Умник тоже получил по шее вместе со всеми, бросившими стены. Гиря видел в кино, что настоящие армейцы за уход с поста казнят, но это казалось Гире слишком жестким. Вот кто на бугра будет залупаться, тех сразу валить, пока к делу не перешли. А шагистика эта, отдание воинского приветствия — вместе с армией нахрен.
Тем не менее, сейчас утренние караульные искупали вину, стояли на невысоких стенах городка, а Умник отбывал на той самой дозорной вышке: самом высоком строении в хуторе.
Он-то и заметил всадников.
Всадников набралось не менее сотни; один за другим выезжали они из леса и осторожно, удивленно глядя на выстроенные под стенами зеленые грузовики, обскакали хутор по большому кругу, остановившись метрах в ста от стен, куда охотничьи стрелы хуторян доставали бы на излете.
Всадники эти носили лоснящиеся штаны и жилеты с меховой опушкой: кто на тонкую полотняную рубашку, кто вовсе на голое тело. Видимо, деревья тут от мороза ночами не лопались, и сегодняшнее теплое утро, туман-снегоед — совсем не исключение.
Предводители всадников обращали на себя внимание звоном сотен колокольчиков, что каждый из троих носил в тугой, черной косе. Коса главного наездника бугрилась позади него на седле, такую набрала длину. Умник подумал, что коса, наверное, признак знатного человека, у кого есть время мыть-вычесывать волосы, и есть жены или рабы для этой цели. И что главарь, наверное, не стригся вообще с рождения.
Чингисхан местный, небось. Или там еще какой Чингачгук.
Главарь коротко скомандовал, и на невысокие стены хутора упала сотня стрел из тугих степных луков. Затем десятка два самых лихих дали шенкелей, встали на седлах, что твои циркачи, чтобы прыгнуть со скачущих коней прямо на верхушку частокола.
Только тут Умник опомнился и заорал:
— Тревога! Нас атакуют индейцы!
Вблизи он видел, что всадники все краснокожие, крепкие — почти как Гойко Митич в индейских фильмах студии DEFA. Длинные вислые усы налетчиков блестели вплетенными кольцами, а развевающиеся за плечами косы неистово звенели.
— Местных по хатам! — заорал Гиря, но опоздал: стрелы посыпались навесом, невысокий частокол им не очень-то мешал. То здесь, то там, валились люди: и жители хутора, и стройбатовцы, так и не успевшие принять бандитское посвящение. Толстый, успевший переодеться в чистое, стоял столбом: стрела вошла ему точно в макушку и провалилась почти до горла, над шапкой торчало лишь оперение.
— Огонь!!! Огонь, блядь! Куда вы там долбитесь? Глаза пиздой обшиты?
Умник опомнился, повел пулеметом и нажал спуск, едва не навернувшись с вышки от отдачи. Со стен застучал десяток автоматов. Над всадниками полетели красные искры трассеров. Руки тряслись буквально у всех, так что всадники сумели мгновенно развернуть коней и очень скоро растаяли в тумане совершенно без потерь.
Умнику, правда, показалось, что главарей он зацепил самым хвостом длинной очереди. Но говорить об этом Умник не стал, чтобы не нарываться на издевательства и подначки.
Гиря подумал-подумал и решил: пожалуй, никого не надо резать. Лучше выгнать местных, пусть окопают машины рвом и валом. И еще одну вышку для пулемета пусть поставят. А потом еще навесы из досок от стрел надо сделать.
Василь эти планы, неожиданно, горячо одобрил. Гиря понял: пока не отобьются, с Василем будет мир, что совсем не так плохо. Значит, местных — работать!
И Толстого закопать, все-то ему не везло, дураку…
Гиря никогда не читал романы о “попаданцах”, да и вообще не читал фантастики с “прогрессорами”, которой немало появилось в СССР после трилогии Стругацких “Трудно быть богом” — “Втулку в танк” — “Ошибка нерезидента”. Свои наполеоновские планы Гиря строил не от большой хитрости или желания всех задолбать работой. Он, как все стройбатовцы, привык брать напиленные доски с циркулярки, и попросту не знал, как эти самые доски делаются на Эссосе.
