзным тоном взял слово Дамблдор. — Через два года в Хогвартсе будет проходить Турнир Трёх Волшебников. Этот вопрос решили прошедшим летом. Дату проведения сдвинули на два года из-за того, что нужно выделить средства на подготовку мероприятий и освещение в прессе, договориться с окрестными жителями, дать время на определение возможных участников. Ведь никто не хочет, чтобы возрождение традиции турнира окончилось, даже не начавшись — никому не нужны смерти слабо подготовленных чемпионов! И Филиус, и Северус не дадут мне соврать, если я скажу, что ученики, имеющие одни "превосходно", могут растеряться в любой неожиданной ситуации, а тот, кто едва вытягивает на "слабо", их трудностей даже не заметит!

Упомянутые преподаватели подтверждающе кивнули.

— Именно поэтому испытания Запретного коридора подобраны таким образом. Дверь заперта, но открывается банальным отпирающим заклинанием Алохомора, которое, впрочем, хоть и изучают на первом курсе, но оно идёт факультативом. Далее сидит щенок цербера, которые, как вы знаете, засыпают под любую музыку со спокойным ритмом. При этом он привязан так, чтобы не доставать метра до всех стен и двери, но люк в полу ему доступен. Таким образом, желающий проникнуть туда должен узнать про его особенность, для чего есть библиотека Хогвартса, ибо на уходе за магическими существами церберов не изучают.

Добравшись до люка, нужно либо осветить тёмную комнату за ним, что отпугнёт силки, и тогда нашему любопытному ученику придётся как-то левитировать себя туда, либо вспоминать, что силки ловят в темноте любой шевелящийся тёплый объект в зоне доступности, заматывая его до тех пор, пока оный не перестанет шевелиться. Я ведь прав, Помона?

— Если говорить про разновидность, что я рассадила в комнате под Цербером, то вы полностью правы. Но у меня в теплицах есть более хищная разновидность. Она стреляет ядовитыми стрелками, после чего опутывает неподвижную парализованную добычу, перекручивает, тем самым либо удушая, либо ломая шейные позвонки, после чего внутренние стенки получившегося кокона начинают выделять желудочный сок, полностью растворяющий жертву меньше, чем за час.

Мадам Помфри нервно икнула, завороженно смотря на мечтательное выражение лица декана самого миролюбивого и дружного факультета. По слухам.

— Поппи, всё же тебе стоит налить чайку. Или с бергамотом, если не хочешь просто чёрный.

Колдомедик кивнула. Директор отвлёкся на заваривание чая, виртуозно дирижируя своей палочкой, под взмахи которой чайный сервиз порхал в воздухе, приготавливая обещанный напиток.

— А ещё их побеги красивого нежно-розоватого цвета с фиолетовым отливом. Прямо как вены... — мечтательно дополнила Помона, наблюдая за вальсом чашек и заварника.

Поппи вздрогнула.

— Северус, не мог бы ты одолжить успокоительного зелья?

— Не стоит. У меня своё, — отказалась колдомедик, доставая из внутреннего кармана флакончик средних размеров.

Дождавшись, когда перед ней опустится чашка с чаем, женщина откупорила его, но потом вдруг задумалась... и отхлебнула пару глотков прямо из него. Шумно выдохнув, она отмерила две чайных ложечки и в чай. Нос Сивиллы Трелони как-то заинтересованно сдвинулся в сторону мадам Помфри, видимо, уловив знакомый аромат.

— Кхм-кхм, — прокашлялся директор. — Мы рассмотрим этот вариант на следующий год, если текущий этап испытания будет недостаточно сложным. Но мы отвлеклись. Далее, испытания от Филиуса — летающие ключи. Здесь также несколько вариантов прохождения, а в случае попытки обойти условия ключи начинают пикировать на нарушителя, целясь преимущественно, кхм, ниже спины.

