Переговорщики от “севера” переглянулись и выставили на стол три плоские фляжки разом.
— Позвольте вам предложить, — сказал правый. — Настойка на кедровых орешках.
— Чистая vodka, — сказал средний. — По рецепту самого Мендлеева.
— Коньяк, — закончил который слева. — Грузинский коньяк. Заложен в год полета Гагарина.
— Полета? — Тирион почесал голову. — Наша королева тоже летает на драконе. Возможно, скоро она явится сюда, увидите сами.
Троица “северных” кинулась опять в книгу с фотографиями.
— Ага, вот!
И они повернули книгу так, чтобы Тирион смог разглядеть зеленого Рейгаля, а на нем всадницу в золотистом летном костюме, и все это над облаками!
— Через прицел снято, качество не очень, — извинился средний, старший среди “северных”.
— Кстати, сир Тирион. Позвольте вам представить моих боевых товарищей. Старшина Нетребко, — похлопал по плечу левого. — Старший лейтенант Синица, — правого.
— Сам я майор частей Постоянной Готовности Климов.
— Благодарю за честь! — карлик протянул чашу и слуга опять ее наполнил. — Вы расскажете мне о Гагарине?
Трое хохотнули, но без издевки. Старший их сказал:
— Ну, про Гагарина точно не на час. Товарищ старшина, разливайте!
Тирион улыбнулся. Варис, наверное, уже послал ворона.
Ворона Варис выбрал крепкого, злого, с блестящим пером, с чистым отливом клюва. Письмо написал собственноручно, не доверяя мейстеру. Обычно ворон запоминает слова, но сейчас Варис решил обойтись письмом.
Потом он обернулся к терпеливо дожидающемуся полковнику “южных”:
— Если они хотят суда Талли, будут им Талли.
— Почему они так уперлись в Речные Земли?
— Господин полковник… Вы могли просто об этом спросить. На вежливый вопрос вам бы охотно ответил хоть бы и я. Вот смотрите. Вы обосновались на юге Вестероса. А ваши “северные” противники спелись, кто бы мог подумать, с нашими северянами. Они укрепились в королевстве Север.
— И теперь пытаются расширить зону влияния на юг.
— Возможно, господин полковник. Но, думаю, все проще. Мать Робба Старка, Молодого Волка, который сейчас Король Севера, и с которого началось это неповиновение Железному Трону, вот, его мать — Кэтлин Старк, в девичестве Талли.
— А…
— Именно. Она выросла в Риверране. Мы, строго говоря, на ее земле. Конечно, она вытребовала у Робба посылку помощи осажденной крепости Риверран. И, конечно, ваши “северные” противники ухватились за повод расширить эту самую “зону влияния”. Ведь они недавно убили там королеву Серсею, да еще и заявили об этом во всеуслышание.
— Вы придаете такое значение словам девчонки? Она просто исполнитель, крикнула, что приказывали. Не думаю, что она сама стреляла. У redsky’s хватает специалистов.
— Именно, но что именно она сообщила? Что Северу не по нраву осада Риверрана.
— Хотите сказать, если бы вы сняли осаду, russian’s не прислали бы сюда танки?
Варис пожал плечами:
— Никто не знает, что могло бы случиться. Теперь скажите, чего хотите вы? Будете воевать с “северными” за Речные Земли? Или вам это все равно?
— Мы ваши союзники, — полковник постарался столь же бесхитростно двинуть плечами, но Варис недовольно отмахнулся:
— Не надо пустых слов. Как по бумагам, я помню. Что мы для вас на самом деле? Быстрее, полковник, отвечайте не раздумывая. Мы должны понимать, как нам поддерживать вас. Если вы начнете войну, то куда нам везти продовольствие?
И полковник, засыпанный треском скороговорки Вариса, ответил не раздумывая. То есть — проговорился.
— Он проговорился, что мы им постольку-постольку. Если что, они напрямую договорятся с “северными”. На их родных землях между ними нет войны. Значит, они уладят это, как все люди: деньгами и какими-то уступками.
