Нырнув в очередную воронку, парень уже приготовился к следующему рывку, когда у него над головой пронёсся необычайно мощный снежный вихрь, заставивший его нырнуть обратно. А в следующий миг вокруг стало светлее. Посмотрев вверх, Кристофф замер от удивления, потому что тяжёлые тёмные штормовые тучи над головой уже разбегались к горизонту огромным кругом, открывая взору небо, укутанное высокими серыми облаками. Ледяной ветер, завывавший над истерзанным снарядами полем, сменился полным штилем. Только редкие снежинки парили в застывшем воздухе, не спеша на встречу к обезображенной земле. Даже грохот канонады смолк, громыхнув ещё несколькими взрывами, не смея больше нарушать воцарившуюся тишину.
Осторожно выглянув из-за края воронки, ледороб смог разглядеть заснеженную стену замка, ощетинившуюся стволами пушек, а так же изрытое снарядами поле, в центре которого он оказался. Озираясь по сторонам, он заметил гору тяжёлого варджека справа, в котором сразу опознал боевую машину Империи. Уж он-то видел, на что способны подобные механические чудовища. И хотя этот стальной монстр, на помятой броне которого всё ещё виднелись остатки зелёной, красной и чёрной краски, был сильно поврежден и заметно хромал, от этого он не переставал быть смертельно опасным. Потому что даже с одной действующей рукой мог раздавить человека как жука. На фоне этой шагающей горы двое людей, стоявших рядом и сейчас пытавшихся прийти в себя после бури, казалось не представляли какой-либо угрозы. Хотя один из них был хадорским офицером, о чём говорила его красная броня. Слева метался какой-то рыжий хмырь в серой шинели, словно в поисках чего-то, а ещё дальше на склоне очередной воронки сидела девушка в подозрительно знакомом голубом платье.
Приближаться к ледяной ведьме хотелось ещё меньше, чем к тяжёлому варджеку и его хозяину. Оказавшись буквально меж двух огней, Кристофф лихорадочно искал способ проскочить между ними к замку Аренделл, где должна была находиться скованная во льдах Анна. И когда он снова принялся осматривать крепостную стену, ища проход к воротам, то неожиданно для себя заметил хрупкую женскую фигуру в изрядно припорошенной снегом фиолетовой накидке, что поднялась с ещё нетронутой артобстрелом части ледяного поля.
-Анна! — воскликнул парень, выскакивая из своего укрытия и со всех ног кидаясь ей на встречу.
Даже с такой дистанции он видел, что её голова уже была абсолютно седая, а руки посинели. Платье от налипшего снега казалось нежно голубым, а чёрный жилет — серым. Бедняжка с трудом держалась на ногах. Даже полному идиоту было очевидно, что поцелуй истинной любви в исполнении её жениха окончился ничем, как он и боялся. Оставалось надеяться, что его глупая фантазия не окажется такой же бесплодной. И что он успеет.
Когда магическое сияние ведьмы усилилось, Валшар поспешил сосредоточится на поддержании стабильности мироздания вокруг себя и карателя. Но очередная вспышка магической энергии оказалась значительно слабее того выброса, что погубил Гастора с Ланиссой и остальными. И ударная волна настигла их уже обретя форму мощного удара штормового ветра, который чуть не сбил его с ног, метнув в лицо целый ворох снега.
Быстро отплевавшись, арканист поразился тому, как вокруг стало темно. Тьма колдовского бурана уступила место серости самого обычного пасмурного дня за какие-то секунды. Это было ещё одно доказательство чудовищной силы ведьмы, что смогла подчинить своей воле немыслимую мощь кулона Ниссора. Штормовой ветер сменился полным штилем, а метель — редкими снежинками, зависшими в неподвижном воздухе. Теперь можно было разглядеть и заснеженную крепостную стену, и утопающий в снегах городок. Как и саму герцогиню, что обрушила на свои земли все эти катаклизмы.