— На Эссосе происходят странные вещи…
Совет ее величества Дейнерис Бурерожденной, Матери Драконов, Рарушительницы Оков, Матери Миэрина, и прочая, прочая, собрался где обычно: в зале перед картой-макетом Вестероса.
Дейнерис удобно расположилась на этом своем резном креслице, маленьком троне. Бес устроился на высоком кресле, чтобы видеть стол с картой и бумагами. Варис не сел: он в волнении расхаживал взад-вперед, глядя на маленький игрушечный Вестерос.
Увы, еще и Эссос на столешницу не поместился. Надо приказать сделать, решила про себя Дейнерис. Придется теперь следить еще и за соседями, хотя бы за ближними. Вон как Вариса взволновало письмо из-за Узкого Моря.
Писал давний знакомый евнуха, Иллирио Мопатис, а писал он, что, по его сведениям, в Железном Банке полностью сменилось правление.
Железный Банк находится в городе Браавос, это не то, чтобы близко от Пентоса. Да и правление Железного Банка не те люди, с которыми даже очень богатый человек из Пентоса может случайно встретиться на рынке или там в публичных банях, или еще каком борделе. Поэтому новости о смене правления достигали Иллирио Мопатиса очень долго.
Еще дольше Иллирио их проверял, ибо никаких предпосылок смены правления не имелось. Эпидемий в Браавосе не случалось. О каких-то переворотах, сменах городских начальников, больших войнах или там бунтах не доходило вестей. Наконец, и ближайшие соседи Браавоса, города Лорат и Норвос, не посылали на Браавос никаких армий либо флотов; это, по крайней мере, Иллирио смог проверить.
Новое правление начало действовать очень быстро и крайне жестко. Не жестоко: кто испрашивал отсрочки по долгу, чаще всего получал ее. Но к таким Банк начал приставлять надзирателей. Не одна мелкая война малых рыцарей распалась из-то того, что надзиратель требовал: сперва рассчитайтесь по долгу, а потом уже смертоубивайтесь на здоровье.
Особые люди для вытрясания долгов у Банка всегда состояли на жалованье, но в последние два-три года Банк стал кредитовать и простолюдинов, расширяя охват неимоверно. Конечно, простолюдины платили хуже, так что служба получения долга завела отделения в таких местах, где о самом-то Банке прежде только в сказках слыхивали.
Варис прикидывал на пальцах: первое, у Банка теперь все сведения. Служба получения долга знает все и обо всех, попробуй ей не сообщи чего-либо. Упадет этот самый “кредитный рейтинг”, и больше в долг ничего не получишь. Никто не хотел ссориться с Банком, так что сведения давали все.
Второе. У Банка появились войска. Собственные вооруженные люди. Да, они малочисленны. Да, они вооружены не по-рыцарски, не для тяжелой настоящей войны. Но они есть везде, и везде на их стороне закон, ибо они вовсе не грабят, а только лишь возвращают долги, строго по письменным договорам.
Кто же нынче не берет в долг? Война, мор, неурожай — каков ты ни будь умный и хитрый, такого не предскажешь, все равно хоть раз, да сядешь в лужу. А Банку того и надо: вытащим из лужи, недорого! На эти два процента и живем…
— Госпожа, нам позарез необходим конкурент Банку, — Варис остановился и оперся пальцами на Перешеек.
— Иначе он скупит всех и всюду. Просто скупит, совершенно законно и легально.
Тирион скромно потупил глаза. Ну да, он как раз предлагал Королевский Банк на прошлых заседаниях.
Сегодня на Совете присутствовали и военные. Примчался из-под Риверрана сам Барристан Селми. Приехал с юга неприметный межевой рыцарь “с тысячью имен”, приставленный особо надзирать за Штормовым Пределом, пожалованным пришлым южанам. Рыцарь этот повиновался одной лишь Дейнерис, и королева собиралась вырастить из него конкурента Варису лет через десять.