— А потом?
— А потом полковник спохватился, — Варис повернулся на другой бок. — И закрылся наглухо. Давайте спать, сир Тирион. Вы проверили часовых у двери комнаты?
— И под окном, на всякий случай, — отозвался карлик. — Завтра мне тоже забалтывать “северных”?
— Завтра, думаю, всем будет не до болтовни.
— А-а?
— Хотели суда Талли — будет им Талли.
Талли семейство разветвленное, имеются в нем дипломаты — та же Кэтлин Старк справлялась вовсе неплохо! — сыщутся при нужде храбрые воины и умудренные полководцы. Поэтому, что на переговоры приедет не кто-нибудь, а сам Черная Рыба, Варис не ожидал.
Тем более, никто не ожидал, что сира Бриндена Талли привезет на черном драконе сама королева Дейнерис. Дескать, не только пришлые могут обстряпывать все быстро.
Сир Бринден Талли высокий и худощавый, у него хриплый голос. Обветренное лицо, покрытое морщинами за годы военной службы, сир Бринден тщательно выбрил — так, что густые брови на гладком выделялись чуть ли не енотовыми хвостами. Уж конечно, сир Бринден успел поседеть. Но улыбка у него осталась добрая, насколько могли судить все собравшиеся, а темно-синие глаза не потеряли ясности.
Ум Черной Рыбы тоже не утратил проницательности. Чтобы его суд приняли, ему придется изобрести такое решение, которое устроит и “северных”, и “южных” пришельцев, и Королевскую Гавань — а еще хорошо бы, чтобы то решение не разорило самих Талли…
Сир Бринден стоял, прислонившись к стене, разглядывая чудное сборище.
Вот королева Дейнерис вовсе без охраны — если, конечно, не считать черного дракона. Черной Рыбе — черный Дрогон, шутила валирийка. Красавица, но женщинами сир Бринден особо никогда не интересовался. Даже не женился за пятьдесят лет боев и походов.
За столом четыре человека. Трое в длинных шубах? Кафтанах? Одинакового покроя и цвета, рядом на столе одинаковые же шапки из чудного синего меха. Стрижки у всех короткие, военные. Ни доспехов, ни мечей — наверное, им не нужно. Сир Бринден припомнил, как разлетелась голова королевы Серсеи — он тогда проверял посты и случайно заметил движение в рассветном тумане. Зачем таким благородное “белое оружие”, их оружие гарь и дым… Сир Бринден видел поле вчерашнего боя с высоты. Горелый металл; во имя Семерых! Металл — и горит?
Четвертого из той компании сир Бринден видел в бытность свою Стражем Ворот Верхнего Пути Долины Аррен. Вот по этой самой дороге на восток, там и служил… Карлик Тирион Ланнистер, ускользнувший от Кэтлин Старк. Теперь служит королеве Дейнерис.
Придется сдавать Риверран, подумал Талли. Дейнерис вчера учинила фурор, явившись на драконе лично. Дескать, кончайте тут возню за межевой камень, пока я не рассердилась всерьез. Там к нам из далеких далей Иные вперлись. Но, по счастью, сир Варис уболтал их подчиниться суду Талли. Так давайте мне быстро вашего самого умного, да я полетела… Что? Осада? Ну, если вы так настаиваете, я потом вернусь и быстренько сожгу вам замок, договорились? Не хотите? А что делать: жизнь такая!
Вот Черная Рыба и думал. Крепко думал, разглядывая за столом еще троих.
Противников, “южных”, двое. Тоже одеваются почти одинаково, но крой от “северных” отличается, и цветом их кафтаны ближе к зеленому. Третий с ними — евнух Варис. Поздороваешься с Варисом — пересчитай пальцы. Поговорил с Варисом — проверь, не пропало ли чего из вещей. Везде у евнуха глаза и уши. Неужели он в самом деле исхитрился влезть между “южными” и “северными”?