Даже стоя на коленях и закрыв лицо руками, Эльза Аренделл одним своим видом пробуждала в сердце эльфа почти животный, панический страх. Всё, о чём он сейчас мечтал, это оказаться как можно дальше от этой проклятой девки. Ведь даже наместник, которой оказался совсем рядом с ней, сейчас старательно уносил ноги, спасая свою шкуру. Но Валшару не удалось даже сдвинуться с места, потому что каратель вцепился в него клещом, согнувшись от приступа глухого кашля. Оказалось,хадорец не успел закрыть рану на лице от последнего удара снежного вихря, и теперь отчаянно пытался прочистить дыхательные пути. И при этом свободной рукой он то бил себя по кирасе доспехов, то хватался за лицо, то указывал куда-то вперёд.
Капитан явно что-то хотел сказать арканисту, но не мог даже толком вдохнуть. Когда же он наконец сподобился выплюнуть на промёрзшую землю окровавленный комок успевшего подтаять снега и хоть немного отдышаться, то первым его вопросом было: — Где ведьма?
-Там... — почти шёпотом ответил Валшар, указывая в сторону продолжавшей неподвижно сидеть на краю воронки колдуньи.
Распрямившись, каратель выхватил пистолет из кобуры и встал в стойку, направив оружие в сторону жертвы. Но даже неискушённому в ратном деле арканисту было заметно, как дрожит его рука и скачет ствол пистолета. Варкастер тоже понимал, что шанс попасть в тонкую девичью фигуру, к тому же пригнувшуюся к земле, у него откровенно невелик. А тут ещё из очередной воронки вынырнул наместник Ханс, который будто бы что-то искал. Заметив его, Краснов тут же принялся плести заклятье воздушного клинка, явно вознамерившись уничтожить обе цели разом. Но даже с учётом дополнительной энергии от Валшара, которая увеличивала дальность действия чар, дистанция была слишком велика, и заклинание утратило бы свою убойную силу, прежде чем достигло цели.
Когда же на не тронутой снарядами крепостной артиллерии части ледяного поля поднялась одинокая девичья фигура в изрядно припорошенной снегом фиолетовой накидке, Краснов тут же перевёл прицел уже на неё. А потом обратно на Эльзу Аренделл. А потом снова на эту седую девушку, в которой эльф сумел различить слабый магический фон.
-Проклятье... — прошипел варкастер, опуская пистолет и позволяя ещё не успевшим сформироваться чарам распасться, а заготовленной магической энергии безвредно рассеяться в окружающем пространстве. — Нужно подойти ближе.
-Нет, капитан! — шёпотом запротестовал эльф, стараясь, чтобы его не услышала ведьма. — Это самоубийство!
-Самоубийство — дать противнику опомниться. — прорычал каратель, двигаясь вперёд. — Победить можно только одним решительным ударом...
-Анна! — крикнул какой-то крупный мужик в серой шубе с топором в руках, выпрыгнув из очередной воронки и бегом бросившись наперерез линии огня.
-Этого брать живьём! — рыкнул капитан, плетя новые чары, чтобы ускорить себя. Левой рукой выдернув саблю из ножен и ловко перехватив её в воздухе, он рванул в атаку. Валшар был вынужден бежать за ним со всей возможной прытью, чтобы не лишиться хотя бы призрачной безопасности защитного поля варкастера, и не оказаться под ногами тяжёлого варджека, который отчаянно ковылял следом в безнадёжной попытке догнать хозяина.
Анна не могла поверить, что буря кончилась. Что этот пронизывающий до костей ледяной ветер, стремительно вытягиваыший из тела остатки тепла, обратился полным штилем. Что висящие в неподвижном воздухе снежинки больше не терзают её лицо и руки тысячами крохотных иголок. Что непроглядная тьма и мельтешение бурана сменились серым светом обычного дня. И что она каким-то чудом ещё дожила до этого момента.