В следующем зале — анимированные шахматы Минервы. Вариантов прохождения опять несколько. Можно занять место фигуры самому, можно управлять ею палочкой, левитируя на поле по ходу, а можно взять метлу из предыдущего этапа и просто перелететь. Шестым этапом выступает, кхм, седьмой тролль. Почему-то все участники предпочитали бить их имеющейся дубинкой по голове. М-да, дурной пример Уизли оказался заразителен. В общем, тоже ничего опасного.

И, наконец, испытание профессора Снейпа. На логику, а также способность действовать в условиях ловушки, когда выход неожиданно закрывается. О, Северус, мне тут в голову идея пришла — надо доработать колдовской огонь так, чтобы он выжигал воздух в комнате, ограничивая время на решение задачи.

Поппи невозмутимо отпила чай из чашки. Не дождавшись от неё реакции, директор продолжил описывать испытания.

— В финальном зале я установил зеркало Еиналеж.

А вот теперь поперхнулась декан Гриффиндора.

— Альбус! Ты же не...

— Что ты, Минерва, это простая копия, лишь улавливающая поверхностные мысли смотрящего в него. Чары на уровне говорящих зеркал, может, чуть сложнее. Намного интереснее было сделать пространственный карман в стекле, и завязать его на определённые мысли. По задумке, участник должен думать об определённой вещи и цели, для которой она ему нужна. При совпадении зеркало отдаст хранимое. В качестве приза я сделал муляж философского камня. Слухи же пустил по школе о том, будто там спрятан настоящий камень.

— Мерлин! Альбус, ты что, его видел? — поражённо выдохнул Флитвик. Впрочем, остальные присутствующие от него не отставали. — Неужели Фламель согласился встретиться?

— К сожалению, нет, — вздохнул огорчённо директор. — Ни на мои письма, ни даже на откровенную ложь, когда я опубликовал статью о нашей совместной работе над драконьей кровью, он никак не отреагировал. Пришлось просто взять красный кристалл, да поработать над ним в меру моей фантазии.

Разочарование поразило и окружающих. Впрочем, молчание в кабинете сгустилось ненадолго.

— И всё же, Альбус, ваш Запретный коридор слишком травмоопасное развлечение. — Мадам Помфри допила свой чай, и решила высказать своё мнение. — Вполне можно было обойтись построенными полосами препятствий по соответствующим направлениям, с соответствующим открытым объявлением. И обязательно под прямым контролем преподавателей!

— Ну-ну, Поппи. Позволь с тобой не согласиться, — взял слово Филиус. — Я преподаю в этой школе уже достаточно, и мне прекрасно видно, как ухудшается преподавание. Сегодняшние выпускники и рядом не стояли со своими сверстниками на пару столетий ранее. Да какую пару — и пятьдесят лет достаточно для сравнения. Вспомни, как давно ученики школы получали мастерство до своего выпуска? И Северус тут не в счёт — его случай только подчёркивает эту проблему. Обучение свелось к зубрёжке готовых рецептов! Где полёт фантазии? Где любознательность? Теперь на факультативах хорошо, если три человека с курса наберётся! Альбус правильно сыграл на тайне и опасности — шалости свойственны детям. А уж тайное хранилище философского камня... Мои орлята в кои-то веки перерыли всю факультетскую библиотеку по книжечке, а не как раньше — готовые конспекты плюс вопросы к старшим курсам.

Мадам Помфри лишь упрямо вздёрнула подбородок, гордо повернувшись к директору.

— Поппи, не стоит так волноваться, — попытался её успокоить директор. — После случая с откушенной ногой цепь цербера уменьшили ещё на метр. Северус пополнил и расширил запас зелий для лазарета. Тройка домовиков непрерывно контролирует коридор. Мистер Филч, исполняя моё распоряжение, изменил свой маршрут обхода, чтобы быть рядом со входом туда, отпугивая самых маленьких. Больше таких травм не будет. И, как бы некоторые ни хотели добавить настоящих опасностей, я не хочу, чтобы ученикам был нанесён непоправимый вред — никаких ядов, никакого метания заточенных стрелок и прочего подобного. Создавая этот лабиринт, я рассчитывал, что его пройдёт ученик с одним первым курсом за плечами, знающий путь в библиотеку.