— Господа и ваше величество, — Бринден Талли шагнул на середину.
Все замолчали, повернув к нему головы.
— Если отбросить пустые цветистые славословия, то все вы хотите присоединить к себе Речные Земли. Думаю, какое бы я решение ни вынес, если оно не определит судьбу Риверрана, бои ваши будут продолжаться. А это не нужно вам и не нужно нам, на чьей земле вы сражаетесь…
Интересно, подумал Талли, они из вежливости признают землю “нашей”, или давно уже все поделили между собой, а мы им нужны только для соблюдения приличий? Вдруг там, за их спинами, есть некто третий, страшный им так же, как они страшны нам? И перед этим “третьим” чужаки вынуждены показывать видимость бескровного разрешения дел?
— … Так пусть же Речные Земли станут ничьими. Мы не пойдем ни под руку Севера, ни под руку Королевской Гавани. Встречайтесь в знаменитой Таверне-на-Перекрестке, торгуйте здесь, заключайте сделки. Но войска Севера пусть не выходят сюда из Перешейка, а войска Железного Трона пусть не пересекают границы от Черноводной до Солеварен. Таково решение суда Талли.
— Поддерживаю! — быстро сказал средний в группе “северных”. — Нейтралитет нас вполне устроит.
Полковник из “южных” задумался.
— Ваше величество, вам придется отозвать войска из-под Риверрана, — сказал он Дейнерис.
Та прикрыла веки:
— Мир стоит немало. Каковы гарантии, что Талли не пропустят “северных” или “южных” через границы? Будем честны, ни у кого из нас нет возможности сделать это силой.
— Как только войска одной стороны войдут на Речные Земли, вторую сторону мы известим об этом, — сказал Черная Рыба. — Мы увезем все припасы, спрячем, а что не сможем — сожжем. Вам придется вести войну в диком выжженном краю.
— Вы легко решаетесь на полное разорение вашей страны… — начал полковник “южных”, но Талли его прервал:
— С высоты полета дракона я видел поле боя. Если вы сюда войдете, нам не будет разницы, разорим страну мы сами, либо вы сожжете ее и вытопчете.
— Можно без крайних мер, — предводитель “северных” вздохнул. — Кубинский вариант. Отличная гарантия. Чуть кто дернется, сразу пуск.
— Ракеты? Черт бы вас побрал, вы и сюда втащили ракеты!!! — полковник “южных” обеими ладонями хлопнул в стол.
— А вы не втащили? — начальник “северных” то ли в самом деле изумился, то ли умело прикинулся. — Давайте-ка будем вести себя пристойно, оба.
Открылась дверь. Ни на кого не глядя, в большой зал вошли трое.
Первый из них скинул на руки слуге дорожный плащ дорогой шерсти, цвета темного вина, и оказался мужчиной чуть старше средних лет, в неброской практичной одежке путников.
Второй, громадный рыцарь, без доспехов и шлема, в толстом теплом кафтане, отдал слуге ножны с длинным клинком. Гигант обратил на себя всеобщее внимание неестественно блестящей правой стороной лица. Танкисты с “южной” и “северной” стороны мигом поняли, что кожа на лице пересажена после ожога.
Третий отдал слуге всем хорошо знакомый плащ Ночного Дозора, и оказался невысоким синеглазым красавчиком в легком, “дорожном”, рыцарском вооружении, с огромной плетеной корзиной на спине. Корзину парень поставил с очевидным облегчением на пол, подвинув ее ближе к стене, из чего все заключили, что содержимое корзины боится толчков.
— Никакой больше войны, — сказал первый вошедший, обводя собрание тяжелым взглядом. — Железный Банк против. Королевская Гавань в лице ее величества Серсеи Ланнистер заняла у нас так много средств, что я, право, теряюсь: остается ли в этой земле еще хоть что-то ваше? Или все тут уже имущество Банка, каковое имущество я, как представитель и комиссар Банка, категорически запрещаю портить.