Когда она только свернула с дороги, то почти сразу увязла в сугробе по пояс. Даже просто идти по такому глубокому снегу было чертовски сложно, не то что бежать, и чтобы не завязнуть окончательно, юная герцогиня была вынуждена прибегнуть к хитрости. Вместо того чтобы продираться через снег, она легла на него, и принялась ползти. Какая-то часть её тогда ещё успела отметить, что это похоже на купание в бассейне в особняке тётушки Риты, и она словно плыла по снежному морю. И именно это спасло её от ледяного плена.
Волна голубого сияния, обратившая снег в лёд, явилась словно из ниоткуда и пронеслась так быстро, что Анна не успела даже толком понять, что случилось. Только мягкая снежная перина под ней вдруг превратилась в твёрдый ледяной лежак. К счастью, ни ткань платья, ни её конечности не вмёрзли в лёд, а тонкие корочки, в которые превратился налипший снег, сломались достаточно легко. Поднявшись на ноги, она обнаружила себя в центре непроглядной метели посреди ледяного поля. И, припоминая направление на ворота замка, побежала прочь как можно скорее.
Хотя "побежала" — сказано слишком громко. Ледяное проклятье уже дало о себе знать, сковывая её движение, а холодный ветер только ускорял его действие. Каждый следующий шаг давался всё тяжелее, а превратившийся в бесстрастную вычислительную машину разум отсчитывал оставшиеся ей мгновения с холодной отрешённостью естествоиспытателя, наблюдающего за ходом очередного эксперимента за толстым стеклом лаборатории.
Даже когда заговорили пушки, обрушив град снарядов на какую-то неизвестную цель, сокрытую бураном, это не вызвало у замерзающей девушки никакого эмоционального отклика. В конце концов, если её разорвёт на кусочки взрывом фугаса, или же изрешетит шрапнелью, это будет даже более приятным вариантом расстаться с жизнью, нежели медленно замерзать, чувствуя как силы покидают остывающее тело. Так что она продолжала идти вперёд, навстречу грохоту рвущихся снарядов, даже не сбавляя шаг. Насколько это вообще было возможно.
В какой-то момент Анне начало казаться, что само время остановило свой бег, а весь мир сжался до крохотного пятачка на ледяной пустоши, со всех сторон окружённого непроглядной стеной из колышущегося снега, из-за которой доносился рёв орудийной канонады и грохот взрывов, да завывания ледяного ветра. Даже сами чувства уже начинали подводить девушку, которая не ощущала холодных касаний метели.
Сил оставалось так мало, что она с трудом держалась на ногах. В какой-то момент юная герцогиня поняла, что не столько идёт сама, сколько позволяет штормовому ветру нести себя куда-то вперёд и в сторону. Взглянув на руки после очередной неудачной попытки поплотнее укутаться в накидку, она машинально отметила, как посинели её негнущиеся пальцы. Первые признаки обморожения. Даже если она каким-то чудом спасётся, их всё равно ампутируют, и она больше никогда не сможет стрелять из пистолета. Но так как шансы выжить всё быстрее стремились к нулю, это всё было не важно.
-Кристофф! — позвала спешащего ей на помощь ледороба девушка, надеясь хоть так помочь ему найти себя в этой пурге. Но её голос оказался слишком слаб, и просто терялся на фоне грохота канонады.
Внезапно на неё налетел столь мощный порыв ветра, что сбил с ног, засыпав кучей снега. Больно ударившись об лёд при падении, Анна уже готова была сдаться. Просто свернуться калачиком, укрывшись накидкой от жестокого ветра, и уснуть. И она бы так и поступила, если бы ей в глаза не ударил свет, после мрака бури казавшийся особенно ярким. Холодный и рациональный разум не мог не отметить такой необычный феномен, как сколь резкое завершение такого мощного бурана, сменившегося простым пасмурным днём. Равно как не мог не отметить, что это был тот самый единственный шанс на спасение. Ведь по такому случаю смолкли даже крепостные пушки.
Собрав всю волю и все невеликие силы, она всё же смогла оторваться ото льда, встав сперва на четвереньки, а потом на ноги. Её взору предстала заметённая снегом крепостная стена, ощетинившаяся стволами пушек, с вершины которой за происходящим на поле следили сотни любопытных глаз. Но ей нужно было в другую сторону, а потому она развернулась, ища взглядом своего спасителя, который мог даровать ей поцелуй истинной любви.