А вот полковник пришлых южан отсутствовал и никого вместо себя не прислал. Прислал письмо с извинениями, конечно. Дескать, посол поехал на охоту, где задержался из-за сильного снегопада.
Снегопада, как же!
— Видимо, вы уговорили меня, Тирион. — Дейнерис кивнула секретарю. — Пусть готовят указы об учреждении Королевского Банка. Теперь к главному.
Все посмотрели на легонькое раскладное креслице.
— Южане, кажется…
— Огребли по самые… Эти самые, — спокойно сказал Барристан Селми. А Серый Червь, так и стоящий у стены как воплощенная идея охраны, позволил себе чуточку прищуриться. По его прищуру Дейнерис поняла: уже все знают. Уже Безупречные обсуждают в казармах. Уже треплются бабы на колодцах. Уже гудит рынок.
— Сир межевой рыцарь, не выходят ли из Штормового Предела войска на помощь разбитым?
Безымянный наблюдатель покачал головой отрицательно:
— Нет, ваше величество.
— Насколько я помню, “танков” у них около трех сотен. Если даже они потеряли шестую часть, сила их не уменьшилась, — продолжил Барристан Селми.
— Вы полагаете, что слетать всей тройкой и добить тех, северных… Они будут ослаблены после боя, верно?
— Плохая задумка, ваше величество. И у южных, и у северных “танки” явно не последние. Чью бы сторону мы не приняли, вторая сторона нас не помилует. Раздавит вместе с теми, к кому примкнем.
—Но драконы…
— Их всего трое. И мы пока ничего не знаем о “танках” северной стороны. Ни о потерях, ни даже о числе участников. А ведь поле боя осталось, как доносят, все-таки за ними!
— Сир Варис… Посольство Дорна отбыло?
— Да, они уехали полностью довольными.
— И войска увели?
— К счастью, да, ваше величество. Разнесли бы их южане или там северяне… И у Дорна бы появился счет лично к вам.
— Вы полагаете, сир Варис, что на столкновении гигантов мы ничего не выиграем?
— Я полагаю, что нам крайне невыгодно становиться для них ристалищем. Страна и так обнищала.
— Камень в подкову или гвоздь в копыто может обесценить любое ристалище, — Тирион Ланнистер сделал скромный глоток, налив себе полную чашу из серебряного кувшина. — Нам надо стать невыгодным ристалищем. Где неудобно и неприятно сражаться. Настолько, что лучше поискать иное место.
— Потому что силой мы их никак не вышвырнем, — сказал Барристан Селми, наливая себе из того же кувшина. — Остается хитрость.
Королева, сир Барристан, Серый Червь разом посмотрели на Беса и Вариса, карлика и евнуха:
— Собирайтесь. Поедете в Таверну-на-Перекрестке. Заодно и узнаете, не там ли задержался полковник южных пришельцев.
Полковник южных пришельцев — то есть, Экспедиционного Корпуса американской армии — недовольно морщился, глядя на уцелевшие машины. Готовы настолько, чтобы снова пойти в бой, всего пятнадцать из пятидесяти четырех. А сколько уцелело русских, ему не расскажут. После того, как русские смертники ворвались на позиции реактивной артиллерии и размолотили там подвижные тылы, батальону пришлось откатываться. Что ворвавшихся коммунистов перебили, утешение слабое. Комми сильны массовостью, завтра пригонят еще shtraff-batt или два.
Как вышло, что совсем неплохие танкисты проиграли? Ну, во-первых, снег в прицелы; черт бы побрал генералов. Что стоило подождать несколько суток. Вот сегодня небо расчистилось. Можно воевать, по крайней мере, на равных!
Для штаба это разведка боем, приемлемая цена. А для него, для Корпуса — минус одна пятая военной силы.