— Ну смотри, Альбус, — вздохнула Поппи, смиряясь. — Если будет ещё хоть один подобный случай, я окажу лишь первую помощь, а потом передам пациента сразу в Мунго. Больше прикрывать ваши эксперименты над учениками я не собираюсь!

— Хорошо, Поппи, — степенно кивнул директор. — В таком случае перейдём к следующему вопросу — какое впечатление у вас от первокурсников?

— Альбус, так уж сразу прямо говорите — впечатление о Поттере! — фыркнул профессор Снейп.

Директор на это замечание лишь улыбнулся.

— Смерть! Смерть витает вокруг! — неожиданно включилась в разговор Трелони. — Опасность подстерегает его, скрывая своё лицо...

— Спасибо, Сивилла, мы уже поняли, — прервал её директор. — Поппи, поделись, пожалуйста, с нашей прорицательницей своим успокоительным...

Интерлюдия вторая. Подарок.

Это рождественское утро было ясным и немного морозным. Погода, видимо, смилостивившись над жителями холодного Альбиона, расщедрилась, и выделила из своих скудных запасов немного снега, белым покрывалом укрывшим серые тона Лондона. И теперь на фоне свежего белого покрывала, побелившего улицы, зелёные хвойные украшения на дверях домов смотрелись гораздо уместнее и праздничнее.

Было ещё рано, но на улицах уже царила суета и сновали машины, гулом своих двигателей и раздражёнными гудками не давая насладиться многим ещё несколькими минутками сладкого сна. Не стала исключением и наша героиня. Гермиона Джин Грейнджер приподняла слегка голову над подушкой, оббежала сонным взглядом полумрак комнаты, который всё сильнее сдавался под напором солнечных лучей, уже слабо сдерживаемых задёрнутыми шторами, и... со стоном уронила её обратно на подушку.

Работать по ночам — зло! Именно так можно было интерпретировать её стон, раздавшийся в спальне этим утром. А если учесть дату, которую очерчивал красный квадратик на календаре, висевшем в комнате, работать в ночь на праздник — двойное зло!

Полежав пару минут с недовольным лицом, девочка, видимо, вспомнила о чём-то приятном, после чего решительно отбросила в сторону одеяло и встала с кровати. Далее она, явно в силу многолетней привычки, выполнила короткий разминочный комплекс, и пошла в ванную приводить себя дальше в порядок.

Спустившись вниз, Гермиона радостно поприветствовала родителей, уже ждавших её за столом на завтрак. Утренний перекус прошёл за ничего не значащим разговором, но стоило всем закончить пить зелёный чай, девочка приступила к тому, что планировала уже очень давно.

— Мама, папа, сегодня днём ничего не планируйте — у меня для вас есть подарок.

Джина и Венделл, одна удивлённо, другой вопросительно, посмотрели на дочь.

— И что же такого запланировала наша маленькая егоза? — шутливо спросил её отец. — И аж на полдня.

— Сюрприз, — тем же тоном ответила дочь. — Но вам понравится. Я его ещё с сентября задумала вам подарить.

— И даже не намекнёшь? — подключилась мать.

— Не-а. — Неприступная крепость в лице девочки-волшебницы Гермионы в этот момент отвлеклась на печенюшку, взятую из вазочки на столе, а потому ответ прозвучал невнятно.

— Ну, пожалуйста-а-а! — Миссис Грейнджер сделала такое умильно-просительное выражение лица, которое Гермиона помнила ещё с пелёнок, а потому сейчас печенька попала ей не в то горло.