Если бы она ещё могла испытывать страх, она наверняка бы пришла в ужас от картины, открывшейся взору. Ледяное поле, на деле оказавшееся просто толстой коркой наста поверх сугроба, заканчивалась метрах в десяти от неё. А дальше тянулась полоса выжженной земли, перепаханной снарядами. Фугасные снаряды оказались достаточно мощными, чтобы расколоть ледяной панцирь, разметать все сугробы и разворотить помёрзший грунт, превратив некогда цветущее поле в мешанину из воронок разного размера и глубины. Посреди этого хаоса высилась глыба хадорского тяжёлого варджека, который вместо привычного красного был почему-то зелёным.
-Анна! — окрикнул её знакомый голос.
А следом из очередной воронки выскочил Кристофф, и со всех ног бросился прямо к ней. Юная герцогиня даже не могла подобрать слов, чтобы выразить свою радость. Ведь теперь вместо крепостных стен, ледяных полей и огненных валов заградительного огня артиллерии её от спасения отделяли какая-то жалкая сотня шагов. Она даже успела двинуться ему навстречу, прежде чем до неё долетел приглушённый шелест, показавшийся в наступившей тишине болезненно громким.
Обернувшись на звук, она увидела Ханса, что поднялся из воронки справа, и с обнажённым клинком в руках двинулся куда-то дальше. Туда, где на изуродованной земле на коленях замерла Эльза в голубом платье, сверкавшем ледяными кристаллами. Даже не видя лица молодого кастеляна, Анна тут же поняла его намерения. После того, как он пытался убить её, самым логичным шагом для новоиспечённого наместника было бы убийство последней герцогини Аренделла. Ведь если его стараниями род Аренделл пресечётся, он получит их земли и титул.
Новая волна холода стремительно разлилась по телу, напоминая о том, что времени на раздумья у неё не осталось. Лишённый эмоций разум просчитал ситуацию с невероятной скоростью, предоставив ей небогатый выбор. Если она бросится к Кристоффу, то с высокой вероятностью выживет, оставшись на всю жизнь калекой из-за обморожений. Если попытается помешать своему уже бывшему жениху, погибнет точно, но с высокой вероятностью расстроит его планы.
Между спасением и местью она выбрала месть.
Она прекрасно понимала, что в предстоящей схватке у неё нет шансов. Ведь что может сделать безоружная девушка, из которой вытягивает последние силы ледяное проклятье, вооружённому мужчине, который, похоже, даже не был ранен? Ничего. Но вот её сестра могла. Нужно было только заставить её встать с земли до того, как ей отрубят голову. Показать ей, какая сволочь скрывалась под этой маской с самодовольной ухмылкой. И тогда Ханс окажется насажен на ледяной кол раньше, чем успеет открыть рот.
Но у юной герцогини был ещё один весьма веский довод в пользу принятого решения. Эльза была не просто её родной сестрой, а последним родственником близкого круга. Последней из умирающего рода. А так как шансы на выживание самой Анны были весьма невелики, то пожертвовать жизнью ради спасения последнего по настоящему близкого человека в этом мире стало бы далеко не самым худшим решением из тех, что она принимала. Ведь когда-то Эльза пожертвовала собой, чтобы спасти её от плена. Пришла пора возвращать долги.
Все эти мысли пролетели в голове практически мгновенно, потому что их течению более не мешали лишние эмоции и чувства. Собрав остаток сил, Анна кинулась к сестре со всей возможной прытью. Но ноги плохо слушались её, и бежать даже по идеально ровной поверхности оказалось очень сложно. А о том, как преодолеть перепаханное снарядами поле она даже не задумывалась. Потому что сейчас была сосредоточена только на одной цели — спасти Эльзу. И холодный разум направил все силы на то, чтобы найти решение этой проблемы.