Правда, коммунисты не очень-то рады. Победа им далась недешево. Первыми прислали парламентеров. Принесли официальные извинения за трагический инцидент. Предложили компенсировать стоимость побитой техники и выплатить немалые деньги семьям погибших.
Что касается причины бойни, ответили просто: снег. Никто теперь не установит виновника перестрелки.
Тоже на снег свалили!
Полковник хмыкнул: воистину, дипломатическая отговорка неожиданно попала в самый цвет. Посол уехал на охоту и задержался по причине, мать его, снегопада. И тридцать девять новейших “Абрамсов” с ним. Тоже задержались…
Полковник докурил, втоптал окурок в снего-грязевую кашу и пошел в Таверну-на-Перекрестке.
В Таверну-на-Перекрестке посланники Дейнерис прибыли утром ясного холодного дня. Их не ждали — именно такого эффекта Варис хотел добиться. В зале сидели представители северных пришельцев, уже знакомый полковник пришельцев южных; охрану снаружи несли тоже представители чужаков. Северяне бы их не пропустили, но южные пришельцы вполне уважали имя Дейнерис. Или, по крайней мере, успешно это изображали.
Так что Беса, Вариса и двух секретарей с ними ввели аккурат в самое начало переговоров. Лицо полковника “южных” чуть покривилось и только. На лицах трех “северных” обозначился вежливый интерес.
— Посланники королевы Дейнерис, представители местной власти, — отрекомендовал их полковник “южных” в краткой манере чужаков. Ни перечисления титулов, ни поклонов. Приехали? Ну, что с вами делать, садитесь тоже за стол.
— Местной власти? — начальник “северных” изобразил удивление. — Мы на Речных Землях. Земли Аррен там, дальше к востоку. Но никого из дома Талли я тут не вижу. Или…?
Тут его собственные подчиненные, перелистав большую книгу, нашли в ней точные рисунки, по-пришлому “фотоснимки”, Беса и Вариса, подсунули начальнику под руки. Тот едва глянул в книгу и поднял глаза на гостей:
— Тирион Ланнистер, мастер над монетой. Лорд Варис, мастер над слухами. Нет, вы не Талли.
— Отсюда я вижу, что вы не признаете сюзеренитет Железного Трона над Речными Землями, — Варис вздохнул. Полковник “южных” с удовольствием отстранился от сложного разговора, передав мяч прибывшей замене. Лорд Варис подмигнул ему уголком глаза и принялся заплетать мозги “северному” оппоненту:
— Должен вас огорчить. Если о суверенном Севере и доме Старков спорить мы бы не стали, о Речных Землях такого мы сказать не можем. Согласно всем установлениям, имеющимся договорам и прочим обстоятельствам… В отношении дома Талли никаких возражений. Пусть правят, если признают Королевскую Гавань.
— Скажу честно, — начальник “северных” положил обе руки на книгу с “фотографиями”. — Я не уполномочен вести переговоры о затронутом вами вопросе.
— Тогда при чем здесь Талли?
— Мы на их земле, не в домене Королевской Гавани. Согласно вашим же правилам, только Талли имеет право судить нас. Если, конечно, мы стремимся разрешить… Инцидент… Мирным путем.
— И вы признаете наш суд? — карлик Ланнистер смотрел откровенно недоверчиво.
— В рамках имеющихся у меня приказов, — не смутился “северный”. — Ведь и у вас, если посланники заключают соглашение, оно потом утверждается королями, разве не так?
Варис фыркнул.
— Просим два часа на совещание, — он решительно потянул полковника “южных” за рукав. — На ваши вопросы ответит сир Тирион.
Сир Тирион устроился на лавке поудобнее.
— Итак, господа, я уже однажды выслушал дивную историю Баш-Аламхара — первого из пришлых, кого я встретил. Я бы охотно выслушал и вашу историю… В рамках, конечно…
Карлик поднял кубок, тотчас наполненный расторопным слугой таверны.