— Самые сумбурные переговоры в моей жизни, — хихикнула Дейнерис. — Давно так не смеялась. Предлагаю всем поехать в Королевскую Гавань. Словом Таргариенов гарантирую вам безопасность, а от имени Дейнерис обещаю вкусную пищу, реки золотого арборского и умные беседы, если вам того захочется.
Наступила глубокая тишина: даже мухи, по зимнему времени, нисколько не жужжали. И все услышали, как Бес — ну, Тирион Ланнистер, то есть — негромко спросил у левого “северного”:
— А почему вы шахматного слона называете “офицером”?
Старшина Нетребко развернул альбом с “фотографиями” и объяснил вполголоса:
— Ну вот, слон. Сверху на нем стрелки, погонщик. Это ж целое подразделение! Там ведь командир нужен. А командир слона — это офицерская должность!
Оглавление
(Не)живые и (не)мертвые
В пахнущей железом речной воде плавали невидимые льдинки, тоненькими иголочками позванивали о край котелка, смутно напоминая далекое, детское, новогоднее: ласковейший звон серебряных игрушек, нежное шуршание мишуры на елке, самый лучший зимний праздник в запахе хвои и мандаринов, среди зажженных свечей в теплой комнате… Кузнецов пил долго, и когда ледяная вода ожгла грудь холодом, он, внушая себе, подумал: сейчас эта вялость пройдет и все станет ясным, реальным.
Ю.Бондарев. “Горячий снег”
Снег выглядел алмазной пудрой; едва Хоро спрыгнула с подножки, вокруг нее завились белые облачка.
— Ниже тридцати! — выдохнул вахтенный Васильич, не в силах отвернуться от экрана бортовой камеры.
— Никак не привыкну, — согласился Игорь, не отрывая взгляда от пульта реактора.
В ходовой рубке присутствовал еще пилот с “Прогресса”, который до сих пор ни разу не видел Хоро за главным делом и наивно полагал, что красивая девушка просто чья-то… Ну, может, еще готовить умеет. И то: приносить со склада мороженные туши без мужчины не в силах.
Теперь он осматривал ходовую рубку недоверчивым взглядом: разыгрывают? Полярники могут!
Хоро тем временем сбросила полушубок, унты, курточку, оставшись в одном платье — в том самом, подаренном дочерью много лет назад, что не рвалось при перекидывании в оборотня… “И при обратном превращении тоже!” — уточняла, помнится, Мия.
Потом Хоро сунула руку в мешочек за зернами; число их не убывало — Хоро не взялась бы объяснить, почему. У богов свои отношения с реальностью…
Пилот стукнулся головой в иллюминатор, да так и влип в раму, выкатив глаза шире плеч.
На месте девушки возник зверь. Огромный волк, сразу просевший в снегу до суставов, с непривычной красной шерстью — красный горный волк, редкость на Земле, да и тут, на Вестеросе, тоже, оказывается.
Пилот судорожно протер глаза, ущипнул себя за нос, потом за щеку…
— Ребята! — сполз на крышку холодного сейчас дизеля, — вы меня точно не разыграли?
Волк уже несся по снегу: то прямо, то зигзагами, то пытаясь ловить воздух “верхним чутьем”, а то опуская голову к самому леднику, чтобы не пропустить самое опасное в походе, заметенную снегом трещину.
— Ты подписку давал?
Пилот обессилено кивнул.
— Ну вот, — Семен Васильевич развел руками, словно бы это все объясняло. — Вот они такие. Трещины искать — лучше ничего нет.
Пилот посмотрел на Эйлуда… На Капитана.
Мужчины переглянулись и Эйлуд вздохнул:
— Мы нет, мы люди. Просто из разных мест.
— А… — сказал пилот. — Ну… Тогда ладно.
И еще раз ущипнул себя за нос.
— Я собрался уже, — Капитан взвесил в правой рюкзак с вещами, а в левой длинный пластиковый короб с кодовым замочком. — Поднимаемся и пора обратно.
